стать ими. Если ты выиграешь, действуя так, как и они, то потеряешь все.
Никогда не забывай, что Настоящий мир нельзя увидеть обычными глазами и что в Настоящем мире есть только сейчас. Когда ты достигнешь всего этого и докажешь свою смелость, ты станешь атетшентс, тем человеком, кто видит сны. Когда ты осознаешь, кто ты, ты будешь Арендиуанен, могущественной женщиной.
По достижении определенного возраста Островная Женщина под руководством других женщин участвует в ритуалах перехода. Мы пропустим некоторые события и сразу окажемся в том времени, когда Островная Женщина — уже взрослая и мать двух девочек, потому что я отчетливее всего вижу тот период ее жизни, когда она уже пережила много зим и прекрасно себя чувствует вне времени.
Среди народа, воины которого известны своей свирепостью, женщины управляют мужчинами. Они назначают вождей и снимают их, если те пренебрегают своими обязанностями.
Островная Женщина знает, что женщины должны быть сильными. Она заставляет своих дочерей бегать до полного изнеможения и еще больше. Она заставляет их бегать в воде. Она заставляет их бегать задом наперед. Она заставляет их бегать по лесам так бесшумно, чтобы не хрустнула ни одна веточка, не зашуршал ни один листок.
Когда ее любимой дочери исполняется три года, Островная Женщина спускается вместе с ней вниз по течению, привязывает к стволу дерева и приказывает плыть вверх по течению, преодолевая мощные потоки.
Если ее дочь не повинуется, Островная Женщина может использовать свой голос. Она может кричать так, что слетает крыша хижины. Или она может набрать в рот воды и хорошенько прыснуть в лицо дочери, чтобы та остыла, если дело происходит, когда дочь еще маленькая, или устыдилась, когда ее тело уже вытянулось и выросло.
Но Островная Женщина также знает, что никогда не стоит пугать детей сверх необходимости. Так можно выгнать душу ребенка из тела. Если его сильно напугать или причинить ему боль, его душа может уйти, и тогда в глазах ребенка появится пустота, а на лице — отсутствующее выражение, как у человека, которому недостает важнейшей части его существа. И тогда срочно понадобится атетшентс, чтобы найти эту душу и попытаться вернуть ее назад.
Несколько дней в месяц женщины деревни Островной Женщины живут отдельно от мужчин и питаются из священных сосудов. Это происходит не потому, что они считаются нечистыми, а в силу того, что в это время происходит переполнение силой, и Оренда должна направляться очень осторожно. В такое время женщины возвращают кровь Земной Женщине, чья кровь пролилась, когда она дарила жизнь Близнецам.
Когда Островная Женщина видит признаки менструации у своей дочери: боли, тяжесть в животе, запах крови, она отводит Яркий Луг в лесную хижину. Она даст ей специальную чашу и показывает, как сидеть прямо, с коленями, прижатыми к животу. Она дает ей мягкие полоски мха и маленький пузатый глиняный горшочек.
Яркий Луг спрашивает:
— Почему мы должны оставаться вдали от деревни целые четыре ночи? Потому что мы нечисты?
Островная Женщина смеется:
— Мужчины говорят подобные вещи, потому что боятся. Это время нашей силы. Теперь ты обладаешь силой, которая позволит тебе привести новую жизнь в этот мир. Мы благодарим Мать, возвращая кровь туда, откуда она приходит. Мы отдадим твою первую кровь Трем Сестрам[82], чтобы поблагодарить их за поддержание твоей жизни.
Это начало всех жертвоприношений. Это приношение священно и принимается Матерью прежде всех остальных, так как оно не включает в себя убийство. Эта власть принадлежит только женщинам. Поэтому мужчины боятся. Мужчины могут иметь дело с кровью, только охотясь и убивая.
Островная Женщина показывает дочери, как поместить ее кровь в круглый горшочек, и как вернуть ее земле в полях, засаженных Тремя Сестрами.
Ночью Островная Женщина рассказывает истории, которые объясняют природу рождения, и почему линии родства Настоящих Людей всегда отслеживаются по материнской стороне. Эти ее истории погружают человека в Настоящий мир:
— Женщина приносит жизнь. Мужчина помогает проложить тропинку к телу для души, которая приходит сюда, но настоящий отец — это дух-наставник, который сопровождает душу и вводит ее в тело. Тохса саса никонэрен. Не забывай этого.
Люди знают, что Островная Женщина видит во сне истину. Когда она рассказывает сон о том, что в будущем может случиться с другим человеком, или о том, что может отразиться па благополучии всего общества, все слушают ее очень внимательно.
Когда Островной Женщине снится вражеский отряд, пришедший с верховьев Саскуэханны, воины собираются. Они просят Островную Женщину указать тропу, по которой следуют враги. Они устраивают засаду и уничтожают налетчиков до того, как те начинают разорять землю могавков.
В голодные зимние времена Островная Женщина обращается в птицу или на быстрых лапах волка находит оленей и дает точные указания охотникам, куда им следует направиться, чтобы добыть мясо и шкуры, необходимые людям для выживания.
Она не должна ошибаться. Могавки — великие люди, но их число невелико. Смерть одного могавка, как заметил наблюдательный француз, эквивалентна смерти пятидесяти представителей любого из окрестных племен. Истинные сновидения служат тем немногим, что поддерживает существование могавков.
Чтобы обеспечить выживание своих людей, Островной Женщине необходимо увидеть во сне большее. Каждый день белые поселенцы пробираются все глубже на территорию ирокезов. Уже бобры почти исчезли в землях Шести племен. Даже оленей год от года становится меньше. И везде, куда приходят тиорхенсака — Люди с восхода, они приносят с собой топоры, цепи и огонь, чтобы уничтожить деревья и освободить пространство для своих растений и пастбищ.
Островная Женщина преодолевает время, чтобы поговорить с наставником, существом еще более мудрым, чем Длинноволосый. Она спрашивает Великого:
— Появится ли среди пришельцев человек, который будет защищать наших людей, как своих собственных?
— Он придет.
— Как мы его узнаем?
— Он будет знать нас так, как будто родился с нами. Раренье’с — он распространяет вокруг свою энергию. Ты почувствуешь заключенную в нем жизненную силу. От нее задрожит земля. Он будет танцевать с вами, петь с вами. Он познает ваших женщин… Когда он придет, он будет таким, как другие белые мужчины, только более могущественным и опасным. Пока вы не сделаете его своим.
— Как мы можем сделать это?
— Есть человек, который и будет способом.
индейцев». Это акт чистого геноцида, акт, который распространил инфекцию и среди «дружественных индейцев», и, возможно, среди белых людей[83].
Джонсон в ярости. Могавки говорят, что видели сны о том, что белая смерть вернется и заберет еще больше их людей, чем до того. Джонсон смотрит па прекрасную женщину могавков, которую он сделал супругой, а теперь и матерью нескольких своих детей. Он не может пережить мысли, что ее прекрасное лицо будет обезображено нарывами, а кожа его детей примет цвет потускневшего серебра и их сердца перестанут биться ночью.
Он находит способ защитить семью, своих друзей-могавков и их соседей в долине могавков. Этот способ известен некоторым людям в колониях, но отвергается большинством врачей как слишком опасный.
Я читал не в одной книге по истории, что Молли Брант была обезображена оспой. Это утверждение основывается на одном документе из бумаг Дэниэла Клауса, зятя Джонсона и представителя отделения по индейским вопросам. Один из биографов Джонсона перефразировал имеющее отношение к данному вопросу предложение: «Клаус, будучи в преклонном возрасте написал, что Молли была уродливой из-за отметин, оставленных на ней оспой»[84].
Моя реакция на это заявление была очень бурной. Я знал, что это было просто неправдой и что Клаус никогда не выразился бы подобным образом. Мой друг Ванда Бранч вызвалась проверить замечание Клауса в оригинале, доступном в виде микрофильма в Национальном архиве Канады в Оттаве. Почерк было тяжело расшифровать, но постепенно Ванда поняла, что прежде оно было прочитано неправильно. Хота некоторые слова понять так и не удалось, она смогла уточнить: Клаус имел в виду, что он, а не Молли Брант, болел оспой[85]. Таким образом, прекрасное лицо Молли Брант в действительности не пострадало.
Почему она и многие могавки смогли пережить ужасную эпидемию, разразившуюся в 1760-х годах? Потому что Уильям Джонсон сделал им прививки. Знание о вакцинации пришло в Новый Свет из Африки, а не из Европы. Коттон Мэзер и его друг, доктор в Бостоне, проводили исследования после того, как заметили шрамы от прививок у раба. Но затем суеверная толпа сожгла дом доктора, и медики в колониях решили, что вакцинация — слишком опасное мероприятие[86].
В моих снах я видел и чувствовал, что Островная Женщина обращается к другим временам в поисках способа помочь своим людям выжить. Я разделил ее горе, вызванное смертью любимого человека. Она вошла в мое сознание, рассказав, что значит быть опорой, нести тяжесть всего племени — от предков к тем, чьи лица под землей.
Мне снился Джонсон, тоже пытающийся извиниться за свою жизнь, вернуть те неисчислимые блага, полученные им от ирокезов, пытающийся сохранить лицо его возлюбленной Молли нетронутым.
И мне вновь снился черный человек, входящий в долину, который был бабалао среди своих людей йоруба в Западной Африке и знал кое-что еще неизвестное в долине могавков: как приручить белую смерть.
Я видел как Джонсон, воин, и Островная Женщина, целитель, встретились. Я видел, как Джонсон сделал себе прививку на глазах у могавков, и, что еще более важно, на глазах у Островной Женщины, чтобы показать, что эта операция исцеляет, а не вредит. В этот момент могущественная женщина видит, что Уильям Джонсон принадлежит к се людям так же, как он принадлежит и к людом, живущим на маленьком острове посереди океана, среди которых он родился.