— Пойдем. — Бред вылез из машины. Ночь на полу давала о себе знать. Кейт не сдвинулась с места. Ее бледное лицо выражало отчаяние.
— Я не могу, — прошептала она.
— Что?
— Не могу идти к ней. Она увидит меня и сразу поймет, что никакая я не покупательница картин.
Бред вздохнул.
— Мы не можем просто так уехать, Кейт. Кроме того, мой труд оплачен.
К его удивлению, она кивнула.
— Я останусь в машине. Я трусиха, знаю, но я просто не могу…
В ее глазах мелькнула паника. Бред наклонился и поцеловал ее в висок.
— Ты не трусиха, — заверил он. — Тебя можно оставить одну?
— Доведи это дело до конца, Бред. Я справлюсь.
В этом он не был уверен, но женщина в саду, по всей вероятности, уже давно их заметила. Он выпрямился.
— Хорошо.
— Бред?
— Да?
— Спасибо. Я не знаю, как бы я без тебя…
Он погладил ее по носу.
— Я скоро.
Он пересек улицу, открыл калитку и направился к Мэделин Леклер. К ее матери.
Кейт больше не могла смотреть в ту сторону, она закрыла глаза. Когда она отважилась снова поднять веки, ни Бреда, ни Мэделин в саду уже не было.
Восхитительные розы, милый домик, позади пляж…
Она выросла совсем в другой, лишенной уюта атмосфере. Как могла ее мама так с ней поступить?
О, если бы у Кейт были дети, она бы никогда с ними не рассталась!
Прошло довольно много времени. И вот Бред с плоским свертком под мышкой переходит улицу. Их взгляды встретились. Он положил пакет на заднее сиденье, сел в машину и протянул ей бутылку воды.
— Это она?
Он завел мотор.
— Да, у меня нет и тени сомнения, Кейти. Не знаю, что тут сказать: что я ликую или что мне жаль, но Мэделин Леклер — это, несомненно, Мэделин Джонсон Стоквелл.
— Ты сказал ей?..
— Нет. Вы поручили мне найти ее, я нашел. Как вы теперь поступите с этой информацией, дело ваше. Она поверила истории Мариссы Дин, спрашивала, почему ты осталась в машине. Я сказал, что ты себя не очень хорошо чувствуешь, поэтому она дала мне воды.
Хоть это и казалось невозможным, Кейт побледнела еще больше.
— Отвези меня обратно в Бостон! — взмолилась она.
Бреду очень хотелось прижать ее к себе, утешить, однако он просто подчинился. Кейт молча смотрела на проплывающий за окном пейзаж.
— Я подожду, пока ты будешь рассказывать о поездке братьям, — вдруг сказала она. — Тогда тебе не придется повторять.
Наконец они вошли в свой номер.
— Нужно позвонить братьям, — глухо промолвила Кейт.
— Я позвоню.
Она молча кивнула.
Сначала Бред соединился со своей секретаршей и попросил ее заказать для них билеты на завтрашнее утро.
— Мэри, — вспомнил он, прежде чем положить трубку, — возьми места в первом классе.
После этого он подошел к Кейт, которая сидела все так же неподвижно.
— Мэри закажет нам места на завтрашний рейс.
Она не отвечала.
Он прикоснулся к ее руке:
— Кейт? Ты меня слышишь?
Она медленно подняла взгляд.
— Займись со мной любовью, — внезапно сказала она, — прямо сейчас, Бред.
— Кейт…
— Пожалуйста, Бред!
Он закрыл глаза.
— Кейт, не мучь меня. И себя тоже. Ты взволнованна. Это неподходящий момент.
— Когда же подходящий? Я думала, ты хочешь меня…
— Конечно, хочу.
— Тогда помоги мне забыть… на некоторое время.
— Что забыть? Прошлое? Будущее?
Ее глаза были мокры от слез.
— Я действительно никому не нужна, — прошептала она. — Ты такой же, как и все остальные: утверждаешь, что любишь меня, но твоя работа всегда на первом месте!
Она рывком поднялась и стала ходить из угла в угол. Бред покорно следовал за ней.
— Я так много тогда работал, потому что хотел о тебе позаботиться, Кейт. Для нашего же будущего. Я ведь любил тебя. Но ты никогда не хотела этого понимать.
— Мне не нужны были твои деньги, Бред. Мне нужен был ты, а я тебе была не нужна. Все просто.
— Но ты вышла за Гамильтона. А, Кейт? Он тебе был нужен? — Бред обнял ее. — Он был тебе нужен?
Она дрожала.
— Нет, — Кейт наконец прорвало, и она зарыдала, — и ты это знаешь.
— Я вообще ничего не знаю, Кейти, — резко возразил он, — только то, что хочу тебя до смерти. А в остальном… Я работаю, чтобы содержать себя. И я никогда не стал бы жить на деньги твоей семьи.
Она сжалась.
— Я…
— Я любил тебя, Кейт, с тех пор, как мы были подростками. Любовь не ушла, но я стал другим.
— Мы были юными, — шептала она, — какими же мы были юными, Бред! Я не хочу тебя изменить. Мне ничего больше не надо… только здесь и сейчас…
— Переспать по-быстрому?
Она вырвалась, и он успел перехватить ее замахнувшуюся руку. Кейт смотрела на него полными ужаса глазами: как хорошо, что Бред остановил ее!
— Я только хотела не быть одинокой. Хотя бы мгновение. Вот и все.
— Прости, если сделал тебе больно.
Он тихо выругался. Затем развернул ее к себе.
— Ты все еще меня не слышишь, — пробормотал он и впился в ее губы — жадно, страстно, дико. Затем он взял ее лицо в ладони и посмотрел прямо в глаза. — Я хочу тебя, Кейт. Но боюсь, одного раза нам будет недостаточно. Да и целой дюжины тоже.
Он взял картину с кровати и положил ее на стол.
— Ты хочешь, чтобы мы спали друг с другом. Хорошо. Но ничего больше.
— То есть?
— Я буду твоим любовником, Кейт. Но тема женитьбы закрыта. Мы уже попытались однажды, и это нас обоих чуть не погубило. Мы принадлежим разным мирам.
— Я тоже не хочу выходить за тебя замуж, — солгала она.
— Итак, Кейт? Чего же ты хочешь? — Он испытующе заглянул ей в глаза.
— Я только что сказала, Бред, — сдавленно произнесла она.
Она сняла туфли и почувствовала себя маленькой и беззащитной. Бред видел, как она напряжена, и поцеловал ее так бережно и нежно, что у нее на глазах выступили слезы. Кейт доверчиво прильнула, и он крепко прижал ее к себе.
— Ты уверена? — прошептал он, и горячее дыхание обожгло ее.
— Я уверена. Пусть будет так!
Он снова поцеловал ее, уже нетерпеливее, почти отбросив осторожность.
Кейт подставила шею: еще!
— Распусти волосы, — попросил он.
Тяжелая волна упала на плечи, и он окунул в нее руки — как в нагретый солнцем нежный песок. Зубами спустил бретельки бюстгальтера с плеч и отметил поцелуем каждый освобожденный квадратный сантиметр. Кейт ощущала себя как на карусели — небо и земля мешались. Но вот, не выдержав больше неподвижности, она с такой силой рванула его рубашку, что пуговицы посыпались градом.
Он улыбнулся:
— Не терпится?
— Да-да-да!
Она уже стаскивала с него эту проклятую рубашку — руками, зубами… Бред тихо засмеялся и движением фокусника сорвал с кровати покрывало.
— Некоторые вещи не меняются никогда.
Кейт потянулась к ремню его джинсов, но он отвел ее руку.
Она взглянула обиженно:
— Что?..
Он покачал головой, положил ей руки на плечи, чуть отстранил и начал медленно раздевать. В наступившей тишине слышалось только прерывистое дыхание да отдавалась в ушах барабанная дробь пульсов. Наконец церемония раздевания завершилась, и Бред торжественно возложил обнаженную, сгоравшую от желания Кейт на кровать.
— Ты прекрасна, — резюмировал он.
Но она уже искала губами его рот. Кейт, дай ей волю, не знала удержу.
— Ты помнишь наш первый раз, Кейт?
— Да.
— Тогда нам казалось, что у нас просто не может быть никого другого.
Она закрыла глаза, ограждая себя от этой мысли, этой боли.
— Другие были, — продолжал он, — но все они были не такие, как ты. Такой, как ты, не было — никогда, ни одной.
— О, Бред! Дай мне все забыть. И не заставляй ждать — я столько ждала.
И Бред понял, сколько лет он себе врал. Вот теперь-то он вернулся домой. Наконец-то!
Глава 12
Утром Кейт проснулась с мыслью, что не хочет никуда ехать. Бред уже встал. Она так старалась оттянуть этот момент и так боялась снова остаться одна. Что она может дать ему, кроме прекрасной, полной сбывающихся желаний ночи? Впрочем, большего он и не просил.
Кейт вскочила, оделась, стала собирать вещи.
Когда Бред вернулся из ванной, все уже было убрано. На кровати лежала распакованная картина.
— Ты поражена?
— Вовсе нет. Скорее всего, там изображен не Кейн, а дядя Брендон. И моя сестра. Зачем Мэделин было рисовать мой портрет? Она бросила нас и забыла. — Глаза Кейт лихорадочно блестели. — Почему она не взяла нас с собой, Бред?
— Об этом ее нужно спросить, Кейти.
— Зачем? Чтобы узнать, как мало мы для нее значим? Что со мной не так, Бред? Почему я для всех ничего не значу? Для папы, Мэделин, для тебя, даже для Гамильтона?
— Ты сама знаешь, что говоришь глупости. — Он еле сдерживался, чтоб не прижать ее к себе. — Мэделин не такая самоуверенная, как ты думаешь. Она красива, да, но в ее душе кроется какая-то боль, от которой никак не избавиться.
Кейт покачала головой. Она не хотела этого слышать.
Бред перевел взгляд на картину.
— Это Брендон. Пока мы с Мэделин разговаривали, он сидел на берегу и смотрел на море. Но он тоже Стоквелл и похож на Кейна.
— У моего отца другие глаза, — прошептала она. — Этот человек… дядя Брендон, он знает… что такое любовь.
— Они с твоей матерью женаты.
— Моя мать, — повторила Кейт. — А сестра?..
— Ее зовут Хелен.
У Кейт, как всегда от волнения, подкосились ноги. Бред поддержал ее.
— Все будет хорошо, Кейти. У тебя скоро будет семья.
— Нет, у меня никогда не будет такой семьи, как я хочу!
Она с такой силой вырвалась из его рук, что картина упала.
— Я хочу детей!
— Ты будешь великолепной матерью.
— Ты не понимаешь. Я не могу иметь детей.
— Почему?!
— Я бесплодна, черт побери!
— Это из-за аварии, да?
— Нет! Забудь эту проклятую аварию! Дело во мне. Это выяснилось на обследовании, когда я еще была замужем за Гамильтоном.