Приняла душ, забралась в кровать с йогуртом в руках, включила сериал. Спокойный вечер, привычный. Настолько, что стало казаться будто утреннего разговора не было вовсе. На этом ощущении я ответила Ване на его «спокойной ночи» и спокойно уснула.
На три дня все стихло. Просто работа, какие-то связанные с ней мелочи. Короткие переписки с Ваней. Ощущение, словно все в порядке. Все как раньше.
У тротуара возле бизнес-центра стояла Ванина машина. Он ждал меня. Вроде бы стоило обрадоваться встрече с любимым человеком, однако вместо этого чувства проснулись беспокойство и страх. Вспомнилось лицо Ветрова, его угрозы…
— Привет, — когда я приблизилась, Ваня вышел из машины.
Снова букет, на этот раз тюльпаны. Штук семь красивых, ярко-розовых бутонов. Очень нежные.
— Привет, Вань, спасибо, — я взяла из мужских рук букет, встала на носочки и поцеловала его в губы.
— Не за что, дорогая. Может, поужинаем?
— С удовольствием.
Ваня отвез меня к себе домой. Так даже лучше, наверное, чем в какое-то заведение. Можно расслабиться.
— Ты садись за стол, а я сам все разогрею, — снова пресек он мою попытку самой заняться ужином.
Положив подбородок на кисти, сложенные на столешнице, я стала смотреть, как он достает из холодильника лотки и раскладывает еду по тарелкам, паралельно жуя холодную котлету, кладет на стол приборы, ставит чайник. Вспоминала, кто и когда накрывал для меня стол. Именно сам, своими руками. И не могла вспомнить.
Стало очень его жалко. Ваня ведь хороший. Очень. Старается изо всех сил. Работает, постоянно самовершенствуется. И наверняка прекрасно знает, из-за кого лишился должности, в которую вложил столько своего времени и энергии, а мне ни слова не сказал за все эти дни. Ведет себя как ни в чем ни бывало. Какой бы другой на его месте поступил так же?
А что делаю я взамен? Я взамен промолчала о Ветрове! При том что речь идет о Ванином будущем. Спрятала голову в песок, как страус, словно если отгородиться от проблемы, то она решится сама собой.
Я уже открыла рот, чтоб начать разговор, но Ваня вдруг подошел, склонился ко мне и поцеловал в губы. Пахло от него куриной котлетой. Не слишком-то приятно для поцелуев, но я стерпела. Ваня взял меня на руки и отнес в спальню.
Мне было с ним приятно. Не более того. Мелькнула мысль, что в постели он, как и в жизни, спокойный, правильный и хороший.
Никакого огня.
«Еще одна ночка с Ванечкой и у него волчий билет до конца жизни для любой работы лучше кассира в «Ашане»», — эхом прозвучало в голове после, когда я лежала на смятых простынях, положив голову Ване на плечо.
— Вань, я домой поеду.
— Зачем? — он включил ночник.
— Мне на работу завтра, вся одежда там, — я привстала с его плеча.
— Встанем пораньше и по дороге заедем к тебе, соберешься.
— Да нет, Вань. У меня завтра важная встреча, хочу выспаться хорошенько, — нашлась я.
— С Ветровым встреча?
Бум! Как гром среди ясного неба. Ну или не прям ясного…
— Нет, не с ним. Ну, я такси вызову, — и, соскочив с постели, стала одеваться.
Ваня фыркнул. Но такси вызвать не дал. Сам отвез. И всю дорогу я была как на иголках. Мысленно умоляла высшие силы не дать ему заговорить про Ветрова. Понимала уже — тем, что не рассказала Ване про него сразу, сделала только хуже. К счастью, о Ветрове не было сказано ни слова.
— Ты же помнишь, что у нас в субботу? — спросил он, когда мы приехали к моему дому.
Я едва удержалась, чтоб не выругаться. Знакомство с родителями. А я о нем напрочь забыла.
— Конечно. Во сколько ты за мной заедешь?
— В одиннадцать.
— Отлично. Тогда до субботы, — и быстро поцеловав его в губы, я вышла из машины.
Или, точнее, просто сбежала от этого мужчины, презирая себя за трусость и сожаления о том, что нельзя точно так же сбежать от ситуации.
А ночью мне позвонила мамина соседка.
Отец умер.
Глава 11
У меня было мало хороших воспоминаний о детстве. А об отце не было ни одного. Вообще. Хоть сколько раз я пыталась отыскать в самых темных уголках памяти хоть что-то, не получилось ни разу. Он никогда не катал меня на плечах, не играл со мной. Не водил гулять в парк или на аттракционы. Не покупал мороженое. Даже ни на одно Первое сентября не пришел.
И все-таки, это был мой отец. Как бы я ни ненавидела его за побои, дебоши и за мамину поломанную жизнь… Это был мой отец.
Я сидела на скособоченном кресле в полуразрушенной, захламленной хрущевке, воняющей алкоголем и нечистотами, и слепо смотрела перед собой. Слез не было. Были холод, пустота и тьма.
— Это ты виновата. Забила на всех, в столицу свою укатила. Странно, что сегодня с любимой работы вырвалась, — впервые за все часы, прошедшие с момента, как я заехала за ним, чтоб вместе отправиться домой, подал голос брат.
Он продолжал орать что-то в таком духе, а я заткнула уши, закрыла лицо руками, пытаясь спрятаться. Так же, как делала это в детстве.
— На меня смотри, дрянь! — Денис вдруг больно схватил меня за предплечье и сдернул с кресла.
Затряс, брызжа слюной и громко матерясь. Опухшее лицо брата так напоминало сейчас лицо отца. Этот голос, прокуренный, пропитый… Запах…
Все внутри меня сжалось от ужаса. В горле спазм — не закричать и не заплакать.
— Денечка, что ж ты делаешь-то? — запричитала соседка, тетя Вера. — Это же сестра твоя…
Он рявкнул на нее, послал. И пожилая женщина испуганной мышью выскользнула из комнаты. Сколько раз бывало так же много лет назад?
Денис ударил меня по лицу и я, потеряв равновесие, упала на грязный пол. Захныкала, большего не могла. Сжалась вся, закрывая голову руками в ожидании побоев. Слишком часто в детстве бывало точно так же.
Вдруг из тумана перед глазами проступила фигура Ветрова. Может, у меня сотрясение какое-нибудь и из-за него галлюцинации? Ведь он никак не мог оказаться здесь…
Громко заматерившись, он врезал Денису так сильно, что тот влетел в стену.
— … она твоя сестра, дебил! Еще раз ее тронешь, я тебе хребет сломаю, понял?! — орал Ветров, тряся Дениса так же, как, тот меня минуту назад.
— П-понял, — пропищал тот, шмыгая носом, из которого бежала алая юшка.
— Вышел отсюда!
Ветров вытолкнул Дениса за дверь, запер ее. Потом подошел ко мне. Я закрыла лицо руками, разрыдалась. От отчаяния, от ужаса, боли и стыда, что он вот это вот все видел. Что моя жизнь такая…
Меня подняли с пола, прижали к пахнущему древесным парфюмом пальто. Я почувствовала прикосновение холодных губ к своей макушке. Под щекой глухо колотилось сердце. Стало тепло. Возникло странное, забытое ощущение, что я не одна.
— Поплачь, Златовласка, — каким-то другим голосом, произнес мужчина, — полегчает.
Забрался рукой в мои волосы, пропустил их между пальцами. Погладил по голове так, как, наверное, сделал бы это отец, успокаивая дочку. Наверное… У меня ведь такого отца никогда не было. А теперь нет никакого вообще.
— Нужно было что-то сделать. Может, клиника какая-нибудь. Психотерапевты. Нужно было попытаться найти возможность и помочь ему…
— Ты ничего бы не изменила, понятно? Человек конченый. Все. Он это сам выбрал…
Внутри поднялась волна протеста. Да кто ты такой…
— Слушай, не тебе судить, понятно?! — я вывернулась из его рук и поднялась с пола.
Покачнулась.
Вставший следом Ветров, поддержал под локоть. Я дернула руку, вытерла лицо.
— Конечно, я не прав. У тебя был отличный отец, самый лучший. Он тебя любил, заботился, пахал, как вол, чтоб дать тебе все, а ты бросила его в старости на произвол судьбы. И он из-за этого умер. Все так, да?
Новая волна слез. От них рвалось сердце, перехватывало дыхание, но в то же время становилось легче.
Ветров усадил меня обратно в кресло. Откуда-то взялся стакан теплой воды, пахнущей каким-то лекарством. Умудрившись не подавиться, я осушила его.
— Мои люди тут все организуют, а мы в город поедем. Скажешь потом, с хатой что делать, ну и так далее.
Все, что я смогла, это кивнуть. Ветров укутал меня в пальто и вывел на улицу. Свежий воздух после затхлого смрада взбодрил, прогоняя слабость. Отрезвил…
— Руслан, мне ничего не надо. Я благодарна, что приехал, но на этом все. Помощи никакой я не приму от тебя. Уйди, пожалуйста.
На точеных скулах заиграли желваки.
— Чтоб твой братец-имбецил тебя покалечил?
— Не смей…
— Так все, Злата! Мы сейчас сядем во-он в ту тачку и уедем отсюда. Ты отдохнешь, придешь в себя. Это не обсуждается!
И подтолкнул меня в направлении внедорожника. Словно на автопилоте, я послушно зашагала к сверкающему в лучах полуденного солнца автомобилю. Ветров сел со мной на заднее сиденье. Между ним и водительским поднялась темная перегородка.
— Скоро заправка будет, кофе выпьем и поедим что-то. Ты же стопудово без завтрака, — обронил он.
Потом завис в телефоне. А я слепо смотрела на черне-серый мир за тонированным окном. Как ступор какой-то. Вообще не понимала, что происходит. Словно я спала и видела сон. Сюрреалистический. В котором у меня есть кто-то, кто способен защитить. Решить любые проблемы вместо меня одним щелчком пальцев.
Когда-то у меня уже так было. Давным-давно. В другой жизни.
— Руслан, доедем до станции и высадишь меня. Я сама домой поеду.
После первых глотков кофе ко мне словно вернулся разум. А вместе с ним понимание ситуации, в которой я оказалась. Точнее нет, не так, ведь какого рожна Ветров потащился за мной, я не понимала.
— Опять?
— А еще лучше вернусь обратно. Мне надо брата найти. И вообще…
— Похоже, что до тебя не дошло, Злата. Будет так, как я сказал, и точка. О брательнике не парься. За ним мои люди присмотрят.
Хотелось заорать на него, но я сдержалась. Полной грудью вдохнула свежий воздух. Глотнула кофе. Покатала на языке его приятный горьковатый вкус с тонкой кислинкой. Хороший напиток. Как будто не на обычной заправке куплен. Обвела взглядом залитую солнцем территорию заправки, нарочно внимательно рассматривая зеленую вывеску, стеклянные стены магазинчика, медленно подъезжающие и отъезжающие машины, спешащих к своим автомобилям людей со стаканчиками кофе и снеками в руках.