– У меня нет слов, – призналась Карина, заметив вопросительный взгляд Данте.
– Это плохо, потому что мы пришли сюда для того, чтобы поговорить, – заявил он.
Он подошел к одному из шкафов и достал необработанный алмаз.
– Это я, – сказал он и положил камень ей на ладонь. – А это ты. – Данте выбрал еще один необработанный камень. – И оба с тайнами.
– Тебе известно, как заставить их раскрыть тайны? Хотя для начала ты должен знать, что именно ищешь.
«Нельзя ее недооценивать», – подумал Данте, криво улыбаясь и убирая камни на место. Он принялся знакомить Карину со стадиями обработки камней.
– Можно провести здесь экскурсии, как и на руднике? – спросила она, возвращаясь к делам. – Или обеспечение безопасности обернется для тебя головной болью? Видишь ли, я хотела бы, чтобы здесь побывали не только ВИП-гости.
В глазах Данте мелькнула радость. Она думает о том же, что и он!
– Люк как-то обмолвился, что ты оплачиваешь учебу одной девочки.
– Да, – неохотно согласилась Карина и добавила: – Хотя Люк не должен был тебе ничего говорить.
– Разве этого нужно стыдиться?
– Джада не хочет, чтобы об этом кто-нибудь знал. Так зовут эту девочку, – пояснила она.
– Я помогаю многим, но не интересуюсь их именами… И давно ты занимаешься благотворительностью?
– После… – Карина умолкла.
После того, как она потеряла ребенка, понял Данте.
– Конечно, по масштабам это несопоставимо с тобой или с моим братом, – продолжила она. – Просто я делаю то, что могу себе позволить.
– Для девочки это очень много.
– Так я могу включить в план экскурсии сюда для детей и подростков?
– Решай сама, – пожал плечами Данте.
Про себя он решил, что это отличная идея: открыть молодежи двери в новый мир, связанный с драгоценными камнями. Может, Карина уже на пути обретения себя прежней?
Тем не менее Данте выдвинул ей стул, показывая, что он не забыл цель приезда сюда. Взгляд Карины метнулся к двери. Он скрестил руки на груди и прислонился к стене. Она медленно опустилась на стул. Данте отлепился от стены и тоже сел. Их колени почти соприкасались.
Напряжение стало осязаемым.
Он молчал, и наконец Карина сдалась.
– Хорошо, – вздохнула она. – Что еще ты хочешь знать?
– Все. Как ты сама заметила, время идет, а нам предстоит полно работы.
– О некоторых вещах не так-то просто рассказывать, – пробормотала она, глядя на свои руки.
– Разве ты не поведала мне о самом печальном? – Данте взял ее за руки.
Карина высвободилась и положила руки на колени.
– Я не могу. Ты выбрал свой путь, я – свой.
– Я прошу, Карина…
Молящие нотки в голосе Данте прозвучали неожиданно. Но выполнить его просьбу…
На ее лице отчетливо читалась борьба. Данте был не только старым другом, но на данный момент еще и важным клиентом. Однако впустить его в свою душу было невероятно тяжело.
– Я хотела бы уйти отсюда. Пожалуйста.
Данте несколько секунд пристально смотрел на нее, но возражать не стал.
– Как тебе будет угодно.
Он подошел к двери и набрал код.
Карина не двигалась. Затем она вздохнула и вдруг сказала то, что он надеялся услышать.
– Ты прав. Если я уйду, это слишком легкий выход для меня. Для нас обоих.
Неужели она собирается раскрыть перед ним душу? Если так, он будет слушать затаив дыхание. Данте подавил желание привлечь ее к себе и заверить, что все будет хорошо и что он позаботится об этом. Карина должна помочь себе сама.
Данте сжал кулаки, пока она собиралась с духом. Ему безумно хотелось дотронуться до нее. Но он молча ждал, когда она заговорит.
Крепко зажмурившись, пытаясь удержать подступившие слезы, она начала:
– Ты не сомневаешься, что, если бы у меня был ребенок, я сказала бы тебе?
– Нисколько.
Она кивнула:
– Сначала мне было тяжело, но потом я привыкла. Жизнь не прекращается, когда происходит трагедия. Просто поразительно, в чем только люди черпают утешение. – Карина грустно улыбнулась, отчего его сердце едва не разорвалось. Она протянула руку и коснулась его, словно ему, а не ей нужна была поддержка. – Я обещаю: то, что произошло, не отра зится на моей работе.
Опять она говорит не то, расстроился Данте. Карина по-прежнему что-то скрывает, что-то очень важное. Что лучше приведет ее в чувство, чем хорошая встряска? Сейчас он это ей обеспечит…
Данте спросил:
– Как быстро ты завела любовника после потери ребенка?
Этот вопрос был для нее как пощечина. На секунду мозг женщины отключился, а затем в памяти всплыли предупреждения врачей: на то, чтобы свыкнуться с трагедией, пережить ее, понадобится много времени, и нельзя ускорять этот процесс.
Она не послушалась. Тогда она была готова на все, лишь бы уменьшить боль. К тому же Карине казалось, что это поможет ей забыть Данте. Будущее показало, что это была самая большая ошибка в ее жизни.
– Я жду, – прервал он затянувшееся молчание.
Карина покачала головой:
– Ты не имеешь права задавать мне этот вопрос.
– Я внимательно тебя выслушал. Я старался не только слушать, но и слышать, и чувствую, что ты недоговариваешь. Что именно? Мне нужна правда, и ничего, кроме правды. Если ты не готова, лучше не пытайся прикрываться неубедительными отговорками.
– Я рассказала все, – настаивала Карина, но голос ее слегка дрожал. – Ты не несешь ответственности за мою жизнь. И у тебя нет на меня никаких прав, поэтому я пойду. Пожалуйста, – зачем-то добавила она.
Данте резко притянул ее к себе.
– Даже если бы у меня было десять жизней и все их я посвятил бы тебе, я никогда не смог бы загладить свою вину. Поэтому, если ты надеешься, что я позволю тебе уйти, позволю держать все в себе, ты заблуждаешься.
Карине стало стыдно. И еще она была ошеломлена этой вспышкой страсти, хотя должна была бы помнить, что эмоции Данте всегда били через край.
Он прильнул к ее губам. Поцелуй был для женщины как глоток живительного кислорода. Сила мужских рук, обнимающих Карину, плавно перетекала в нее. Она не догадывалась, как сильно ей этого недоставало. Пусть прошлое нельзя изменить, но Данте, такой знакомый, такой близкий, почти родной… Боязнь снова стать зависимой от него показалась ей незначительной. Он – единственный близкий мужчина. Он всегда будет ей близок.
Данте вдруг оторвался от ее губ. Черное пламя его глаз испепелило ее, когда он с мукой произнес:
– Я должен был быть с тобой рядом.
Карина запустила пальцы в волосы Данте, обхватила ладонями его лицо. В эту секунду она была не юной девушкой, вообразившей себя соблазнительницей, но женщиной, которая представляет себе, чего она хочет.
– Ты здесь, – прошептала Карина.
Данте снова поцеловал ее, и в этот раз его поцелуй был нежнее. Он словно ободрял Карину, позволял ей черпать у него силы. А затем он принялся нашептывать то, о чем, кроме них двоих, никто не знал: всякие мелочи, тайны, которыми они делились друг с другом в юности, мгновения триумфов и поражений, горести и радости.
Данте хотел донести до Карины простую мысль: хотя прошло десять лет, многое в их отношениях осталось прежним. Он внушал ей, что до той ночи у них не было причин сомневаться друг в друге.
Карина почувствовала, что улыбается. Она забыла – точнее, не позволяла себе вспоминать, – как сильно она его любила. Любила все – каждую ресничку, каждый волос, каждую черточку его характера.
Желание быть с ним настолько близко, насколько это возможно, переполняло ее. Карина вытащила его рубашку из джинсов и вскрикнула от наслаждения, прикоснувшись к его горячей коже. Данте принялся расстегивать пуговицы на ее рубашке, но ему не хватило терпения, он дернул, и пуговицы разлетелись по полу.
– А это что?
Он нахмурился, увидев шрам на ее плече.
– Ничего особенного.
Карина небрежно пожала плечами, однако обмануть Данте ей не удалось.
– В восемнадцать лет у тебя не было никакого шрама.
Она тряхнула головой и рассмеялась, надеясь отвлечь его, но Данте продолжал пристально смотреть на нее.
– Меня укусила какая-то букашка, – вздохнула она.
Данте провел пальцем по шраму.
– Букашка, значит, – повторил он и взглянул ей в глаза. – А может, все-таки не букашка? Кто это сделал, Карина? – Не дождавшись, он спросил: – Кто-то тебя запугал?
– Кто может меня запугать? – фыркнула она. – Я сама кого хочешь запугаю.
Однако она поспешно одернула полы рубашки и скрестила руки на груди.
Данте отступил и кивнул.
– Хорошо, пока можешь не говорить. Пока, – со значением произнес он. – А теперь давай вернемся к работе.
«Долго же ему придется ждать», – подумала Карина, глядя, как он открывает дверь.
Она так глубоко спрятала свои тайны, что вряд ли даже Данте сумеет их найти.
Глава 11
Когда они вернулись на ранчо, Данте спешился и передал поводья конюху. Карина последовала его примеру. Затем он расстегнул чапсы1. Оставшись в узких джинсах и обтягивающей его мускулистую грудь черной рубашке, Данте приковывал к себе взгляд, но словно отдалился от нее. Карина понимала, что его отчужденность вызвана ее скрытностью, но для успеха Кубка диалог был необходим.
Она ускорила шаг, спеша за ним по аккуратно подстриженной лужайке. Детей в доме не оказалось. Судя по всему, не было и персонала. Здесь было тихо, но тишина не давила на уши, а в воздухе стоял запах свежесрезанных цветов и пчелиного воска.
– Я дал всем выходной, – объяснил Данте.
Значит, они одни. Он это запланировал?
– Какие прекрасные цветочные композиции.
– Этим я занимаюсь каждое утро, – откликнулся он, поворачиваясь к ней. – После того, как помогаю на конюшне.
Богач, вычищающий свою конюшню? Карина не могла сдержать улыбку.
– Кофе? – предложил Данте, направляясь в кухню. Вот уже второй день подряд они опаздывали к завтраку.
Они прошли мимо широкой витой лестницы из красного дерева, ступеньки которой были выстланы алой дорожкой, прибитой полосками латуни. Под лестницей стояло пианино.