Аккумулятор, естественно, оказался разряжен, бензин слит насухо, инструмент разворован подчистую. Но это цветочки, ягодки вылезли после того, как удалось запустить тарантайку. Минут двадцать, поочередно меняясь, на пару с Жекой мы крутили «кривой стартер», только после этого двигатель, чихая и стреляя, завелся. Но звук работы мне категорически не понравился: как минимум один цилиндр не работает вообще, карбюратор явно нуждается в срочной чистке.
Куча мелких проблем обнаружилась в крановом хозяйстве, но их я с чистой совестью возложил на донецкого шляхтича, на себя взял чисто автомобильную часть ремонта.
Если бы не поддержка и деятельное участие сержанта Сидоренко, фиг мы чего сделали бы. Именно он нашел инструмент, добыл бензин и масло, даже фильтр новый где-то раздобыл. И это правильно. «Зилок» с лета никто не заводил, да и не верю, что кто-то будет перед уходом на дембель заморачиваться с заменой масла. Так что менять его надо обязательно, иначе мы может поймать «клина», не проехав и пары километров. А это конкретный залет и серьезная потеря авторитета.
Но пришла беда, откуда не ждали! Если под капотом все более или менее ясно и нужно всего лишь время для чистки, продувки и мелкого ремонта, то с ходовой все оказалось куда как хуже.
Тормозная система вообще не работала! Ручник не держит – это понятно, общая беда для всех старых 130-х, подтягивай не подтягивай. Но система воздух не держит абсолютно, на холостых оборотах до нуля стравливает. Лишь добавив газу, можно нагнать пару атмосфер, но выезжать за ворота в таком виде – верный путь к автокатастрофе.
И здесь я вынужден признать, что супергерой из меня весьма сомнительный. Поскольку ремонтировать тормозную систему на ЗИЛ-130 я так и не научился. Были другие заботы на первом году службы, а на втором я все больше на УАЗе катался. Теоретически знаю, но пропасть между теорией и практикой огромная. Единственная моя попытка заменить мембрану в воздушном клапане закончилась полным фиаско, и если мне требовалось подшаманить тормоза, то всегда под рукой был хороший специалист из моего призыва. Все хорошо, кроме того, что этот специалист – Мага. Тот самый, с которым мы в поезде познакомились. Но в данный момент времени мы не только не друзья, а в некотором роде противники из разных землячеств. Это после учебки, после того, как пару раз вместе сходим в горы, мы с ним «скорешимся» и станем хорошими друзьями. Сейчас же я для него – всего лишь подозрительный и непонятный чужак.
Но других кандидатур для ремонта ходовой и тормозов у меня нет. Среди молодых такие специалисты встречаются чрезвычайно редко, о дедах и говорить нечего. Магомед – счастливое исключение, он успел на автобазе поработать год до армии. Самостоятельно я в срок не уложусь точно, а завтра с утра дождь немного стихнет и нас на разгрузку отправят. С краном или без – только от нас зависит.
Поэтому быстро прочистил карбюратор, прокалил свечи паяльной лампой и, добившись более-менее ровной и стабильной работы двигателя, отправился на вербовку специалиста по тормозам.
Нашелся Магомед на крыльце в компании своих земляков. Дружная компания занималась приятным и необременительным делом: товарищи дагестанцы слушали музыку. На первом этаже, явно у дембелей, надрывался магнитофон. Ага, это кассетная «Весна» – помню такую. Через открытую форточку музыкальный «вай-фай» совершенно бесплатно раздается всем жаждущим.
В данный момент давали «Масковый лай», тьфу, «Ласковый май».
Меня от такой музыки стошнило бы, но потомки абреков слушают с небывалым интересом. Им нравится. Впрочем, о вкусах не спорят. Брутальные горные парни на просмотре индийских фильмов переживают так, словно это их родственники на экране, и после сеанса выходят взволнованные и с подозрительно блестящими глазами.
Пристроившись рядом, сделал вид, что наслаждаюсь творчеством молодых проходимцев.
– Хорошо поют, – мысленно я попросил прощения у своего школьного учителя пения за такое кощунство. – Жалко, арестовали их. Больше не будет таких прекрасных песен.
– Как это? Кто сказал? Откуда знаешь? – десятки возмущенных запросов обрушились на меня, словно цунами на саудовских шейхов посреди пустыни.
– Дык это… В «Московском комсомольце» статья была. ОБХСС за них взялись. Андрей Разин, тот который всем врал, что он племянник Горбачева, попался на том, что у него шесть коллективов с одним названием «Ласковый май» по стране катаются, концерты дают.
– Не может быть, – дружно выдохнули армейские поклонники группы. – Как может сразу шесть групп быть?
– Так он же запретил фотографировать на концертах. Поэтому никто точно не знает, как выглядит коллектив группы, – развеселился я. – Петь им не надо, под фонограмму рты открывать – талант не нужен!
В общем, прошелся асфальтовым катком по их нежным ранимым душам. Представляю, какой шок они тут все испытывают – наивные дети гор, лишь снаружи угрюмые и страшные.
Но разрушение их музыкальных иллюзий не главная моя задача на сегодня. Пристроившись на перилах рядом с Магомедом, угостил его сигареткой и завел разговор о музыкальных тенденциях советской эстрады. С легким уклоном в кавказскую тематику. Здесь такое явление отсутствует в принципе, поэтому можно нести все что угодно, не опасаясь разоблачения.
В результате у меня появился виртуальный знакомый из Владикавказа (из Ингушетии и Дагестана я решил поэтов не извлекать, во избежание палева), который пишет замечательные песни и скоро выйдет на всесоюзный уровень.
Щедрым жестом я приписал ему авторство нашей новой строевой песни про границу, ее здесь очень любят и уважают, правда боюсь, что через месяц так же резко возненавидят – слишком часто в последнее время исполняют на плацу.
И забросил наживку, сообщив, что есть два стопроцентных шлягера, которые скоро будет петь вся страна: «Лада седан – цвет баклажан» и «Черные глаза» от Муру.
Народ сильно заинтересовался, и меня начали просить озвучить хотя бы пару фрагментов. Что я и проделал. Восхищение превысило все мыслимые пределы.
«Чем выше горы, тем круче шестеры!» – убило наповал. Здесь личный автомобиль – невероятная роскошь, и поэтому образ получается очень сильным.
Следует отметить, что Кавказ и Закавказье весьма сильно отличаются по уровню доходов, хотя, казалось бы, одним миром мазаны, и на карте их с трудом находят даже отличники по географии.
Так вот, кавказские республики, которые в составе РСФСР, живут очень бедно, даже в сравнении с каким-нибудь саратовским захолустьем.
И наоборот, союзные республики, такие как Азербайджан, Армения и Грузия, живут в целом в разы лучше, чем граждане российской глубинки. Вот такой парадокс. И если в Дагестане личный автомобиль встречается только у больших начальников или цеховиков, то в Тбилиси подарить ГАЗ-24 вместе с правами на выпускной сыну – вполне обычное явление. «Волга» же стоит от 15 тысяч рублей на черном рынке (другого способа купить ее нет).
Опять же, средний уровень – очень абстрактное понятие. Сельские жители и там и там живут в жуткой нищете, зато любой начальник – почти олигарх локального размера.
Впрочем, я отвлекся. С Магомедом договорились по бартерной схеме. Он помогает мне с ремонтом, я записываю ему две песни на кассету. Плюс смутные обещания свести его с гениальным поэтом-песенником после дембеля. Единственное, что мне не понравилось, непонятным образом тут же рядом оказался рядовой Евлоев, хотя изначально его не наблюдалось в ближайших окрестностях. И этот прохиндей тут же начал грузить Магу на предмет будущего использования кассеты в коммерческих целях.
На ходу подметки рвут! Вроде и не собирался заниматься музыкальным бизнесом, но халявщиков никогда не любил. Впрочем, будущий ингушский продюсер позже подошел ко мне и начал втулять про уважение, которое он испытывает, и удачное совместное будущее, которое он видит.
Вопрос, кто нам даст магнитофон и за какие заслуги, оставили на будущее.
– Веретенки нет. Вообще нет. Даже Сидоренко не смог достать, – обрадовал меня новой проблемой Жека.
«Веретенка» – это специальное масло для гидроусилителя руля, небольшой компрессор, с приводом от двигателя, который помогает проворачивать баранку. В прошлом я пару раз ездил на старом ЗИЛ-151 без усилителя – поездка напоминает занятие культуриста по прокачке бицепсов и трицепсов в усиленном режиме.
Почему-то «веретенное масло» всегда в нашей части было дефицитом, и поставлялось его мало или воровалось много – точно не упомню уже.
Пришлось устранять проблему старым варварским способом: смешал литр солярки с литром обычного моторного масла. Такой эрцаз быстро убивает внутренности гидроусилителя, но пару месяцев должен протянуть.
– Меня за такое непотребство с работы уволили, за злостную порчу государственного имущества, – прокомментировал крановой мои злостные манипуляции.
– Не путай армию и гражданку. То, что на свободе – зло и вредительство, в наших условиях – единственное спасение. Найти компрессор на замену проще, чем масло для него. Убитой техники – полгаража.
Остатки адской смеси я слил в бутылку и заткнул тряпкой, получилось очень похоже на «коктейль Молотова». Масло подтекает в нескольких местах, и его придется постоянно добавлять.
Глава 20
Пока особых расхождений со старым привычным прошлым не наблюдается. По крайней мере, погода в точности такая же и не думает меняться. Впрочем, мое появление на климате точно никак не сказывается.
Да и бревна вроде бы те же самые: тяжелые, мокрые, противные и нескончаемые. Честно говоря, лично я особой разницы не почувствовал, поскольку на новоявленного стропальщика больше всего работы и свалилось. И если все остальные получили избавление от каторжных работ, даже не подозревая об этом, то мне пришлось скакать по платформе вверх-вниз вдвое больше, чем в прошлом варианте.
Через два часа меня сменил Мишка Клишин, у которого работа с тросом намного лучше получилась, словно он с ним рядом родился. В отличие от меня, потомственного пролетария умственного труда.