Нас повели. Рядом с дорогой я увидел убитого русского. Он стоял по пояс в сугробе и смеялся. Убитый смеялся над нами, живыми. (С силой.) Я не забуду этого позора! Он жжет, он столько лет жжет мне грудь. Горит!.. (С силой задергивает штору, в комнате становится полутемно.)
Б е р т а. Зачем ты?
К у р т. Чтобы не видеть! (Другим тоном.) Только тебя… Хочу с тобой. (Страстно обнял.) Вот так. Жена моя!.. Берта моя!.. (Целует.) Ты по-прежнему любишь меня?
Б е р т а. Конечно. Как ты можешь спрашивать?
К у р т. Мне показалось сейчас…
Берта хотела о чем-то спросить Курта, раздумала, снова прижалась к нему.
Я понимаю. Ты — глава делегации. Я мешаю тебе. Меня увозят сегодня. Если хочешь, я уйду сейчас.
Б е р т а. Нет, нет… (Пауза.) Почему ты не писал? Не сообщил, что ты жив. Это жестоко.
К у р т. Вот так же, как сейчас… это помешало бы тебе, Луизе. Коммунисты, которые в Восточной Германии, не простили бы тебе. Ты лишилась бы куска хлеба. Луизу выгнали бы из школы. (Почти шепотом.) Я молчал ради вас. Ради вашего счастья.
Б е р т а. Без тебя у меня не было его, Курт.
К у р т (обнимает). А теперь?
Б е р т а. Курт, могут войти.
Раздаются звуки рояля — «Лунная соната».
Она… Клара… (Словно просит извинения.) Луиза не выходит у меня из головы… (Стараясь казаться веселой.) Знаешь что? Давай закажем вина.
К у р т (смотрит на Берту, задумчиво). Можно и вина…
Берта звонит. Входит М а р и я.
Б е р т а. Фрау Мария, попросите, пожалуйста, чтобы нам принесли вина, фруктов.
М а р и я. Хорошо.
К у р т. И… пригласите немцев. Всех.
Перехватил взгляд Берты.
От имени моей жены.
Мария ушла.
Б е р т а. Мы хотели вдвоем…
К у р т. Вдвоем мы там, в Германии. (Подошел к Берте и долго смотрит ей в глаза.) Со мной одним тебе будет скучно. (Пауза.) Пожалуй, и мне…
Б е р т а. Извини меня, если я что-то не так…
К у р т. Все так. Именно так. И в этом трагедия сегодняшней Германии.
Б е р т а. Не понимаю.
К у р т (прошелся). Что случилось с вами? Ты с такой легкостью готова отдать дочь русскому. Вы едете с подарками в Россию, которую должны проклинать, бояться, ненавидеть. Неужели немцы там, на моей родине, забыли все?
Б е р т а. Я постараюсь ответить тебе.
Стук в дверь.
Войдите.
Входит пожилой о ф и ц и а н т, накрывает на стол.
К у р т. Давно, старик, последний раз немцев обслуживал?
О ф и ц и а н т. В сорок пятом. Когда господин Кейтель капитуляцию подписывал. Я тогда при штабе генерала Чуйкова служил.
К у р т (усмехнулся). Так ты, может, полковник или даже генерал?
О ф и ц и а н т (просто). Нет, рядовой. Это, я слыхал, американцы любят, когда им в ресторанах бывшие ваши генералы подают.
К у р т. А я майором был, старик.
О ф и ц и а н т. Всяко бывает. Вон ваш Геринг рейхсмаршалом был, или самого Гитлера возьмите, или помощников его. И маршалы, и фельдмаршалы, и генералы, а померли. А вам повезло.
К у р т. Повезло! Я девять с половиной лет дома не был. Девять с половиной лет, старик.
О ф и ц и а н т. Тоже неплохо. Небось все в голове продумали, по какой причине вы себя свободы лишили.
К у р т. Да, ты прав, старик, повезло мне… Все мои товарищи погибли, а я вот, видишь…
О ф и ц и а н т. Не всем же вашим сородичам на роду было написано на нашей земле помирать. Надо кому-то и в живых остаться, чтобы дома рассказать, какая карусель с вашим братом получилась. (Вежливо.) Что еще изволите?
К у р т (резко). Минут через пятнадцать — черный кофе с лимоном.
О ф и ц и а н т. Пожалуйста. (Ушел.)
Б е р т а. Зачем ты, Курт, с ним так? Он пожилой человек. Ты обидел его.
К у р т. Я? А он? О, их надо знать. Я их знаю теперь.
Б е р т а (грустно). Какой ты…
Стук в дверь.
Войдите.
Входит М а р и я.
М а р и я. Они не могут. Просили извинить.
К у р т. Все?
М а р и я. Все.
Б е р т а (смутилась). Ничего. Спасибо. Извините.
М а р и я. Пожалуйста. (Ушла.)
Напряженная пауза.
К у р т. Так… И все-таки я не могу сейчас уйти, Берта, пока не поговорю с Луизой. Придется тебе… вам… потерпеть. Подышать одним воздухом с немцем, от которого слишком пахнет прошлым. (Громко засмеялся.) Представляю, как сейчас члены твоей делегации перемывают мои кости. (Короткая пауза.) И твои. Нет, теперь у них с тобой разговор будет короткий. (С силой ударил, ладонью о стол.) А поговорим!
Б е р т а. Курт!
К у р т. Прости. (Налил себе вина, выпил.) Извини, я забыл налить тебе. Отвык…
Б е р т а. Не надо, забудь. Мне так приятно видеть тебя в этой одежде. Будто никогда не было войны, плена. Вот таким ты был, когда мы встретились в первый раз. Помнишь?
К у р т. Я был слишком молод тогда. И глуп.
Б е р т а. Нет, нет, ты был красив тогда. Налей и мне.
К у р т. Опять забыл. (Усмехнулся.) Видишь, оказывается, я уже не тот, каким ты помнишь меня.
Пауза. Звуки рояля.
Б е р т а. Я на некоторое время должна уйти, Курт. У нас сегодня три встречи с русскими. Я проверю: все ли готово с нашей стороны.
Курт встал.
Нет, нет, ты… пожалуйста… Ты можешь остаться. Я — скоро. (Ушла.)
К у р т. Я потерял дочь. И, кажется, теряю жену. (Выпил, тихо запел.)
Стоит солдат на посту,
И холодно, грустно, тоскливо ему.
А сверху далекая светит луна,
А рядом — чужая, чужая земля.
Стоит солдат на посту.
Дочь вспоминает, родную жену.
И так далеко от солдата они,
Как свет этой желтой, холодной луны.
(Уронил голову на стол.)
Входит Л у и з а. Остановилась у двери.
Пауза.
Л у и з а. Папа, ты один?
Курт не слышит.
Папа, что с тобой?
Курт поднял голову.
Ты плачешь?
К у р т. Мне тошно… одному.
Л у и з а (отчаянно). Налей мне. Налей, налей, я взрослая уже. (Сама наливает.) И давай выпьем. Знаешь, за что? Нет, ты в самом деле плачешь? Я вижу слезы…
К у р т (поднимает голову и вместо ответа).
Стоит солдат на посту.
Дочь вспоминает, родную жену.
И так далеко от солдата они,
Как свет этой желтой, холодной луны.
Л у и з а. Не надо!
К у р т. Не надо… (Словно впервые увидел дочь.) Ты совсем взрослая. (Пауза. Серьезно.) Нам нужно поговорить с тобой, Луиза. Впрочем, не сейчас. Вот когда ночью сядем с тобой в поезд…
Л у и з а (быстро). Я… кажется, не поеду, папа.
К у р т (как можно спокойнее). Да, я забыл. Ты увлеклась русским юношей.
Л у и з а. Я люблю его.
К у р т (обнял Луизу). Девочка моя! В твои годы всем так кажется. Русские так жестоко обошлись со мной. Но бог с ними. Не хочу сейчас. (Хочет переключить разговор.) Боже, как я тосковал по тебе! Я рад, я счастлив, что вижу тебя. Как я страдал, что ничем не могу помочь маме, тебе. Расскажи, расскажи мне все. Как ты живешь, моя девочка? Ты работаешь? Учишься?
Л у и з а. Я учусь на пятом курсе физико-математического факультета. В университете. А практику прохожу на нашем оптическом заводе. Мне так нравится астрономия, папа! Звезды — они такие таинственные! (Засмеялась.) Говорят, я способная. (Пауза.) Сейчас на нашем заводе мы делаем планетарий для русских. Маму прислали согласовать с русским архитектором все вопросы. И я… я, кажется, буду работать в этом планетарии. Здесь. (Вдруг.) Папа, ты знаешь, английский король подарил русским меч. Мне кажется, он напрасно это сделал — подарил меч. Нет, мы подарим русским звезды. Чтобы о войне ничего не напоминало. Меч и звезды. Красиво, правда? Бывшие союзники дарят меч, а бывшие враги — звезды.
К у р т (осторожно). А ты не подумала, Луиза, о том, как трудно будет тебе здесь, вдали от родины, без меня, без мамы?
Луиза не отвечает.
Я сделаю все, чтобы ты была счастлива там, у себя на родине, в нашей Германии.
Л у и з а. Это невозможно теперь.
К у р т. Ты уже стала его женой?
Л у и з а. Нет, но мы уже решили.
К у р т. Девочка моя, ты решила стать женой моего врага?
Л у и з а. Сергей ничего не сделал тебе плохого.
К у р т. Пусть не он. Но я — враг русских, и они — мои враги. (Распаляясь.) Разве не они держали меня столько лет вдали от тебя? Разве не здесь стали седыми мои волосы? Посмотри, посмотри! Разве ты можешь быть счастливой среди них, на чужой земле?
Л у и з а (настойчиво). Я люблю его.
К у р т. Но я твой отец. Я не оставлю тебя русским. Слышишь?
Л у и з а. Но ты же не знаешь Сергея.
К у р т. Я знаю русских лучше, чем ты. Их язык, их психологию. Им до немцев так же далеко, как далеки твои любимые звезды от нашей грешной земли. Я знаю теперь то, что мы обязаны были знать в сорок первом году, когда русские заставили нас взяться за оружие.
Л у и з а. Не они первые напали на нас. Это мы, немцы, виноваты.
К у р т. Да? Так учат вас в школе? В университете? (Резко.) Ты поедешь сегодня со мной.
Входит Б е р т а.
Берта, прошу позаботиться о билете на поезд для Луизы.
Л у и з а (бросается к матери). Мама, папа не разрешает мне остаться в России. Объясни ему, скажи, помоги мне. Папа, я люблю тебя, но я еще больше буду любить тебя тогда… ты не сердись на меня, не обижайся. Я уже взрослая, а ты все считаешь меня девочкой.