И никаких зеркал не было, кроме тех, что в самом проекторе.
Там, в мире Уэссекса, участники смоделировали вторую реальность. Они представили себя в прошлом. Создали проекцию самих себя!
У Джулии похолодели ноги.
Это ведь настоящий мир? Не проекция?..
Она посмотрела на Мэрилин, сидевшую напротив… На Элиота, который разговаривал по телефону. Они были частью реального мира, частью двадцатого века. Живыми, не фантазией.
Однако они были и там, в Уэссексе, внутри проекции. Пол или кто-то другой воссоздал их альтер-эго! Джулия видела Элиота на собраниях, а Мэрилин даже одолжила ей плащ…
– Тебе нехорошо? – спросила Мэрилин.
Джулия потрогала ее за руку. Осязаемая, настоящая… Вздрогнув, она испуганно отдернула пальцы.
– Джулия, что-то случилось?
Она встала, чуть не опрокинув стул. Захотелось вдруг оказаться снаружи, увидеть окружающий мир, долину и Дорчестер, и белые полосы от самолетов в небе, и железнодорожные рельсы рядом с Мэйден-Каслом, и дороги с машинами…
Этот мир – он такой как прежде? Или нет?
Джулия выскочила из кабинета в холодный, пахнущий глиной тоннель. В конце блестели стальные двери – лифт, путь наружу. Джулия в отчаянном ужасе бросилась к ним. Однако за долгие дни внутри проектора она ослабла и, кое-как добежав до лифта, бессильно привалилась к стене, хватая ртом воздух.
Ослабела и ее решимость, поэтому дальше Джулия не пошла.
Этот мир – прежний. Все так, как должно быть.
Не важно, настоящий он или только кажется. Он такой, какой есть, или каким она его представит. Так в чем разница?..
Она стояла у лифта, пытаясь отдышаться.
Мэрилин выбежала вслед за ней.
– Джулия, что случилось?
– Все хорошо. Правда. Потянуло вдруг на свежий воздух. Все, сейчас уже легче.
– Пойдем обратно, подождем в кабинете.
Никак не переведя дух после забега по коридору, Джулия смотрела на Мэрилин. Она вдруг поняла, что, даже если проведет с подругой остаток жизни, не спуская с нее глаз, все равно не будет до конца уверена, настоящая ли та.
Что, если Мэрилин исчезнет, как только Джулия отвернется? И вновь появится, стоит на нее взглянуть?
– Дэвид Хакман еще не вернулся? – произнесла она как можно спокойнее.
– Спросим у Элиота. Он наверняка знает.
– Хорошо.
Они пошли обратно к кабинету, но как только Мэрилин открыла дверь, Джулия опять бросилась бежать, только уже в другую сторону – по темному тоннелю в самое сердце Мэйден-Касла. Мэрилин кричала что-то сзади, звала доктора Элиота.
Джулия свернула за угол, пронеслась мимо конференц-зала и вбежала в зал с проектором.
Суматоха там уже улеглась, всех участников, видимо, забрали. Лишь в углу стояли две каталки, и возле них дежурили санитары. Рядышком наготове лежали кислородные баллоны и одеяла, на подносе – шприцы и ампулы. Рядом с санитарами стоял доктор Троубридж.
Он обернулся на звук шагов.
– Доктор Элиот вас осмотрел? – спросил он Джулию.
– Да. Сказал, я в порядке.
Она в порядке, потому что этого хочет. Если вообразит себя больной, ей тут же станет плохо.
– Вам не мешало бы отдохнуть, – заметил Троубридж.
– Я здесь пока побуду… Доктор Элиот велел его дождаться.
Троубридж отвернулся, и Джулия медленно пошла, вроде бы слоняясь от скуки, вдоль длинного ряда ящиков. Почти все были открыты, словно в зале побывали грабители, перевернув все вверх дном в поисках ценностей. Закрытыми оставались лишь два ящика, пряча свое живое содержимое от чужих глаз.
Джулия старалась представить, что происходит в голове у обоих мужчин. Проекция теперь держится на двух личностях, которые к тому же в состоянии конфликта – и осознанного, и подсознательного.
Она подошла ближе к ящику, где лежал Дэвид. На белой карточке, прикрепленной к дверце, чернело его имя, напечатанное мелкими буквами.
Троубридж стоял спиной, разговаривал с санитарами. Джулия взялась было за ручки, но тут же отпрянула.
Она хотела увидеть Дэвида – и ужасно этого боялась.
Снова нахлынули эмоции, как при разговоре с Элиотом, и Джулия сдавленно всхлипнула. Чтобы не выдать себя, притворилась, будто кашлянула. Впрочем, Троубридж по-прежнему не обращал на нее внимания.
Джулия опять взялась за ручки и изо всех сил потянула ящик на себя. Тот, застряв на секунду, мягко скользнул наружу.
На каталке лежал Дэвид Хакман, и когда Джулия увидела его, то едва удержалась от крика.
Он не двигался, будто мертвец, но глаза под веками метались, а грудная клетка чуть заметно опадала. С последнего раза он стал выглядеть хуже, чем прежде: кожа побелела, а плоть обмякла, точно истаяла. Слипшиеся волосы отросли, длинные ногти скрутились, вонзаясь в ладони.
Джулия в порыве отчаяния прижала руку к его груди.
Что-то подсказывало ей: он уже не вернется; отныне его место в Уэссексе, он стал частью того мира, который помогал создать.
И ей было больно оттого, что он там, а она – здесь.
Каким взглядом Дэвид смотрел на нее тогда, из-под ступенек дамбы, когда она читала статью на том драном клочке бумаги… Сейчас, разумеется, Джулия знала, что в газете говорилась чистая правда, речь шла о событиях двухлетней давности. Очень хотелось сказать ему: ты не ошибся… Хотя разве это важно? Джулия больше не знала, что реально, а что нет, и ей было все равно. Для нее настоящим был один лишь Дэвид, а он сейчас застрял в Уэссексе.
Она снова всхлипнула и вытерла глаза салфеткой, которую до сих пор держала в кулаке. Поцеловала Дэвида и выпрямилась. Толкнула ящик, и через мгновение тот скользнул обратно. Теперь Дэвиду ничего не грозит.
Джулия оцепенело подошла к своему ящику.
Больничная пижама держалась на трех завязках, которые распускались легким рывком. Один из санитаров заметил, как она раздевается, и окрикнул Троубриджа.
– Мисс Стреттон… Вы что делаете?
Не удосужившись ответить, она нащупала на плече уголок пластыря. Потянула, морщась от боли, затем с силой дернула. Уронив пластырь на пол, увидела на повязке вперемешку с желтыми пятнами антисептической мази алые мазки крови.
Она села в свой ящик и подобрала ноги.
– Джулия! – На пороге зала возник доктор Элиот. За его спиной маячила Мэрилин. – Джулия, немедленно вылезайте! Троубридж, вытащите ее!
– Джон, я возвращаюсь в Уэссекс! – крикнула Джулия.
– Я же сказал, к проектору теперь никто и близко не подойдет! Мне велено его отключить.
Троубридж нерешительно топтался на месте, не зная, что ему делать.
– Вы не можете отключить проектор, пока внутри люди, – заявила Джулия. – Вы убьете их.
– Так распорядились попечители.
Элиот старательно уговаривал, сам подходя ближе, и Джулия знала, что, в отличие от Троубриджа, он медлить не станет. А еще она знала, чего хочет. Знала наверняка.
Желая этого всей душой, она уставилась на Троубриджа… и тот отвернулся.
Желая этого, она посмотрела на Элиота… и он замер.
Мэрилин, стоявшая в дверях, крикнула:
– Давай, Джулия! Вперед!
Джулия закрыла глаза и легла на подпорки, задохнувшись от боли, когда иглы вонзились в свежие раны. Нащупала внутри шкафа ручку. Потянула за нее слишком сильно, отчего электроды, зацепившись, рванули плоть… Но ящик уже скользил внутрь, унося Джулию в свое темное теплое нутро.
Замерцали яркие огоньки, и Джулия распахнула глаза, глядя в круглое зеркало.
Глава двадцать седьмая
Она бежала по тоннелю под Мэйден-Каслом, и грубое платье путалось в ногах. Воспоминания все до единого были на месте.
Впервые Джулия сознавала, кто она и где находится. Она помнила о спятившем вдруг Поле, о драке; помнила, как вернулась в тысяча девятьсот восемьдесят седьмой год и как по этому самому тоннелю убегала от Мэрилин, а та кричала ей вслед.
А теперь Джулия опять вернулась в Уэссекс, и здесь не было ни Мэрилин, ни доктора Элиота. В тесных тоннелях ей не встретилось ни единой живой души.
Вдали мелькнули яркие огни проекционного зала, и Джулия перешла на шаг, не зная, что ждет ее впереди. Вдруг Дэвид и Пол до сих пор дерутся? Или Пол по-прежнему корчится на полу, бормоча что-то про смерть и всемогущество?
Однако в зале царила полная тишина. Казалось, прошло лишь несколько секунд с тех пор, как Джулия входила в точно такое же помещение стопятидесятилетней давности. Щурясь от яркого света, она принялась озираться в поисках Дэвида.
Вдоль стены стоял ряд плотно закрытых ящиков. В прошлый раз два из них были открыты: один для Дэвида, второй для Пола. А теперь они все выстроились глухой стеной, скрывая свое содержимое.
В центре зала под лампами валялась груда одежды.
– Дэвид? – робко позвала Джулия, и голос предательски дрогнул.
Это был первый звук, прозвучавший в безмолвии зала, и Джулия тут же испуганно замолчала: вдруг из-за угла сейчас выскочит бешеный Пол?
В тишине чуть заметно гудело оборудование.
Что произошло? В прошлом ни один из мужчин не появлялся, значит, оба остались в Уэссексе… Тогда где же они?
Их ящики закрыты. Может ли быть такое, что Пол с Дэвидом вернулись в прошлое, но Джулия об этом не знает? Вряд ли – в памяти крепко отложились две закрытые дверцы проектора, каталки наготове и халаты санитаров. Тем более что Дэвида она видела спящим буквально за пару секунд до того, как забралась в свой ящик.
И все же по собственному опыту Джулия знала, что переход из настоящего в будущее и наоборот занимает долю секунды. Не могло ли случиться такого, что Пол и Дэвид вернулись ровно в тот самый момент, когда она вошла в проекцию?
Иначе как еще объяснить их пропажу?
Она подошла к ящику Дэвида, сознавая, что один в один повторяет путь своего альтер-эго из прошлого. Та Джулия тоже искала своего Дэвида… и не нашла.
В невольном ужасе она отдернула протянутую было к дверце руку. Попятилась, отвернулась. Понемногу накатывала паника: неужели никого больше в этом мире нет?
Она чуть было не споткнулась о кучу одежды в центре зала. Опустив глаза, увидела сверху знакомый пиджак Дэвида, а под ним аккуратно сложенные брюки.