? Никто ничего не видел. Фермер и его люди дежурили по ночам — никакого толку. Как только они поворачивались спиной, все начиналось по новой. В конце месяца люди уехали — и были рады этому.
Близнецов полностью захватил рассказ. Их взгляды молили о продолжении.
— Через некоторое время появился второй, — продолжал стряпчий. — И то же самое случилось и с ним. Его овчарка исчезла, а лошади, овцы и другая скотина были донельзя перепуганы. И даже хуже! Это был молодой, но уже женатый парень с женой и ребенком, живым и веселым мальчиком лет пяти. В один прекрасный день его мать была занята делами и отпустила его в сад поиграть под яблонями. И так как он долго не возвращался, пошла искать его — и нашла, но в каком состоянии? Безумным! Совершенно безумным! Бедный мальчик утратил рассудок — от страха. И жилец, конечно, съехал. Вот, джентльмены, и вся история «Высоких Вязов». Странная, но правдивая.
Айзек Гривз глубоко вздохнул, пристально взглянул на брата и покачал головой.
— Ну и историю вы мне поведали — никогда такого не слыхал! — сказал он. — И как же вы объясните все это, сэр?
Стряпчий развел руками.
— Объясню?! — воскликнул он. — Мой дорогой сэр, попросите лучше объяснить любые тайны мироздания, которые поставили в тупик не один человеческий ум! Никто вам не объяснит этого! Все, что я знаю, — это то, что случилось с этими людьми. Говорю: они были перепуганы — перепуганы самым ужасным образом.
— Думаю, все местные знают эту историю? — спросил Айзек.
— Будьте уверены, иначе ферму уже давно бы арендовали при такой-то низкой плате, — ответил стряпчий. — Никто из местных не станет иметь с ней дела — только не они!
Айзек посмотрел на Симпсона. Целую долгую минуту они молча не сводили с друг друга взглядов, затем Айзек обратился к стряпчему:
— Вы просите десять шиллингов за акр?
— Буду счастлив, если арендатор согласится на это, — устало отозвался законник.
— Снизьте до восьми, и мы согласны, — сказал Айзек. — И начнем с того, что все выясним. Призраки, сэр, не слишком беспокоят нас с Симпсоном — мы рискнем. Но… — Тут Айзек углубился в подробности условий аренды, чтобы стряпчий понял: он имеет дело с практичным человеком.
На Благовещение близнецы пригнали в «Высокие Вязы» стада, и к ночи все было готово. Дом был полностью обустроен и заполнен всем, что нужно для жизни, — стараниями двух умелых, трудолюбивых женщин, экономки и дюжей служанки. Уютный, приветливый дом.
— Может, осядем здесь на год или два, Айзек, — сказал Симпсон вечером, когда оба брата курили в гостиной. — Все в полном порядке.
— Ага, осталось только землю привести в порядок, — сказал Айзек. — Мы ж не собираемся так быстро сматываться отсюда, как те, другие ребята, правда, Симпсон, братишка? Призраки, не призраки, все едино.
— Хотелось бы знать, услышим мы что-нибудь или увидим? — задумчиво пробормотал Симпсон.
Айзек бросил взгляд на пару новеньких ружей, висевших над камином, и покачал головой — самоуверенно и грозно.
— Если я увижу какого-нибудь призрака, — сказал он, — то наделаю в нем дыр. Хорош будет призрак, способный выдержать заряд из моей четверки!
— Ага, — сказал Симпсон, — но потом, как говорят некоторые…
Он замолчал, потирая подбородок, и его брат уставился на него, подозревая, что тот колеблется.
— Ну? — нетерпеливо спросил Айзек. — И что?
— Как некоторые говорят, — сказал Симпсон, — есть призраки, которых не увидишь. Можно только ощутить их.
Айзек налил себе выпить и зажег сигару. Он сунул руки глубоко в карманы галифе, повернулся к брату и пристально, тяжело посмотрел на него.
— Кажется, ты боишься, Сим, — сказал он.
Симпсон ответил таким же тяжелым взглядом.
— Ну уж нет! — ответил он. — Я не боюсь ничего, что могу разглядеть и понять. И все же мы оба сошлись на том, что это чудное место. В смысле — странное.
— Странное, не странное, но мы здесь, братишка, сняли ферму за смешные деньги и тут останемся, — сказал Айзек. — Если нас что-нибудь и выкурит отсюда, так только то, чего я отродясь не видал.
Часом позже, к девяти вечера, братья взяли фонарь и, по своему обычаю, решили обойти ферму — посмотреть, все ли в порядке перед сном. Они, эти двое, были парнями при деньгах и пригнали с собой довольно ценный скот. Конюшни, овчарни, хлев, коровники — все было полным-полно, а свинарники так и вовсе заполнены под завязку: Симпсон и Айзек полагали, что на свиньях можно сделать деньги. Давно уже так не бурлила жизнь на старой ферме.
Они шли от конюшен к стойлам, от овчарен к коровнику, от курятника к амбару — все было в полном порядке. Лошади сонно обернулись и уставились на желтый, неровный свет фонаря, коровы влажно поблескивали глазами в полутьме, телята, стоявшие по колено в соломе возле яслей, лениво глядели на хозяев. Над этой медлительной жизнью, над высокими крышами с причудливыми коньками царила глубокая синяя ночь, пронзенная сиянием тысяч и тысяч звезд.
— Все в порядке, — сказал Айзек, когда они дошли до свиней. — Между прочим, где Триппетт привязал новую собаку?
— На заднем дворе, я говорил ему, — коротко отозвался Симпсон.
— Давай глянем на нее, — предложил Айзек.
Они обошли дом по вымощенному булыжниками двору туда, где возле задней двери стояла кирпичная конура. Услышав шаги, из нее вышла маленькая колли, которая, увидев хозяев, легла на живот — по-своему поклонилась. Айзек окинул собаку внимательным взглядом.
— Никогда таких собак не видел, откуда Триппетт их берет, Симпсон? — сказал он слегка капризно. — Почему от него ничего приличного не допросишься? Смотреть не на что.
— В любом случае, он сказал, что это хорошая овчарка, — ответил Симпсон.
— Да он обо всех собаках так говорит, — сказал Айзек. — Проверю ее сам завтра. Идем — вижу, собаку уже накормили.
Овчарка тем временем скулила, дрожала и пресмыкалась изо всех сил. Она подползла к братьям, натянув цепь, и умильно завиляла хвостом, услужливо заглядывая в лицо своими карими глазами.
— Да уж, не слишком-то она хороша, — прокомментировал Айзек. — Наверняка очередной Триппеттов доходяга. Пошли, Сим.
Они пошли обратно, и новая собака, овчарка, купленная за соверен у очень близкого друга, вздрогнула и заскулила, едва только свет скрылся за углом. Потом она вернулась в конуру и свернулась клубком, прислушиваясь к каждому звуку, словно испуганный ребенок в темной комнате.
Братья обошли дом с обратной стороны, по выгону. Вокруг них лежала спящая земля, тихая, как море в штиль. Ни единого звука, ни огонька, который отразился бы от оконных стекол. Они на минуту замерли под величественным темно-синим куполом, усыпанным колючими звездами.
— Какое тихое это место ночью, Сим, — сказал Айзек, непроизвольно понизив голос до шепота. — Я понятия не имел…
Фонарь с грохотом выпал из пальцев Симпсона — эти пальцы, дрожащие, судорожно схватили руку брата и стиснули ее стальной хваткой.
— Господи, Айзек, что это? Что там такое?! — задохнулся он.
Айзек взглянул туда и понял, что дрожит. Прямо перед ним из темноты явилось нечто, казавшееся шарами яркого зеленого огня — нет, алого, желтого, разноцветного огня, горящего, сверкающего и… глядящего на него. Целую секунду он, как и Симпсон, стоял, будто связанный по рукам и ногам, а потом с криком: «Ружье, ружье!» — развернулся и бросился к дому, а за ним мчался его брат. Но когда они выбежали назад, сжимая в руках ружья, глаза исчезли. И из ближайшего леса в глубокой ночной тишине вдруг послышался странный крик — такого они еще никогда не слышали. Долгий, плачущий, словно вопль беспредельного отчаяния.
Братья, тяжело дыша, вернулись в дом и заперли дверь. После они стояли в гостиной, глядя друг на друга — по лицу каждого градом катился пот, и, взглянув раз, отвели глаза. Повинуясь единому порыву, оба налили себе по стакану горячительного и опрокинули его одним духом.
— Айзек, — сказал Симпсон. — Там что-то есть!
Айзек отложил ружье, отряхнулся и попытался рассмеяться.
— Вздор! — сказал он. — Мы — парочка придурков, Симпсон. Это все оттого, что мы впервые здесь ночью и не забыли рассказ стряпчего — вот потому-то все так и странно. Мы видели лису, только и всего.
— У лисы не бывает таких больших глаз, — сказал Симпсон. — И что ты скажешь насчет крика? Ты наверняка ни разу не слышал такого, Айзек, никогда! И я тоже!
— Значит, это сова, — сказал Айзек.
— Не путай меня совами! — ответил Симпсон. — Нет, ни собаки, ни лисы, ни что-либо еще не издает таких звуков по ночам! Айзек, там что-то есть!
— О, да и черт с ним! — сказал Айзек. — Иначе я начну думать, что ты такой же пугливый, как тот стряпчий. Пойдем-ка спать.
И они отправились спать, и, пока они спали, ничего не произошло. Но рано поутру Айзека разбудили громкий стук в дверь и голос экономки, взволнованный и перепуганный.
— Мистер Айзек, сэр, мистер Айзек! Да когда ж вы проснетесь наконец, сэр!
— Что стряслось? — рявкнул Айзек. — Пожар, что ли?
— Новая собака, сэр, которую Триппетт купил намедни, — о, скорее бы вы спустились, сэр! Нам так страшно!
Айзек спрыгнул с постели, накинул впопыхах одежду и выбежал из комнаты. На лестнице он столкнулся с Симпсоном, тоже одетым кое-как — и очень бледным.
— Я слышал, — сказал он. — Пошли!
Они сбежали вниз по лестнице и через кухню вышли на задний двор. Там сгрудились перепуганные люди — пастух, Триппетт, парочка деревенских парней, экономка и служанка. И возле их ног лежала несчастная маленькая колли — мертвая. Одного взгляда хватило, чтобы понять: ей полностью разорвали горло.
После, зайдя в дом, братья обменялись долгим молчаливым взглядом. Побледневшие, с безумными глазами, они едва сдерживали дрожь в руках. Симпсон заговорил первым — слабым, неуверенным голосом.
— Там что-то есть, Айзек, — тихо сказал он. — Там. Что-то. Есть!
Айзек стиснул зубы и крепко переплел пальцы.
— Я разберусь с этим, Симпсон, — сказал он. — Разберусь!