ни смогут что-то прояснить.
Как бы Маркус не задумался, попытку подкрасться к себе он отметил машинально, даже осознавая, что это для него не опасно. Да и не умела Астор подкрадываться если уж на то пошло, как бы не старалась. Девушка, впрочем, тоже довольно быстро поняла что ее заметили.
— Что ты так долго разглядываешь, леди Вилию? — спросила она. — Нашел что-то особенное?
— Задумался. А ты, почему бродишь по замку одна?
— Я не одна, со мной двое охранников, — Астор кивнула на двух горцев следующих за ней молчаливыми тенями. Они молча остановились в стороне и весьма умело делали вид, что их тут нет. Из горцев вообще могли бы выйти отличные телохранители, несмотря на полное отсутствие профессиональных навыков. Агррами умели быть внимательными ненавязчивыми и незаметными.
Астор остановившись рядом с Маркусом молчала, тоже разглядывая портрет, словно что-то на самом деле могло ее в нем заинтересовать. Невооруженным взглядом было видно, что она хочет о чем-то поговорить, но не решается сама начать разговор. Учитывая все сегодняшние события нетрудно было догадаться, о чем должна пойти речь, и именно поэтому Маркус вовсе не собирался помогать ей в этом.
— Папа мне все рассказал… — наконец решившись робко начала Астор. — Это правда?
— Что конкретно? — он сделал вид что не понял вопроса, при этом прекрасно отдавая себе отчет в том, что со всех сил оттягивает неприятный для себя разговор. И сильно из-за этого на себя досадуя.
— Мы в самом деле поженимся? — уточнила Астор мучительно покраснев. Странно, когда она приходила в его комнату на ночь глядя, или ночевала в одном шатре на двоих, то не смущалась ничуть, а упоминание о свадьбе почему-то вызвало такую неоднозначную реакцию. Загадочна женская душа, особенно если она сама толком не знает, чего хочет от жизни.
Маркус понял, что опять позорно уходит мыслью от насущной проблемы и, естественно, рассердился на себя. Собственных слабостей он терпеть не мог кроме нескольких тщательно лелеемых, и, по сути, самостоятельно придуманных. Но эти слабости были очень удобными, от них крайне легко избавится.
— Да, мы в самом деле поженимся, — ответил он спокойно. — Надеюсь, твой отец не станет тянуть с помолвкой. Мне будет гораздо проще защитить вас обоих в качестве твоего супруга.
— Защитить? — медленно повторила Астор.
— Да. Именно защитить. — Маркус оторвал, наконец взгляд от портрета и посмотрел девушке в глаза. — Астор ты мне очень дорога, но боюсь настоящий брак я себе просто не могу позволить, у меня есть обязательства, которые как бы не хотелось, не возможно нарушить даже ради тебя. И портить тебе жизнь не хочу. Так что наш с тобой брак будет фиктивным.
Девушка несколько мгновений смотрела на него непонимающе, затем развернулась и стремительно побежала прочь. Барс проводил ее взглядом, вздохнул и кивком головы велел двум охранникам догнать. Не дело, если она будет бегать по замку в одиночку. Впрочем, горцы в его указаниях не нуждались, сдвинувшись с места почти сразу, они бесшумно скользнули вслед за графиней. Ходить бесшумно они мастера, даже в горах по осыпям. Маркус же печально вздохнул, положительно, сегодня подходящий день, чтобы злится на самого себя за глупость. Прожить столько лет и не научится обращаться с женщинами — это даже кретинизмом назвать сложно. И соврать-то, как следует не смог, хорошо хоть хватило ума не ляпнуть, что он ее не так любит, чтобы жениться по-настоящему. И ведь сущая правда любит не так, не как женщину, но звучит-то как!
После этого Астор не разговаривала с ним два дня. А на третий граф по настоянию Маркуса объявил о помолвке. Тянуть с этим он действительно не стал. Можно было бы и раньше, но на такое важное событие следовало пригласить хотя бы самых близких родственников. Тех же Тальсаров, например.
Одного из горцев герцогу пришлось отправить обратно в горы, за документами, подтверждающими его титул. Они хранились у Агэдо. До сих пор в этих древних документах надобность возникала очень редко. Да он, в общем, и не спешил ими светить направо и налево.
И вот наконец настал день помолвки.
Гостей собралось немного, в основном, потому что не многие успели бы добраться. Родственников и вовсе можно было пересчитать по пальцам. Приехали Тальсары всем составом — граф и трое сыновей. А так же баронесса Салион с двумя дочерьми, то ли троюродная тетушка, то ли и вовсе жена пятиюродного дядюшки. Маркус даже вникать не стал в эти извилистые родственные отношения, тем более что даже сам де Энакер был не совсем уверен в степени родства. Да ему было и не до того, граф спешно занимался организацией достойной помолвки. Астор же по-прежнему с будущим женихом не разговаривала. И вообще, глядя на ее унылое лицо, можно было решить, что девушке грозит не помолвка с любимым человеком, а как минимум смертная казнь. Человека несчастней, казалось, просто не найти. У всех гостей немедленно создавалось впечатление, что девушку выдают замуж насильно, из политических соображений, либо другой выгоды. Совершенно обычное дело, надо сказать, династические браки среди аристократии заключались постоянно, существовал даже некий кодекс, регламентирующий эти самые браки и их разновидности. Как например, фиктивные, то бишь взаимовыгодные сделки без длительных обязательств. Аристократы женились по расчету куда как чаще, чем по любви, что бы там не придумывали себе по этому поводу романтичные девицы. Астор все это прекрасно знала, и, сложись обстоятельства иначе, именно такой брак и ожидал ее в скором времени.
Впрочем, когда на первом месте чувства, доводы разума редко берутся в расчет. Что сам Маркус не влюблялся и не помнит, каково это терять голову от нахлынувших чувств, наплевав на здравый смысл? Так что он прекрасно понимал, что в ближайшем времени ожидаются бурные выяснения отношений, как только Астор перестанет обижаться настолько, согласится его видеть. Выяснения отношений явно будут непростыми, и как предполагал Барс, ожидаются уже скоро. Сразу по окончании помолвки.
Отвлекшись от размышлений об отношениях с будущей невестой, Маркус осмотрелся повнимательней, наблюдая за гостями. Старший Тальсар о чем-то беседовал с графом, рядом с ним стоял старший сын и молча хмурился. Двое других братьев увлеченно общались с дочерьми баронессы Салион, весьма привлекательными близняшками. Особенно Маркуса заинтересовал самый младший из графских отпрысков — Бран. Тот, что по слухам подался в маги. Слухи, судя по всему, оказались правдивы, магией от стройного невысокого шатена веяло изрядно, можно даже сказать, вполне ощутимо. Во всяком случае для герцога, у которого было врожденное чутье на подобные вещи. Было бы ложью сказать что Барс не испытал по этому поводу некоего подозрения. Бран Тальсар стал первым подозреваемым на роль Черного Лорда и даже не сегодня. Хотя бы по той причине, что магические способности давали наибольшие шансы на воплощение. Тем не менее, это было настолько очевидно, что возникали определенные сомнения, вряд ли лорд стал бы так бездарно подставляться. Или же он чувствует себя настолько уверенно, уже и не скрывается?
Герцог присмотрелся к младшему Тальсару повнимательней, не столько зрением даже, сколько особым чутьем и раздумчиво качнул головой. Никаких видимых доказательств в пользу его версии, как и против нее — не было. Ну а подозревать человека в чем-то только на основании того, что он владеет магией, по крайней мере, глупо.
Маркус, пока еще было время до начала церемонии, повнимательнее присмотрелся к другим родственникам. Признаться честно: если бы не чутье на магию, то внешне на мага больше всего проходил средний брат, Яльмир. Он был таким же невысоким и тонкокостным как Бран, однако же, и ко всему прочему, довольно бледнокожим, как человек, проводящий много времени вдали от солнца, что свойственно заядлым книжникам, например, и тем же магам. О том же, кроме бледности, говорил нездоровый цвет лица. В общем, довольно типичный образ злобного некроманта. Настолько типичный, что это могло даже показаться забавным. И только старший из троих братьев был похож на отца, русый статный молодец привлекательной наружности. Сам граф от наследника отличался лишь сединой в волосах да некоторым количеством морщин на лице, напоминающих о его возрасте. И, помимо всего прочего, в манерах и выражении глаз то и дело проскальзывала властность и немалая жесткость характера, хотя на людях он старался казаться спокойным и обходительным.
Занятная семейка. Остальные родственники такого интереса не вызывали, поскольку были достаточно дальними.
Среди гостей наметилось некоторое оживление, и Маркус разглядел запоздавшего жреца Линайо. Весьма странно со стороны графа пригласить именно его, в таких случаях, как правило, приглашают жрецов Светлейшей. К Линайо бегут романтичные влюбленные, которым строгие родители запрещают быть вместе. Но, впрочем, графу видней, какой жрец будет проводить церемонию помолвки, возможно он верит в приметы. Ведь не даром же считается что девушка, помолвку которой освещал жрец бога Любви будет впоследствии счастлива в браке, даже если не с этим мужчиной. У некоторых людей очень странная логика.
Жреца почтительно сопроводили к специально подготовленному помосту, откуда его было хорошо видно. Хмурую и молчаливую Астор граф взял под руку и торжественно повел к помосту. Барса, за неимением других родственников, сопровождал Халай. Гости с любопытством провожали их взглядами, в некоторых сквозила зависть, в некоторых интерес. Другие провожали девушку жалостливыми взглядами, впрочем, таких было меньшинство. В основном такие же молодые и романтичные. Некоторые в полголоса делились впечатлениями с соседями. Маркус легко мог бы напрячь свой звериный слух и разобрать, о чем шепчутся гости, тем более, временами ему начинало казаться, что кое-какие разговоры он и так слышит, но не ушами, а как-то иначе. Впрочем, это было не так уж важно, поскольку ни о чем серьезном гости, к сожалению, не говорили.