. Что говорил перед смертью?
В р а ч. О комиссаре… О товарищах… Они все погибли?
К л и м о в. Да.
Вбегает К у д р о в. Шинель изорвана. Голова забинтована.
Вот единственный от всего полка…
К у д р о в. Товарищ полковник, ваше приказание выполнено… Насчет пленных фрицев…
К л и м о в. Ведите пленных в особый отдел.
К у д р о в. Нету их, товарищ полковник… Они все дорогой померли…
К л и м о в. Что-о?
С а н и т а р. Тише… Человек тут умер…
К у д р о в (увидел Бубна). Яша!.. Яша!.. (Вынул пригоршню стреляных гильз.) Посмотри, сколько я их набил… Теперь сто… Ровно сто… (Гильзы выпали из рук, рассыпались.) Яша, подымись, я вместо тебя лягу… (С криком упал на грудь Бубна.) Я за тебя не прощу!.. Я за Фатаха не прощу!..
К л и м о в (негромко). Встаньте!
Кудров встал.
Товарищи! Дорогой ценой досталась нам сегодняшняя победа. Когда товарищ Бубен, товарищ Кудров и их боевые друзья ворвались в Дом специалистов, они сказали: «Будем биться с врагом до тех пор, пока у нас не останется ни силы, ни крови, ни воздуха в легких». Эти слова, эту клятву мы напишем на знаменах дивизии. (Повернулся к Бубну.) У нас нет цветов, чтобы украсить твою могилу. Но мы клянемся не забыть тот кусок нашей земли, который примет тебя… (Пауза.) Унесите!
Бубна уносят.
(Возвращает Жилину партбилет.) В следующий раз, Григорий Васильевич, такими вещами не разбрасывайся! А за блестящее проведение операции — спасибо!
Ж и л и н. Разрешите приступить к перемещению КП в Дом специалистов?
К л и м о в. Да.
Входит С о к о л.
С о к о л. Товарищ полковник, пакет.
К л и м о в. Откуда?
С о к о л. Из штаба армии. Офицера связи немцы подстрелили, пакет другой боец принес.
К л и м о в (вскрыл пакет, читает). Что? Приказ на отход? (Жилину.) Читай! (Подошел к карте.)
Ж и л и н (читает). «Сегодня в четыре ноль-ноль отойти с занимаемого вами рубежа, оставить на своем участке боевое охранение и сосредоточиться в овраге «Кривой палец». В шесть ноль-ноль начать операцию за овладение западной частью названного оврага. Военный совет».
К л и м о в (во время чтения ориентируется по карте). Ничего не понимаю! Отходить назад? Лезть в овраг, в капкан к немцам? А то, что отвоевали сегодня? А смерть комиссара? А кровь, которую мы пролили! (Зовет.) Радист!
Вошел р а д и с т.
Штаб армии.
Радист ушел.
Ж и л и н. Только, умоляю, не горячись…
Радист из-за плащ-палатки: «Товарищ полковник, к аппарату». Климов ушел за плащ-палатку, и оттуда доносится его голос: «Передавай. Товарищ сорок шесть… докладывает Климов. Ваш приказ один сорок один выполнить не могу. Борьба стоила много крови, и если опять…» Радист: «Штаб отвечает». Пауза. Работает телеграфный аппарат. К л и м о в вышел из-за плащ-палатки, держит в руках бланк с ответом командующего.
Ж и л и н. Что?
К л и м о в (читает). «Не выполнишь приказ — расстреляю».
Ж и л и н. Но это же…
К л и м о в. Пусть так. Все равно — наших могил на левом берегу не будет! (Жилину.) Пиши приказ: через тридцать минут полкам начать отход в указанном направлении. (Пауза.) Где тело моего сына? (Нетвердой походкой выходит.)
З а н а в е с
Командный пункт штаба армии — просторная землянка. Стены обиты досками. Слева другое отделение блиндажа. Горит электрический свет. Далекая пулеметная перестрелка. По блиндажу нервно ходит подполковник Ш а м р а й. Шикарные рыжие усы придают ему бравый вид. А д ъ ю т а н т к о м а н д а р м а склеивает карту. Шамрай задевает ее, карта падает со стола.
А д ъ ю т а н т. И чего вы волнуетесь, товарищ подполковник?
Ш а м р а й. На три часа вызывал. Десять минут четвертого, а его нет.
А д ъ ю т а н т. Разве вы у командующего один?
Ш а м р а й (насторожился). Многих вызывает?
А д ъ ю т а н т. К хорошим командирам сам ходит, а кого и вызывает.
Ш а м р а й. Гм… И что же, больше кричит?
А д ъ ю т а н т. Напрасно у вас такое мнение о командующем. Обыкновенный человек. Вот со мной, например, обращение приличное.
Ш а м р а й (воспрянул духом). Люди разрисуют!..
А д ъ ю т а н т. Конечно, если вы за собой вину какую чувствуете…
Ш а м р а й (зашагал снова). Хотя бы уж сразу!
За сценой возмущенный голос Дыбина: «Ты за это головой отвечаешь! С тебя первого за каждого неправдоподобного раненого спрошу! У тебя врачи санитарами руководят или санитары врачами? Почему раненый на поле боя остался? А я знаю. Расследовать этот факт и доложить!»
Входят Д ы б и н и Л а в р о в.
Д ы б и н (Лаврову). Парень в голову ранен, санитары решили возиться не стоит. А он не хочет умирать. Если бы я на него не наткнулся…
Шамрай приветствует генералов, но Дыбин проходит мимо. Лавров, поравнявшись с Шамраем, сочувственно качает головой.
Связь с Климовым есть?
А д ъ ю т а н т. Нет, товарищ командующий.
Д ы б и н. А ты почему не разбудил, когда Быков звонил?
А д ъ ю т а н т. Вы же на пять минут заснули…
Д ы б и н. Так ты что — хочешь, чтобы я навеки уснул? Немцы к Волге лезут, на моей шее петлю стягивают, а он мой предсмертный сон охраняет!
Л а в р о в. Это я приказал не будить вас.
Д ы б и н. Ты? А-а… Заступник… (Адъютанту.) Член Военного совета пришел?
Л а в р о в. Кузьма Акимыч пошел на правый фланг.
Д ы б и н. Он опять отдыхать не ложился?
А д ъ ю т а н т. Нет.
Д ы б и н. Свалится старина. (Адъютанту.) Карту!
Ш а м р а й (лихо стукнув каблуками). Товарищ командующий, подполковник Шамрай прибыл по вашему приказанию.
Д ы б и н. На сколько вчера отошел?
Ш а м р а й. Половину бани отдал.
Д ы б и н. Сегодня?
Ш а м р а й. Всю оставить пришлось.
Д ы б и н. А я предупреждал, что, если ты оставишь баню, твои соседи окажутся под ударом?
Ш а м р а й. Весь день бился!
Д ы б и н. Садись.
Ш а м р а й. Разрешите стоять?
Д ы б и н (строго). Садись.
Шамрай садится. Пауза.
Подполковник Шамрай, ты водку пьешь?
Ш а м р а й (вскочил). Никак нет, товарищ генерал-лейтенант!
Д ы б и н. Сиди. Ты баб любишь?
Ш а м р а й (вскочил). Никак нет, товарищ командующий!
Д ы б и н (горячо). Жизнь не любишь, сукин сын, потому так плохо и воюешь. Защищать тебе нечего. «Весь день бился!» А ночь приходит — сидишь. Почему ночью противника не штурмуешь? Темноты боишься или немца? К рассвету доложить, что сидишь в бане.
Л а в р о в. Бери баню, Шамрай, а то мы с командующим давно о березовом венике скучаем.
Д ы б и н. КП куда перенес?
Ш а м р а й. В заводскую трубу.
Д ы б и н (угощает Шамрая папиросой). Ну тогда на, подыми, раз в трубу, черт усатый! Ты у меня смотри! (Мягко, просительно.) Возьми баню, Шамрай!
Ш а м р а й (просветлел). Возьмем баню, товарищ командующий! Разрешите идти?
Д ы б и н. Не идти, а бегом!
Шамрай козыряет, поспешно уходит.
Хороший командир, только в руках держать надо. А на Климова кричи не кричи — толку нет. Ну пусть мне только связь дадут, я с ним поговорю!
Л а в р о в. Вы на него напрасно, товарищ командующий!
Д ы б и н. Что напрасно? Дрогнул, струсил — факт.
Л а в р о в. Это еще неизвестно.
Д ы б и н. Как неизвестно? (Взял со стола радиограмму.) Это что? Ему приказ послали, чтобы любой ценой закрепился в Доме специалистов, а он (читает): «Разрешите не выполнить…» Антимонию разводит. Три запроса сделали, чтобы объяснил, в чем дело, — полчаса молчит.
Л а в р о в. Связи нет.
Д ы б и н. И плохо. Ты же понимаешь, Николай Иванович. Мы с тобой всю ночь сидим, огород городим, составляем план операции, и что же? В жизнь-то провести я его не могу! Я же должен быть уверен в том, что Климов прочно закрепился на своем участке и обеспечил мне безопасность левого фланга, чтобы я смело действовал на правом. Я, что ли, за него должен о связи беспокоиться? Не заступайся!
Л а в р о в. Не заступаюсь. Я только хочу сказать, что Климову верить можно.
Д ы б и н. Ну и верь! Что у тебя?
Л а в р о в. Оперативный приказ.
Д ы б и н. Адъютант! Схему третьего участка! Людей надо. А где их взять? (Пауза) Эх, людей у нас с тобой, Николай Иванович, маловато! А у противника четырехкратное превосходство. Шутишь!
Л а в р о в. Зато у нас есть одно преимущество, Василий Иванович.
Д ы б и н. Какое?
Л а в р о в. Нам некуда отступать.
Д ы б и н. Это верно. А хорошо бы ударить немца с двух рук. Ох, хорошо бы… (Адъютанту.) Пусть офицеры связи никуда не уходят.
А д ъ ю т а н т (открыл входную дверь). Офицеры связи, никуда не уходить!
Д ы б и н. Адъютант, тише!
Тишина.
(Лаврову.) А если Луков сначала ударит первым полком…
Близкий разрыв мины.
Адъютант, я же просил, нельзя ли потише!
А д ъ ю т а н т. Это немцы, товарищ командующий.
Д ы б и н (улыбнулся). Немцы? Вот черти!
Дыбин и Лавров уходят в левое отделение блиндажа. Быстро входят п е р в ы й и в т о р о й о ф и ц е р ы с в я з и.
П е р в ы й о ф и ц е р. Вот бьет…
А д ъ ю т а н т. Тише. А третий где?
В т о р о й о ф и ц е р. Руки ему сейчас осколком… Часовой перевязку делает.
П е р в ы й о ф и ц е р. Весь день по оврагам, по горелому железу бегаешь, ноги ничего не чувствуют. Остановишься — дрожат.
В т о р о й о ф и ц е р. Рефлекс скаковой лошади…
П е р в ы й о ф и ц е р. Сколько на блиндаже накатов, адъютант?