аставить писать книги кого угодно, вне зависимости от степени подготовленности к литературному поприщу». Среди его клиентов в разное время числились такие знаменитые политические деятели и военачальники как Франклин Рузвельт и Джон Першинг.
Ярдли сумел дозвониться до Бая, который предложил встретиться на следующий день у себя в офисе. Там он познакомил Ярдли с редактором нью-йоркской газеты «Сатердей ивнинг пост» Томасом Костейном. От него Ярдли получил заказ на три статьи про «МИ-8» и Шифровальное бюро. А несколько дней спустя Бай предложил книгу Ярдли другому издательству– «Боббс и Меррилл» со штаб-квартирой в Индианаполисе. Редактор издательства Лоуренс Чамберс сказал, что имеет дело только с писателями из Индианаполиса, и рекомендовал Баю обратиться к нью-йоркскому редактору «Боббс и Меррилл» Джорджу Шайвли. Ярдли встретился с ним 20 декабря 1930 года. В этот же день Шайвли взволнованно написал Чамберсу: «Возможно, что Бай нашел бестселлер. Сегодня утром он прислал ко мне человека по фамилии Ярдли, который был начальником секретного бюро в военной разведке в ходе Первой мировой войны и некоторое время после нее… Это удивительная история, и если она правдива, то заслуживает того, чтобы попасть на первые полосы газет по всему миру». И потом добавил: «В некотором смысле все это противозаконно». Шайвли также отметил, что Ярдли сумел выполнить его довольно суровое требование немедленно предоставить план-проспект своей будущей книги. Ярдли только попросил дать ответ как можно скорее, поскольку ему были срочно нужны деньги. Он даже сказал Шайвли, что готов отказаться от публикации статей в «Сатердей ивнинг пост», если в «Боббс и Меррилл» сочтут, что это может неблагоприятно отразиться на книге.
Ознакомившись с планом-проспектом книги Ярдли, Шайвли сказал, что перспективы ее издания теперь кажутся ему еще более радужными, чем прежде. Однако он все же предупредил Чамберса о том, что, возможно, «понадобится принять определенные меры предосторожности, чтобы не быть обвиненными в государственной измене и расстрелянными на рассвете».
Ярдли вернулся в Нью-Йорк и рассказал обо всем Баю. Тот посоветовал Ярдли немедленно сесть за написание книги. Ярдли последовал этому совету: «Несколько дней я беспомощно просидел за пишущей машинкой. Ну, я немножко на ней постучал. При поддержке со стороны Бая я постепенно уверовал в свои силы. Я получил от «Боббс и Меррилл» тысячу долларов аванса за план-проспект. Потом мне позвонили оттуда и сказали, что с написанием книги надо спешить. Я начал работать посменно, несколько часов работал, потом несколько часов спал, выходя на улицу только для того, чтобы купить яиц, хлеба, кофе и несколько банок томатного сока. Слава богу, работа пошла. Иногда я писал лишь по тысяче слов в день, а иногда – сразу по десять тысяч. Законченные главы я относил Баю, который читал их и подвергал критике. В конечном итоге я написал книгу и подготовил выжимки из нее для газетных статей всего за семь недель».
7 февраля 1931 года Бай прислал Ярдли телеграмму: «Примите мои поздравления с книгой, которая в десятки раз превзошла мои самые смелые ожидания». Ярдли был потрясен. «Не могу Вам передать, насколько Ваша сердечная и благожелательная телеграмма меня тронула, – телеграфировал Ярдли в ответ. – Она стерла из моей памяти все воспоминания о монотонной работе, которой я занимался, чтобы описать этот важный эпизод американской истории. Доступными мне средствами я попытался переложить на бумагу не историческую сенсацию, а рассказ о выдающихся человеческих достижениях. Ваша телеграмма служит для меня свидетельством того, что я старался не зря». До публикации книги Ярдли оставалось всего несколько месяцев.
31 января 1931 года Ярдли подал заявление, в котором попросил исключить его из списка резервистов службы связи военной разведки. Он заявил, что «не согласен с политикой, которой придерживается военная разведка, и больше не желает, чтобы его имя с ней ассоциировалось». В военной разведке заподозрили неладное. С Ярдли связался Олбрайт. В разговоре с ним Ярдли подтвердил, что собирается написать книгу про «МИ-8» и Шифровальное бюро. В ответ Олбрайт предостерег Ярдли, что публикация такого рода книги может привести к международным трениям, и многозначительно напомнил Ярдли, что тот продолжал числиться в резерве военной разведки. Это была скрытая угроза судебного преследования Ярдли в случае разглашения секретных сведений. Ярдли сказал, что будет вести себя осмотрительно, однако не дал никаких конкретных обещаний – например, сохранить в тайне известные ему секреты или перед публикацией передать рукопись своей книги в военную разведку на ознакомление.
Тем временем начальник военной разведки обратился к главному военному прокурору сухопутных сил США с вопросом о том, можно ли было как-то воспрепятствовать будущей публикации книги Ярдли. Полученный ответ гласил, что резервист, который не был призван на военную службу, являлся сугубо гражданским лицом и поэтому не мог быть привлечен к ответственности за разглашение государственной тайны по представлению военной прокуратуры или по решению военно-полевого суда. Выход в свет книги Ярдли могло запретить министерство юстиции, но главный военный прокурор выразил сомнение, что удастся добиться такого запрета. Согласно американскому «Закону о шпионаже», принятому в 1917 году, «любое лицо, которое на законных основаниях или противозаконно владеет… любым документом… относящимся к национальной обороне, и которое по доброй воле разгласит его содержание другому лицу, не обладающему правом с ним знакомиться… подлежит наказанию в виде штрафа на сумму до 10 тысяч долларов или в виде лишения свободы на срок до двух лет, либо в виде и того, и другого». Однако наказание было предусмотрено по факту этого противоправного деяния, но никак не в виде меры его предупреждения. Кроме того, запрет на публикацию книги Ярдли представлялся сомнительным из-за первой поправки к американской конституции[40].
Олбрайт предложил Форду поставить в известность о намерениях Ярдли государственный департамент и председателя верховного суда США. На этом американские сухопутные войска, похоже, исчерпали все свои возможности воспрепятствовать публикации книги Ярдли. И 1 апреля 1931 года он был отчислен из числа резервистов службы связи военной разведки сухопутных сил США.
После того как Ярдли отдал готовую рукопись своей книги в «Боббс и Меррилл», Бай нанял себе адвоката. Он опасался, что «отдельные лица… могут предъявить гражданские иски за клевету… А сама книга по действующему в Нью-Йорке законодательству может быть расценена как пасквиль[41]… и издатель может быть обвинен в мисдиминоре[42]» за публикацию правительственных документов, которые были изъяты или скопированы без соответствующего разрешения. Бай полагал, что «в федеральном суде у генерального прокурора возникнут некоторые сложности, когда он попытается добиться судебного решения о запрете публикации и продажи книги Ярдли». Тем не менее, по мнению Бая, вполне разумно было предположить, что выходу в свет книги Ярдли воспротивятся очень влиятельные силы, которые приложат старание, чтобы добиться своего, и что это старание, в конечном счете, увенчается успехом. Юрист «Боббс и Меррилл» был настроен более боевито. Он утверждал, что «публикация рукописи Ярдли не повлечет за собой уголовную ответственность». По его мнению, это не подпадало под действие законодательства, устанавливавшего наказание за государственную измену или шпионаж. Юрист считал, что Ярдли можно было обвинить только в нарушении должностной присяги. Но при чем здесь «Боббс и Меррилл»? Кроме того, информация, которую добывал Ярдли, когда состоял на государственной службе, была получена незаконно. А разведывательная организация, руководимая Ярдли, представляла собой сомнительного рода придаток военного министерства и государственного департамента. В итоге юрист «Боббс и Меррилл» пришел к выводу о том, что если учесть нелегальность метода добывания информации и принять во внимание тот факт, что ее добывала чуть ли не подпольно действующая правительственная организация, то издательство, которое решилось бы опубликовать рукопись Ярдли, не должно было понести за это какое-либо наказание.
В «Боббс и Меррилл» прислушались к мнению своего адвоката. 23 февраля 1931 года Ярдли получил в «Боббс и Меррилл» аванс в размере пятисот долларов за свою рукопись. Из этой суммы Бай забрал себе пятьдесят долларов в качестве комиссионного вознаграждения и еще семьдесят пять долларов в счет оплаты адвокатских услуг. Чистый доход Ярдли составил триста семьдесят пять долларов. Получив деньги, Ярдли уехал из Нью-Йорка в Уортингтон.
Тем временем в Индианаполисе началось редактирование рукописи Ярдли. Литературный редактор мисс Керси была предельно внимательна к деталям. Например, она пересчитывала буквы в криптограммах, которые встречались по тексту рукописи, и сверяла полученное число с тем, которое приводилось в тексте.
А в «Боббс и Меррилл» продолжалось обсуждение возможных юридических последствий публикации книги. По мнению Ярдли, «она доказывала, что США покончили с порочной практикой чтения шифрованной дипломатической переписки других стран»: «Я сомневаюсь, что нынешняя исполнительная власть будет преследовать нас за публикацию книги, поскольку именно эта власть ликвидировала Шифровальное бюро. Я предвижу, что моя книга заставит наше правительство использовать более стойкие коды и шифры, которые не смогут взламывать иностранные дешифровальщики. Для меня это более важно, чем чтение иностранных шифровок». Как и многие, Ярдли считал, что хранить в тайне собственные секреты было куда более важным делом, чем знать чужие: «Протестов со стороны Японии не последует… никакое правительство в мире не будет протестовать против такого рода вещей».
Стремясь рассеять опасения своих издателей, Ярдли внес поправки в рукопись книги. Он изменил имя кадрового офицера военной разведки, который принуждал одну светскую даму воровать иностранные секретные коды, с «капитана Сутенера» на «капитана Ловеласа». Ярдли убрал все упоминания про Хьюза и «Всеамериканскую телеграфную компанию», исключил из текста несколько своих слишком откровенных личных писем. Он также не стал приводить истинные имена и фамилии некоторых персонажей, а вместо этого описал их косвенным образом. Так, Леланд Харрисон превратился в его «корреспондента в государственном департаменте», а заместитель государственного секретаря Иосиф Грю– в «важного чиновника из государственного департамента, обращавшегося напрямую к государственному секретарю по вопросам, которые затрагивали Шифровальное бюро». Ярдли также изъял из своей рукописи насмешливую ремарку: «Какой бы ни была проблема, она, должно быть, представляла серьезную опасность, ибо впервые на моей памяти заместитель государственного секретаря приехал на работу спозаранку – в 9 часов утра». Ярдли заменил фразу «нарушать федеральный закон» на «использовать сомнительные методы». Часть текста своей рукописи он сократил и добавил в нее еще несколько десятков страниц.