Сны накануне. Последняя любовь Эйнштейна — страница 44 из 44

лепят солнечный свет и блеск воды.

И тогда она складывает крылья и камнем падает вниз. Генрих опять оказался прав: смерть ничего не меняет, мы снова вместе.

День выдался, можно сказать, удачный. Вызовов немного, и они даже успели посмотреть третий период потрясающего матча из Лейк-Плейсида. Как раз вовремя, потому что сразу вызов на Тверской бульвар в странный дом.

Вход прямо с улицы в большую залу, уставленную разными скульптурами, а из залы — лестница наверх, туда их и повела здоровая зареванная баба. Видно, дело плохо. Так и оказалось, старуха уже доходила. Но что за жуткая старуха: наголо остриженный скелет без бровей. Ужас какой-то, наверное, раковая. Но коньяком от нее разило по-страшному. Пока Сергей Константинович возился (для проформы конечно) вышел на антресоль, что нависала над залой, чтоб рассмотреть скульптуры. Какие-то дядьки и тетки. Одна ничего, с плоским животом и маленькой грудью, как у той, с академических дач. За спиной знамя развевается, хотя голая, и руки длинные подняты.

— Бабка-то что? Сумасшедшая?

— А то! Она и не ела, только поддавала.

Зареванная тащила в комнату простыню. Значит, амбец старухе, а спускаться с ней по такой крутой лестнице будет непросто.

Димон, конечно, сообразил и взял верхний конец носилок. Но зато он мог тормозить, чтоб разглядеть красивую голую. Вблизи она оказалась еще красивее и как живая, потому что из дерева, не из камня.

Санитары, негромко переругиваясь, неловко сносили брезентовые носилки вниз.

Замешкались у «Магнолии». В ярком свете почему-то включенных мощных ламп она стояла, вскинув руки, во всем торжестве своей красоты.

— Вот до чего была бесстыжей.

— Да ладно! Эта кикимора?

— Ну давай, топай, — толкнул носилки тот, что был сзади.

— А правда, судьи американцам подсуживали? — спросила Олимпиада врача, придерживая большую застекленную дверь на улицу.

Он пожал плечами и обернулся, чтобы посмотреть еще раз на голую со знаменем, а она все махала и махала, словно прощаясь.

2003–2005

Выражаю искреннюю признательность Татьяне Крауц, Светлане Бобровой, Юрию Слёзкину, а также Елене и Юрию Романенко, оказавшим неоценимую помощь в создании этой книги.

Автор

Иллюстрации

А. Эйнштейн. 1930 г.

Милева и Альберт Эйнштейны. 1911 г.

Милева Эйнштейн (Марин) с сыновьями. 1914 г.

Альберт Эйнштейн и его вторая жена Эльза. 1930 г.

Марго Эйнштейн со своей скульптурой. 1930 г.

А. Эйнштейн, его падчерица Марго и Дмитрий Марьянофф после регистрации брака Марго и Дмитрия. 1930 г.

Анатолий Луначарский и его литературный секретарь Дмитрий Марянофф. 1922 г.

Альберт Эйнштейн, Рабиндранат Тагор, жена Эйнштейна Эльза, её дочь Марго и муж Марго Дмитрий Марьянофф. 1930 г.

А. Эйнштейн и его секретарь Элен Дюкас в синагоге. 1930 г.

Маргарита Воронцова (Коненкова) 1916 г.

Сергей Тимофеевич и Маргарита Ивановна Коненковы. 1922 г.

«Магнолия». Скульптурный портрет М. Коненковой. Работа С.Т. Коненкова. 1931–1932 гг.

Сергей Коненков. 1901 г.

Портрет М.И. Коненковой. 1922 г.

Портрет Маргариты. Работа С.Т. Коненкова. 1918 г.

Сергей Тимофеевич, Маргарита Ивановна и неизвестный (С.Флекснер?) в мастерской Коненкова в Нью-Йорке. Конец двадцатых

Мастерская С.Т. Коненкова в Нью-Йорке. 1939 г.

А. Эйнштейн и М. Коненкова

Рисунок А. Эйнштейна в письме к Маргарите Коненковой в Москву. 1945 г.

А. Эйнштейн. Саранак Лейк. 1943 г.

Майя Эйнштейн (сестра), подруга М. Коненковой, А. Эйнштейн и М. Коненкова

Чета Коненковых и чета Эйнштейнов. 1935 г.

А. Эйнштейн и С. Коненков. 1935 г.

Альберт Эйнштейн и один из создателей атомной бомбы — физик Лео Сцилард. Саранак Лейк. 1945 г.

Кабинет Альберта Эйнштейна в Принстоне

Маргарита Ивановна и Сергей Тимофеевич Коненковы в Москве. Конец пятидесятых

Они же в конце шестидесятых

С.Т. Коненков 1960 г.

Диаграмма из книги Смита Жизнь и Работа Великой Пирамиды». 1868 г.

С.Т. Коненков играет на своей «музыкальной машине».

С.Т. Коненков 1965 г.

Ф.М. Достоевский. Работа С.Т. Коненкова. 1933 г.