Раненых много, даже больше, чем мертвых.
- Что с эндра-ши?
- Девятнадцать убитых, тридцать семь раненых, из них четверо вряд ли доживут до вечера. Отшельник сейчас с ними. Кермаль отправился к внешней стене, оценить там обстановку.
- Обстановку… - Кьер-Ард нахмурился. - Уходить надо - вот и вся обстановка. Нужно очистить Тинтру еще до вечера.
- Раненые не смогут идти, - покачал головой Мирль-Ко, - мы потеряем многих.
- Это так, - неожиданно поддержал старшину Неврут, - но если останемся, то потеряем всех. Против трех тысяч свежих воинов нам не устоять даже на стене. Окажемся в том же положении, что и эти (гигант кивнул на понурых пленников).
- Вы же лучшие бойцы в Долине, - резко бросил нолк-лан, потом добавил уже мягче. - После того, что видел сегодня сам, я почти готов поверить в это.
- Благодарю, - Неврут коротко поклонился молодому акихару.
- Не горячись, юноша, - покачал головой Кьер-Ард. - Воинское мастерство эндра-ши не вызывает сомнений и один штурм мы, пожалуй, сможем выдержать, но что потом? Со второй ли, с пятой ли попытки, в конце концов нас сомнут. У тех, кто прибудет сюда очень скоро, не будет недостатка во времени. Они не поленятся построить осадные машины, послать через дальние ущелья часть сил в обход или просто дождаться помощи из Долины.
- Мы тоже можем дождаться помощи, - прогудел Агаш-Валх, - когда войска Бракаля вышвырнут за Отагон ублюдков Бьер-одра и сэй-горскую нечисть. Отступать в горы теперь, когда Дикие Перевалы засыпаны снегом - сущее самоубийство. Той дороги не перенесут не только раненые, но и здоровые.
Кьер-Ард только головой покачал. Как сказать старшине бракальских рашхаров, что бесполезно ждать помощи из страны, в которой, похоже, уже вовсю хозяйничают фаррады Бьер-Рика? Как убедить Мирль-Ко, что лучше потерять раненых при отступлении, чем живых при бесполезной обороне бесполезной горной крепости? Как убедить других в том, в чем не уверен сам?… Или уверен?…
"Эх, Эки, Эки, невовремя ты оставил тех, кого вел за собой. Ты был стержнем всего предприятия. Тебя, забывая о твоей молодости, слушал даже упрямый бракалец. Как же теперь без тебя?…"
Спасительной нитью долетел из рядов теснящихся вокруг воинов голос Тарди:
- Все мы знали, на что шли!
- Верно! - поддержал барска нестройный хор голосов. - Знали! Раненых на носилки! В горы! В леса!…
- Тихо там, шальные! - рявкнул, перекрывая усиливающийся шум, Агаш-Валх. - Все знали на что идут, да не все знали во имя чего! Я, к примеру, и сейчас не знаю! Меня, конечно, убедили, что это важно - и мы с моими ребятами сделали что могли, но теперь, когда Тинтра в наших руках, а наш юный кортэг, как тут сейчас заявил достойный Неврут, бесследно исчез, ты, Кьер-Ард, при всем к тебе почтении, надо мной не командир. Раз Олька с нами больше нет, значит я теперь буду решать сам, что тут сообразуется с пользой моему народу и моим солдатам. И я полагаю, самым разумным сейчас будет закрепиться в Тинтре и удержать ее. А ежели совсем прижмет, то у нас есть еще их пленные, коих вполне можно будет обменять на наши жизни.
- Откупаться пленными от смерти, - Неврут поморщился, - это как-то недостойно.
- Тем не менее он прав, - нехотя кивнул Кьер-Ард. - Вы там в своих ардах слишком отвыкли от жизни внешнего мира, почтенный Неврут. Здесь поступить так будет делом куда более достойным и естественным, чем убивать родовичей ради власти, предательски нападать на южных соседей-братьев или вырезать целыми деревнями беспомощных крестьян.
Мирль-Ко закивал согласно:
- В том, что предлагает достойный Агаш-Валх, нет бесчестья. Можно попытаться. Вот только согласится ли на этот обмен кортэг, который командует идущим сюда отрядом?
Ответить Кьер-Ард не успел. За него подвел итог спору военный горн, протрубивший от внешней стены. Воины начали тревожно переглядываться.
- Как бы не было поздно решать, - пробормотал Неврут, теряя обычную свою бесстрастность.
Горн звал, надрывался издалека и в зове его слышалась угроза.
Сказать: "на душе было неспокойно" - все одно, что не сказать ничего. Сказать: "он боялся" - значило впустую потратить слова. На душе у Олега скребли кошки - огромные, черные, злые и чертовски когтистые. Страха не было - был ужас, глубинный, не вполне осознанный, что только усиливало гнусное ощущение.
"Ты не пройдешь в Врата, - стучало в висках, оплывая к затылку тянущей болью, - а если и пройдешь, не выйдешь обратно. Сгинешь впустую. Исчезнешь… И что же тебе мешало выяснить все получше? Бросился, очертя голову…"
Он подошел к полуприкрытым дверям в высокую каменную постройку, помедлил несколько секунд, собираясь с духом, потом толкнул створку и вошел.
Внутри не было темно - так, немного сумрачно. Окна, отсутствовали в стенах, но их и не требовалось, равно как и каких-либо светильников. Казалось, внутри светятся сами стены, трещины в каменных блоках сочились ровным серебристым сиянием, мерцали поддерживающие крышу балки, роняла вниз искры горящего серебра высокая крыша. Это было необыкновенно красиво, но взгляд вошедшего притягивало в первую очередь иное…
Дыра. Будто кто-то разорвал воздух прямо посреди просторного пустого зала, пробив брешь в ничто. Стоило вглядеться хорошенько и казалось, что перед тобой зияет провал в бесконечность… Под одеждой телу вдруг стало зябко. Он чувствовал дыхание огромной холодной Силы, мертвой и живой одновременно. Смотреть на нее, ощущать ее прикосновение было и мучительно, и приятно. Она не являлась чистым злом, но язык не поворачивался назвать её и добром. Она могла быть использована и для разрушения, и для созидания, если, конечно, нашелся бы тот, кто сумел бы её укротить и поставить себе на службу. Взгляд растворялся в неподвижной мерцающей черноте, тонул, силясь удержаться на поверхности бытия. Сгусток тьмы манил, влек к себе… В себя… Как бешенный водоворот затягивает легкие щепки… Врата… Бесконечная дорога в неизвестность… Бездна… Безвременье… Верная гибель для непосвященного и открытая Тропа для обладающего нужным Знанием…
Олег смотрел на Врата только одно мгновение, почти сразу же вернувшись в реальность. Некогда было любоваться мерцанием стен, некогда было вглядываться в бездонную брешь посреди зала, взгляд привлекло иное: между Вратами и входом в здание на земляном полу сидел фэйюр. Он больше угадал, чем узнал в нём девушку, одну из двоих сопровождавших его воинов. Кажется, Отшельник назвал её Фаль… Она сидела спиной к нему, сложившись вдвое, точно что-то не позволяло ей выпрямиться и встать. А встать она пыталась - это было видно по трясущейся от страшного напряжения руке, обхватившей эфес меча, который эндра-ши пыталась использовать в качестве костыля. Тяжкий мучительный стон сорвал Олега с места, прежде чем успели вмешаться холодный рассудок и элементарная осторожность. Не успел он еще склониться над стонущей Фаль, а ловушка уже захлопнулась…
Глава десятая
Вся пятеро спрыгнули с потолочных балок одновременно. Видо мягко приземлился на полусогнутые, выпрямился и остался стоять на месте, внимательно следя за озирающимся хальгиром. Попутно он отмечал, как его ребята окружают мальчишку. Грамотно окружают, слаженно, как учили: Клебах и Три Стрелы зашли с боков, Азбраль - со спины, Неро прикрыл самого Многослова, встав по левую руку и чуть сзади. Мальчишка никак не препятствовал им - то ли растерялся, то ли выжидал. И то и другое было ему сейчас в проигрыш. Видо даже успокоился немного: противник оказался не столь опасен, как он ожидал. Возможно даже удастся взять его невредимым. Если бы еще не предупреждение Харта…
От Дыры дохнуло каким-то запредельным холодом, по спине пробежала противная мелкая дрожь и на краткий миг появилось жгучее желание повернуться и бежать без оглядки. Ощущение длилось доли мгновения и пропало так же неожиданно, как появилось, оставив лишь тянущее чувство тревоги и слабое покалывание в ушах и кончиках пальцев. Проклятая штука!… Хотелось оказаться от нее подальше, но выбирать сейчас не приходилось и Многослов заставил себя забыть о неприятном соседстве, полностью сосредоточившись на мальчишке.
Тот стоял неподвижно, чуть согнув в коленях ноги. Шисса его плавала из стороны в сторону, покачивалась в руке, обманывая кажущейся неустойчивостью положения. У ног хальгира скорчилась на мерзлой земле молодая кальирка, одна из тех двоих, что вошли первыми. Видо мог гордиться своими бойцами - никто из них не усомнился кого видит перед собой, все действовали быстро и слаженно: Миль и Азбраль всадили в вошедших по стреле, Клебах и Неро оттащили труп нолк-лана в дальний угол, оставив на месте раненую девицу. Древко короткого арбалетного бельта торчало у той в животе. Сквозь звенья пробитой кольчуги обильно сочилась темная кровь. Скверная рана. Поначалу раненая еще стискивала зубы и все пыталась подняться, неловко опираясь на рукоять меча; потом завалилась на бок, подтянула ноги к груди и застыла в неподвижности. Азбраль отменно постаралась - убей она девицу сразу наповал, мальчишка вряд ли бросился бы к бездыханному телу, как он бросился к еще живой кальирке.
- Нам приказано не убивать тебя, - произнес Видо уверенным тоном, на всякий случай отмечая про себя (только на всякий случай): заряженный ворб у Азбраль, натянутый лук в руках Миля - более чем достаточно на таком расстоянии от цели, будь Эки-Ра хоть ровней самому Харту.
- Однако мы можем тебя сильно покалечить, если ты не проявишь благоразумие.
Хальгир не ответил и позы не изменил, но похоже было, что он колеблется. Видно он и сам осознавал безнадежность своего положения. Бросать оружие, впрочем, тоже не спешил. Видо понимал: разум парня напряженно ищет выход, подсчитывает ничтожные шансы на успех, сопоставляет их с вероятностью поражения. Нужно дать ему время на раздумья. Чем дольше он думает, тем больше сомневается - и это хорошо. Время сейчас работает на Многослова.