Сноуден: самый опасный человек в мире — страница 47 из 76

В этот же день, 29 ноября 1921 года, «Нью-Йорк тайме» напечатала на первой полосе новость о том, что Япония собиралась объявить о своем согласии на соотношение 10 к 6 в течение ближайших нескольких дней, а может быть, и часов. 30 ноября 1921 года в этой же газете была опубликована точная дата заключения долгожданного соглашения с Японией, в котором должно было фигурировать соотношение 10:6–5 декабря 1921 года. Эти самые последние, но непроверенные данные, противоречили устаревшей, но надежной информации, которая была получена из первоисточника – из дешифрованных японских телеграмм.

Американцы очень надеялись, что на встрече между Хьюзом и Като, запланированной на 2 декабря 1921 года, будет, наконец, достигнуто окончательное решение по вопросу о соотношении американских и японских военно-морских сил. Но на ней Като лишь повторил то, о чем публично уже говорил ранее: если США откажутся от возведения военных укреплений на Гуаме и на Филиппинах, то Японии будет легче согласиться на соотношение 10:6. В заключение Като сказал, что свяжется с Токио и попросит дальнейших указаний.

В этот же день в Шифровальное бюро поступила японская шифртелеграмм, датированная 28 ноября 1921 года. Она была прочитана и переведена на следующий день. В ней говорилось: «Мы согласны с Вами в том, что необходимо любой ценой избегать конфронтации с США и Англией (особенно– с США) по вопросам ограничения вооружений. Вы должны сделать все возможное для того, чтобы возобладала умеренная точка зрения, и удвоить свои усилия для воплощения в жизнь нашей политики. В случае неотложной надобности вы должны стремиться к принятию нашего второго предложения о соотношении 10:6,5. Если же, несмотря на все усилия, ввиду сложившейся ситуации и в наших общеполитических интересах возникнет необходимость вернуться к предложению № 3, вы должны добиться принятия формулировки, из которой явным образом следовало бы, что баланс военно-морских сил США и Японии будет поддерживаться путем введения ограничений на концентрацию и маневрирование американского флота в Тихом океане за счет гарантий наращивания или хотя бы поддержания в нынешнем состоянии наших оборонительных возможностей в Тихоокеанском регионе. Предлагать вариант № 4 следует в самом крайнем случае».

И хотя в чем именно заключались предложения под номерами 3 и 4, в Шифровальном бюро не знали, эта японская шифровка, по мнению Ярдли, была «наиболее важной и повлекшей самые серьезные последствия из тех, которые когда-либо попадали в руки сотрудников Шифровального бюро». Во-первых, потому, что благодаря ее прочтению американские дипломаты получили первое надежное подтверждение смягчения позиции Японии по поводу соотношения 10:7. А во-вторых, потому, что эта шифртелеграмма предопределила будущее соотношение сил между американскими и японскими военно-морскими силами. Ярдли резюмировал ее содержание следующим образом: «Получалось, что если США окажут энергичное давление на Японию, то Япония откажется от своего предложения № 1, а потом от предложения № 2, и что, при условии соблюдения нынешнего баланса наших оборонительных возможностей, она согласится на соотношение 10:6». И далее Ярдли продолжил свою мысль: «Обладая этой информацией и имея твердое намерение ею воспользоваться, американское правительство находилось в исключительно выигрышной ситуации. Все, что от него требовалось, так это немного потянуть время».

Даже скептически настроенный начальник дальневосточного отдела в государственном департаменте США признал, что прочитанная в Шифровальном бюро японская шифртелеграмма от 28 ноября 1921 года «явственно дала нам понять, что японцы в конечном итоге были готовы пойти на уступки по вопросу о соотношении военно-морских сил США и Японии». И это, по его выражению, «помогло Хьюзу занять более твердую позицию на переговорах с Японией».

Японские дешифровки, поступавшие из Шифровального бюро, подтверждали правильность этой позиции. В одной из своих телеграмм в Токио Като пожаловался, что американцы «оказывают на нас давление, угрожая, что если мы не согласимся с их планом, это сделает бесполезными все остальные соглашения… Нам очень трудно продолжать настаивать на нашем предложении». В другой своей телеграмме Като проинформировал Токио о том, что некоторые американские газеты публикуют статьи, в которых утверждается, что отказ Японии принять предложение США о соотношении военно-морских сил неизбежно ведет к провалу всей Вашингтонской конференции исключительно по вине самих японцев. Като добавил, что «даже корреспонденты английских газет в США, как правило, с неодобрением пишут о позиции нашей страны по вопросу ограничения морских вооружений». И Токио, похоже, начал подумывать о том, чтобы пойти на уступки. В шифртелеграмме от 10 декабря 1921 года из Токио, прочитанной в Шифровальном бюро, говорилось: «…многие у нас… по-видимому, желают немедленного заключения компромиссного соглашения». В «Нью-Йорк тайме» об этом ничего не сообщалось.

В конечном итоге Япония уступила. Для нее хорошие отношения с США были неизмеримо важнее, чем линкор, которым она могла бы дополнительно обзавестись, если бы выторговала для себя более выгодное соотношение на Вашингтонской конференции. 12 декабря 1921 года Като согласился на соотношение 10:6 в обмен на обязательство всех участников Вашингтонской конференции не возводить военные укрепления на территории своих владений в Тихоокеанском регионе.

В ходе Вашингтонской конференции сотрудники Шифровального бюро работали допоздна и без выходных, обрабатывая тысячи иностранных шифровок. Перед новогодними праздниками руководство военной разведки премировало некоторых из них в размере месячной зарплаты в знак признания их заслуг на поприще дешифрования. Премия сопровождалась словами благодарности за большой вклад, внесенный в достижение крупной дипломатической победы США над Японией на Вашингтонской конференции.

Трудовые будни

После окончания Вашингтонской конференции приподнятое настроение, которое царило среди сотрудников Шифровального бюро во время ее проведения, сменилось изнеможением. От напряженной работы все порядком устали. Некоторым даже стали сниться кошмарные сны. Одной машинистке, например, ночью привиделось, что она долго пытается поймать бульдога и, наконец, ловит его под кроватью, чтобы с ужасом обнаружить, что у бульдога на боку написано слово «код». Несколько сотрудников уволились. Однако эти негативные последствия переутомления на работе хотя бы отчасти были вскоре компенсированы двумя положительными событиями.

Во-первых, вслед за руководством военной разведки высокую оценку работе сотрудников Шифровального бюро дал государственный секретарь США Хьюз. Он написал: «Ежедневное взаимодействие между государственным департаментом и военной разведкой, сумевшей в значительной мере усовершенствовать свои возможности, является очень полезным для государственного департамента благодаря информации, которую предоставляет военная разведка».

Во-вторых, начальник военной разведки США подготовил представление о награждении Ярдли медалью «За выдающиеся заслуги»[35]. Поскольку она вручалась только за геройские поступки, совершенные во время боевых действий, то в представлении ничего не говорилось об успехах Ярдли во ходе проведения Вашингтонской конференции. В нем упоминались только достижения Ярдли в годы Первой мировой войны. Начальник военной разведки констатировал, что Ярдли «сумел разработать научные методы в области, в которой до него царили одни догадки и тайны, узнать скрытый смысл секретных сообщений и добыть ценную информацию для военного департамента».

Прочтя представление о награждении Ярдли, начальник генерального штаба вооруженных сил США Джон Першинг сказал, что «знает о выдающихся заслугах майора Герберта Ярдли» и подписал представление. В наградном приказе было отмечено, что Ярдли получает награду «за исключительно достойное и безукоризненно исполнение своего служебного долга в качестве начальника подразделения связи в составе военной разведки генерального штаба военного департамента во время войны». О дешифровальных успехах Ярдли в этом приказе ничего не говорилось. Однако военный министр Джон Уикс, прикалывая медаль на грудь Ярдли, заговорщицки подмигнул, как бы намекая на эту другую, тайную подоплеку награждения, и, как потом вспоминал Ярдли, это ему чрезвычайно понравилось.

Тем не менее все эти публичные признания достижений Шифровального бюро со стороны руководства не смогли уберечь его от более значительного сокращения бюджета, чем в государственном департаменте и военной разведке– двух правительственных организациях, которые осуществляли финансирование Шифровального бюро. Бюджет на 1924-й финансовый год, который в США начинался 1 июля 1923 года, предусматривал урезание годового бюджета государственного департамента на 5 %, а военного департамента – на все 10 %. Соответственно, 10 % своего финансирования потеряла и военная разведка, которая, в свою очередь, сократила бюджет Шифровального бюро почти на треть – с пятидесяти до тридцати пяти тысяч долларов в год.

В результате под увольнение попали больше половины сотрудников Шифровального бюро. Им была выплачена денежная компенсация в размере от четырех до шести месячных окладов. В Шифровальном бюро остались всего восемь человек. Из них четверо были дешифровальщики – Виктор Вейскопф, Руфь Уилсон, Чарльз Мендельсон и Таунсенд Харрис. Секретарем у Ярдли работала Маргарита О'Коннор. Были еще две машинистки – Алиса Диллон и Эдна Хакенберг.

Из-за сокращения объемов финансирования Ярдли и его подчиненным пришлось переехать в менее просторный дом. Дешифровальщики работали в его задних комнатах, а в передних, куда допускались посетители, находился офис учрежденной Ярдли компании по продаже коммерческих шифров. Несмотря на урезание бюджета Шифровального бюро, Ярдли попросил руководство прибавить себе зарплату. Просьба была удовлетворена. И Ярдли стал получать столько же, сколько и заместитель государственного секретаря.