Валланс проинформировал Русбриджера, что оформил уведомление о нежелательности продолжения освещения вопросов, связанных с программой «Призма». Это уведомление было оформлено от лица ЦПС и адресовано не только «Гардиан», но и английской «Би-би-си», а также нескольким другим английским газетам и вещательным корпорациям. Валланс также выразил обеспокоенность публикацией в «Гардиан» про слежку за иностранными делегатами на саммите «Большой двадцатки». По мнению Валланса, требовалось сначала проконсультироваться с ним и получить разрешение на эту публикацию.
На следующий день Русбриджеру позвонил Крейг Оливер, пресс-секретарь премьер-министра Давида Кэмерона. Оливер сказал, что, опубликовав историю про слежку за «Большой двадцаткой», Русбриджер нанес урон национальной безопасности Англии. По словам Оливера, английское правительство было очень недовольно поступком Русбриджера, а некоторые высокопоставленные правительственные чиновники выразили горячее желание посадить Русбриджера в тюрьму. Однако, как сказал Оливер, до этого дело вряд ли дойдет.
Русбриджер ответил Оливеру, что в «Гардиан» всегда проявляли максимум ответственности в том, что касалось разоблачений Сноудена. Журналистов интересовали не детали тайных разведывательных операций АНБ и ЦПС, а соотношение между безопасностью и правом граждан на личную жизнь. Русбриджер высказал заинтересованность в обсуждении новых разоблачительных публикаций с уполномоченными лицами в английском правительстве с тем, чтобы учесть правительственное мнение по этому поводу.
Для прямых переговоров с Русбриджером Кэмерон отрядил секретаря кабинета министров[20] Джереми Хейвуда. Встреча состоялась 21 июня 2013 года в лондонском офисе «Гардиан». На ней Хейвуд сказал Русбриджеру, что премьер-министр, его заместитель, министр иностранных дел, генеральный прокурор и другие члены английского правительства были крайне недовольны поведением «Гардиан». Хейвуд хотел, чтобы Русбриджер пообещал, что не будет публиковать сведения о дислокации англо-американских войск в Афганистане или имена секретных агентов. Русбриджер пообещал.
Хейвуд признал, что до сих пор журналисты «Гардиан» вели себя вполне осмотрительно. Однако, по его мнению, дальнейшие публикации с разоблачениями Сноудена были бы на руку педофилам и подвергли бы опасности агентов английской разведки.
Русбриджер обратил внимание Хейвуда на реакцию американского правительства на разоблачительные статьи в «Гардиан». В их обсуждении приняли как официальные правительственные лица, так и видные общественные деятели. В поддержку дебатов высказался сам президент США Обама. Русбриджер выразил надежду, что английское правительство займет такую же позицию, как и американское.
Хейвуд ответил, что в настоящее время в дебатах не ощущалось никакого дефицита, и поэтому публиковать новые разоблачения не было никакого смысла. После встречи открытым остался вопрос о судебном иске английского правительства против «Гардиан», поскольку, по мнению Хейвуда, во владении «Гардиан» оказалась похищенное правительственное имущество.
Русбриджер попытался возразить, что подобный иск был бы бесполезным, так как материалы, переданные Сноуденом, находились за пределами юрисдикции английского правосудия. Например, в распоряжении Гринвальда, проживавшего в Бразилии. Хейвуд ответил, что английского премьер-министра какой-то Гринвальд заботил намного меньше, чем «Гардиан», и что Русбриджер должен быть польщен таким отношением к «Гардиан» со стороны премьера.
В конечном итоге каждая из сторон осталась при своем мнении. Английское правительство убедилось, что «Гардиан» на попятную не пойдет. А в «Гардиан» поняли, что правительственная тактика состояла в закулисном запугивании журналистов с тем, чтобы положить конец общественным дебатам по поводу электронной прослушки. Аргументы Хейвуда про педофилов звучали не очень-то убедительно. И как бы ни хорохорился Хейвуд, английское правительство побаивалось применять драконовские юридические санкции к «Гардиан» из опасения, что Сноуден и Гринвальд одним махом опубликуют все имеющиеся документы в стиле «Викиликс». Русбриджер и Хейвуд договорились встретиться еще раз, чтобы обсудить следующую статью в «Гардиан» – про операцию «Времена». После встречи и обсуждения статья была опубликована с небольшими изменениями.
Ник Хопкинс, редактор отдела расследований «Гардиан» в Лондоне, связался со знакомым сотрудником ЦПС и предложил встретиться, чтобы обсудить статью про операцию «Времена». Сотрудник ответил, что у него глаза чуть не вылезли из орбит при виде этой статьи. На что Хопкинс посоветовал ему поберечь свои глаза, чтобы не лишиться возможности прочитать следующие статьи в «Гардиан» с разоблачениями Сноудена. Другой сотрудник ЦПС пошутил в телефонном разговоре с Хопкинсом, что после сенсационных публикаций в «Гардиан» ему скоро придется искать политического убежища в Австралии.
Русбриджер справедливо полагал, что приближался момент, когда дальнейшее опубликование материалов Сноудена в «Гардиан» станет невозможным. На этот случай Русбриджер решил подстраховаться и связался с Полом Стейгером, редактором некоммерческой службы новостей «ПроПаблика», которая твердо придерживалась принципа свободы слова. По договоренности Русбриджера со Стейгером, редактору технического отдела «ПроПаблики» Джеффу Ларсону была выслана небольшая порция файлов, полученных от Сноудена.
Потом Русбриджер позвонил исполнительному редактору «Нью-Йорк тайме» Джил Абрамсон. В 2010 году Русбриджер уже взаимодействовал с «Нью-Йорк тайме» и немецким «Шпигелем», когда публиковал разоблачения «Викиликс». В этом отношении особый интерес для «Гардиан» представляли США с их конституционной гарантией свободы слова. Там под руководством Гибсон можно было наладить «офшорную» публикацию материалов Сноудена.
Конечно, нужно было учитывать, что «Гардиан» и «Нью-Йорк тайме» были конкурирующими изданиями. И публикуя разоблачительные статьи про АНБ в США, Русбриджер вторгался на чужую территорию. Однако надо отдать должное «Нью-Йорк тайме»: там с пониманием отнеслись к действиям «Гардиан» и напечатали ряд статей в развитие темы сноуденовских разоблачений.
Русбриджер сказал Абрамсон, что в Англии атмосфера вокруг «Гардиан» была накалена почти до предела, и предложил сделку: «Гардиан» поделится с «Нью-Йорк тайме» сенсационными материалами Сноудена, а в обмен «Гардиан» получит возможность печатать их в США, ссылаясь на четвертую поправку к конституции США, которая гарантировала свободу слова. На том и порешили.
А как же сам Сноуден? Можно было предположить, что он вряд ли окажется доволен соглашением, достигнутым между Русбриджером и Абрамсон. Ведь Сноуден неоднократно высказывался против участия «Нью-Йорк тайме», считая это издание вероломным и слишком близким к американскому истеблишменту. Однако альтернатива была еще более безрадостной. В любой момент в редакции «Гардиан» могли появиться полицейские и конфисковать материалы Сноудена, имевшиеся в распоряжении «Гардиан».
12 июля 2013 года в лондонскую редакцию «Гардиан» прибыли Хейвуд и Оливер. Они попросили Русбриджера добровольно отдать им файлы Сноудена В случае отказа против «Гардиан» будет возбуждено уголовное дело. В ответ Русбриджер предложил компромиссное решение: в редакцию «Гардиан» приедут сотрудники ЦПС, которые научат журналистов, как следовало обращаться с секретными материалами, чтобы они не попали в руки иностранных спецслужб. А журналисты «Гардиан» продолжат работу с этими документами.
Хейвуд и Оливер отказались рассматривать контрпредложение Русбриджера и дали ему два дня, чтобы он пересмотрел свое отношение к делу. Через два дня Оливер связался с Русбриджером и предложил незамедлительно встретиться с заместителем советника премьер-министра по вопросам национальной безопасности Оливером Роббинсом, чтобы обсудить вопросы передачи файлов Сноудена в распоряжение английского правительства. «Повеселились и будет», – сказал Оливер и потребовал от Русбриджера дать ответ на свое предложение о встрече с Роббинсом через два часа.
Беседа с Оливером несколько удивила Русбриджера. В течение шести недель, прошедших с начала разоблачительных публикаций в «Гардиан», английское правительство вело себя ни шатко, ни валко. Иногда его реакции на очередную порцию разоблачений приходилось ждать по несколько дней. А теперь ответ надо было дать через пару часов! Что же изменилось за это время? Английская контрразведка зафиксировала попытки иностранных спецслужб получить доступ к материалам Сноудена? Или в правительстве Англии возобладало мнение силовиков принять решительные меры в отношении «Гардиан»?
На следующий день Русбриджеру позвонил Роббинс. Он сказал, что английское правительство приняло решение: файлы Сноудена должны быть уничтожены уполномоченными сотрудниками ЦПС. А если Русбриджер откажется подчиниться, руководимое им издание будет закрыто.
Вечером того же дня Русбриджер встретился с Абрамсон и ее заместительницей Дин Бакет. Он передал им список из четырнадцати условий, на которых должно было строиться сотрудничество между «Гардиан» и «Нью-Йорк тайме». Самое главное условие состояло в том, что работа над материалами Сноудена должна была вестись совместно сотрудниками редакций обоих изданий. Абрамсон согласилась на все условия Русбриджера.
На обратном пути в аэропорт Абрамсон и Бакет подвергли тщательному досмотру. Поиски не увенчались успехом: к этому времени файлы Сноудена уже были успешно переправлены за океан в распоряжение «Нью-Йорк тайме».
Русбриджеру опять позвонил Роббинс. Он попросил отдать редакционные компьютеры «Гардиан» в распоряжение компьютерных специалистов для судебной экспертизы. Русбриджер предложил другой вариант действий: под надзором сотрудников ЦПС компьютеры будут безвозвратно уничтожены. Роббинс согласился.
19 июля 2013 года в редакцию «Гардиан» приехали двое сотрудников ЦПС, которые представились как Ян и Крис. Их встретила Шейла Фитзимонс, исполнительный редактор «Гардиан». Ян с заговорщицким видом поведал Фитзимонс о фантастических возможностях, которыми обладала русская разведка: «Вот у вас на столе стоят пластиковые стаканчики. Русские могут запросто превратить их в микрофоны. Для этого они направят через окно на стаканчики лазерный луч и сделают из них подслушивающие устройства». В редакции «Гардиан» Яна и Криса прозвали хоббитами.