Но какой у нее выбор?
Она могла признаться в том, кто она на самом деле, и потребовать свою дочь назад…
Но у нее не было ни дома, ни возможности содержать ребенка. Было бы безумием лишать Кетлин прекрасного дома и любящего отца, который был готов сделать для нее все что угодно.
Точно так же немыслимо было уйти и никогда больше не видеть ни дочери, ни единственного любимого человека.
Она должна была использовать шанс, который он ей давал.
Когда она подняла на него свои ясные глаза, в которых читалось ее решение, Мэтью понял, что выиграл.
– Да. Я выйду за тебя замуж.
– Отлично, – удовлетворенно кивнул он. – А сейчас я иду в коттедж и принесу тебе подходящую одежду. Потом мы пойдем заберем Кетлин и сообщим ей радостную новость.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Занавески были задернуты. Где-то за ними осталась заснеженная ночь. В слабо освещенной комнате горящие поленья отбрасывали дрожащие тени, создавая атмосферу уюта и уединения.
Кэролайн сидела рядом с Мэтью на диване. В комнату доносились звуки рождественских гимнов, исполняемых собравшимися вокруг огромной елки на улице.
После всех развлечений и впечатлений этого дня Кетлин быстро уснула в своей кроватке. Как и предвидел Мэтью, больше всех других новых игрушек и подарков ей понравились шарф в красную и зеленую полоску для Барнэби и его новая шапочка с помпоном. Медвежонок проходил в них весь день.
Новость о том, что Кэролайн будет теперь ее новой мамой, конечно же, привела малышку в восторг. Это был еще один подарок от Санта-Клауса…
Мэтью распорядился, чтобы их вещи и елку перенесли в его апартаменты в главном корпусе.
– Поскольку мы собираемся пожениться, меня больше не беспокоит то, что здесь всего две спальни… – Его зеленые глаза сверкнули. – Если ты, конечно, ничего не имеешь против, чтобы делить со мной постель прежде, чем мы станем мужем и женой.
Кэролайн была немного взволнована тем, что он так торопит события. Но, приняв бесповоротное решение и будучи не в силах устоять перед заманчивой перспективой проводить ночи в его объятиях, она покачала головой.
Странное выражение мелькнуло на его лице и тут же исчезло. Она понимала, что так же сильно нужна ему, как и он ей.
А потом он произнес будничным и бесстрастным голосом:
– Тогда я хочу, чтобы ты, во имя соблюдения приличий, надела обручальное кольцо. Мы поедем и купим его прямо сейчас…
Она была поражена стремительностью, с которой действовал Мэтью, и просто растаяла от удовольствия.
– «Кляйн – лучший ювелирный магазин в Клир-Лейке, так что, если хочешь посмотреть, что у них есть…
– Но они же закрыты, – словно в тумане произнесла она.
– Это личное одолжение, которое не займет много времени.
– Но сегодня же Рождество.
– Владелец – мой старинный друг. Я позвоню ему. И попрошу Глэдис побыть полчаса с Кетлин. Если мы сообщим Глэдис о нашей помолвке, это будет самым быстрым способом довести новость до всего обслуживающего персонала.
Когда они подошли к магазину, их уже ждал высокий симпатичный мужчина лет сорока со светлыми вьющимися волосами.
Широко улыбаясь, он хлопнул Мэтью по спине:
– Поздравляю! И ты держал это в секрете!
– Решение пришло неожиданно, – признался Мэтью и, повернувшись к Кэролайн, сказал: – Дорогая, познакомься. Это Роберт Кляйн.
– Очень приятно, – улыбнулась Кэролайн. И после того, как они пожали друг другу руки, добавила: – Я чувствую себя виноватой в том, что мы беспокоим вас в праздничный день.
– Не тревожьтесь. Я понимаю, почему Мэт так торопится надеть кольцо вам на палец. А у нас есть прекрасные камни.
У Кэролайн были очень тонкие пальцы, и всего два кольца оказались ей впору. Одно было с большим солитером, другое – с россыпью мелких бриллиантов.
– Какое тебе больше нравится? – спросил Мэтью.
– С одним камнем, – запнувшись, сказала она.
– Прекрасный выбор, – согласился Кляйн. – Цвет лучше. И камень более чистый.
Достав кольцо из коробочки, Мэтью надел его Кэролайн на палец и поднес ее руку к своим губам. Сердце ее забилось от счастья.
– Ну вот. Надеюсь, подарок к помолвке тоже подойдет.
– Ты уже и так задарил меня, – запротестовала Кэролайн. – А я даже не купила тебе рождественский подарок.
Не обращая внимания на ее возражения, Мэтью наклонился к Кляйну и что-то шепнул ему на ухо.
– Да, у меня есть, – ответил ювелир и исчез в глубине магазина. Возвратившись, он протянул Мэтью продолговатую, обтянутую кожей коробочку.
– Спасибо. Я выпишу чек на то и другое.
– Можешь сделать это завтра, – сказал Кляйн, и мужчины обменялись рукопожатием.
Обняв все еще пребывавшую в каком-то полусне Кэролайн за талию, Мэтью повел ее назад.
Они поблагодарили Глэдис, показали ей кольцо, и женщина ушла, возбужденная новостью и тем, что оказалась здесь в такой важный момент.
Не прошло и нескольких минут после ее ухода, как в дверь постучали: принесли бутылку шампанского с поздравлениями от обслуживающего персонала.
Поблагодарив посыльного, Мэтью с насмешливой улыбкой взглянул на Кэролайн.
– Ну, что я тебе говорил?
Он достал два бокала, открыл бутылку и налил искрящийся напиток. Протянув ей бокал, он провозгласил:
– За нас. За то, чтобы мы по-настоящему узнали друг друга.
Наверное, эти слова должны были ее насторожить, но после всех треволнений она ничего не чувствовав, кроме радости.
Случившееся казалось Кэролайн сном, и ей хотелось ущипнуть себя…
Чувство нереальности происходящего не оставляло ее и сейчас, восемь часов спустя, когда они с Мэтью сидели рядом на диване и слушали рождественские песнопения, доносившиеся через окно.
Словно прочитав ее мысли, он повернулся к ней со словами:
– Уже почти сутки прошли, а я все еще не отдал тебе это… – Он полез в карман пиджака и извлек из него плоскую продолговатую коробочку, которую получил от Роберта Кляйна. Не сводя глаз с ее лица, он вкрадчивым голосом спросил: – Тебе не любопытно узнать, что я выбрал специально для тебя?
Что-то в его голосе вызвало у нее дурное предчувствие, но, с удовольствием наблюдая за тем, как Кетлин открывает свои рождественские подарки, она не придала этому особого значения.
– Любая женщина на твоем месте уже не раз спросила бы меня, что это, – заметил он.
Открыв коробочку, Мэтью протянул ей золотую цепочку, каждое звено которой было искусно выполнено в форме соединенных в рукопожатии рук.
– Как красиво, – сказала она. – И очень необычно.
– Примерь. Она должна подойти.
Покрутив цепочку в руках, Кэролайн сказала:
– Не могу понять, как она расстегивается.
– Дай мне.
Через мгновение цепочка украсила ее изящную шею.
– Идеально, – довольно сказал он.
Кэролайн вдруг испугааась выражения, появившегося на его лице. Оно было торжествующим и жестоким.
Поднявшись, она подошла к зеркалу.
Цепочка смотрелась на ней не как ювелирное украшение, а как нечто варварское… странное… похожее на оковы.
Она невольно вздрогнула.
– Я никогда не видела ничего подобного.
– Это копия обручального ожерелья инков. Перуанская легенда гласит, что Кечуа – то ли властитель, то ли индеец королевских кровей – специально заказал его для своей невесты вместо кольца как символ ее рабства.
Едва дыша, Кэролайн спросила:
– А почему это было не кольцо?
– Потому что кольцо она могла снять и заменить другим… Понимаешь, она была женщиной такого типа, как Кейт, и он не мог доверять ей.
Она застыла, чувствуя себя как жертва на гильотине. Мэтью помолчал, потом с мрачной улыбкой продолжил:
– Застегнутое ожерелье она могла снять лишь одним способом – разорвать его.
Холодок побежал по спине Кэролайн. Обретя дар речи, она спросила:
– Ты хочешь сказать, что оно не снимается?
– О нет. Это снимается, – заверил ее Мэтью. – Но ведь и ты не такая, как Кейт, правда? – И он добавил миролюбиво: – Надо просто знать, как работает замочек.
– Тогда не снимешь ли ты его?
Мэтью взял ее за руку и усадил рядом с собой. Но когда она подняла с затылка волосы и слегка наклонила голову, он заботливо поинтересовался:
– Тебе в нем неудобно?
– Нет. Неудобство чисто морального плана.
– Тогда почему ты не хочешь остаться в нем… хотя бы до того момента, когда будешь ложиться спать?
Она закусила губу и, понимая, что он ждет ее протеста, ничего не сказала.
Через какое-то время, быстро сменив тему, к чему она никак не могла привыкнуть, он заявил:
– А теперь нам надо поговорить о нашем будущем…
Настороженно глядя на него, она ждала.
– Я хочу, чтобы у Кетлин были братишки и сестренки. Думаю, у тебя нет возражений? Во время нашей первой беседы ты говорила, что любишь детей.
– Да. Люблю.
– Тем не менее я думаю, что нам надо сначала какое-то время пожить втроем, стать семьей и дать Кетлин возможность привыкнуть к тому, что ты ее мама. – Потом он неожиданно сказал: – Ты никогда не спрашивала, что случилось с ее настоящей матерью…
– Я… я…
– Ты оказалась самой нелюбопытной из всех женщин, которых я встречал на своем веку. – Его голос был резким.
Когда Кэролайн ничего не ответила, он заговорил снова, глядя ей в лицо:
– Тебя не удивит, если ты узнаешь, что она просто бросила своего ребенка?
– Нет! – вскрикнула Кэролайн. Это был крик боли.
– Ты так убеждена…
– Не могу поверить в то, что какая-нибудь женщина может добровольно отказаться от своего ребенка.
– Тогда почему, по-твоему, она исчезла?
– Должно быть, ее вынудили обстоятельства.
Мэтью скривил губы.
– Ты говоришь так, как будто сочувствуешь ей.
– На все можно посмотреть с двух сторон.
– Ее интересовала только одна. Тони был мертв. А она, вместо того чтобы заботиться о ребенке, до рождения которого он не дожил, исчезла, переложив ответственность на престарелую мать Тони, женщину с больным сердцем.