— Отпустите, козлы! — вопил Митька, которого крепко держали за локти двое молодых цыган. Еще двое скрутили Леру и теперь ожидали распоряжений главаря.
— По машинам! — распорядился Ласло.
Пленникам связали руки и втолкнули их на заднее сиденье громоздкого старомодного джипа с тонированными стеклами.
Через двадцать минут джип въехал во двор обычного для Владимира двухэтажного бревенчатого дома. Ворота закрылись, пленников вывели из машины, но повели не к дому, а к большому кирпичному гаражу.
Посреди гаража, в ярком свете направленной на него лампы, сидел Геша, прикрученный кусками провода к тяжелому металлическому креслу. Лицо его превратилось в сплошной кровоподтек, на руках виднелись свежие ожоги.
— А я-то думал, как они нас так быстро нашли! — буркнул Митька и сплюнул на бетонный пол.
— Прости, Долото! — еле выговорил Геша, с трудом приоткрыв разбитый рот. — Прости…
— Не злись! — процедила Лера, тщетно пытаясь поправить веревку на руках, чтобы не врезалась так больно в кожу. — У каждого человека есть свой предел. Смотри, что с ним сделали!
— Умная девочка, — проговорил, подходя к пленникам, Ласло и добавил, восхищенно, снизу вверх поглядев на Леру: — Извини, что я говорю… не девочка, королева!
— Любишь высоких? — равнодушно поинтересовалась она.
Не о том речь, — Ласло склонил голову набок, не сводя с нее заинтересованного взгляда. — Ведь это ты всю операцию придумала? Ты меня на азеров натравила? Для этих, — он кивнул разом на Митьку с Гешей, — для этих чересчур умно! Что поделаешь — провинция! Ты — совсем другое дело, другой уровень!
От его спокойного, внешне доброжелательного тона ее затрясло. Страх сковал ее всю, сжал клещами, опутал холодными щупальцами. Она чувствовала, что погружается в ледяную черную бездну, из которой нет возврата, еще немного — и все будет кончено. Да что там — уже теперь все кончено.
Однако чего хочет от нее этот клоун-маломерка? Убил бы сразу — и все, дело с концом! Ах да, он еще верно хочет получить деньги азеров — те, что лежали в черном кейсе… Что ж, у каждого человека есть свой предел… Деньги ему придется отдать, не сопротивляясь, все равно рано или поздно они все узнают.
— Ты меня сюда привез, чтобы комплименты говорить? — холодно поинтересовалась она у Ласло.
— Не в комплиментах дело. Говорить — да, поговорить с тобой хочу. Извини, что этого мои ромалы слегка приложили. Не хотел говорить, где у вас встреча назначена. Ну ты правильно сказала — у каждого свой предел, главное, этот предел нащупать, но не переборщить!
Ласло что-то сказал своим людям на незнакомом языке. Двое парней развязали Гешу, налили ему водки.
— Подлечись!
— Не верь этому козлу! — в спину Лере проговорил Митя, увидев, что она пошла с цыганом к выходу из гаража.
— Язык попридержи! — бросил Ласло через плечо.
Ласло привел ее в пышно и безвкусно обставленную комнату, развязал веревку на руках, сел в низкое вычурное кресло, достал бутылку французского коньяка, бокалы, насыпал на крышку золотых карманных часов горку белого порошка, предложил гостье:
— Будешь?
— Нет, — резко ответила Лера.
— Молодец!. — похвалил цыган. — Уважаю!
— У меня брат от передоза умер…
— Бывает. — Цыган достал из роскошного, крокодильей кожи портмоне бумажку, свернул в трубочку стодолларовую купюру, втянул кокаин, запрокинул голову и зажмурил глаза. Потом встряхнулся, как собака, и проговорил бодрым, свежим голосом:
— Класс! Так и забирает!
Потом он налил в низкие пузатые бокалы коньяк, отпил и взглянул на Леру острым кошачьим взглядом:
— Настоящая королева! Сразу понял, парни у тебя на подхвате, ты — всему голова! Но ты права, я тебя не затем пригласил, чтобы пустой базар тереть…
— Это ты называешь приглашением? — Лера демонстративно потерла покрасневшие от веревок запястья.
Не обращая на эту реплику внимания, Ласло пригнулся к ней и вполголоса спросил:
— Откуда у тебя тот товар? Тот, что я у азеров отобрал?
— Не твой вопрос! — отмахнулась девушка. — Я в твою жизнь не лезу, и ты в мою не лезь!
— Неправильный ответ! — Цыган откинулся на спинку кресла, склонил голову набок, прищурил левый глаз:
— Если захочу — ты мне все расскажешь… Сама ведь говорила, у каждого человека есть свой предел!
— Но ты же не хочешь! — поспешно проговорила Лера и тут же рассердилась на себя за эту поспешность. От злости страх не то чтобы прошел, но малость притих. Как могла она всерьез думать, что сможет справиться с такими людьми, как Керим и Ласло? И если до сих пор ей удавалось избежать смерти, то вовсе не потому, что она такая умная, а просто ей дико, нечеловечески повезло на квартире у Лешки.
— Пока не хочу! — ответил Ласло, подчеркнув слово пока. — Но ты не только в этом ошиблась. Ты сказала, что не лезешь в мою жизнь. А ты в нее уже влезла.
— Кажется, ты на этом не прогадал, — Лера взяла свой бокал и отпила, заметив, что руки от злости перестали дрожать. — Ты ведь взял у азеров товар…
— Я не об этом, — он пренебрежительно махнул узкой, почти женской рукой. — Хотя ты провернула операцию на моей территории, больше того — ты меня использовала как прикрытие… но я не об этом!
— А о чем же?
— Тебя искали, — он понизил голос, — о тебе спрашивали.
— Кто? — спросила она внезапно севшим голосом, уже догадываясь, каким будет ответ.
— Люди Аббаса.
Лера побледнела и, чтобы скрыть волнение, отпила еще один глоток коньяка.
— Так что я знаю, откуда у тебя товар.
— И что ты ответил людям Аббаса?
— Что не видел тебя, но если увижу — обязательно сообщу. Хотя они, кажется, не очень поверили. В любом случае им нечего делать на моей территории. Я им это четко сказал.
— И что же ты хочешь делать? — поинтересовалась Лера как можно более безразличным тоном. — Сдать меня Аббасу? Кажется, это не в твоих интересах. Прежде чем убить, люди Аббаса допросят меня, и я сообщу им, кто похитил их товар. Конечно, ты можешь представить им мой хладный труп — покойники не разговаривают, — но вопрос с товаром все равно останется открытым.
— Нет, — Ласло отточенными движениями, сверкая перстнями на пальцах, насыпал себе еще одну дозу. — Я с Аббасом столкнулся несколько лет назад. .. Аббас сволочь, он кинул меня, и я ему еще отомщу! — Цыган скрипнул зубами, наклонился, снова шумно втянул порошок и продолжил:
— Я тебя не сдам. Ты мне нравишься, но не в этом дело. Гораздо важнее другое. Ты мне уже помогла и еще поможешь. Я хочу изменить правила игры.
И он рассказал ей о том мире, в который она попала.
На юге, в горных долинах Афганистана, в таджикских урочищах, цветут весной поля опиумного мака. Несказанная красота этих полей быстро сгорает на жарком южном солнце. Нищие полуголодные крестьяне, измотанные десятилетиями кровавых боев, возделывают эти страшные поля под охраной автоматчиков — детей таких же, как они, крестьян, поменявших мотыгу на АКМ и тяжелую судьбу крестьянина на короткую жизнь бандита.
Через афганскую границу почти непроходимыми горными тропами идут караваны с сырым опиумом, горной смолой, как называют его местные. Потом из Средней Азии — больше всего из Таджикистана — непрерывным потоком наркотики поступают в Россию и Украину. Дурь перевозят на самолетах и в машинах, особенно много на поездах. Поезд идет медленнее, чем самолет, но в нем гораздо больше потайных мест, где можно спрятать отраву. Наркотики прячут в тайниках между рамами, за трубами отопления, под обшивкой стен, под днищем вагонов.
Как ни странно, больше всего наркотиков приходит напрямую в столицы — в Москву и Петербург, и уже оттуда потоки разделяются: часть товара идет за границу, часть оседает в самих столицах, а часть возвращается в малые города России. Московские и питерские поставщики доставляют наркотики в так называемые «ямы» — перевалочные пункты, находящиеся в нескольких небольших городах, расположенных на пересечении транспортных магистралей, а уже оттуда ручейки отравы расползаются по всей стране.
Ураган чувств проносился у Леры в душе. Она попала в эпицентр наркобизнеса, она залезла в него по самое не хочу, попалась, как глупая муха в плотную цепкую паутину, и крышка с грохотом захлопнулась у нее над головой. Как могла, она старалась не показывать эмоций, понимая, что, если выдаст себя неосторожным жестом, покажет, что боится или в чем-то сомневается, — ей конец.
— Поэтому у нас товар дороже, чем в Москве и Питере, — тем временем пояснил Ласло. — А это неправильно! Мы должны перехватить поток, перевести его на себя! И то, что все поставки контролируют таджики и азеры, — тоже неправильно! С этим надо кончать! Наши ребята, лавари, есть повсюду, и мы можем наладить свою сеть. И ты нам в этом поможешь!
Он немного помолчал и продолжил:
— Я не спрашиваю, что у тебя было с Аббасом. Но я понимаю, что ты хотела бы ему отомстить. Так что у нас с тобой общие интересы. А то, что он тебя ищет, — это хорошо. Это очень хорошо! Крупную рыбу надо ловить на жирную наживку!
— Значит, ты хочешь сделать из меня наживку?
— Я хочу вместе с тобой разыграть те карты, которые сдала нам судьба. И у меня в рукаве найдется парочка козырей!
В это время открылась дверь, и вошел красивый цыган в черной шелковой рубашке, Лера уже видела его в «Марабу». Он бросил на стол большой полиэтиленовый пакет и вышел, повинуясь взгляду Ласло. Пакет раскрылся, из него вывалились пачки долларов.
Интуитивно она понимала: он не должен знать, что только волею случая, игрой судьбы ее закинуло в этот жуткий мир криминала, обмана и смерти.
— Это наши деньги! — Лера вскочила. — Что ты, сволочь, сделал с Митькой?
— Да ничего я с ним не сделал! — Ласло рассмеялся так весело и заразительно, что Лера даже удивилась, пока не вспомнила о двух дорожках кокаина. — Жив твой Митька, в гараже сидит. Скучный он парень, без полета фантазии! Тайник в батарее устроил! Да про это сейчас даже грудные дети знают!