Значит Артем тоже спецагент, раз разбирается в ментальных атаках. И лучше его об этом не спрашивать, потому что бывших спецагентов не бывает: есть только действующие и безвременно ушедшие. Призрак был прав — это не простая экспедиция, и ее роль здесь так же далеко не понятна, как казалось в самом начале. Если бы дело было только в оружие, военные всеми правдами и неправдами оградили любопытных, коей являлась Марина, от участия в экспедиции. Но им зачем-то понадобилась она…
Собственные размышления повергли девушку в ужас, и чтобы хотя бы чуть-чуть успокоится, она, наплевав на запреты Артема, вышла на улицу и побрела прочь от фургонов. С каждым шагом все более углубляясь в чащу Леса нарастало какое-то странное предчувствие, что-то непременно должно было случиться.
— Призрак?
Теперь это было на Яву. Значит он существует на самом деле, и дело вовсе не в ее снотворном, слишком похожем на легкий наркотик. Она медленно протянула к нему руку и тут же отдернула ее. Совсем близко завыл волк, и из-за спины Призрака вышел тот самый белый волчонок, которого она спасла тогда от кархеса.
— Не бойся, сестра. Тебе не грозит опасность, пока ты с нами.
— Призрак…
Мучительно долго девушка смотрела в серебристые глаза, а потом бросилась к нему и, уткнувшись в грудь, беззвучно заплакала. Он гладил ее по волосам и молчал, его пальцы были приятно холодны. Наплакавшись, она подняла к нему покрасневшие глаза и спросила:
— Это ведь не сон? Ну скажи, что это не сон.
— Нет, не сон.
Он вытер слезы с ее лица и улыбнулся.
— Я мечтал увидеть тебя наяву. Но никогда не желал, чтобы это произошло вот так.
— Ты заберешь меня с собой?
— Еще не время. Тебе еще слишком рано. Скоро рассвет, возвращайся.
— Идем, — подал голос волчонок, — Я провожу тебя, сестра.
Марина кивнула и побрела обратно вслед за белым комочком шерсти, резво бегущим впереди.
На этом месте они собирались остаться еще один день, дожидаясь отчета ушедшей вперед группы. Охотников это устраивало, тем более, после установки маяков беспокоится, было практически не о чем. Артем был доволен, все шло именно так, как он и задумывал. А вот Марину мучили нехорошие предчувствия: ей казалось, что та группа так и не выйдет на связь. Только предчувствиями этими она решила ни с кем не делиться, тем более говорить ни с кем не хотелось.
Она раздраженно слушала перебранку Ильи и Алексея, спорящих на тему убитого кархэса. В отличия от напарника, Илья спать не отправился сразу по окончанию дежурства.
— Да стопроцентно его какой-нибудь аномальный москит укусил, — подначивал увлекающегося ксенобиологией Алексея Илья, — Не просто же так этот псевдомедведь взбесился!
Алексей хмурил брови, подбирал аргументы в пользу своей теории о том, что зверь был просто голоден и напал на первую попавшуюся жертву. В ответ Илья рассказывал истории о том, что кархэсы не нападают на людей, даже когда находятся на грани голодной смерти. Алексей сдаваться не собирался и упрекал товарища в незнании психологии животных, а также в других смертных, на его взгляд, грехах.
— Илья, — вдруг перебила их спор Марина.
— Да, Марина Николаевна, я вас внимательно, — улыбнулся парень.
— Сколько тебе лет?
Илья смутился и промолчал, Алексей усмехнулся.
— Ну так сколько?
— Девятнадцать, — буркнул Илья себе под нос.
— Вот, — протянула девушка, — девятнадцать. Такой большой, а все в аномальных москитов веришь. Иди выспись.
— Да ну вас, — обиделся парень, махнул рукой и пошагал к фургону.
— Лихо вы его, — улыбнулся Алексей. — Парень-то он хороший, только молодой еще.
Марина посмотрела на закрывшуюся за Ильей дверь и вздохнула. Молодой, это верно, как же он успел стать охотником класса «А»?
— Он в свое время меня от взбесившихся дипардов спас, — продолжал тем временем Алексей. — Бешенство у них началось, а мы с ним как раз в рейде были, меня обучать мальчишку направили.
Девушка удивленно посмотрела на охотника. Значит они и впрямь как одна семья живут, отсюда и привычка называть друг друга исключительно только по именам — какие могут быть звания в семье? Потому умудренный опытом Алексей и позволял неприлично юному для охотника Илье смеяться над ним. Может они не такие уж и грубые, эти охотники?
— Родители у него умерли недавно…
— Что? Простите, не поняла. Кто у кого умер?
— У Ильи. Родители. Еретиками признали, а они того — самоубийство свершили. Мы уж думали мальчонка с катушек свернет, ан нет, держится. Хорошо держится!
— Еретиками?
— Ага.
Ей стало искренне жаль родителей Ильи, кем бы те ни были, она всегда сочувствовала еретикам. Девушка хотела еще что-то спросить охотника об этом, но тут из своего фургона вышел Артем.
— Марина, иди сюда. Мне нужно тебе кое-что показать.
Девушка виновато улыбнулась Алексею и направилась к Артему.
Фургон командира группы более походил на рабочий кабинет: автоматически собирающийся-разбирающийся стол в центре, несколько стульев. На столе видавший виды талсид (модель была чуть ли не исторической, даже интересно, где он его откапал), линзы к нему, чашка с остывшим кофе и, зачем-то распечатанные на бумагу, карты, множество карт. Одни из них были стандартными картами местности, другие более напоминали рисунки маленьких детей, впервые увидевших фломастеры, третьи и вовсе были сумбурны и непонятны неискушенному в этом деле человеку. Уж не на них ли позвал посмотреть ее Артем?
— Присаживайся, — милостиво разрешил парень, убирая какие-то документы с ближайшего стула. — Будешь кофе?
— Угу, — девушка критическим взглядом окинула комнату и усмехнулась — это было настоящее логово хищника: творческий беспорядок, модифицированный «Гром» в углу, шкура дипарда на полу. — А разве «Гром» входит в список разрешенного оружия?
— Исключительно для меня. Не обращай внимания. Ты какой кофе предпочитаешь?
Прямо не парень, а само очарование. Даже не верится, что это он ей нагрубил неделю назад в Центре.
— Черный, без сахара, — Артем удивленно посмотрел на нее, но ничего не сказал. — Сахар убивает вкус, — объяснила зачем-то Марина. — Что ты хотел показать мне? Бардак в фургоне?
— Если смущает — можешь убраться, я не против, — он улыбнулся и поставил перед ней кружку. — Я получил снимки со спутников.
— Ммм… И что там?
— Смотри сама.
На снимках были фотографии транс-лайнера: разбитый корабль, обломки обшивки, выжженный лес. На других, сделанных с меньшим приближением, становилось заметно, что хоть радиус пожара оказался не очень большим, все-таки ущерб от катастрофы был огромен. Повезло все-таки военным, что их капсулы пилотируемы, иначе пришлось бы им худо. Да и Центру бы забот прибавилось.
— А это что? — ее взгляд привлекло серое пятно на фотографии, — дефект пленки? Хотя вот на остальных тоже самое… Ты позвал меня за этим?
— Да, — кивнул Артем. — На инфракрасных тоже, еще при использование других фильтров. И всегда серый цвет. Даже спектральный анализ ничего не дал.
Девушка задумалась. Такое могло быть только в случае, если бы в этом «сером пятне» находилось место рождения циария. Но при первом сканировании планеты, первопоселенцы этот столь редкий в природе метал не обнаружили, а для его формирования условия были не подходящие. Другие известные металлы такого эффекта не давали. Аномалия какая-то!
— А сканирование что показало?
— Сканирование не проводили, бояться вызвать детонацию оружия на корабле.
— Да там бы давно все, что могло, детонировало! Артем, признайся, там ведь нет оружия? Так?
— Извини, не знаю. А знал бы — не сказал.
Девушка раздраженно кинула снимки на стол, но промолчала. На столе стыл кофе, доносились с улицы мимолетные едва различимые обрывки разговоров охотников, стучал пальцами по столу Артем, дожидаясь неведомо чего. Хотя нет, он то точно знал, что это такое, а не знал, так догадывался. Ему нужно было лишь подтверждение ею догадки, причем подтверждение не метафизика, а эзотерика.
Марина взяла в руки кружку и сделала глоток — кофе был отличный. Интересно, какие еще сюрпризы ожидать от охотника? Вышивает крестиком? Она снова осмотрела его, желая найти хоть что-то, к чему можно будет придраться. Но нет, он был практически безупречен, даже выглядел моложе своих 33… Девушка пыталась вспомнить выписки из его личного дела, которое она изучила после их первой встречи — и снова ничего. Только бардак в фургоне…
— Слушай, а где ж ты тут спишь?
— Интересуешься, потому что хочешь составить компанию?
— Рисса… Такое может быть при большом скоплении Риссы. Скорее всего тайная секта магов-отступников. Если мы их обнаружим, будем обязаны сообщить представителям Церкви нашей Единой и Единственной.
Он перестал барабанить пальцами по столу и посмотрел ей в глаза:
— А если не обнаружим?
Девушка лишь пожала плечами. Но ближе к вечеру она почему-то снова вспомнила этот разговор.
Рисса — так называли силу духа, на эсхи. Самой маленькой риссой обладают, как ни странно, священники, самой большой — маги. Это только у людей, а если рассматривать и гуманоидные расы тоже, то пальму первенства возьмут, конечно же, эсхи. Рисса была основой их жизни, ибо, выбрав для себя путь духовного совершенствования, эсхи оградили себя от того, что могло бы сковывать их силу — от техногенного мира. Им не нужны были талсиды и радиоканалы, чтобы услышать друг друга и даже увидеть. Им не нужны были лекарства — они лечили друг друга взглядами мудрых глаз. Они могли тушить пожары одной единственной слезой… Они были совершенны. И, рассказав Артему про риссу, Марина чувствовала себя предательницей, хотя о самих эсхи она ничего не сказала.
Еще ее пугали недомолвки Призрака. Его нежелание говорить о неведомом Храме, намеки на какую-то роль самой Марины в предстоящем нечто. «Остерегайся охотника… Лайнер упал недалеко от Храма Эсхи.» — вспомнила она слова Призрака. Что же представляет из себя это Храм?! Скопление мудрости в старинных свитках с заклинаниями? Артефакты? Что там?