– Когда мы ездили в церковь, – наконец сказала она. – Когда нашли книгу, помнишь? Мне тогда стало нехорошо, отец Димитрий повел меня на улицу, а ты остался внизу. У меня шла носом кровь, и я вытирала ее салфеткой.
– Где взяла салфетку? Дима дал?
– Нет, была у меня в кармане. Хм, – Алиса вспомнила и еще кое-что. – Чуть раньше этой же салфеткой я вытирала кровь тебе.
Леон распахнул глаза, посмотрел на нее со смесью удивления и испуга.
– И на ней была моя кровь?
Алиса кивнула.
– Значит, тьма могла попасть к тебе именно так, – предположил Леон. – Я не давал ее тебе, поэтому и попало немного.
Алиса хмыкнула. В интернате частенько пугали передачей ВИЧ и гепатита через кровь, а ей досталась капля тьмы. Ну что ж, могло быть хуже. Только сейчас она заметила, что Леон так и не отпустил ее руку, продолжает едва заметно гладить кончиками пальцев шрамы на ее ладони.
Мне не приснился тот поцелуй.
Алиса аккуратно высвободила руку. Леон тут же отодвинулся подальше, будто и сам только что заметил, что делал.
– Значит, через кровь я могу брать безопасную дозу тьмы?
– Я не знаю, безопасна ли она, – резко ответил он. – А ты не знаешь, как при этом управлять своими способностями. Уверена, что они всегда будут приносить пользу?
Алиса уверена не была. Один раз она спасла старика, зато во второй убила отчима. Похоже, только внезапные сильные эмоции – страх или ненависть – пробуждают в ней способности. А это как бомба – никогда не знаешь, куда упадет.
Прав был Смирнов, надо учиться. А учить некому. Придется жить, как и раньше, безо всякой тьмы. Да и потом, через несколько дней Алисе просто не у кого будет ее брать.
***
В аэропорту их встречала жуткая метель и хмурый Влад. Молча поздоровался с Леоном, кивнул Алисе, забрал у нее рюкзак и направился к машине, так и не проронив ни слова. И если поначалу Алиса думала, что он все еще зол на Леона, то очень скоро поняла, что причина его мрачности совсем в другом. И она гораздо хуже.
– У нас проблемы, – заявил Влад, когда Алиса и Леон уже забрались в салон монстра.
– Что-то случилось? – поинтересовался Леон.
Влад взял с пассажирского сиденья планшет, протянул назад.
– Это было в утреннем шоу сегодня.
Утреннее шоу по местному каналу ведет Рафаэль. Алиса еще не знала, что увидит на экране, но уже подозревала, что ей это очень сильно не понравится. Леон повернул планшет так, чтобы было видно обоим, включил. После стандартной заставки и приветствий ведущих, камера взяла крупным планом Рафа, и тот, скорчив крайне серьезную рожу, произнес:
– Все мы помним о трагическом событии, произошедшем накануне Нового года – я говорю о гибели мэра нашего города, Сергея Александровича Рокотова. Его смерть потрясла не только самим фактом, но и обстоятельствами, при которых это случилось. Вдаваться в детали нет необходимости – они хорошо известны каждому. Однако невозможно забыть и то, что перед самой гибелью Сергей Александрович публично обвинил в ней Леона Волкова – человека, называющего себя темным колдуном и хорошо известного в определенных кругах.
– Твоего брата, – подсказала ведущая, но Алиса точно знала, что все это было частью сценария.
– Да, – склонил голову Рафаэль, – моего родного брата. И поэтому я считаю, что именно я и должен довести дело до конца и открыть людям правду. В нашем обществе закрепилось мнение, что члены семьи должны покрывать друг друга, закрывать глаза на преступления, выгораживать родственников до последнего. Я же считаю, что такое кумовство лишь вредит, поэтому именно я взял на себя ответственность выяснить детали сотрудничества своего брата и покойного мэра.
– Сука, – сквозь стиснутые зубы выдохнула Алиса, внимательно глядя в экран.
Леон промолчал. Он был хмур и сосредоточен, будто даже не услышал ее ругательства, не хотел пропустить ни единого слова Рафаэля.
– И что же ты выяснил? – изображая искренний интерес напополам с ужасом, спросила ведущая.
А выяснил Рафаэль, как оказалось, очень много. Ему было известно абсолютно все о посредничестве Леона между людьми и демонами, он знал, как именно Леон делает амулеты, как мэр получал назначения в последние годы. Более того, в прямом эфире Рафаэль продемонстрировал фотографии кабинета Леона и намекнул, что ему известно о сотрудничестве Леона не только с мэром, но и с другими известными людьми города и области.
– Он самоубийца? – мрачно спросила Алиса.
– Не думаю, – слишком спокойно ответил Леон. – Он все продумал. Возможно, не один. У него есть покровители, которым интересен его материал, иначе его не выпустили бы его в эфир.
– Вопрос в том, где он взял этот материал, – хмуро добавил Влад из-за руля. – Там фотографии, Леон. Фотографии твоего кабинета. Кто-то из наших слил ему.
– Не будем делать поспешных выводов и кого-то обвинять. Он мог сделать эти фотографии сам. У Рафа есть доступ в дом. Да, ему не дают ходить по всем этажам, но как минимум в ту ночь, когда в Логове был я один, он мог это сделать.
Влад промолчал, но невысказанное «ты снова нас всех подставил» так и висело в воздухе. А Раф тем временем продолжал. Заявил, что полиция города скрывает страшные кровавые преступления, к которым Леон также приложил руку. И после этого пообещал, что в ближайшее время выйдет передача, полностью посвященная брату, в которой зрителей ждет много шокирующих подробностей.
Когда запись закончилась, Леон отложил планшет, вытащил телефон. Алиса видела, что он набирает номер брата, но в трубке слышались лишь длинные гудки. Раф не ответил. На самом деле на его месте Алиса тоже не ответила бы. Леон сбросил вызов, сжал телефон в руке так, что побелели костяшки пальцев. Внешне он оставался холоден и спокоен, но Алиса видела, что на самом деле это не так.
А возле дома их ждал еще один сюрприз. Ворота в Волчье логово оказались смяты, будто кто-то врезался в них на огромной скорости, и облиты красной краской, стекающей на землю, словно кровь.
Увидев приближающуюся машину хозяина, на улицу вышел Виктор Сергеевич, начальник охраны, и два молодых парня-охранника. Вид у всех троих был крайне виноватый и задумчивый. Когда Влад остановил монстра возле них, Виктор Сергеевич начал первым, не дожидаясь вопросов Леона:
– Две машины полчаса назад. «Додж Рам» и что-то поменьше, не разглядели. Додж врезался в ворота, из второй выбежали двое в масках, облили ворота и сразу же уехали. Номеров нет. Саша сфотографировал, но снимок смазанный вышел.
Леон кивнул, выслушав доклад. Подошел к воротам, осмотрел пятно от краски. Затем по-прежнему спокойным тоном велел:
– Охрану усилить, оплата двойная.
– В полицию звонить?
– Нет.
Виктор Сергеевич не стал задавать лишних вопросов, отошел к своим, а Леон направился к дому, больше не оглядываясь. Алиса осталась в машине вместе с Владом, дожидаясь, пока тот припаркует ее.
– Это Антон, – буркнул тот, заглушив двигатель, но так и не пытаясь выйти из салона. – Антон слил инфу Рафу.
Алиса, которая уже взялась за ручку двери, села обратно.
– Почему ты так думаешь?
– Больше некому. Остальные слишком преданы Леону. Даже Софи, которая спит с Рафом, все равно, я уверен, в случае острой пикировки выберет Леона.
– Но зачем это Антону?
– Соломку стелет. Знает, что Леону осталось мало и после его смерти каждому из нас придется идти своей дорогой. А у Антона без Леона резко добавится проблем. Он поэтому и давил на него с тобой. Мне Софи все рассказала, во всех подробностях. Я не обеляю Леона, не подумай. В конце концов, это было его решение. Но без Антона он его не принял бы. И сейчас не сомневаюсь в том, что Леона сдал Рафу Антон.
– Почему ты ему не сказал об этом? – спросила Алиса, которая внутренне была согласна с другом. Если кто и мог предать Леона, то это Антон.
– Потому что он не дурак и сам поймет.
И с этим Алиса спорить не могла. Леон знает своих сотрудников лучше всех, а Антона особенно. И если есть хоть малейший шанс, что это Антон, Леон поймет. И разберется самостоятельно. Оставив Влада, Алиса отправилась в дом, но, проходя мимо двери в часть дома Леона, остановилась. Дверь была приоткрыта, Леон явно говорил с кем-то по телефону, потому что она услышала его приглушенный голос:
– Да, Петр Алексеевич, я все понял. Хорошо. Я постараюсь.
После этого наступила тишина, а затем снова голос Леона, только теперь гораздо ближе и громче:
– Зачем, Раф?
Алиса прижалась спиной к стене, чтобы Леон ее не заметил, даже дышать перестала. Очевидно, Рафаэль все же поднял трубку. А Леон подошел совсем близко к двери, потому что в тишине дома Алиса смогла расслышать голос Рафаэля:
– Я предлагал тебе дать интервью, Леон. Ты меня послал. Я нашел другие источники.
– Сюда едут люди из Москвы, – сообщил Леон. – Ты понимаешь, какую кашу ты заварил? – Он снова отошел от двери, и Алиса не услышала, что ответил Раф. – Если полетят головы Копейко и остальных, тебе тоже не жить… Я не угрожаю, Раф, я предупреждаю… Тебе никто не поможет, не надейся. Ты как был глупым избалованным маменькиным сынком, так им и остался. Ты не думаешь о последствиях. Ты подставил не только меня, но и моих сотрудников, и себя, и еще кучу народа… Мне плевать, я скоро умру. Б….ь! – Послышался глухой удар в стену, заставивший Алису вздрогнуть.
Она не услышала, как Леон снова подошел, не успела среагировать. Он вышел в коридор, увидел ее, остановился.
– Через полчаса в моем кабинете, – сказал резко. – Предупреди Влада и Софи.
И после этого захлопнул дверь, отгородив себя от остального мира. Алиса еще несколько секунд стояла, не шевелясь. Пожалуй, еще никогда она не видела Леона в таком состоянии и никогда не слышала от него подобных слов. Даже встречаясь лицом к лицу с нечистью, он сохранял спокойствие.
Через полчаса Леон снова был спокоен и собран, будто и не было той вспышки. Алиса и остальные домашние как раз заканчивали обед, когда он вошел в столовую, но не для того, чтобы присоединиться к ним. Молча окинул взглядом тройку помощников, затем негромко сказал: