Он покачал головой:
– Ладно, чего сейчас ворошить прошлое. Я все равно рад за тебя. Иметь алиби – это всегда прекрасно. И хоть оно у тебя запоздалое, но тем не менее наверняка очень сильное.
Вадим молчал, только вздохнул устало.
– Я так боялся, что ты не узнаешь это чувство.
Владимир Сергеевич был прав. Вадим не был влюбчивым. В школе его интересовали только техника и Китай, в институте на первом курсе он тоже ни в кого не влюбился, да и десять лет в тюрьме совершенно не располагали к влюбленностям. Вышел он совсем другим человеком и заново учился жить. Только вот на развлечения времени не было, очень хотелось наверстать и поскорей получить то, что упустил. Три года пахал. По-другому никак не назовешь, из гаражей вообще не выходил, даже ночевал там. Только Владимир Сергеевич мог повлиять на него, заезжал и забирал к себе домой, чтобы парень отмылся от мазута, отъелся и выспался.
А когда Вадим начал зарабатывать, сразу появились легкодоступные женщины, так было проще. Умные мужчины в таких не влюбляются, а Вадим, несомненно, был умен. Были и приятные мимолетные знакомства с обычными девушками: официантки, студентки, просто прохожие, как Саша. Только не цепляли они никак. Не хотелось ему обнять и никогда не отпускать.
Снежана поразила его сразу. В китайском языке есть одно довольно популярное и меткое слово – «юаньфэнь», означающее, что человек знакомится с другими людьми не случайно, а благодаря предопределению, заложенному в прошлом. И хоть это слово переводится как «судьба», на самом деле это не совсем точное определение. Ведь что такое судьба? Это предопределение или ход событий в жизни, которые происходят по воле всевышнего вмешательства. А «юаньфэнь» – это шанс встретить своего человека в определенное время в определенном месте из миллиарда людей, живущих на планете. Даже если они живут в разных странах, если судьбой суждено – они обязательно встретятся. Этим также часто объясняется тот факт, что люди, которые только познакомились, испытывают ощущение, что знали друг друга давно или, что тоже часто встречается, имеют одинаковую судьбу и много общего.
А общего действительно оказалось много: и одинаковые факты из жизни, и выбор того же бизнеса, и Китай. Да и Снежана при встрече смотрела на Вадима так же, как будто тоже почувствовала юаньфэнь, только она моментально смутилась и даже испугалась этого ощущения. Впрочем, его тоже напугали эти чувства. Но остановиться они уже не смогли. Лавина пошла, ее моментально стронуло с места порывом шквального ветра. А потом она обрушилась на них так внезапно, что выбраться уже не было сил. Да и не хотелось.
– Эх, Вадь, я тебе всю жизнь испортил… – запел старую песню Владимир Сергеевич.
– Ладно вам. Опять начинаете. Что было, то было.
– Хорошо, Вадим. Скажешь, где быть и когда, и я все сделаю для тебя.
Снежана зашла в квартиру, привычным движением положила ключи на полку, разулась и направилась в гостиную.
Дочь ее встретила кивком. Саша сидела на диване, поджав ноги, с книгой в руках, рядом лежал ее мобильный телефон. Снежана заметила, что в руках у дочери учебник по эконометрике.
На работе у Снежаны день выдался не из легких. С утра Антон подвел в расчетах, а после обеда с клиентами на ровном месте возникла проблема, которую Снежана разрешала до восьми вечера. Последней каплей стало капучино, которое на нее в метро пролила какая-то девушка. Случайно, конечно, но все равно обидно было так, что по дороге домой слезы сами потекли по щекам, а она их заметила только у подъезда.
Ругаться с Сашей совершенно не хотелось, да и сил не было. Сколько раз она объясняла дочери, что нельзя учиться, лежа на диване с одной книгой в руках. И ладно если бы это была история, где необходимо запомнить описание событий. Но это были точные науки, где нужно было заучивать формулы и решать задачи. Как без тетради и авторучки возможно было изучить дискретную математику?
Снежана всегда пыталась решить проблему по-хорошему. Но дочь сама вызывала ее на конфликт и просила не учить уму-разуму, бросая колкости вроде: «Откуда тебе знать, как правильно? Ты же не училась в МГУ!»
Снежана мечтала получить высшее образование, только вот времени на это не было, – нужно было зарабатывать деньги, и в том числе на то, чтобы ее дочь теперь училась в лучшем университете страны. Саша была слишком ленива, чтобы хорошо окончить школу и получить высокие баллы по ЕГЭ, поэтому в заветный вуз попала только на платное отделение. Проблемы начались со второго семестра: она три раза завалила экзамен по математическому анализу, и ее отчислили.
Но на следующий год она опять пошла учиться и снова на первый курс. Второй год повторять дисциплины было чуть легче, но в третьем семестре она опять не сдала экзамены. На этот раз по методам оптимальных решений. Чтобы не быть отчисленной во второй раз, она взяла академический отпуск и целый год потратила на то, чтобы выучить этот предмет и сдать его. На это были брошены все оставшиеся в живых нервы Снежаны и силы репетитора, который приходил дважды в неделю.
Итого после четырех лет обучения в университете, Саша училась только на втором курсе, к концу подходил только четвертый семестр.
И обидно Снежане было, что дочь не училась на своих ошибках и не прислушивалась к мнению матери.
Еле удержавшись от комментариев, Снежана прошла в спальню, переоделась, вернулась на кухню и принялась за приготовление ужина – Лера должна была прийти с минуты на минуту. Пока варился картофель, она поджарила котлеты и сделала салат. В дверь позвонили. Лера пришла с пиццей. Сняв босоножки, она забежала на минутку в ванную, а потом на кухню.
Кинув взгляд на Сашу и ее синюю книгу, она посмотрела на нервную Снежану и все сразу поняла, подошла к подруге, обняла ее и похлопала по плечу.
Взяв с барной стойки тарелку с салатом, она перенесла его на большой обеденный стол, который очень редко использовался. В основном все предпочитали принимать пищу за барной стойкой.
– Я накрою на стол, хочется нормально посидеть и выпить бокал вина.
– Такими темпами мы сопьемся, – предупредила ее Снежана.
– Это лекарство, мы лечимся! – отмахнулась Валерия, положила на стол салфетки и поставила свечи на изящных подставках.
В дверь опять позвонили, и женщины переглянулись.
– Я открою, – с вызовом сказала Валерия, – кого-то еще не спустили с пятого этажа, и, похоже, сегодня это случится.
После того дня, когда Альберт открыл глаза дочери и ее матери, что мужчина, которого они обе любят, – уголовник, прошло уже две недели, а он так и не появлялся. Валерия утверждала, что он появится со дня на день, и полагала, что как раз сейчас за дверью наверняка был именно он.
Но она ошиблась. На пороге, заметно нервничая, стоял уже знакомый Валерии Вадим с каким-то мужчиной.
Валерия сразу приметила, что хоть незнакомец и не был молод, но от него веяло силой и уверенностью.
– Добрый вечер, – негромко произнес Вадим, – вы, наверное, Лера, мы с вами в прошлый раз так и не познакомились.
– Да, Вадим, проходите, заочно мы с вами знакомы, но и воочию я тоже рада видеть вас. А это? – спросила женщина и указала рукой на рядом стоящего мужчину.
– Это мой лучший друг – Владимир Сергеевич.
Мужчина слегка наклонил голову, не переставая рассматривать Валерию.
– Разувайтесь и проходите. Как раз к ужину подоспели.
Когда Валерия вошла в гостиную с двумя мужчинами, Снежана и Саша, увидев Вадима, замерли как вкопанные, не в силах сказать ни слова от удивления.
– У нас на ужин котлетки, пюрешка и салат. А, еще и пицца. Подойдет? – спросила Валерия, указывая мужчинам, где им присесть.
Но Вадим не сдвинулся с места, только выжидающе смотрел на Снежану.
– Интересно, к кому из нас ты пожаловал? – Саша встала с дивана и подошла к Вадиму.
– К вам обеим, – ответил он.
– Давайте это за столом определим? – предложила Валерия. – Есть хочется, да и правды в ногах нет. Присаживайтесь, Владимир… Как вас по батюшке?
– Сергеевич.
– Как Пушкина, запомню, – пообещала Валерия и еще раз указала мужчинам, куда сесть.
Вадим, заметно сомневаясь, все же присел на стул, и его друг устроился рядом. Валерия засуетилась и быстро поставила на стол тарелки, приборы и, положив спички, попросила мужчин зажечь свечи. Владимир Сергеевич этим сразу и занялся.
– Что-то ты, Лера, слишком высоко прыгаешь перед мужчиной, который оскорбил и унизил твою крестную дочь! – заявила Саша и присела напротив Вадима, задрав одну ногу на стул.
– Люди пришли сюда с разговором, и опусти ногу, это неприлично, – высказалась Валерия и строго посмотрела на Сашу.
– Океюшки. – Саша опустила ногу и, развалившись на стуле, с презрением посмотрела на Вадима: – Слушаем ваши разговоры.
Владимир Сергеевич с интересом рассматривал всех присутствующих женщин и даже, как показалось Валерии, усмехался.
Снежана нерешительно присела рядом с подругой и не знала, куда ей девать глаза. Волнение мешало сосредоточиться, а руки дрожали.
– Самое первое, я хочу извиниться перед вами, – тихо заговорил Вадим, сначала посмотрев на Снежану, потом на Александру.
– Я думаю, ты знаешь, куда сунуть свои извинения, да?! – грубо выкрикнула Александра.
– Саша! – стукнула по столу Валерия. – В приличном обществе так не изъясняются.
– Лера, этот придурок меня бросил и даже не соизволил объяснить причину. Взял и за секунду заблокировал мой телефон.
– Я полюбил твою мать. Хотела, чтобы я пришел и сказал тебе это? – так же громко спросил Вадим.
– Да! Хотела бы! Или ты думаешь, я бы об этом не узнала? Я бы хотела хоть какое-то объяснение, а не дежурное «все дело во мне, потому что я мудак!».
– Ш-ш-ш. Соблюдаем субординацию, не кричим и матом не ругаемся, правильно я говорю, Владимир…
– …Пушкин, – ответил новый знакомый, – совершенно правильно, Лерочка.
Только сейчас Снежана стала понемногу приходить в себя и, выпрямив спину, посмотрела на Вадима и спросила: