квально проехалась по его многострадальному телу. Причем каждый из этих десяти уродов как бы случайно задел его плечом или локтем, а последний – еще и хоккейной клюшкой. В результате, по словам Ксюхи, Борис проделал в воздухе великолепный «тройной тулуп» и грохнулся на асфальт. К счастью, обошлось без переломов и сотрясений – только синяки да растянутые связки на ноге...
– Я не верю в случайности, – сказал Миха.
– Я тоже, – заявила Ксюха. – Борису надо уехать. На время, конечно...
– Куда?! – заорал Борис. – Не куда мне уезжать! У меня аспирантура, армия на пятки наступает, работа! Оттого, что мне угрожают какие-то придурки, я не собираюсь ломать себе жизнь...
– Надо в милицию заявить, – сказала Ксюха. Ответа не последовало. Ксюха и не настаивала.
За месяц трасса, словно сквозь масло, прошла сквозь пять жилых кварталов. Ничто не мешало проложить ее в трехстах метрах севернее, но трасса не хотела. Стоило ей отклониться в сторону от прочерченного «паркером» направления, как асфальт начинало крутить, корежить, вспучивать...
Корнелюка больше не удивляли эти аномалии. Не удивляла его и Стая, что каждый вечер молча пересекала асфальт в направлении свалки.
Вошли в привычку почти ежедневные визиты телевизионщиков, которые с хозяйским видом расхаживали по участку, залезали с камерами на грейдеры и сидели в засадах на Стаю.
Корнелюк охотно давал интервью, чем заслужил бонус уважения начальства, и даже был приглашен для участия в ток-шоу.
Однако это не объясняло асфальтовые бунты и странные разговоры рабочих о катках, что по ночам разъезжали без водителей...
Просто все эти «чудеса» постепенно входили в привычку и переставали удивлять.
А может, и не было вовсе это чудесами. Просто обычные события, немного выходящие за рамки, почему-то воспринимались как чудо. Даже Корнелюку было понятно, что все это – массовый психоз на почве постоянного промывания мозгов через телик и желтую прессу.
Понятно-то понятно. Но ведь, люди добрые, насколько проще объяснить «чудеса» полтергейстом или еще какой-нибудь чертовщиной, чем серьезно изучать проблему, вызывать разных там специалистов, что-то кому-то доказывать... Куда проще – объявить колдовством или чем еще похлеще. Тем более что начальство это поощряет... Вот ведь послал же Бог начальничков...
Философствуя таким образом и освещая себе путь фонарем, Корнелюк обходил ночной участок. Подходя к ломаному срезу асфальта, за которым на несколько метров выступала полоса гравийной подушки, Корнелюк напрягся и сбавил шаг: по центру трассы спиной к нему стоял человек.
– Эй, кто это там? – крикнул Корнелюк и покрепче сжал в руках ломик, что придавал ему некоторое ощущение безопасности.
Человек не обернулся.
– Эй, что ты тут делаешь? – недобро спросил Корнелюк и щелкнул выключателем рации.
– Да ничего я не делаю, – устало-снисходительно ответил человек. – Стою и думаю...
– Иди думай в другом месте, – угрожающе произнес Корнелюк.
– Чего надо? – гнусаво и сонно вмешалась рация.
– Да пока ничего вроде. Посторонние на объекте. Повнимательнее там... Ну?! – последнее было адресовано незнакомцу.
– А вы никогда не задумывались, что вообще нужно ЕМУ? – не слушая Корнелюка, задумчиво произнес человек.
– Кому – ему?
– Городу. Ведь ни мне, ни вам в отдельности не нужна, скажем, эта трасса... Нам все равно, пойдет она здесь или в другом месте. Говорят, она нужна Городу. Хм. А ведь город никому ничего не сообщал о своих желаниях. Знаете, отчего у людей такое знание? Оттого, что они – часть города. Часть непостижимого железобетонного организма... И, возможно, не самая нужная часть. Хм. Все-все, я пошел. Извините...
Человек накинул на голову капюшон и неторопливо удалился.
Корнелюк немного постоял и, чертыхнувшись, направился к вагончику.
БЕСПОКОЙНЫЙ СОН
Особенно Линку нравилось на всей скорости входить в повороты. Синтетическое покрытие дорожек давало не очень хорошее сцепление с роликами, правда, и падать было все же помягче...
Казалось бы, это тупо – носиться кругами по стадиону, «укачивая» его, как выражался Кардинал. Однако, странное дело, когда движешься в толпе сотни других роллеров, – это завораживает...
«Ты всего лишь клеточка в теле Железобетона, – говорил Кардинал. – Всего лишь быстрый эритроцит, что носит кислород по его сосудам...»
«Я фагоцит, – возражал Линк. – Я всего лишь очищаю его кровь от паразитов...» Кардинал улыбался и хлопал его по плечу.
Линк заметил, что при виде роллеров водители стали снижать скорость и шарахаться от тротуаров. Скоро совсем невозможно будет вести очистку... А может, цель уже достигнута? Машины начинают подчиняться воле истребителей, а значит, и воле Железобетона...
Теперь это не важно... Мы больше не вольные охотники, мы частица большого железобетонного Сна... Жаль, что Стерва ушла, не захотела влиться в наш общий поток... Она всегда была сама по себе, как та кошка... Но ведь от истины не убежишь...
– Линк! – позвали его.
Не снижая скорости, Линк юркнул между несущимися навстречу и остановился прямо перед звавшим его. Это был Сережа.
– Слушай, чувак, – доверительно-тихо сказал Сережа, – Кардинал хочет поручить тебе важное дело...
– Ну?
– По поводу Бориса.
– Нашего Бориса?
– Да. Но теперь он не наш, ты же знаешь. Между нами – копает он под Кардинала. В общем, свинья он конченая...
– А я тут при чем?
– Кардинал поручает тебе присмотреть за ним. Не в одиночку, конечно. Пару ребят возьми в помощь. В любом случае Кардинал должен знать, где Борис в любую минуту находится...
– Это что, я день и ночь должен этим заниматься?..
– Это тебе Линк, – оборвал его Сережа и протянул перетянутый резинкой свернутый прозрачный файл. Внутри были деньги. Столько денег Линк вблизи еще не видел.
– Это тебе от Кардинала. Сам решай, сколько дашь своим помощникам.
Какое-то новое, незнакомое чувство вдруг завладело Линком. Определить в общих чертах его можно было так: «как взрослый».
Сережа посмотрел в глаза Линку и сказал, с какой-то даже завистью:
– Ты становишься частью воли Железобетона...
Сидели на кухне. Курили.
Только что Борис отключил телефон. Не выдержали нервы.
Весь день с интервалами минут в десять ему звонили и молчали в трубку.
– Суки! – беспомощно склонив над столом голову, повторял Борис. – Суки! Чего им надо? Если им бабки нужны – так хоть сказали бы, было бы на что ментам жаловаться... Достали, просто достали... Не знаю, чего дальше ждать.
Отодвинув занавеску, Миха молча смотрел в окно. Небо было затянуто водяной пеленой. Словно перископы подводной лодки, торчали над мокрыми крышами размытые башни стадиона. Они равнодушно оглядывали свои владения. Наверное, в поисках нарушителей его, железобетонного, сна...
– Что делать-то? – продолжал Борис. – Думал, дома отсидеться, так и здесь достали...
– М-да... – протянул Миха, продолжая изучать Заоконье. Сверкнула молния. Вдалеке громыхнуло. По двору лениво кружились роллеры в мокрых куртках.
Зазвонил Борисов мобильник. Изменившись в лице и глядя на Миху, Борис включил громкую связь.
– Але! Але, я вас не слышу! – сказала трубка Ксюхиным голосом.
– Да, Ксюша, я слушаю, я думал, это козлы звонят, – склонившись над трубкой, с облегчением произнес Борис.
– Ксюхе – мой респект! – вставил Миха.
– Телик смотрите? Второй канал...
Миха схватил пульт, который вдруг заплясал у него в руках, пытаясь выскользнуть, словно пойманная на спиннинг щука. Наконец, висящий на кронштейне в углу кухни ящик заработал.
«...Да, еще раз повторяю – это была мистификация. Я просто разыграл всех. Я не думал, что люди так легко примут мои слова на веру... Я призываю всех, кто поверил во всю эту железобетонную чушь, бросить глупое поклонение стадиону и заняться более реальными вещами...»
– Я не понял, – сказал Борис, – а почему это идет по второму каналу? Я же туда не обращался...
– Может, это твоя Светлана передала им материал?
– Ты, что, с дуба рухнул?! Это ж ее конкуренты...
– Ну, не знаю. Но теперь-то от тебя хоть отстанут?
– Одни, может, и отстанут, а другие...
Снова зазвонил мобильник.
– Да, Ксюха, я посмотрел!.. – крикнул в трубку Борис.
– Это хорошо, что посмотрел, – ответил динамик незнакомым Михе голосом. – К сожалению, этот эфир – не твоя заслуга. Так что ты по-прежнему наш должник...
– Э-э! Мы так не договаривались! – возмущенно крикнул в трубку Борис.
– Подойди к окну, – невозмутимо продолжила трубка. – Видишь внизу «истребителей»?
– Каких «истребителей»? – не понял Борис, но подошел к окну.
– Не придуривайся. Истребителей машин. Смотри.
С четырех сторон к роллерам подошло около десятка разношерстно одетых парней. Недолго думая, они выхватили из-под распахнутых курток резиновые дубинки и бейсбольные биты и принялись избивать роллеров. Избиваемые заметались, пытаясь выскочить из плотного кольца тел, но тут же оказались на земле.
Теперь их месили ногами.
Миха с Борисом оцепенело наблюдали эту дикую сцену. Наконец Борис спросил:
– Кто это? За что?!
– Автолюбители, – охотно отозвалась трубка. – За дело. По твоей, между прочим, наводке...
– Что это значит? – тупо спросил Борис. Избивающие вдруг развернулись и исчезли в разных направлениях. Роллеры, скорчившись, лежали в грязи и слабо шевелились. Встать они не пытались.
– Это значит, что ты попросил бандитов избить людей Кардинала. И на словах от твоего имени уже передали, что, мол, Кардинал может тоже считать себя покойником.
– Это же бред, – тихо сказал Борис.
– Да, звучит неправдоподобно, – согласилась труб-ка. – Кардиналу будет над чем подумать... Да и, возможно, милиции. Мотив у тебя есть, а это... Ну, скажем, превышение пределов необходимой обороны, или что там еще?.. В общем, пренеприятное дело...