В своем интервью различным западноевропейским изданиям Меркель была еще более категорична: «Использование подслушивающих устройств для слежки за нашими посольством и представителями Евросоюза недопустимо. «Холодная война» окончена. Нет никакого сомнения, что борьба с терроризмом имеет существенное значение, но нет никакого сомнения и в том, что меры борьбы с терроризмом должны носить пропорциональный характер».
Волна возмущения прокалилась по немецкой прессе. Шпионский скандал был охарактеризован как тревожный симптом, свидетельствовавший о возврате к тоталитарному государству. А публикация разоблачений Сноудена была воспринята как неотъемлемое условие для сохранения гражданских прав и свобод в ближайшем будущем. На улицы в Германии с плакатами вышли сотни немцев, возмущенных электронной слежкой со стороны США. На плакатах было написано «Нет Обаме», «1984 сегодня» и «Кто жертвует свободой ради безопасности, не заслуживает ни того, ни другого». Тем не менее в преддверии общих выборов в Германии в сентябре 2013 года в немецком правительстве возобладал прагматический подход, и Меркель не стала раздувать скандал.
Ближе к осени шпионские страсти в немецком обществе понемногу улеглись. Руководитель предвыборного штаба Меркель Роланд Пофалла сказал, что инцидент был исчерпан. Но тут в конце октября 2013 года в «Шпигеле» была опубликована новая статья со ссылкой на Сноудена. В этой статье говорилось, что АНБ следило за мобильным телефоном Меркель. В «Шпигеле» утверждалось, что, согласно секретным документам АНБ, имя Меркель присутствовало в списке лиц, чьи разговоры негласно прослушивались. Контролировать мобильный телефон Меркель американцы начали в 2002 году еще до того, как она стала канцлером Германии. И ее телефонный номер по-прежнему находился в списке прослушиваемых в АНБ лиц всего за несколько недель до того, как Обама посетил Германию с официальным визитом в июне 2013 года.
Разгневанная Меркель позвонила Обаме и потребовала объяснений. Ведь хорошо известно, что она всегда была большой почитательницей «портативников»– так в Германии называли мобильные телефоны. Меркель фактически правила страной с помощью своего «портативника», и он служил для нее центром управления. В ответ на упреки со стороны Меркель Обама уклончиво заметил, что США не ведут и в будущем не будут вести слежку за Меркель. Но он ничего не сказал по поводу такой слежки в прошлом.
Разоблачения Сноудена серьезным образом подмочили репутацию Обамы. Получивший в 2009 году нобелевскую премию, он вмиг растерял свою былую популярность. Против него выступили нобелевские лауреаты, которые предупредили, что массовая электронная слежка, о которой поведал Сноуден, попирала демократию и гражданские права по всему миру. В их заявлении, в частности, говорилось: «В своих мыслях, а также в своем личном окружении и в коммуникациях все люди имеют право, чтобы за ними не осуществлялась слежка и чтобы их оставили в покое». А электронная прослушка со стороны спецслужб и корпораций, по мнению авторов заявления, аннулировала это право.
Разоблачения Сноудена грозили США дипломатической катастрофой. Политический обозреватель «Гардиан» Юлий Борджер написал: «С каждым новым разоблачением «мягкая сила»[22] США убывает, а в связи с этим возникает и угроза убывания «жесткой силы»[23]… Для иностранного лидера не может быть ничего более личного, чем обнаружить, что его мобильные телефоны прослушиваются теми, кого он всегда считал настоящими друзьями и союзниками».
Скандал, вызванный разоблачениями Сноудена в Германии, вскоре распространился и на Францию. Французское издание «Монд» опубликовало статью, в которой, на основе материалов, полученных от Гринвальда, утверждалось, что за 30-дневный период слежки (с 10 декабря 2012 года по 8 января 2013 года) АНБ перехватило метаданные о более чем семидесяти миллионах звонков французов. Согласно «Монд», АНБ ежедневно получала порядка трех миллионов записей с информацией о телефонных звонках французов, а с 24 декабря 2012 года по 7 января 2013 года это число выросло до семи миллионов.
Реакция французских властей на статью в «Монд» была примерно такой же, как и в Германии. Для объяснений был вызван посол США во Франции Чарльз Ривкин. Французский президент Франсуа Оланд позвонил Обаме, чтобы выразить свое крайнее возмущение. Министр иностранных дел Франции Лоран Фабиус назвал инцидент с прослушкой «совершенно неприемлемым». А французский министр внутренних дел Мануэль Вальс сказал, что в отношении современных технологий были настоятельно нужны новые правила обращения с ними.
Однако и немецкие, и французские политики ограничились лишь гневной риторикой, рассчитанной на местную аудиторию. Германия и Франция желали сохранить хорошие отношения с США. Обе страны также были известны своими разведывательными операциями, и вряд ли их сильно удивили методы и масштабы американской слежки.
США охарактеризовали упреки западноевропейских союзников как вполне «законные» и пообещали проанализировать свои методы сбора разведывательной информации с тем, чтобы найти правильное соотношение между безопасностью и правом граждан на неприкосновенность частной жизни. Одновременно пресс-секретарь Национального совета безопасности США Кейтлин Хейден заявила: «Мы собираем ту же самую разведывательную информацию, что и остальные страны». Типа, мы шпионим за вами, а вы шпионите за нами, и нечего обижаться.
Директор разведки США Джеймс Клеппер сказал, что в публикации «Монд» были приведены искаженные данные. АНБ никогда не записывало семьдесят с лишним миллионов французских телефонных разговоров. А западноевропейские страны сами вместе с США активно участвовали в электронной слежке в Западной Европе.
Действительно, западные европейцы занимались разведкой средствами связи, но в значительно меньших масштабах, чем США. В этой области западноевропейские спецслужбы сотрудничали с США уже на протяжении нескольких десятилетий. Немцы, например, передавали в АНБ метаданные о телефонных звонках. Сноуден рассказал журналистам, что АНБ занималось «одним делом» с немцами, да и с большинством других западных стран. Масштабы этого сотрудничества впечатляли. Согласно секретной презентации АНБ, фрагменты которой были опубликованы в Норвегии, АНБ ежедневно фиксировало у себя более миллиона норвежских телефонных звонков. Однако служба военной разведки Норвегии заявила, что данные, которые содержались в презентации, были неверно интерпретированы. На самом деле метаданные об этих телефонных звонках Норвегия получала из Афганистана и передавала в распоряжение АНБ. Это заявление плохо коррелировало с презентацией, в которой недвусмысленно говорилось, что АНБ собирало метаданные о странах, а не с их территорий. Да и для каждой страны, упомянутой в презентации, был отведен отдельный слайд: для Афганистана – свой, а для Норвегии – свой.
Общая картина слежки была весьма неприглядной. США следили за всем и вся. К примеру, между 8 февраля и 8 марта 2013 года АНБ ежедневно пополняло свои компьютерные хранилища более чем двумястами миллиардами записей. Вся планета оказалась под неусыпным надзором пятиглазого Большого Брата. По идее, АНБ должно было осуществлять «в высшей степени специализированные технические и координационные функции, связанные с национальной безопасностью» США. Однако к концу 2013 года на деле все выглядело совсем иначе: разведывательные операции АНБ преследовали цель обеспечения для США мирового господства.
Меркель оказалась отнюдь не единственной в списке лидеров стран, чей мобильный телефон контролировали американцы. Согласно служебной записке АНБ, в этом списке присутствовали еще тридцать пять руководителей высшего ранга. АНБ даже обратилось к правительственным ведомствам США, которые получали из АНБ разведывательные сводки, – министерству обороны, президентской администрации и государственному департаменту – с просьбой поделиться контактной информацией из своих «ролодексов»[24]. Это понадобилось АНБ, чтобы добавить новые телефонные номера зарубежных политиков в свои системы электронной слежки. Один американский чиновник передал в АНБ целых двести номеров тридцати пяти иностранных политических деятелей.
Среди глав государств, чьи телефоны находились под контролем АНБ, были президент Бразилии Дилма Русеф и президент Мексики Энрике Ньето, хотя они стремились поддерживать дружественные отношения с США. Понятно, что АНБ интересовали отнюдь не публично демонстрируемые намерения бразильского и мексиканского президентов, а их тайный образ мыслей и скрытые намерения.
АНБ также проявляло заинтересованность не только в отношении политиков, но и крупных фирм. Например, мишенью прослушки со стороны АНБ являлась бразильская государственная нефтяная компания «Петробраз». Согласно Сноудену, АНБ сумело взломать виртуальную частную компьютерную сеть «Петробраз». В качестве мишеней АНБ также фигурировали компьютерная сеть «СВИФТ»[25], французское министерство иностранных дел, корпорация «Гугл», виртуальные частные компьютерные сети энергетических компаний, финансовых организаций, авиакомпаний и иностранных правительств.
Понятное дело, что у Русеф повышенное внимание со стороны АНБ положительных эмоций не вызывало. Она расценила его как вопиющее нарушение суверенитета Бразилии. В сентябре 2013 года Русеф отменила свой официальный визит в США, который должен был состояться 23 октября того же года. Обама позвонил Русеф и попытался убедить ее изменить решение. Но тщетно. Русеф сказала, что «необходимые условия для этой поездки отсутствовали».
Действия АНБ в Бразилии выглядели по меньшей мере недружелюбными. А в худшем случае их можно было расценивать как бесспорный случай промышленного шпионажа, против которого США так искренне протестовали, когда им занимался кто-то другой. По этому поводу правительство США выступило с разъяснениями, которые носили самый общий характер и ранее были опробованы на Германии и Франции. АНБ изложило свою точку зрения репортеру из «В