Джулия потрогала пиджак – еще мокрый после дождя. Подняла его и прижалась к ткани щекой, бережно баюкая в руках. Под наплывом чувств уронила пиджак и выкрикнула имя Дэвида.
И вдруг, чуть слышно:
– Джулия…
Его голос!
Она ринулась на другой конец зала, схватила ручки его ящика и дернула со всей силы. Ящик выскользнул наружу. Дэвид, голый, лежал там. Он был в сознании и, кажется, изрядно напуган, потому что вскинул голову еще до того, как ящик выехал полностью, и крепко приложился лбом о металлическую перегородку.
Выглядел Дэвид, в отличие от прошлого раза, здоровым и крепким… а еще забавно корчил гримасы от боли вперемешку со смехом.
Джулия громко, почти истерично захохотала, радуясь, что он жив и здоров.
– Ох, Дэвид…
– Хватит смеяться! Лучше вытащи меня отсюда! Я уж думал, до конца дней здесь застряну.
Она упала на колени, положив руку ему на грудь, и прильнула щекой к плечу, а Дэвид обнял ее, притягивая ближе.
И вдруг снова поморщился от боли.
– Эти иголки… такие колючие.
Она тут же вскочила и помогла ему слезть с электродов. Дэвид уселся, как и она в свое время, низко опустив голову, потер шею рукой. Джулия полезла взглянуть, что с ранками, но иглы едва-едва проткнули кожу, и на верхней части спины виднелась разве что бледная сыпь.
Джулия крепко обняла его и не отпускала несколько минут, думая лишь о том, что он здесь и никуда больше не денется.
И только потом спросила:
– Дэвид, что здесь было? Почему ты не вернулся в прошлое?
– Я сделал все, как ты сказала… Однако ничего не произошло. Лежал, смотрел на свое лицо и думал, когда же, черт возьми, это случится, а потом услышал, что ты меня зовешь.
– Ты ведь должен был вернуться… Проектор что, не работает?
– Не знаю, его никто не трогал. Я-то уж точно.
– Наверное, Пол как-нибудь сломал…
Дэвид выполз из ящика и подобрал свою одежду.
– Мэйсон тоже в проекторе, – сказал он вдруг.
– Вы снова подрались?
– Нет. Он только бормотал что-то, меня не замечая. Все твердил, что надо отправиться за тобой в будущее. Залез в свой ящик и закрылся изнутри. Я подождал немного, а потом решил вернуться сам. Как видишь, не сработало.
– И все же, почему?..
– Наверно, у меня иммунитет.
Он сказал это в шутку, но у Джулии в мозгу будто щелкнуло: проснулась память из двадцатого века.
Когда последний раз она была в реальности, на собрании, где им представили Пола, зашла речь о том, что Энди со Стивом недавно вернулись из Уэссекса и что они показывали Дэвиду зеркала, а он не отозвался.
(И еще одно воспоминание, несколькими слоями памяти ниже: то утро в Дорчестере, когда Дэвид взволнованно рассказывал о гонке на скиммере, а рядом с палаткой толпились туристы; Стив пытался всучить Дэвиду зеркало, а Джулия внезапно отобрала его и выкинула; Дэвид и глазом не повел, только назначил вечером свидание, и Стив понуро ушел из палатки.)
Дэвид провел в Уэссексе более двух лет; может ли быть такое, что он утратил восприимчивость к гипнозу? И теперь не реагирует на зеркала в проекторе так же, как не замечал зеркал эвакуаторов?
– У тебя, наверное, тоже иммунитет, – добавил Дэвид. – Раз ты еще здесь.
– Я здесь, потому что вернулась. Послушай… – Джулия отобрала у него брюки, которые он собрался надеть, и вытащила из заднего кармана ту самую вырезку. – Все, что здесь сказано, – чистая правда. Когда я легла в проектор, то попала обратно в двадцатый век. И сразу же вспомнила, кто я и откуда. На самом деле нас с тобой здесь не существует, но это не важно! Друг для друга мы реальны. Я видела, что там происходит, в настоящем. И там жить не хочу. Пришлось вернуться к тебе.
Как же рассказать ему обо всем, что удалось вспомнить? О попечителях, об отношениях с Полом Мэйсоном, об амнезии остальных участников?
И о настоящем Дэвиде – бледном, отекшем, полумертвом… Если когда-нибудь он сумеет вернуться в реальность, выживет ли вообще?
– Дэвид, теперь существует и вторая проекция! Когда Пол Мэйсон… не знаю, как объяснить… В общем, он создал другой вариант прошлого. Я решила сперва, что попала домой. Но на самом деле тот двадцатый век был ненастоящим, он был проекцией… той самой, где напечатали эту газету!
Дэвид нервно рассмеялся и отобрал у Джулии вырезку.
– Сперва я говорил, что нас не существует, теперь ты говоришь, что не существует и газета.
– Именно так. – Она вспомнила страшный переполох в проекционном зале. – Многие там… в новой проекции сошли с ума.
– Но ты уцелела.
– Да… Я знала, во что верить… знала, что реально.
– Что же?
Джулия качнула головой и улыбнулась.
– Если ты, Дэвид, сам не знаешь, я сказать не могу.
Он уже полностью оделся и теперь расправлял воротник рубашки, сосредоточившись на столь обыденном занятии, лишь бы не думать о немыслимом.
– Дэвид, неужели ты не понимаешь? Изначально в газете про нас говорилась правда, однако теперь все не так. Когда мы встретились, то были не более чем проекциями из прошлого. Но Пол Мэйсон все изменил. Его проект переделал прошлое. Создал новую реальность, не ту, откуда мы пришли, а очень на нее похожую. Его эксперимент удался, я знаю, я была там! Теперь проекция стала двухсторонней: люди из Уэссекса, созданные в прошлом, в свою очередь сами проецируют то прошлое, откуда пришли. И это оказалось чересчур, поэтому многие сошли с ума.
Джулия запустила руку в волосы – те до сих пор не высохли после дождя, под которым она бродила всего час назад.
– Кажется, я и сама начинаю терять рассудок…
Она подошла к проектору и взялась за ручку первого попавшегося ящика.
– Если Уэссекс до сих пор не более чем проекция, то ящик будет пуст. Альтер-эго либо исчезает совсем, либо живет здесь обычной жизнью. Но что сейчас внутри? Есть там кто… или ящик пуст?
Дэвид оставил воротник в покое и задумчиво глянул на Джулию. Мятую вырезку он выронил, та теперь валялась на полу возле чужой одежды.
– По-моему, ящик открывать не стоит…
– Я должна!
Джулия потянула за ручку, и ящик, как всегда после секундной заминки, выскользнул из пазов. Внутри лежал Нэйтан Уильямс. Без сознания, но живой. Грудь поднималась и опадала, под веками двигались глазные яблоки.
– Он внутри проекции, Дэвид. Разум у него функционирует.
Она распахнула второй ящик, потом третий. Везде лежали люди, знакомые, родные.
Джулия тихонько закрыла ящики. Она видела их новую проекцию, знала, где они сейчас находятся.
– А в свой ящик заглянуть не хочешь?
– Нет!
– А надо бы. Он ведь пустой?
– А как иначе?.. Я-то здесь!
– Вдруг ты тоже плод своего воображения, как и я?
– Дэвид, хватит! Я не хочу этого знать!
Ее собственные аргументы Дэвид обернул против нее самой, и это было уже слишком. Она попятилась: шаг, другой, пока не уперлась спиной в противоположную стену. Теперь между ней и Дэвидом была груда одежды… в которой рядом с мокрым плащом валялось бурое платье вроде того, что носила Джулия. Она посмотрела на себя. Подол, не прикрытый плащом, намок от дождя и потемнел. Он противно и липко путался в ногах, когда она бежала по тоннелю.
Второе платье на полу тоже было мокрым.
Одна Джулия побывала в фальшивом прошлом и сохранила рассудок. Только она вернулась и не утратила при этом память. Она была в Уэссексе. В будущем, в настоящем, сейчас.
Дэвид рывком выдвинул нужный ящик и заглянул внутрь. Пару секунд он не двигался, потом сказал:
– Думаю, тебе лучше самой взглянуть.
– Нет, я не хочу!
Джулия и отсюда, с другого конца комнаты, видела пару босых белых ног.
– Ты такая же, как остальные. Лежишь здесь и видишь проекцию, а еще стоишь там и сама являешься проекцией.
– Дэвид, прошу, закрой ящик!
Он посмотрел на нее и ухмыльнулся.
– А голышом ты такая красивая. Иди, сама взгляни.
Она не могла шелохнуться, не могла отвести взгляд.
– Дэвид, умоляю, закрой!..
Тот, словно бы очнувшись, стер с лица ухмылку и торопливо задвинул ящик на место.
– Джулия, я так и не понял: ты настоящая? А я?
– Все, я больше не могу об этом думать. – Иначе упадет в обморок, а то и вовсе свихнется, как остальные. – Мы настоящие, если будем так считать. Я знаю только одно – что люблю тебя. Это ведь правда?
– Для меня – да.
Он подошел к ней и обнял.
– Прости. Не надо было так… Не надо было лезть в твой ящик.
– Наверное, все-таки надо. Должны же мы знать… Хотя разницы никакой.
– И что теперь делать? – спросил Дэвид. – Останемся здесь?
– А ты не хочешь?
– Я о том, можно ли вообще здесь оставаться?
– Нам теперь можно все, что захотим, – твердо сказала Джулия. – Пока мы абсолютно свободны.
– Почему пока?
– Когда я была там… в прошлом, то слышала, что проектор хотят отключить.
– И что тогда будет с нами?
– Кто бы знал… – ответила Джулия. – Сам Ридпат верил, что тогда люди внутри погибнут. На практике, разумеется, не проверяли.
И вдруг в голове навязчивой мухой завертелась спасительная мысль. Там, в прошлом, Элиот сказал, что попечители велели ему отключить проектор… но это было в том, ненастоящем мире, который, по мнению Джулии, создавался отсюда, из Уэссекса! И что тогда будет здесь? Где то настоящее, откуда проецировался сам Уэссекс? Может, система просто замкнулась? Один мир воссоздает другой и наоборот; теперь они зависят друг от друга?
– Джулия, нам, наверное, лучше идти, – сказал Дэвид. – Я увидел все, что хотел. Мы с тобой вместе, а больше меня ничего не волнует.
Джулия, задумавшись о своем, мотнула головой, выкидывая невеселые мысли, подняла на Дэвида глаза и увидела, как он переменился в лице – принял этот ее жест за отказ.
Она схватила его за руку и крепко сжала.
– Прости! Мне тоже все остальное не важно.
– Тогда пойдем, вернемся в Дорчестер.
Джулия вдруг испугалась того, что подстерегает их за стенами крепости. Однако Дэвид твердо решил выйти. Пришлось и ей отогнать нехорошие предчувствия.