Он недовольно поджал губы и с неодобрением буркнул себе под нос:
– Еще неизвестно, чем вас кормили в поместье.
– Не забывайся! – Рыкнул Мортон.
Дворецкий скорбно вздохнул, но отправился отдавать распоряжения. А Мортон вернулся за стол, надеясь успеть доделать то, что не сделал ночью.
Душой он словно остался в поместье со своей истинной, которая, наконец, смогла его простить. После той ночи Джеспару стало казаться, что теперь они стали единым целым. Истинность уже не казалась ему ненужной обузой. Наоборот, ему нравилось это чувство единения с Евой. Он знал ее настоящую, он словно прикоснулся к самой ее душе, смог ощутить все ее чувства и разделить их.
Любовь. Такое простое слово скрывало под собой так много, что его разрывало изнутри от переполнявшей нежности. Каждая минута, проведенная вдали от Евы, казалась бесконечной. Но прежде чем вернуться к ней насовсем, Мортон должен был обеспечить ее безопасность и законный статус в этом мире. Чтобы никто не посмел даже косо взглянуть вслед его супруге.
От расставания и невозможности вернуться прямо сейчас, внутри разрасталась неясная тревога. Еву хотелось беречь и лелеять, дарить ей любовь и нежность. А он снова оставил ее одну. Да еще и так далеко… Нет, нужно было сразу забрать ее с собой. Вместе с детьми привезти в столицу и быть уверенным, что с ними все в порядке.
Джеспару казалось немыслимым, как в короткий срок его фиктивный брак обрел смысл и перестал быть фиктивным. Как он внезапно практически стал отцом двоих замечательных ребятишек. Но кроме немыслимости, это казалось правильным. Все так, как и должно быть! Любимая и любящая супруга, непоседливые дети, уют и домашнее тепло. Такое незнакомое раньше, но такое нужное сейчас тихое счастье.
Почтовая шкатулка тихо звякнула, отрывая Джеспара от дел и прерывая его размышления. Что там еще? Новые просьбы?
“Дэйн Мортон, дэйна Эвелин Мортон не вернулась из Лостейна.”
Короткая записка, набросанная, кажется, наспех дрожащей рукой, заставила сердце гулко удариться о ребра.
“В чем дело? Что значит, не вернулась?” – Он опустил ответную записку в ящик, рывком поднялся из-за стола и начал мерить шагами кабинет. Ева каждое утро, с самым рассветом, ходила в Лостейн. Но с рассвета прошло уже несколько часов. Даже если принять во внимание, что она заболталась с тем пекарем или решила пройтись по лавкам, она давно уже должна была оказаться дома. Да в Лостейне не хватит лавок, чтобы застрять в них на столько времени. Может быть, Зои что-то путает?
“Когда я пришла, дэйны Мортон не было в доме. Она всегда берет корзины, относит их в Лостейн и возвращается к тому часу, когда я готовлю завтрак. Но сейчас нет ни дэйны, ни корзин. Дети не видели ее со вчерашнего дня. Дэйн Мортон, простите, что отвлекаю вас, но, боюсь, с ней что-то случилось. Я сейчас же отправлюсь в Лостейн, чтобы узнать, не видел ли ее кто. Эллиот присмотрит за детьми, пока меня не будет. Я пришлю письмо сразу же, как что-то узнаю.”
Джеспар Мортон ощутил, как неясная тревога обретает очертания. Поднимается из глубины черным маревом и обволакивает сердце, проникает в душу.
“Я возвращаюсь.”
– Малкольм! – Взревел Мортон, с трудом сдерживая рвущуюся на волю звериную ипостась. Испуганный дворецкий распахнул дверь и с ужасом посмотрел на дэйна. – Вызови Костнера, пусть возьмет все дела на себя.
Джеспар сгреб в охапку все бумаги, которые касались Евы, не глядя сунул их в глубину ящика стола и повернул ключ. Не утруждая себя тем, чтобы выходить из кабинета, распахнул окно и сделал шаг наружу, оборачиваясь прямо в прыжке.
9. Спасение утопающих
Дариус все-таки заставил меня выпить воды из кувшина. Довольно улыбнулся, когда я сделала последний глоток. И как-то покровительственно произнес:
– Так-то лучше. Будь послушной, Эви, и мы с тобой поладим.
У меня по спине покатился холодный пот от его тона. Он был так уверен в себе, что я перестала сомневаться. В воде точно было что-то растворено.
– Где здесь уборная? – Ровным голосом спросила я, стараясь не выдать своего напряжения.
– Дверь под лестницей. – Дариус махнул рукой, налил в стакан еще воды из кувшина и стал пить сам.
У меня не было времени подумать, что это было за зелье, которое он тоже решил попробовать. Я быстрым шагом направилась в уборную. Крохотный закуток, в котором так сильно пахло сыростью и каким-то подвалом, что тошнота сама подкатила к горлу. Я поспешила выкрутить на полную кран над каменной чашей, которая заменяла то ли широкую раковину, то ли крохотную душевую кабину. И пока кран натужно кряхтел, шипел и с подвыванием плевался грязной водой, упала на колени перед унитазом.
Когда я закончила, вода уже бежала в чашу прозрачной струей. Я прополоскала рот, умылась и пригладила растрепанные волосы. Снова подступили слезы, но я запретила себе плакать. К тому же боялась, что Дариус что-то заподозрит, если я буду здесь слишком долго.
Но ему, кажется, было наплевать на меня чуть меньше, чем полностью. Когда я вернулась в гостиную, алхимик уже вальяжно развалился на диване, листая какую-то книгу. Взглянул на меня равнодушно и вернулся к чтению.
Я растерянно огляделась. Дариус не выказывал ни капли опасения, что я могу сбежать или попытаться на него напасть. Был так уверен, что я сдалась, или знал, что ни то ни другое не принесет результата?
– Так сколько мне придется здесь торчать?
Я встала перед диваном, сложив руки на груди.
– Столько, сколько потребуется. – Дариус поднял на меня взгляд и усмехнулся. – Не переживай, через пару дней ты и сама не захочешь уходить.
– Сомневаюсь, что даже через тысячу лет мне захочется жить в этом кошмаре. – Я махнула рукой в сторону заплесневелых стен. – Как вообще можно довести дом до такого состояния?
– Спроси у Изабеллы. Ее предки давно забросили это место. Но поверь, у меня тебе понравилось бы еще меньше. А все благодаря твоему Джеспару.
– Так он все-таки мой, а не Изабеллы?
Дариус неопределенно качнул головой.
– Теперь это не имеет значения. Когда ты выйдешь отсюда, ты и думать забудешь про Мортона. – Он хищно осклабился. – Наши предпочтения, бывает, очень внезапно меняются, Эви.
Так, отлично. Значит, он собрался пичкать меня чем-то вроде приворотного зелья. И сам пьет, наверняка, чтобы связать нас. Изабелла была уверена, что он своими ядами сведет меня с ума, но у Дариуса были другие планы.
Он поднялся с дивана и вернулся в кухню. Зашуршал чем-то, будто разворачивал бумажную упаковку. Я вспомнила, что он спрашивал, не голодна ли я. Значит, голодом морить не собирается. Видно, считает, что я и без того скоро стану покладистой. Интересно, как вообще ощущается влияние этого зелья? Не ждет же он, что я уже в первую ночь сама на него полезу?
Я скривилась от одной этой мысли. Но голод все-таки дал о себе знать, и я прошла в кухню.
Дариус выкладывал на расстеленную бумажную упаковку хлеб, куски сыра, овощи и какую-то вяленую рыбу, судя по запаху. Я с трудом удержалась от того, чтобы не морщиться. Хотелось найти тряпку почище и отдраить стол, чтобы как минимум не отравиться от этой грязи.
– Обед подан, дэйна Эвелин. – Дариус подвинул к себе стул, сел и отломил кусок хлеба. Сыр он кромсал каким-то тупым ножом, а рыбу откусывал прямо так.
Я аккуратно отщипнула горбушку хлеба и стала медленно жевать, стараясь не смотреть по сторонам и не думать про дичайшую антисанитарию, которая царит на каждом квадратном сантиметре этого помещения, которое и домом-то назвать сложно.
– Тебе вообще нормально здесь жить? – Я все-таки не выдержала и посмотрела на алхимика. Он проглотил кусок и приподнял брови.
– Я не привередлив. Но если тебе не нравится, ты можешь навести уют в нашем гнездышке.
– Да пошел ты! – Одними губами произнесла я, отвернувшись. А вслух произнесла. – А что на втором этаже? Такой же мрак?
– Там моя спальня и лаборатория. Но не советую тебе туда заглядывать.
Так-так-так. Что же там такого? Что-то опасное, что я могу использовать как оружие?
Я снова отвела взгляд, чтобы он не заметил вспыхнувшей во мне надежды. Внутри начинало зарождаться нетерпение. Дождаться, когда Дариус уснет, и пробраться в лабораторию. Если мне повезет, она окажется незапертой. И пусть я не разбираюсь в алхимии от слова совсем, методом проб и ошибок я смогу найти что-то, что можно плеснуть в рожу этому наглому блондину.
Я потянулась за новым куском хлеба и поймала заинтересованный взгляд Дариуса. Он смотрел на мои браслеты. Тонкие, изящные, усыпанные драгоценными камнями. В глазах алхимика тут же вспыхнула алчность, а я закусила губу. Кажется, мое спасение куда ближе, чем я надеялась.
Джеспар Мортон
Джеспар Мортон в два больших скачка вбежал на крыльцо и пинком распахнул дверь.
– Где она? Где Эвелин?
Сперва ему показалось, что он слышит смех Евы, но через секунду понял, что ошибся. На кухне были только Зои с Эллиотом. С такими скорбными лицами, что паника, обволакивающая сердце дракона все время, что он мчался в Амберфилд из столицы, резко сжала свои острые когти.
– Дэйн Мортон, Эвелин… Она… – Зои закусила платок и опустила голову. Эллиот шагнул вперед, чуть прикрыв служанку телом.
– Дэйн Мортон, боюсь, ваша супруга сбежала из поместья.
Джеспар Мортон до боли сжал зубы. Дракон внутри рванулся, и ему понадобилось сделать усилие, чтобы не допустить оборота прямо здесь.
– Что значит, сбежала? – Рыкнул Джеспар, переводя взгляд со служанки на учителя.
– Я думала, она просто ушла погулять, как обычно, но потом я осмелилась заглянуть в ее спальню. – Зачастила Зои, не поднимая глаз. – Дэйн, простите, я не знала, что она так поступит. Я думала…
– Да говори уже! – Мортону пришлось сдержаться, чтобы не схватить эту мямлю за ворот и хорошенько встряхнуть.
– Она забрала почти всю одежду, и к тому же…
– Мы нашли письма, дэйн. – Эллиот снова задвинул Зои и закончил за нее. – Видимо, она обронила их, когда собиралась.