Ответить Дъярв не успел.
Чудовищный храп, рев, треск, грохот и хлопанье оглушили их. Откуда-то сверху забили струи сернистого дыма, перемешанные с языками пламени. А затем с каменным стуком перед ними возникла черно-зеленая стена. Хани схватился за меч, но знакомый голос предупредил:
— Но-но! Давайте не будем!
— Чего не будем? — глупо переспросил Хани, задыхаясь в клубах пара и едкого дыма.
— Не будем драться.
— Успокойся, это всего лишь дракон, — объяснила Рюби.
— Десятикрылый?! — вскрикнул Хани.
— Вы несколько преувеличиваете. Всего-навсего Восьмикрылый, — поправил его дракон.
— Спокойное и мирное создание, — весело добавила Рюби.
Из черной колеблющейся завесы вынырнула исполинская квадратная морда, лукаво подмигнула ярким желтым глазом и дружелюбно пахнула огоньком.
— Не верю, — упрямо сказал Хани. — Мы сражались с ним.
— Вот настырный, — огорчился дракон. — И откуда ты такой взялся? Я, если хотите знать, вообще только и делаю, что сплю в поте… лица своего. А меня злодеем честят. — Дракон заметно обиделся.
— Это он по незнанию, — успокоила Рюби.
— Ладно. Вдобавок я животное редкое. Как говорит один наш общий знакомый: реликтовое.
— Ну и что ты здесь делаешь, реликт? — спросила Рюби.
Дракон тяжело вздохнул, едва не опрокинув обоих наземь.
— Вы тут Грифончика часом не видали? — В голосе дракона прозвучала тревога. — Он ведь такой маленький, неосторожный, неуклюжий. Постоянно в переделки попадает.
Хани поразился. Дракон говорил с неподдельной нежностью.
— Нет, — автоматически ответил он.
— Видели, видели… — поправила Рюби. — Ты просто не знаешь. Недели две назад столкнулись с ним над Ледяной рекой.
— Куда его занесло, — огорчился дракон. — Он у меня такой неприспособленный… Опять разыскивай…
— То-то он жаловался, что ты за ним все время гоняешься, — усмехнулась Рюби.
— А как же? Его нельзя оставлять одного без присмотра. Его беречь надо.
— Вот ты его и разбаловал до полного бесстыдства, — укоризненно произнес Хани.
— Так ведь маленький же, — начал оправдываться дракон, от смущения пыхнув желтым огнем и едва не спалив Хани. — Как с ним не повозиться? К тому же росли вместе. Значит, был неподалеку?
— Был, — подтвердила Рюби.
— Тогда он сейчас просто обязательно сидит в подвалах Ледяного Дворца, — досадливо помотал головой дракон.
— Мы не успели осмотреть подвалы, — виновато потупился Хани.
— Догадываюсь. Тут у вас были великие дела и большие битвы. Кстати, зачем вы повесили эти холодные светильники? Над облаками гораздо лучше. Там солнце. А вы спрятались, неведомо зачем.
— Хорошо, что ты напомнил, — обрадовалась Рюби. — Ты не мог бы уничтожить их?
— Конечно, могу, — равнодушно ответил дракон.
— Сделай, пожалуйста. А мы пока действительно осмотрим подвалы.
Дракон кивнул.
— Найдете шалопая, приструните покрепче. Я не хочу показываться раньше времени, а то сбежит. Сразу догадается, паршивец, что его начнут… воспитывать.
Как и обещала Рюби, сразу после исчезновения ложных солнц тучи начали рассеиваться. И вид настоящего солнца привел Дъярва в совершенный восторг.
— Никакая плата не будет чрезмерной за то, что вы сделали для Свободного Народа, — сказал он.
Рюби пристально поглядела на него и ответила:
— Нам еще понадобится ваша помощь. Ведь вы отлично умеете сражаться, а впереди у нас жестокие бои.
— Приказывай, мы готовы. Здесь собрались не все воины, почтенный Хвис не успел оповестить всех старейшин, но это не займет много времени.
— Ну, не так скоро, — улыбнулась Рюби. — Пока лучше помогите найти Грифона. Вы знаете, кто это?
— Конечно.
— А вот и мы! — совсем весело прокричал Хани, волоча за крыло упирающегося Грифона. Тот имел весьма сконфуженный вид.
— Где обнаружилось это чудо? — спросила Рюби.
— Неподалеку. Сидел на цепи возле малых ворот дворца.
Грифон обиженно насупился и отвернулся.
— Ничего, ничего, — назидательно сказал Хани. — Будешь теперь знать, как летать сломя голову. Вот сейчас мы твоим воспитанием займемся, — вспомнил он слова дракона.
— Меня нельзя обижать, — быстро встрепенулся Грифон. — Я животное редкое, реликтовое.
Рюби расхохоталась от души.
— Тебя не будут обижать, тебя будут воспитывать, — объяснил Хани.
— Это кто «будут»? — с тревогой поинтересовался Грифон.
— Есть некоторые… желающие. — Хани призывно свистнул.
— Ой! — взвыл Грифон. — Дракоша! Миленький! Не надо! — Он затрепыхался, пытаясь вырваться из когтистой лапы. — Я больше не буду!
Чани, угрюмо насупившись, исподлобья глядел на брата. Все время, что Хани возился с Грифоном, Чани провел в беседе с Ториль. И сейчас принцесса стояла у него за плечом. Хани, стараясь казаться как можно более спокойным, тихо произнес:
— Идем.
— Куда?
— Нам предстоит много дел. Неужели ты забыл об ушедшем отряде Ледяных? Мы не должны оставлять семена зла, их надо уничтожать сразу.
— Дурак! — раздраженно бросил Чани. — Ты уничтожил лишь блестящую возможность подчинить себе этих чудовищ и стать самым могучим властелином, какого видел мир. Теперь тебе предстоит жестокая борьба с ними. Зачем? Зачем ты это сделал? Уже второй раз глупцы встают на моем пути к короне. Сначала эта каменная девка…
Пощечина прозвучала хлестко, как удар бича. Голова Чани мотнулась. Он схватился за щеку и отпрянул, изумленно глядя на брата. Потом глаза его почернели, Чани снова начал превращаться в берсерка.
— Ты за это заплатишь! — крикнул он. — Дорого заплатишь! Я не посмотрю, что ты мой брат.
— Правильно, — поддакнула ему Ториль. — Светлый принц не имеет права прощать такое чудовищное оскорбление.
— Не вмешивайся, — одернул ее Чани. Теперь он не пытался вести себя как король, но высокомерия у него все равно хватало на троих. — Я сам решаю, как мне поступать. Когда понадобишься, я позову тебя. А пока уйди.
— Слушаю, повелитель. — Принцесса торжествующе усмехнулась. Сейчас она была Чани гораздо нужнее, чем полчаса назад.
— Подняв руку на наследника королей, ты обрек себя на страшную, долгую и мучительную смерть, — медленно заговорил Чани. — Но ты совершил гораздо худшее преступление, ты осмелился поднять руку на корону. Я победил Хозяина Тумана, значит, это моя добыча. Ты же дерзнул разбить ее. Я пока не решил, какой именно смерти тебя предать, но трепещи.
— Опомнись, брат.
Ядовитая улыбка заиграла на губах Чани.
— Ты рассчитываешь на снисхождение? Напрасно… В таких делах нет и не может быть братьев.
— Что ты городишь? — На лице Хани проступила боль в сто раз более сильная, чем от раны.
— Где ты был, когда мы пробивались к Ледяному Дворцу? А может, ты сам предался Хозяину Тумана и лишь потом изменил ему, когда понял, что мы сильнее? Мне многое про тебя рассказали, открыли глаза.
— Как ты можешь…
— Могу! Я говорю то, что мне подсказывает сердце. Ко мне! — Чани трижды хлопнул в ладоши, и за спиной у него плотной группой встала стая Снежных Волков.
— Видел?!
Стоило дать знак, и волки кинулись бы на Хани. Однако Чани медлил.
Хани с жалостью качал головой, глядя на него.
— Если светлый принц разрешит, я скажу, — низко кланяясь, произнесла Ториль. Но в глазах ее плескалась ненависть, а не смирение.
— Вот! Учись! — крикнул Чани. — Когда ты обращаешься ко мне, ты должен припасть к земле, смиряя гордыню! Спрячь свой дерзкий взор! За несоблюдение дворцового этикета кара следует незамедлительно!
Хани намеревался сказать, что дворца-то как раз у него нет, но сдержался. Только терпением можно пробить отравленную броню, сковавшую душу брата. Терпением и любовью.
Сноу Девил злобно зарычал и шагнул вперед. Но Чани, взбешенный неповиновением волка, набросился на него, нещадно нанося удары. На губах у него запузырилась пена, глаза остекленели. Сноу Девил заскулил, точно щенок, и только прятал нос от побоев, закрывая его лапами. Наконец Чани, распаленно дыша, повернулся к принцессе.
— Разрешаю говорить.
— Убей его!
Лицо Чани исказилось от душевной муки.
— Нет. Сегодня мой праздник, и я не хочу омрачать его.
— Убей, иначе ты пожалеешь о своей доброте.
— Нет.
Ториль метнула в Хани свирепый взгляд и круто повернулась.
— Идем. Наши с ними пути расходятся. Нас ждет флот, готовый по твоему приказу сокрушить любого врага.
— Разве… — нерешительно произнес Чани, словно споря с самим собой. — Ладно, идем.
— Куда ты?! — крикнул Хани ему в спину.
— Молчи, презренный, — не оборачиваясь, сказала Ториль. — Один раз тебе повезло. Не искушай судьбу дальше. Наше терпение велико, но не безгранично.
Чани уходил, тяжело сгорбившись и не оглядываясь.
Хани долго смотрел им вслед.
— Он еще вернется, — успокоила его Рюби.
— Ты уверена? — безнадежно спросил он.
— Да. Зло только накрыло его своей тенью, но еще не захватило сердце. Разве ты не заметил, как он сопротивлялся? Хотя нам еще предстоит борьба с ним за него.
— Снова борьба, снова война, снова кровь… — горько сказал Хани. — Когда же все это кончится? Уходят один за другим. Сначала принцесса, теперь брат. Может, все зря?
— Нет, — уверенно ответила Рюби. — Вспомни дракона. Я убеждена, что он прилетел не только на поиски Грифона. Если бы нам понадобилась его помощь, он вступил бы в сражение. Власть золота велика, но не всесильна. Однако каждый должен начинать борьбу с себя. Не ищи врага иного, кроме как в себе.
Позади них в тающих развалинах Ледяного Дворца вдруг полыхнул огонь. Айсберг начал трескаться, из-под льда хлынула черно-красная пылающая лава, непонятно как там появившаяся. Вверх поднялись столбы пара. Лед дрожал и стонал, окутанный облаками дыма. Потом айсберг содрогнулся в последний раз, но так сильно, что все попадали. Дымящаяся черная полынья осталась там, где недавно красовался Ледяной Дворец. Он пропал бесследно.