Элвин встал с места и поблагодарил судью. Он выглядел бодрым, был чисто выбрит, на нем отлично сидел шерстяной костюм с большими плечами у пиджака.
— Государственный обвинитель вызывает доктора Стерлинга Уитмена, — объявил Элвин.
С места на нижних рядах галереи поднялся человек, которого никто раньше не видел; он подошел к месту дачи свидетельских показаний, где Эд принял у него присягу. Мужчина был высоким, не ниже шести футов пяти дюймов, и костюм на нем казался кургузым — из-под рукавов во всю длину торчали манжеты, а сам пиджак сборился под мышками.
— Доктор Уитмен, — обратился к нему обвинитель. — Мы признательны вам за то, что не побоялись бросить вызов стихии и пришли дать показания. Я знаю, что только горстка жителей с континента решилась сесть на паром, отходивший в 6:25. Ведь это так?
— Да, — подтвердил доктор Уитмен. — Нас было шестеро.
— Захватывающее путешествие в такую яростную метель, — добавил Элвин.
— Да, — снова повторил доктор Уитмен.
Он оказался чересчур большим для стойки и был похож на аиста или журавля, которого запихали в коробку.
— Доктор Уитмен, — обратился к нему обвинитель. — Вы являетесь специалистом в области гематологии и работаете в госпитале Анакортеса. Я правильно говорю?
— Да, все правильно.
— И как долго вы работаете в госпитале?
— Семь лет.
— Пожалуйста, поясните, что входит в ваши должностные обязанности.
— Если говорить именно о гематологии, то я работаю в этой области последние шесть с половиной лет.
— Значит, вы — гематолог, — произнес Элвин. — Позвольте спросить вас — чем именно занимается гематолог?
Доктор Уитмен почесал сначала затылок, потом макушку и, наконец, лицо с левой стороны, пониже дужки очков.
— Я занимаюсь выявлением патологий крови и их лечением, — ответил он. — В основном беру пробы крови и провожу исследования. А потом консультируюсь с лечащими врачами.
— Понятно, — произнес Элвин Хукс. — Выходит, шесть с половиной лет вы занимаетесь… как бы это выразиться попроще… анализом крови? И на основании этих анализов делаете выводы? Я вас правильно понял?
— В общем, да, — ответил гематолог.
— Очень хорошо, — отозвался Элвин. — А теперь, доктор Уитмен, скажите мне — вправе ли мы назвать вас специалистом в области исследования крови? Учитывая шесть с половиной лет вашего опыта? Можете ли вы сказать о себе, что приобрели достаточный опыт в области, скажем, определения группы крови человека?
— Вне всяких сомнений, — ответил Стерлинг Уитмен. — Видите ли, группы крови, они… стандартны. И определение их — процедура стандартная для любого гематолога.
— Хорошо, — сказал Элвин. — Вечером… поздним вечером шестнадцатого сентября этого года шериф данного округа привез вам гафель и попросил определить группу крови, найденной на нем. Это так, доктор Уитмен?
— Да.
Элвин крутанулся на каблуках и посмотрел на Эда; тот передал ему рыболовный гафель.
— А теперь, доктор Уитмен, — обратился к нему обвинитель, — я хочу показать вам вещественное доказательство под номером 4-В. Я передаю его вам, чтобы вы как следует рассмотрели.
— Хорошо, — ответил гематолог.
Он взял из рук обвинителя гафель, с длинной ручкой и стальным заостренным крюком на конце; на ручке висела бирка с номером.
— Да, я посмотрел, — произнес он.
— Очень хорошо, — ответил Элвин. — Вам знаком этот рыболовный гафель?
— Да, знаком. Именно его привез шериф Моран вечером шестнадцатого сентября. На гафеле было пятно крови, и шериф попросил меня сделать кое-какие анализы.
Элвин взял у доктора гафель и положил на стол рядом с другими вещественными доказательствами, чтобы предмет был хорошо виден присяжным. Затем нашел среди своих бумаг папку и вернулся к свидетелю.
— Доктор Уитмен, — обратился обвинитель к свидетелю. — Я хочу передать вам то, что предлагаю внести в список вещественных доказательств под номером 5-А. Вы знаете, что это такое?
— Да, — ответил гематолог. — Это мой отчет. Я составил его после того, как исследовал пятно на гафеле, принесенном шерифом Мораном.
— Посмотрите внимательно, — попросил его Элвин. — Убедитесь, что это тот самый отчет, который вы составили.
Гематолог пролистал страницы.
— Да, тот самый, — немного погодя подтвердил он. — Похоже, он. Да.
— А эта подпись на последней странице? Она ваша?
— Да.
— Благодарю вас, доктор, — сказал Элвин и взял у гематолога папку.
— Ваша честь! — обратился Элвин к судье. — Обвинение хотело бы ввести в дело вещественное доказательство под номером 5-А.
Нельс Гудмундсон прокашлялся:
— Не возражаю.
Судья Филдинг принял вещественное доказательство; Эд Сомс лихо поставил на папке печать. После чего Элвин снова передал ее гематологу.
— Итак, доктор Уитмен, — продолжал обвинитель, — я возвращаю вам этот предмет, теперь уже вещественное доказательство за номером 5-А, ваш отчет об анализах крови на рыболовном гафеле. Будьте добры, расскажите суду вкратце о ваших выводах.
— Конечно, — ответил гематолог и, испытывая неловкость, потянул манжету. — Пункт первый: кровь на рыболовном гафеле, полученном мною на экспертизу от шерифа Морана, оказалась человеческой кровью, так как последовала мгновенная реакция на антитела. Пункт второй: кровь можно отнести к третьей группе, резус-фактор положительный, что установлено в результате исследований под микроскопом.
— Что-нибудь еще, что заслуживает внимания? — осведомился Элвин.
— Да, — ответил гематолог. — Шериф попросил меня проверить по учетным записям госпиталя группу крови рыбака по имени Карл Хайнэ-младший. Я проверил, в учетных книгах нашлась такая запись. После войны мистер Хайнэ проходил у нас курс физиотерапии, и на него была заведена медицинская карта. Я просмотрел ее и включил в свой отчет. У мистера Хайнэ была третья группа крови.
— Третья группа… — повторил Элвин. — То есть вы хотите сказать, что кровь, обнаруженная на рыболовном гафеле, совпадает с кровью покойного? Совпадает?
— Да, — подтвердил гематолог. — Совпадает.
— Но позвольте, доктор Уитмен… — возразил Элвин. — Наверняка найдется немало людей с такой же группой крови. Вы можете со всей определенностью заявить, что это кровь Карла Хайнэ?
— Нет, не могу, — ответил гематолог. — Однако позвольте заметить, что третья группа, резус-фактор положительный встречается довольно редко. Это подтверждено статистикой. Такая группа встречается самое большее у десяти процентов белого мужского населения.
— То есть у каждого десятого белого мужчины? Так?
— Да.
— Ясно, — сказал Элвин. — Значит, один из десяти.
— Именно так, — подтвердил гематолог.
Элвин прошелся перед присяжными, приблизившись к столу, за которым сидел подсудимый.
— Доктор Уитмен, — обратился обвинитель к врачу. — Подсудимого зовут Миямото Кабуо. Фигурирует ли данное имя в вашем отчете?
— Да.
— И в какой связи?
— Дело в том, что шериф попросил меня проверить также и учетные записи на Миямото. Поскольку я искал данные на Карла Хайнэ, шериф попросил найти также и данные на Миямото. Я нашел их и просмотрел по его просьбе. Как и в случае с Карлом Хайнэ, мне удалось найти медицинскую карту Миямото. Во время призыва у него брали кровь на анализ и определили первую группу, резус-фактор отрицательный.
— Первая группа, резус-фактор отрицательный? — переспросил Элвин.
— Именно так.
— А кровь на рыболовном гафеле, том самом, что шериф принес вам, том самом, что он нашел при обыске на борту подсудимого, том самом, что вы только что держали в руках… это что за кровь? Третьей группы?
— Да, третьей группы, резус-фактор положительный.
— Значит, кровь на гафеле это не кровь подсудимого?
— Нет.
— И не кровь забитого лосося?
— Нет.
— То есть эта кровь не принадлежит ни рыбе, ни какому другому животному?
— Нет.
— И она совпадает по группе с кровью покойного? С кровью Хайнэ-младшего?
— Да.
— И саму группу вы относите к редким?
— Да.
— Благодарю вас, доктор Уитмен. У меня все.
К гематологу заковылял Нельс Гудмундсон, чтобы в свою очередь допросить его. Ко второму дню судебного заседания он уже вовсю забавлял репортеров, которые тайком усмехались всякий раз, когда Нельс откашливался, садился или вставал. Нельс Гудмундсон был пожилым человеком и носил подтяжки; один глаз его вертелся беспорядочно в глазнице. Нельс был небрежно выбрит, кожа на горле свисала складками, рыхлая, морщинистая и розоватая, с редкими серебристыми щетинками. И все же, хотя временами вид у Нельса был довольно потешный, репортеры посерьезнели, когда он проходил перед ними, — они заметили, как пульсирует вена у него на виске и как глубок свет в его здоровом глазу.
— Итак, доктор Уитмен, — обратился к врачу Нельс. — Не возражаете, если я тут поспрашиваю вас кое о чем?
Гематолог ответил, что ничуть не возражает, что именно для этого и приехал на Сан-Пьедро.
— Что ж, — сказал Нельс. — Тогда позвольте спросить вас об этом рыболовном гафеле. Вот вы говорите, что обнаружили на нем кровь.
— Да, — подтвердил гематолог. — Я дал показания на этот счет. Да, так оно и есть.
— А эта кровь… Где именно вы обнаружили ее? — поинтересовался Нельс.
Он взял гафель и передал его свидетелю:
— На какой части гафеля? На тупом конце? Или на острие?
— На тупом, — ответил гематолог. — Вот здесь, — показал он, — на стороне, противоположной крюку.
— Прямо здесь? — переспросил Нельс, показывая на тупой конец. — Вот на этой деревянной ручке?
— Да.
— А кровь не впиталась в дерево? — поинтересовался Нельс. — Скажите, доктор, такая древесина, случаем, не впитывает кровь?
— Да, сэр, немного впиталась, — подтвердил гематолог. — Но мне все же удалось взять образец материала на исследование.
— Каким образом? — спросил Нельс, все еще держа гафель в руке.
— Я соскоблил некоторое количество. Так берут на анализ высохшую кровь. Надо просто поскрести.