Мне уже не обязательно общаться с реальными людьми. Я столько людей в жизни знал, многих прекрасно помню, общение с людьми из моей памяти для меня часто интереснее, чем с реальными, живыми. Я только сейчас отдаю себе более-менее полный отчет в том, что означали для меня те или иные люди, с которыми сводила, сталкивала меня жизнь, отношения с ними, как они влияли на меня, как я влиял на них. Внутри себя я обнаруживаю интереснейшие личности, которых я в свое время не оценил по достоинству, многих удивительных людей вообще забыл, просто начисто забыл, и только сейчас, вспоминая те или иные сюжеты моей жизни, забытые всплывают в памяти, оживают, и эти новые встречи меня очень трогают.
22 июля
Все то время, когда я не помню о том, что скоро уйду из жизни, я живу как бессмертный. Таким образом, каждый день я некоторое время ощущаю себя бессмертным. Это не может длиться долго, ибо это неправда. Неправда коротка. Но даже когда я помню о смерти, осознаю свою смертность, это не стопроцентное, тотальное осознание, я все равно чуточку верю, чуточку надеюсь, что, может быть, и не помру, а во что-то превращусь. Душа моя превратится во что-то такое, от чего у меня останется ощущение, что я живой. Я готов называть своим «Я» не всего себя, а какую-то бестелесную часть меня, которая способна спастись. Мне даже не нужно быть в этом полностью уверенным, достаточно смутно надеяться, что это возможно. Эта смутная надежда то исчезает, то появляется, но и этого мерцания мне достаточно, чтобы не полностью утратить веру в возможность какого-то неясного спасения.
Вот потому я и называю себя верующим атеистом.
9 августа
В преддверии предварительных итогов
Результат этой войны, которая вроде бы идет к концу, но может еще долго то разгораться, то затихать: она принесла, кроме тысяч убитых и раненых с обеих сторон, кроме разрушенных городов и сел, кроме почти трехсот безвинно погибших пассажиров сбитого известно/неизвестно кем «боинга»? Кто выиграл эту еще не закончившуюся, но уже всем понятную войну? Никто. Никому не стало лучше, всем стало хуже. Даже тем, кто год с небольшим назад бурно праздновали присоединение Крыма, уже нерадостно на душе.
Победила глупость. Неистовая, кровожадная глупость. Конечно, не только в России правят бал хитроватые, наглые, по сути своей недалекие, близорукие люди. Похоже, многие из них не способны подвести плачевные итоги, сделать необходимые выводы. Что касается наших стратегов, они, возможно, были бы и рады отказаться, отдать, бросить власть, если было бы кому отдать, если были бы люди, которые смогли бы как-то красиво завершить эту некрасивую историю, да еще так, чтобы их не трогали, не тягали, не задавали вопросов. Но где возьмешь таких людей, такие фигуры? Они давно разлетелись, разъехались, ушли в мир иной. Остались в основном такие же, тот же уровень, что и нынешняя когорта, та же ненадежность, скользкость, слабость интеллекта.
Так что придется самим раскручивать то, что закрутили. Мириться со всем миром. Наши начальники сейчас не знают, как это сделать, да так, чтобы еще и лица не потерять. Поэтому все время подмывает: а может, наоборот! Ударить! А как ударить, не получив в ответ сто ударов, да еще более мощных? Придется договариваться, придется соглашаться, с чем соглашаться никак не охота. Теперь, когда мир нас узнал шире, глубже¸ узнал, чем мы дышим, ситуация значительно изменилась. Незабвенные слова Федора Ивановича Тютчева «умом Россию не понять» несколько устарели, за эти неполных два года войны Россия во многом дала себя понять, может, не желая того, распахнулась, оголилась. Поэтому с нашей стороны будет значительно труднее вести диалог.
Эти затруднения уже дают себя знать.
8 ноября
Как определить внятными выражениями то, что происходит в головах наших властителей? Они хотят невозможного. Они не понимают, что то, чего они хотят, неосуществимо. Для этого не было и нет необходимых условий ни внутри России, ни вокруг. Их мозги, их души набиты, напичканы ложными уверенностями. Ложные уверенности – страшная беда, трагедия российской власти. Вероятно, изредка их осеняют искорки понимания того, как обстоит дело в действительности, но эти искорки гаснут в болоте провозглашенных амбициозных установок. Сомнения порой возникают, не могут не возникать, но они боятся внимательно вглядеться в эти сомнения, они их заглушают, замуровывают. Сомнения – это партизаны правды, истины в душах людей, однако ложные уверенности мощнее сомнений, они их душат, они их уже задушили.
15 ноября
Сегодня многие с возмущением спрашивают: почему человеческие бедствия в других странах, в других городах мира не вызывают такого массового, такого эмоционального сочувствия, такого яростного протеста, как кровавые террористические акты, произошедшие прошлой ночью в Париже? Это справедливые вопросы, это уместные упреки. Здесь мы имеем дело с тяжелой историко-психологической проблемой избирательности гуманизма. Тем не менее то, что произошло прошлой ночью в Париже, – случай особый. Париж – мировая столица Свободы, толерантности. Так воспринимают этот город во всем мире. Это был кровавый удар не только по Парижу, не только по французам, а по всем нам, по европейской цивилизации.
3 декабря
Если поискать одно слово, которое наиболее адекватно отображает то, что происходит сегодня в мире, я думаю, это слово – сложность. Когда-то считалось, что человек – сложное существо, а мир примитивен и поэтому человек страдает. Сегодня человек и мир, человек и общество сравнялись по уровню сложности. На мой взгляд, это очень важное изменение, которое до конца еще не осознано. Еще не до конца понято, что из этой новой ситуации вытекает.
Главная сложность – как уберечь мир от планетарных катастроф, одна из которых – мировая атомная война. А еще есть угроза экологических бед, угроза планетарного терроризма, угроза перенаселения планеты, угроза истощения природных ресурсов. Как обеспечить безопасность человечества, которое состоит из разных стран, разных народов, разных идеологий, разных религий, разных культур, преследующих разные цели, имеющих разные представления о том, что в современном мире самое главное, что второстепенное. Человек, как мы знаем, со своим множеством сложностей более-менее справляется благодаря единому центру управления – своему мозгу, где переплетаются душа, знания, вера. По-видимому, исходя из этого опыта человека, и нынешнему миру, нынешнему человечеству надо выстраивать единую планетарную систему управления, которая будет способна более-менее справляться с обеспечением благополучия и безопасности рода человеческого.
Мозг человека как центр управления складывался в течение тысячелетий. Для формирования планетарного центра управления таких резервов времени нет. Многие десятилетия упущены. После Хиросимы и Нагасаки мудрецы XX столетия Эйнштейн, Рассел, Бор, Сахаров высказались о необходимости образовать мировое правительство для управления опасными отраслями человеческой деятельности. Однако до сих пор в мире не ведутся даже подготовительные работы к чему-то подобному, мы не знаем ни одного основательного проекта такого рода. Немало людей полагают, что мировое правительство может обернуться зловещей планетарной диктатурой. Вероятно, такая опасность существует, но так же вероятно, что можно предусмотреть структурные меры для предотвращения такого развития событий. Нужны глубокие исследования, нужны объединенные усилия планетарной интеллектуальной элиты. В свое время такого рода работой занимался Римский клуб. Насколько мне известно, идеями Римского клуба, его разработками ни одно правительство мира всерьез не заинтересовалось. Между тем положение на планете с каждым годом усугубляется, конфликты между отдельными странами, регионами, между разными идеологиями, между разного рода политическими притязаниями нарастают, сгущаются. Оружие невероятной поражающей силы совершенствуется. Психология людей приучается безответственными политиками разных стран не опасаться, не бояться атомной войны – все чаще звучит преступная мысль о том, что в атомной войне можно победить.
Не исключено, что опоздание в организации действенного планетарного центра безопасности уже обрело необратимый характер.
2016
В эти дни Памяти, когда во всем мире, включая, слава богу, и Россию, люди скорбят по поводу страшного бедствия, которое постигло еврейский народ в годы Второй мировой войны, – в эти дни я думаю о судьбах небольших народов в условиях, когда в больших странах властвуют диктаторы. Гитлеровские фашисты открыто, не стесняясь ни своего народа, ни других народов, заявляли, что их цель – полное истребление еврейского народа, цыганского народа. Сталин лишал целые народы родины, высылал, переселял, куда ему хотелось, обрекая на чудовищные унижения и потери. Беспощадно нарушались не только права человека, отдельных людей, но и права целых народов. Немало малых народов, особенно в Азии, в Африке, бедствуют, несут большие потери от диктаторских режимов и сегодня. Мне всегда казалось, я убежден – небольшие народы, политики, руководители таких народов должны быть особенно внимательны к правам человека в современном мире, активно выступать против их нарушения, где бы они ни происходили. Я с горечью воспринял равнодушие еврейской общины Москвы, когда несколько лет назад ее руководство никак не откликнулось на гонения, унижения представителей грузинского народа. С трудом собрал тогда несколько подписей под заявлением протеста против такого отношения к грузинам, и это были подписи только пожилых людей, узников гетто.
Несколько дней назад мы услышали гневные, глумливые призывы чеченских руководителей нарушать права людей, которые выступают с критикой нынешних российских властителей, объявлять таких людей врагами народа. И это произносят представители народа, который сравнительно недавно, на моей памяти, был без всякого суда изгнан из родной земли, ведь в течение многих лет фактически все чеченцы считались врагами советского народа.