Не зови ты меня, не зови.
Танцует.
Т р е т ь я д е в у ш к а.
В лес глухой я мечтаю укрыться,
Чтоб свободой и негой дышать.
Заграница моя, заграница,
Мне б тебя хоть во сне увидать!
Танцует.
В ы д у в а е в (смахивая слезу, растроганно). Да, да, я пол-Европы объехал… Повидал. Прикоснулся… (Облизнул губы.) Выпить бы.
Кошечкин торопливо вынимает из бокового кармана плоскую бутылку, раздвижную рюмку, наливает коньяк, а так как руки Выдуваева заняты, опрокидывает ему коньяк в рот.
В ы д у в а е в. Закусить бы…
Девушки хватают с лотка стаканчики с мороженым, начинают кормить Выдуваева с ложечки, ласкаясь к нему.
Входят П а в е л И л ь и ч и П е т р П е т р о в и ч.
П а в е л И л ь и ч (радостно). Семен Семенович! Выдуваев!
П е т р П е т р о в и ч. Сенька! Дьявол!
Выдуваев чуть не давится мороженым. На его лице мы видим сложную гамму чувств: здесь и радость, и испуг, и стыд, и желание найти выход из ситуации, в которой он оказался.
К о ш е ч к и н. Вас…
Выдуваев, словно это относится не к нему, оглядывается по сторонам.
П а в е л И л ь и ч. Ну, чего головой крутишь, Выдуваич! Неужели не узнаешь? Бывшего командира своего кавалерийского полка не узнаешь?
П е т р П е т р о в и ч. Комиссара не узнаешь?
В ы д у в а е в (очень неуверенно, скорее инстинктивно). Вы… меня?
П а в е л И л ь и ч. Да брось ты нас разыгрывать. (Подходит, обнимает Выдуваева за плечи.) Я своего полкового ветеринара через сто лет узнаю. Помнишь? Подойду к тебе перед боем: «Дай, Сеня, спирту глоток, нутро согреть». А ты: «Лимит не велит». (Смеется.) Тебе кони были дороже друзей, а? Ветеринарная твоя душа! Зато кони в полку были — это ж кони!
В ы д у в а е в (бормочет). Недоразумение! (Рассовывает деньги по карманам, словно желая избавиться от ненужных свидетелей.) Ошибка, граждане. Первый раз вижу. Пардон. Продавщица мороженого (сочувственно, Выдуваеву). А вы вспомните хорошенько. (Павлу Ильичу и Петру Петровичу.) Может, контуженый, вот и забыл…
В ы д у в а е в. Не помню, граждане. Не знаю. Разрешите пройти. Пардон.
П е т р П е т р о в и ч. Погоди! Сеня! Неужто правда, что ты нас с Павлом Ильичом не узнаешь? А ну, присядь. Присядь, дорогой. Сейчас ты всё, всё до былиночки вспомнишь. Помнишь нашу боевую походную? (Запевает.)
Трубы протрубили — конники в поход!
По тылам фашистским мы летим вперед.
П а в е л И л ь и ч (подхватывает).
Кони словно птицы, копыта не стучат.
Победа нас встречает улыбками девчат.
В м е с т е.
Гей, бурка черная Доватора,
Не забыть тебя, не забыть…
На войну уходили орлятами,
Не орлятами, а цыплятами —
Надо правду, друзья, говорить.
П е т р П е т р о в и ч.
Пронесутся битвы, отгремят бои,
Ох, и налюбуюсь на глаза твои.
П а в е л И л ь и ч.
Не грусти, любимая, скоро выйдет срок.
Я вернусь с победой на родной порог.
В м е с т е.
Гей, бурка черная Доватора,
Не забыть тебя, не забыть.
На войну уходили цыплятами,
Становились в боях орлятами,
А потом, как орлы, научились парить,
Надо правду, братва, говорить.
П а в е л И л ь и ч (обрывает песню, торжествующе). Ну?
В ы д у в а е в (спокойно). Соловьев-Седой? Слова Долматовского?
П е т р П е т р о в и ч. Какой Соловьев-Седой? Какой Долматовский? Ведь это ты, Семен, нашу полковую песню сочинил.
П р о д а в щ и ц а м о р о ж е н о г о. Кто бы мог подумать! (С восхищением смотрит на Выдуваева.)
В ы д у в а е в. Первый раз слышу. (Весело, наступательно.) Тронут. В друзья к вам записаться готов. (Грустно.) А может, вашего друга давно и в живых нет? Или без вести пропал… (Горестно.) Уходят однополчане… Без атак и выстрелов — уходят. (Деловито, будто стряхнув с себя пыль.) Пропустите меня, граждане. (Уходит.)
К о ш е ч к и н. Напьются, потом игнорируют вопросами человека. (Уходит вместе со своими подружками.)
П е т р П е т р о в и ч. Обознались, значит.
П а в е л И л ь и ч. Выходит. Не мог Выдуваев от меня отказаться: как-никак без пяти минут родственники мы с ним.
П е т р П е т р о в и ч. То есть?
П а в е л И л ь и ч. Очень просто. Мой сын Сережка на его дочери женится. Сегодня по телефону из района звонил. На свадьбу зовет. Вот и едем, Петро, ибо нет и не будет теперь мне покоя, пока я настоящего Выдуваева своими глазами не увижу.
Декорация первой картины. В момент открытия занавеса яростно звонит электрический звонок. На крыльце появляется Д а р ь я Ф о м и н и ч н а в белоснежной наколке, как на первоклассной горничной.
Д а р ь я Ф о м и н и ч н а. Кто там?
Чей-то голос пытается ответить, но его заглушает лай собак. На крыльце появляется А л и н а.
А л и н а. Вот этого, Фоминична, ты за границей никогда бы не увидела. Сколько можно говорить, что нужно не кричать, а пойти и встретить гостя. Ступай.
Дарья Фоминична уходит и вскоре возвращается вместе с П а в л о м И л ь и ч о м и П е т р о м П е т р о в и ч е м.
П а в е л И л ь и ч, П е т р П е т р о в и ч (одновременно). Здравствуйте.
А л и н а (подозрительно оглядывает обоих). Здравствуйте.
П е т р П е т р о в и ч. Вы супруга Семена Семеновича Выдуваева?
А л и н а. Супруга. Что дальше?
П а в е л И л ь и ч. Разрешите, Алина Евграфовна, вам представиться.
А л и н а (еще более подозрительно). Откуда вы меня знаете?
П а в е л И л ь и ч (с воодушевлением). Мы — фронтовые товарищи вашего мужа. Я — Павел Ильич Загораев.
П е т р П е т р о в и ч. Я — Петр Петрович Тасов.
А л и н а. И что же?
П а в е л И л ь и ч. Хотели бы повидать…
П е т р П е т р о в и ч. Встретиться…
П а в е л И л ь и ч. Поговорить…
П е т р П е т р о в и ч. Вспомнить дни боевые…
А л и н а. Сколько друзей развелось у Семена Семеновича, как только он стал известным врачом-новатором. Да, да, новатором. Муж лечит животных на расстоянии. Сейчас его метод находится на последней стадии испытаний, после чего он будет применен на людях. (Строго.) Итак, что же, повторяю, вам угодно?
П а в е л И л ь и ч. Видите ли…
А л и н а. Ах, понимаю. Вы прочитали на воротах объявление, что Семену Семеновичу требуются фельдшер и санитар, и хотите занять эти вакантные должности?
П а в е л И л ь и ч. Как раз наоборот, Алина Евграфовна. Я работаю начальником областного управления сельского хозяйства и хотел бы пригласить Семена Семеновича на пост главного ветеринара области.
А л и н а (ахнула). Вы?! Начальник?! Управления?! Сельского хозяйства?! Здравствуйте, дорогой! (Обнимает, целует Павла Ильича, Петру Петровичу.) А вы?
П е т р П е т р о в и ч. Народный артист республики. Сейчас на пенсии.
А л и н а. Артист! Боже мой! Творческая интеллигенция! Руководящий состав! Какие гости! Какие славные боевые товарищи у моего мужа! (Засуетилась.) Дарья Фоминична! Дарья Фоминична! Ах, боже мой, я так взволнована. Садитесь. Присаживайтесь. Сюда, сюда, пожалуйста. Здесь не так жарко.
П а в е л И л ь и ч. Семен Семенович дома?
А л и н а. В городе. Вчера уехал. Делает там большой научный доклад. Жду его с минуты на минуту.
Д а р ь я Ф о м и н и ч н а (показывается в окне). Звали?
А л и н а. Да, да, милая, да. Накрой стол скатертью. Яблок нарви. Угости дорогих гостей свежим квасом.
Д а р ь я Ф о м и н и ч н а. И скатерку застелю, и квасом напою, а уж насчет остального не обессудь, Алина Евграфовна, на репетицию я опаздываю. (Скрывается.)
А л и н а. Вот, и всегда они так… Мы с Сеней были за границей, и я после этого никак не привыкну к нашим отечественным беспорядкам.
П а в е л И л ь и ч. Да вы не волнуйтесь, мы, право, совсем не голодны.
П е т р П е т р о в и ч. Не стоит беспокоиться.
А л и н а. Нет, нет, и слушать не хочу. Пардон, я покину вас на одну-две минуты, сделаю необходимые распоряжения. (Уходит.)
П е т р П е т р о в и ч. Ну, Петро, скажу я тебе, и жену себе Сенька Выдуваев подцепил — фурия. Шкура на ней и та говорит.
П а в е л И л ь и ч. Ни черта не понимаю. О моем Сережке ни слова не сказала, будто его и в живых нет. И о свадьбе даже не заикнулась.
Из дома выходит Д а р ь я Ф о м и н и ч н а, угощает гостей квасом, застилает стол скатертью.
П е т р П е т р о в и ч. У вас что же, Дарья Фоминична, хоровая спевка сегодня?
Д а р ь я Ф о м и н и ч н а. Не-е, батюшка, я по драматической линии. Комических старух играю, смешу народ на старости лет.
П а в е л И л ь и ч. А здесь кем работаете?
Д а р ь я Ф о м и н и ч н а. Сама не пойму. Днем — санитаркой. Вечером — губернанткой. Спаси меня, господи, и помилуй. Из колхоза ушла, тяжелой работы убоялась. Четвертый год терновый венец ношу. С той поры как Семен Семенович с супругой за границу прокатились. Безропотно всякие ихние прихоти и причуды сполняю, бо нет у меня теперича до самой могилы избавления от стыда. Молюсь денно и нощно, чтобы опять в колхоз приняли. (Берет кувшин, стаканы, уносит.)
П а в е л И л ь и ч. Алина Евграфовна!