Кивнув в ответ, я осматриваюсь и замечаю, что, несмотря на позднее время, у ограждения стоят доктор и пациентка. Они глядят на город и о чем-то переговариваются. Я вижу их со спины. Окликнув доктора, Фрэн направляется к ним.
– Добрый вечер, госпожа Ча!
– Решили прогуляться в такое позднее время? – Доктор вежливо кланяется Фрэну, но, заметив меня, вдруг начинает заметно волноваться.
Пациентка спешит уйти в дальний угол, и, глядя ей в спину, я вдруг вспоминаю, где видела госпожу Ча.
– Ой! Мы же с вами встречались возле квартиры режиссера Ча Соль!
Эта дама помогает мне с уборкой.
На женщине белый медицинский халат, она стоит на террасе, где могут находиться только самые богатые пациенты и их врачи, а на груди у нее бейджик с надписью «Ча Сом».
Пока доктор Ча Сом в большом смущении переминается с ноги на ногу, Фрэн сам решает ее представить:
– Все верно, госпожа Ча Сом – младшая сестра режиссера Ча Соль.
Кажется, я что-то читала о ней в «Телегиде». В коротеньком интервью говорилось, что у режиссера Ча Соль есть две младшие сестры, с которыми она очень дружна.
– И при этом обе сестры невероятно талантливы!
Госпожа Ча встречает комплимент Фрэна с прежним смущением:
– Что ж, не буду вам мешать.
Обойдя нас, она направляется к выходу с террасы. Пациентка уже ждет ее там и украдкой наблюдает за мной. У нее длинные, спадающие на глаза волосы, вдобавок лицо ее почти полностью скрывает медицинская маска.
В следующий миг меня будто поражает молнией. Это длится всего мгновение, но я почти уверена… Нет, не может быть. Что с того, что у женщины длинные волосы? К тому же лица ее толком не было видно за синей медицинской маской. А самое главное, Хэри ведь мертва.
И все же, хоть в это и невозможно поверить…
Я увидела глаза, до ужаса похожие на глаза Хэри.
Тр-р-р… Тр-р-р… Тр-р-р…
– Здравствуйте, это режиссер Ча Соль. По срочным вопросам звоните, пожалуйста, на мою монтажную студию.
На этом голосовое сообщение обрывается, и раздаются короткие гудки.
Вернув трубку на место, я ложусь в кровать. Часы на столе показывают одиннадцать пятьдесят две. Уже поздно, да и разговор далеко не телефонный. Неужели я собиралась вот так позвонить и сказать ей: «Эй, я видела кого-то похожего на Хэри».
Завернувшись с головой в одеяло, я изо всех сил стараюсь уснуть, но сна ни в одном глазу. Мне никуда не деться от взгляда той девушки, которую я видела всего одно мгновение.
Услышав механическое стрекотание, я открываю глаза. На часах уже три часа ночи. Подивившись тому, как долго, оказывается, не могу заснуть, я вдруг слышу телефонный звонок и быстро хватаю трубку, чтобы не разбудить остальных членов семьи.
– Алло!
Некоторое время в трубке стоит гробовая тишина. Наконец я слышу:
– Привет.
От звука этого голоса, проронившего короткое приветствие, мое сердце чуть не останавливается. Голос Хэри.
– Мы виделись с тобой там, на террасе.
Не в силах произнести ни слова, я закрываю рот рукой, чтобы не вскрикнуть.
– Эй, ты меня слышишь?
Я хочу сказать «да», но из горла вырывается лишь сдавленный стон. Глаза наполняются слезами, и начинает щекотать в носу.
– Я тоже очень удивилась, когда увидела в газете твою фотографию с рождественского приема.
Девушка, говорящая голосом Хэри, устало смеется.
– Хэри… Это правда ты? – спрашиваю я прерывающимся от рыданий голосом.
Нет, нет! Как такое вообще возможно?!
– Коробка с навесным замком. Она все еще у тебя?
Замок! В моей голове вдруг складываются все части головоломки. Я вспоминаю свой первый телефонный разговор, который состоялся в этой самой комнате, и хриплый настойчивый голос.
Когда найдете коробку с замком, спрячьте ее там, где никто не сможет найти.
В тот день, когда я столкнулась с доктором Ча Сом у входа в квартиру режиссера Ча Соль, отчего-то она показалась мне очень знакомой. Теперь я наконец поняла, что знакомым был ее голос.
– Может, попробуешь ее открыть? – Голос звучит спокойно, но в то же время требовательно.
Прижав трубку почти вплотную к губам, я спрашиваю тихим шепотом:
– Ты и вправду Хэри? Ты осталась жива?
– Открой коробку, и сама все увидишь, – произносит она своим мягким голосом.
Я достаю коробку, спрятанную глубоко в ящике стола. Все цифры на замке стоят на нуле.
– Какой код нужно набрать?
– Девять, один, один, два.
Набрав нужную комбинацию, я открываю замок.
Правда
Передо мной фотография.
– Что это?
– Объяснение, почему ты стала мной.
Дрожащей рукой я беру снимок и вглядываюсь в изображение. На меня смотрит Хэри, но вся нижняя часть ее лица обезображена ужасными шрамами. Остолбенев от ужаса, с коротким вскриком я роняю фотографию.
– Все это время, пока ты веселилась на рождественской вечеринке, пока любовалась новогодним фейерверком с Ким Чено и пока выбирала шарики с погодой, я была жива. Просто не могла появиться перед камерой. Само собой, я бы и с ожогами на лице не побоялась бы выйти в эфир, но Ча Соль категорически возражала.
– Режиссер Ча Соль?
– Она сказала мне, что никто не захочет видеть Хэри с такими ужасными шрамами.
– Какой кошмар!
По моему лицу катятся крупные слезы и падают на фотографию.
Я хочу, чтобы ты забыла о том, что когда-то была марионеткой в руках Ча Соль.
Так она правда обращалась с ней как с простой куклой. А когда лицо куклы обезобразили шрамы, решила избавиться от нее, как от ненужной вещи.
В голове у меня творится полный хаос. Как она могла, зная, что настоящая Хэри жива, убеждать меня в обратном и просить навечно остаться в ее роли? И что должна была чувствовать Хэри, каждый день видя по телевизору девушку, укравшую ее жизнь?
– Прости меня!
– Мое лечение почти окончено. Под макияжем шрамов уже не видно.
Я чувствую, что она улыбается.
– Правда? Это же замечательно!
– Ты в самом деле так считаешь?
– А что?
– Как ты думаешь, что будет с тобой, если я вернусь?
Слова застревают у меня в горле. Все это время я беспокоилась только о том, как бы моя личность вдруг не оказалась раскрытой. О том, что Хэри может вернуться, я и подумать не могла.
С глубоким вздохом Хэри продолжает:
– Режиссер Ча Соль не из тех, кто способен так просто отпустить тебя домой, зная, что тебе известна вся подноготная.
Ее последние слова доносятся до меня словно через толстое стекло, а в ушах раздается предсмертный вопль Купера Рафалли.
– Моя семья в опасности!
На мгновение я теряю самообладание и почти кричу. Хэри понижает голос, давая мне понять, что лучше сейчас успокоиться.
– Ты права. Она всегда будет опережать нас на шаг.
Мы. От этого слова веет благодарностью и спасением. И когда она произносит его, я не чувствую и тени стыда.
– Значит, нам надо как можно быстрее встретиться! – говорит Хэри.
– Ты хочешь мне помочь?
– Ну конечно.
– Но почему?
Разве ты не должна чувствовать по отношению ко мне отвращение или злость? Ведь, став ведущей прогноза погоды, я присвоила себе всю славу и почести, которые по праву принадлежат тебе.
– Это из-за меня Ча Соль втянула тебя в эту историю. Если бы я из-за собственной беспечности не получила эти шрамы, ты сейчас была бы дома и жила своей обычной жизнью. Прости, это все из-за меня.
– Прошу, только не надо передо мной извиняться. Я ненавидела свою обычную жизнь. И поэтому охотно украла твою.
Я многое хочу ей сказать, но не могу выдавить из себя ни слова. Из глаз моих льются слезы. Но нужно скорее взять себя в руки.
– Я не могу допустить, чтобы ты подвергала себя опасности, помогая мне. Что будет, когда Ча Соль при монтаже записи увидит нас вместе?
До включения камер остается чуть больше пяти минут. Дорога на машине от моего дома до башни SNOW TOWER, в которой находится больница, займет как минимум полчаса. Взяв в руки телефонный аппарат, я подхожу к косметическому столику и наудачу ощупываю поверхность зеркала, но она оказывается твердой. Вряд ли корпорация Ли Бон стала бы прокладывать свои зазеркальные тоннели в обычный жилой дом. Но даже если бы я смогла проникнуть отсюда в подъемник, я ведь все равно не знаю, в какую сторону ехать.
Тем временем из трубки раздается тихий голос Хэри:
– Сегодня вечером приходи снова навестить Фрэна. Давай, как и вчера, встретимся с тобой на террасе.
– Но ведь режиссер Ча Соль обо всем узнает, – отвечаю я с сомнением, но Хэри стоит на своем:
– Не волнуйся, доктор Ча Сом на нашей стороне. Сейчас я как раз звоню из ее кабинета, а она караулит в коридоре.
Так, значит, это доктор Ча Сом передала госпоже Ча Соль вакцину и крем для меня. Вот только можно ли ей доверять?
– Почему она нам помогает? Она ведь младшая сестра госпожи Ча.
– Потому что нужно остановить Ча Соль, пока не стало слишком поздно. Кто знает, на что еще она способна… Послушай, мне пора возвращаться к себе в палату, скоро включат камеры, – говорит Хэри, желая побыстрей закончить разговор.
– Да, конечно.
– Тогда встретимся на террасе семьдесят третьего этажа в то же самое время. Приходи вместе с Фрэном Крауном, чтобы Ча Соль ничего не заподозрила. Доктор Ча Сом его отвлечет, так что ни о чем не беспокойся.
На секунду я представляю себе запись с камеры, где мы с Хэри идем рядом, и мне становится не по себе. Если госпожа Ча узнает, что мы с ней заодно, то Хэри не поздоровится. Что уж говорить о моей семье…
– Она нас увидит, – шепчу я, закусив нижнюю губу.
– Нет, я нашла на террасе место, куда не достают камеры. Там есть слепая зона.
– Правда?
– Я давно предполагала, что такое место есть. Мы с госпожой Ча долго его искали, и, к счастью, нам удалось его найти, пока не стало слишком поздно.
– Вот оно что!
Я хочу поблагодарить ее, извиниться, снова и снова просить у Хэри прощения. Я ведь мало чем отличаюсь от госпожи Ча Соль. Но сейчас не время искать нужные слова лишь для того, чтобы мне стало немного легче. В темном зеркале отражается мой неясный силуэт. Хэри торопливо объясняет, как найти слепую зону, после чего мы поспешно завершаем разговор.