Стимсон не был наивным человеком. Как адвокату и государственному деятелю ему постоянно приходилось иметь дело с обманом, ложью и увертками. И главный урок, который Стимсон, по его собственному признанию, извлек из своего богатого жизненного опыта, состоял в том, что установить доверительные отношения с любым человеком можно только всецело доверяя ему, а вернейший способ этого доверия лишиться – открыто выказать ему свое недоверие. Того же самого принципа Стимсон придерживался и в области внешней политики: «Среди других наций и народов значительно лучше слыть честным простаком, чем коварным Шерлоком Холмсом».
Стимсон твердо полагал, что честность в дипломатии была более важной, чем любые преимущества, которые давали разные дипломатические трюки. По поводу Шифровального бюро Стимсон проконсультировался со своим старым другом Иосифом Коттоном, адвокатом по профессии, которого пригласил занять должность одного из своих заместителей. При распределении обязанностей между заместителями Стимсона Шифровальное бюро попало в сферу ответственности Коттона. От него Стимсон получил разъяснения, что дешифрование имело целью чтение шифрованной переписки иностранных послов. Коттон назвал такие действия «крайне безнравственными», и Стимсон с ним согласился. Он не имел возражений против того, чтобы дешифрованием занимались военное министерство и военно-морские силы США: «Если это делать совершенно необходимо, то гораздо меньшим злом будет предоставить такую возможность нашим военным, а не государственному департаменту… Информация, из-за которой государственный секретарь вынужден брать на себя исполнение части функций главы военного министерства, не должна попадать в наше распоряжение». И далее Стимсон пояснил: «Посол является гостем той страны, в которую прибыл для исполнения своих обязанностей. Ему предоставляются дипломатические привилегии», которые, по мнению Стимсона, должны включать «абсолютную свободу общаться со своей страной, не опасаясь шпионажа». Стимсон считал, что «иностранные дипломаты составляют единственную категорию должностных лиц, которые должны вести переговоры по всему миру на джентльменских условиях… И государственному секретарю не пристало шпионить за людьми, которые по сути являются его собратьями по профессии». Свое мнение по этому вопросу Стимсон суммировал лапидарной фразой: «Джентльмены не должны читать переписку других джентльменов».
Стимсон проинформировал Гувера о том, что собирается положить конец дешифрованию в государственном департаменте. В ответ Гувер сказал, что управление делами государственного департамента находится всецело в ведении Стимсона как государственного секретаря. И Стимсон принял решение прекратить финансирование Шифровального бюро за счет государственного департамента. О своем решении Стимсон уведомил военное министерство.
Дни Шифровального бюро были сочтены, поскольку государственный департамент покрывал более половины его расходов. Стимсон хотел немедленно прекратить выделение денег на содержание Шифровального бюро. Однако в военном министерстве резонно отметили, что сотрудникам Шифровального бюро надо было дать хотя бы какое-то оплачиваемое время, чтобы они могли найти другую работу. Ведь никто из них еще не заработал права на пенсию, а их работа была сверхсекретной и не имела аналогов за пределами Шифровального бюро. Более того, внезапное и немотивированное увольнение могло подвигнуть разочарованных сотрудников Шифровального бюро выступить в американской прессе с разоблачениями противоправной деятельности, в которую они были вовлечены.
Стимсон осознал свою ошибку и предложил компромиссное решение. Вся дешифровальная работа будет прекращена немедленно. Тем не менее сотрудникам Шифровального бюро будет выплачиваться зарплата вплоть до 31 октября 1929 года. Идо этого же срока будет продлена аренда здания, в котором они размещались. Ярдли получит почетную отставку из военного министерства и будет зачислен резервистом службы связи военной разведки. Ему выдадут на руки льстивое письмо, выражающее сожаление по поводу его ухода и содержащее упоминание о его выдающихся достижениях, а также благодарность «за длительную и безупречную службу в рядах вооруженных сил США».
Ярдли был вызван в Вашингтон. Там он выслушал официальное уведомление о решении, приятом Стимсоном. Потом Ярдли обменялся прощальными рукопожатиями с сотрудниками государственного департамента, с которыми ему довелось тесно общаться в процессе исполнения своих служебных обязанностей в Шифровальном бюро.
В июле 1929 года в дешифровальной службе войск связи состоялось совещание, на котором среди прочих вопросов обсуждалась дальнейшая судьба Ярдли. Один из участников этого совещания выступил с идеей о том, чтобы предложить Ярдли работу в дешифровальной службе с жалованьем значительно ниже того, которое он получал на посту начальника Шифровальной службы. Ярдли от предложения отказался. Он был уверен, что учрежденная им компания по продаже коммерческих шифров и операции с недвижимостью позволят ему продержаться на плаву, пока он не найдет для себя что-нибудь более прибыльное.
31 октября 1929 года Шифровальное бюро приказало долго жить. Не было ни похоронных речей, ни эпитафий, ни панегириков. Окончательно распалась узкая группа единомышленников, которые в течение целого десятилетия общими усилиями успешно взламывали иностранные шифры и читали перехваченные шифровки. На ее существование ежегодно выделялась сумма в размере не более одной сотой от суммарного бюджета государственного департамента и военного министерства США. Главным достижением Ярдли и его подчиненных в Шифровальном бюро стала дипломатическая победа США над Японией на Вашингтонской конференции. Благодаря ей Япония не смогла построить столько военных кораблей, сколько хотела. Отношения между США и Японией приняли более спокойный характер. В результате США сэкономили миллионы долларов за счет того, что им не пришлось участвовать в гонке морских вооружений с Японией. США получили возможность потратить сэкономленные средства на улучшение благосостояния своих граждан. Уже одно это обстоятельство с лихвой оправдало все затраты на существование Шифровального бюро.
Большой писательский успех
31 октября 1929 года Ярдли окончательно и бесповоротно лишился доходов в качестве начальника Шифровального бюро. Выбор альтернативных источников финансирования у Ярдли оказался весьма ограниченным. 1929 год не принес ему прибыли от операций с недвижимостью, а в 1930 году из-за экономического кризиса он и вовсе лишился этого бизнеса. Ярдли ничего не откладывал на черный день. Он быстро потратил наследство, которое ему и Хейзел оставили недавно умершие тесть и теща. Найти работу дешифровальщика не представлялось возможным– из-за острого дефицита вакантных рабочих мест. В апреле 1930 года Ярдли написал заявление с просьбой нанять его на должность преподавателя криптологии в военно-морских силах, но получил отказ. Торговля коммерческими кодами шла вяло.
Ярдли необходимо было содержать семью– неработающую жену и четырехлетнего сына. Из-за недостатка денежных средств они переехали из пригородного дома в окрестностях Нью-Йорка в дом отца Ярдли в Уортингтоне. Ярдли написал письмо Менли, в котором описал свое текущее финансовое положение: «Я продал многоквартирный дом, в котором жил, свою долю в компании по торговле недвижимостью и за бесценок избавился почти от всего остального, чем владел. У меня по-прежнему есть три объекта недвижимости, оформленных на мое имя. Мне жалко с ними расставаться, однако средств на их содержание у меня нет. Чтобы избежать потери права выкупа[37], я предложил передать эту недвижимость во владение владельцев закладных».
Осенью 1930 года по совету Менли Ярдли стал сотрудником научно-исследовательской криминалистической лаборатории Северо-Западного университета[38]. Зарплата была мизерной, и Ярдли обратил взор на свой главный ликвидный актив – тайные познания.
Идею написания книги Ярдли вынашивал с момента закрытия Шифровального бюро. Он припрятал у себя дома большое количество документов, имевших отношение к Шифровальному бюро. Литература интересовала его с давних пор. Еще будучи шифровальщиком в государственном департаменте, Ярдли прошел курс корреспондентского обучения[39] английскому языку. А в 1924 году он даже подумывал о том, чтобы написать авантюрный роман. Но из этой его задумки ничего путного не вышло.
Ярдли был не единственным человеком в США, кто проявлял литературный интерес к дешифрованию. В 1927 году Менли обратился к руководству военной разведки США с письменной просьбой предоставить ему документальные материалы для написания серии статей для американского журнала «Колльеровский еженедельник». Менли написал, что тем самым хочет «оказать услугу военной разведке, помогая утвердить в общественном сознании мысль о нужности и полезности военной разведки». Менли также пообещал предоставить написанные им статьи на рассмотрение военной разведки, прежде чем их публиковать. В ответ Менли было сказано, что «действующие правила и распорядительные документы делают невозможным положительное решение по данному вопросу».
Ярдли прекрасно понимал, что в отсутствие литературного опыта и связей в издательском бизнесе шансы на успех его книги были минимальными. По собственному признанию Ярдли, он был «дешифровальщиком, а не писателем». Но ему отчаянно нужны были деньги, и иного способа добыть их, кроме как написать бестселлер, он не видел.
Весной 1930 года Ярдли предложил издательству «Викинг пресс» изложить в виде книги историю своей деятельности во время Первой мировой войны и после ее окончания. Однако владелец издательства отказался публиковать книгу Ярдли, проконсультировавшись с заместителем начальника военной разведки Стенли Фордом.
Расстроенный Ярдли в течение нескольких месяцев не предпринимал никаких дальнейших действий для написания своей книги. Но однажды от друзей он узнал про Джорджа Бая, литературного агента, который, судя по отзывам, «мог з