Ему предстояло сделать выбор из двух одинаково скверных вариантов: либо раскрыть себя и предотвратить побег, либо оставаться в банде ещё неопределённо долгое время. Раскрывать себя он не имел права, оставаться в банде не очень ему улыбалось. Но и дальнейшая жизнь на болоте становилась невыносимой. А пока лейтенант Ригль (таково было настоящее имя «Тихони») дожидался восстановления связи на линии, дела в посёлке принимали нешуточный оборот.
Продуктовый вертолёт тяжело зарокотал над посадочной площадкой и медленно опустился, подняв веер грязных брызг из лужиц. Утерев рукавами лица, снова вытянули руки по швам семеро коротышек из наряда и один дежурный с повязкой на рукаве. Немигающие, будто стеклянные, глаза-пуговицы поселенцев не вызвали у полицейского сержанта ни малейших подозрений. Он спрыгнул на землю и подозвал к себе дежурного:
— Что, этот бездельник Пфигль опять дрыхнет?
— Так точно, господин полицейский! — отрапортовал Тихоня. — Господин старший надзиратель угорел от печки и просил его не беспокоить. Он просил доложить за него, что на вверенной ему территории происшествий не случилось и вообще полный порядок.
— Хорошо, если порядок, — сказал сержант, оглядываясь по сторонам. — Ночью сорвало провода над болотами, там сейчас работают ремонтники. Можно надеяться, что связь появится с минуты на минуту.
Глаза Тихони на секунду растерянно забегали, но полицейский этого не заметил.
— Эй, вы! — крикнул он выстроившимся в линейку коротышкам, которым предстояло разгружать вертолёт. — Что вы там стоите, как идиоты? А ну быстро схватили по ящику!
Трое полицейских стали подавать из вертолёта ящики с провизией, а наряд их оттаскивал в сторону и ставил один на другой.
Закончив разгрузку, все восемь ссыльных коротышек окружили большой металлический контейнер с клюквой, который предстояло затолкать в вертолёт. Этот контейнер оказался настолько тяжёлым, что, едва оторвав от земли, его пришлось тут же опустить.
— Что там ещё случилось? — недовольно крикнул сержант.
— Никак не можем поднять, начальник, — пожаловался Тефтель. — Вся неделя была дождливая, клюквы — невпроворот.
— Ах, чтоб вас… — выругался сержант.
По инструкции никто не имел права выходить из вертолёта и даже отстёгивать страховочные ремни. Но он уже нарушил инструкцию тем, что разгружался без личного присутствия старшего надзирателя. А первое нарушение почти всегда тянет за собой и второе…
— Ладно, так и быть, поможем доходягам. Быстро, быстро, ребята, взялись вместе, — поторопил он троих рядовых полицейских со стеклянными глазами, которые безоговорочно выполняли команды старшего по званию.
Рядовые отстегнулись, спрыгнули на покрытую мхом каменистую площадку и вместе с сержантом взялись за рукоятки контейнера.
— Три-четыре — взяли!..
Но в тот момент, когда груз должен был оторваться от земли, ссыльные коротышки вдруг отступили назад, и усилия крякнувших от натуги полицейских оказались тщетными. Но не успели они удивиться нахальству разыгранной над ними шутки, как их шеи захлестнули тонкие удавки, а руки защёлкнули их собственные наручники.
Обезоружив пристёгнутых к контейнеру полицейских, злоумышленники один за другим запрыгнули в вертолёт. И одновременно сидевший в кабине пилот почувствовал у себя на затылке дуло автомата.
— До города, живо, — прошипел кто-то за его спиной, и беднягу обдало таким крепким чесночным запахом, что ему чуть не стало дурно.
Пилот задёргал рычажки, мотор зарокотал, и машина плавно поднялась в воздух.
Взлётная площадка с четырьмя разинувшими рты полицейскими становилась меньше, меньше и вскоре совсем скрылась за верхушками сосен.
В эту минуту по восстановленным проводам связи в посёлок летела срочная депеша:
«Старшему надзирателю Пфиглю. Совершенно секретно. Временно поступаете в подчинение лейтенанту секретной полиции г-ну Риглю (агент «Тихоня»). Л-ту Риглю немедленно изолировать заговорщиков и дожидаться прибытия специальной комиссии.
Тайный министр Бигль».
Телеграфная лента ползла на пол, Пфигль беззаботно храпел на своей продавленной лежанке.
Посадка на Луну. Следы таинственной катастрофы. Недостойное поведение профессора Злючкина. Дисциплина даёт трещину. Настоящий текст радиограммы
Ракеты «ЗОВ» и «ФиС» приближались к Луне.
Вскоре после старта, когда первая ракета набрала необходимую для полёта скорость, её экипаж собрался в смотровой кабине. Вызванные ускорением перегрузки прекратились, и теперь все семеро космонавтов свободно парили в невесомости.
Робота «Дружка», не приспособленного к подобным упражнениям, для общей безопасности оставили сидеть пристёгнутым к креслу.
Путешественники зависли у огромных иллюминаторов, разглядывая то подёрнутую дымкой облаков Землю, то всё ещё далёкую Луну, то звёздную бездну по сторонам, которая в безвоздушном пространстве видна была гораздо ярче и отчётливей.
Переволновавшись перед стартом, теперь все зевали и хлопали глазами. Знайка собирался хорошенько распечь Пончика, но махнул на это дело рукой и предложил всем до прибытия на Луну поспать. Лететь предстояло не меньше десяти часов, поэтому участники экспедиции охотно пристегнулись к своим креслам и моментально заснули.
В смотровой кабине осталась только Клюковка. Она впервые оказалась в космическом пространстве; глаза у неё горели, ни о каком сне она, конечно, не могла и думать. К тому же последние несколько дней и ночей она провела в ракете и, обосновавшись здесь хорошенько, соблюдала нормальный режим сна и бодрствования.
За несколько часов до посадки Винтик и Шпунтик заняли свои места в пилотской кабине, остальные же вновь слетелись в смотровую. Теперь Луна занимала полнеба, были отчётливо видны горы, цирки и кратеры на её поверхности. Планета Земля, напротив, уменьшилась до размера зонтика.
— Скажите, коллега, — обратилась Огонёк к Знайке, — как вы теперь, находясь в космосе и невесомости, разбираете, где верх, а где низ? Или же эти понятия вообще теряют всякий смысл?
— В некотором смысле, конечно, теряют, — согласился Знайка. В этот момент он протирал свои очки, и его серьёзная мина не очень-то вязалась с задранными кверху ногами. Но пока обе руки его были заняты, он не мог ухватиться за одну из скоб или поручней, которые были во множестве закреплены вдоль стен.
— До тех пор, — пояснил он, — пока мы не приблизились достаточно к цели нашего назначения, то есть к поверхности Луны, можете условно считать верхом нос нашей ракеты.
— А низом — хвост, -. авторитетно прибавил оказавшийся рядом Незнайка.
Поскольку Огонёк находилась в космосе впервые, он считал её кем-то вроде юнги на корабле. А сам он, конечно, был старым морским, во л ком.
— Благодарю вас за разъяснения… коллеги, — выразила Клюковка свою признательность обоим.
После космического обеда, ещё до которого Пончику всё-таки влетело, да так, что он вполовину потерял свой аппетит, после обеда Знайка велел всем надеть космические скафандры. Ракета вскоре должна была прилуниться, и, хотя её программа гарантировала мягкую посадку, всё-таки стоило подстраховаться на случай частичной или полной разгерметизации. Сидевшие за пультом Винтик и Шпунтик держали руки на кнопках и в любое время могли принять управление на себя.
Члены экипажа заняли места в креслах, пристегнулись ремнями и стали следить за происходящим на экранах мониторов. Вот на одном из экранов поверхность Луны стала медленно закатываться вниз и вскоре, мелькнув горизонтом, провалилась в космическую тьму. В то же время на другом экране, передающем изображение с хвоста, выплыла та же самая поверхность, но уже заметно ближе, чем раньше. Глухо зафыркали включившиеся двигатели торможения. Ракета сделала полный разворот.
Место для посадки было выбрано то же самое, что и во время предыдущих полётов, — неподалёку от большой ледяной пещеры и запрятанной в маленькой пещерке радиостанции. Здесь имелась удобная для прилунения площадка, достаточно плотный грунт и вполне изученный окружающий рельеф.
— Ого! — заметил Винтик. — Кажется, здесь что-то такое стряслось. Неужели потерпел катастрофу космический корабль?
И действительно, по мере приближения к поверхности на самой площадке и далеко вокруг были разбросаны искорёженные куски металла, а на грунте чернели пятна сажи от сгоревшего топлива.
— Смотрите, смотрите! — воскликнул Знайка. — Видите верхушку от ракеты — там, левее? Это пилотская кабина, в случае опасности она отстреливается от корпуса катапультой. Если кабина вовремя отстрелялась, значит, для экипажа всё окончилось благополучно.
В этот момент ракета плавно опустилась на площадку, приняв вертикальное положение, прибор невесомости отключился, и все пассажиры, охнув, провалились в кресла под собственным весом, хотя и вшестеро меньшим, чем на Земле.
— Ну вот, братцы, — сказал Незнайка. — С прибытием.
Первым делом было необходимо выяснить, не остался ли кто-нибудь из потерпевших на поверхности Луны, и в случае необходимости оказать помощь пострадавшим. На поиски отправились Винтик, Шпунтик и Пилюлькин. Оставшиеся собрались в смотровой кабине и стали наблюдать за их действиями через иллюминаторы.
— Ого, да здесь сгорела не меньше чем трёхступенчатая ракета, — комментировал Винтик, разглядывая встречавшиеся у них на пути обломки. — Похоже, что загорелась прямо на старте из-за какой-то неполадки в двигателе.
Переходя от обломка к обломку, группа приблизилась к отброшенной довольно далеко носовой кабине и совсем скрылась из виду. Знайка включил радиосвязь, и на экранах возникли три изображения, передающиеся с вмонтированных в скафандры миниатюрных видеокамер. Вот кабина совсем рядом, дверца её раскрыта настежь.
Винтик светит фонариком внутрь — никого.
У всех вырвался вздох облегчения: поскольку экипаж сумел выбраться из кабины, можно было с уверенностью сказать, что для него всё закончилось благополучно.