— Один жив, точно…
— Один? — скорее угадал, чем услышал Ратников и громко, по-детски всхлипнул.
— ГАИ вызывайте! — перекрывая звуки улицы, заорал водитель панелевоза.
Видимо, других слов он просто не знал.
Или не хотел знать.
Владимир Александрович собрался уже двинуться наперерез потоку автотранспорта, чтобы перехватить первую попавшуюся машину, но замер, не сделав и шага.
— Ну-ка? — Откуда-то из покореженного салона «фольксвагена» донеслась мелодичная и не слишком громкая трель. — Прошу прощения!
Перегнувшись через обмякшее на сиденье тело, он поднял с коврика на полу радиотелефон.
Нашел соответствующую клавишу:
— Алле!
— Это ты? Почему не звонишь? — Голос в трубке принадлежал человеку немолодому и очень встревоженному.
— У нас авария.
— Что-о? — Собеседник помешкал, потом спохватился:
— Кто это? Кто говорит?
— Извините… — Владимир Александрович не знал, как ответить, поэтому просто нажал кнопку отбоя.
Пользуясь случаем, он набрал телефон «скорой помощи» и коротко обрисовал ситуацию довольно толковой тетке-диспетчеру. Затем, не без напряжения восстановив в памяти номер, связался с дежурным городского Управления ГАИ…
— Что сказали? — почти равнодушно спросил Олег. Он сидел на асфальте, спиной привалившись к колесу своей «шестерки», и на возвращение Владимира Александровича отреагировал только поднятием век.
— Скоро приедут.
— Ну и хорошо, — кивнул шофер с монтировкой. — Закурить не найдется?
— Не курю.
— Возьми в машине, там пачка открытая лежит, — вздохнул Ратников и уточнил:
— Лежала… Саныч!
— Что?
— Ты ведь у нас адвокат?
— Да.
— Хороший адвокат… Возьмешься?
Оба понимали, что имеется в виду.
— Но тогда я не могу быть твоим свидетелем. По закону!
— Плевать. Обойдусь…
Владимир Александрович еще раз посмотрел вокруг, вспомнил мертвое тело в салоне иномарки и пассажира, который в любой момент может отправиться на тот свет вслед за водителем.
Дорожно-транспортное происшествие… Авария?
Выматерился про себя, но вслух произнес нарочито уверенным тоном:
— Ладно, договорились.
— Спасибо, Саныч!
— О чем речь, старик.
— Саныч, что мне теперь может быть, а?
— Ну, сложно сказать…
— Не посадят?
— Олег, давай не будем пока об этом?
— Я заплачу сколько надо! Ты не сомневайся.
— Нисколько не сомневаюсь. Разберемся!
Владимир Александрович издали глянул на шарящего в поисках сигарет шофера.
— Сиди. А я узнаю, что у свидетеля на уме. — Потрепал неожиданного клиента по плечу и поднял вверх указательный палец. — Главное — не давай никаких объяснений сейчас! У тебя шок, сотрясение мозга… Понял?
— Понял, — попробовал улыбнуться Ратников. Через минуту он наблюдал, как Владимир Александрович уводит парня в комбинезоне куда-то в сторонку, бережно придерживая его под локоток и кивая головой.
А в конце улицы уже завывала «скорая»…
Рано или поздно заканчивается все — даже процедура осмотра места происшествия.
— Вот здесь подпишите… — Старший лейтенант с обветренными щеками и нашивкой Государственной автоинспекции положил на капот милицейской машины схему. — И здесь тоже!
— Пожалуйста. — Водитель грузовика чиркнул шариковой ручкой там, где ему указали. — Можно ехать?
— Да. Вот ваше временное разрешение — и поезжайте. Вызовем.
— А права где будут — в ГАИ?
— Нет, — покачал головой инспектор. — Получите у следователя, там же.
— Ох, не было печали! — робко выказал неудовольствие шофер и заторопился к панелевозу.
Залез в кабину, прогазовал, и вскоре на месте аварии остались только изуродованные легковушки, машина ГАИ, старший лейтенант и Владимир Александрович.
Покойника увезли куда положено, а его пассажир, так и не пришедший в сознание, укатил в дежурную больницу. Олег после оказания первой медицинской помощи от госпитализации отказался и «в состоянии средней тяжести» был отправлен домой, дожидаться врача.
По требованию Владимира Александровича перед этим у него взяли анализ крови на алкоголь.
Уже наступил вечер, поэтому инспектор вынужден был подсвечивать себе фонариком.
— Ну? А вас как записать?
— Вот визитка: адвокат… Адвокат Виноградов Владимир Александрович, городская коллегия.
Старший лейтенант задумался:
— Вы все видели?
— Ну, допустим…
— По схеме ДТП замечаний нет?
— Наверное.
— Может, тогда подпишете за гражданина Ратникова?
— Зачем? — пожал плечами Виноградов.
— Как хотите… Счастливо оставаться. — Инспектор откозырял и отправился к своей машине.
— Подождите! А это? — Владимир Александрович показал на остатки «фольксвагена» и «Жигулей» шестой модели. — Надо же сохранность обеспечить. И вообще…
— Зачем? — в свою очередь полюбопытствовал старший лейтенант.
— Так ведь «разденут» же за ночь!
— Серьезно? Очень может быть.
— Хорошо бы оттащить их куда-нибудь под охрану…
— Да, неплохо.
— Здесь ведь неподалеку штрафная стоянка?
— Мне это надо?
Вопрос был резонный, и Виноградов недолго думая потянулся за бумажником:
— Клиент оплатит… Сколько?
Ужинать пришлось в одиночестве.
Жена что-то делала по хозяйству, дети укладывались спать, поэтому Виноградов в конце концов перебрался из кухни в гостиную.
Поставил тарелку и чашку, включил телевизор.
— Потише можно? — донеслось откуда-то из-за двери.
Глава семьи не ответил, но, выдержав принципиальную паузу, немного убавил звук.
Как раз заканчивалась очередная серия «Одинокого палача». На экране герой с непомерными бицепсами и прической пассивного педераста сам по себе расправлялся с продажными полицейскими и мафией.
Смотреть сейчас фильм уже не имело смысла — судя по количеству уничтоженных негодяев, дело стремительно приближалось к развязке.
Виноградов перевел взгляд на часы: половина одиннадцатого… Тянуться за журналом с программой передач было лень, поэтому Владимир Александрович просто взял пульт и принялся переключать каналы.
Каналов с каждым годом становилось все больше, но количество почему-то никак не могло перерасти в качество. Скорее наоборот!
Он уже почти решил вернуться к сериалу о похождениях неутомимого палача-одиночки, но вдруг по следующей программе навстречу зрителям выплыла компьютерная заставка кабельного телевидения.
— Добрый вечер! — Девушка на экране была очень миленькая и в отличие от большинства новых ведущих вполне прилично владела родным языком. — Мы начинаем этот выпуск информационно-аналитической передачи «Сенсация дня» с репортажа о кровавых событиях, разыгравшихся несколько часов назад в квартире обычного многоэтажного дома на проспекте Победы.
Ведущую сменил румяный юноша в очках. Казалось, он даже пританцовывает перед камерой от возбуждения:
— Съемочная бригада кабельного телевидения прибыла на место происшествия даже несколько раньше оперативно-следственной группы…
Виноградов знал, как это делается.
Аппаратуры для раскодирования каналов связи полно, стоит она копейки — вот уважающие себя службы новостей и держат круглосуточно пару человек на радиоперехвате. Милицейские волны, пожарные, медики, городская «аварийка»… Можно легко быть в курсе всего, что происходит в многомиллионном городе. Штрафы, даже если накроют с поличным, копеечные и с выгодой несопоставимы, — впрочем, Владимир Александрович не припоминал, чтобы кто-то попался.
Вот и на этот раз: следовавший по проспекту Победы наряд милиции услышал со стороны одного из домов звуки выстрелов.
— Прямо из патрульного «уазика» ребята в погонах доложили дежурному по отделу о случившемся и, не дожидаясь подмоги, бросились навстречу опасности… — Корреспондент сделал паузу и стиснул микрофон так, будто это была рукоятка табельного оружия.
Камера сначала дала общий план стандартной девятиэтажки, затем показала подъезд и убегающие вверх ступеньки полутемной лестницы.
Голос за кадром прокомментировал:
— Немногочисленные соседи по парадной ничего не слышали и не видели. Даже Лидия Куприяновна, проживающая в квартире напротив… Скажите, вы были дома?
На экране возникла смущенная бабка в халате и банных тапочках:
— Да, была.
— И ничего подозрительного не заметили?
— Нет. Только когда уже милиция позвонила!
И снова корреспондент:
— Выламывать дверь не пришлось — она была открыта. После неоднократных предупреждений наряд в составе прапорщика Орлова и младшего сержанта Гуцуляка проник в помещение…
Далее, судя по логотипу, следовала оперативная съемка пресс-службы ГУВД. Видимо, у бравых милиционеров хватило все же ума не пустить внутрь подоспевшую раньше остальных бригаду кабельного телевидения.
— Ого, — покачал головой Владимир Александрович.
Камера беспристрастно фиксировала тела на полу квартиры. Двое в прихожей, — у того, что лежит с краю, в руке автомат. Еще один уткнулся лицом в порог кухни. Четвертый и пятый застрелены прямо посреди комнаты, больше похожей на офис, чем на жилье.
Обстановка помещения сведена до минимума: мебели почти нет, зато сдвинутые вместе столы загромождены мониторами, системными блоками, разнообразной периферией и какими-то штучками неизвестного Виноградову назначения. Толстый провод уходит к задвинутому в уголок автономному электрогенератору армейского образца.
Настоящий компьютерный класс или профессиональная студия последнего поколения, но… Все перебито, оборвано, опрокинуто набок.
Крупным планом: рация, пистолет на полу и аккуратная дырка от ушедшей в стену пули.
— Бред! — Помотал головой Виноградов.
— О чем ты? — Появившаяся наконец из ванной жена замерла перед балконом с тазиком выстиранного белья в руках.
— Или этот корреспондент полный идиот, или…
Владимир Александрович не успел объяснить, что не вяжется в репортаже, потому что тот, кого он имел в виду, снова появился на экране: