Не удержавшись, я с возгласом упала. После общения с Елизаром реальность решила ускользнуть, а вернулась не одна. И нет, я не о Шарике.
Справа, подперев щеку кулаком, лежал Радистав и бесцеремонно меня разглядывал. Слева в такой же позе находился Скорбияр. Появилось острое желание спрятаться под мягкое коричнево-бежевое одеяло и не высовываться, пока они не уйдут. Однако ни Скорбияр, ни Радистав удаляться явно не собирались. Две руки синхронно ухватились за край одеяло и потянули вниз.
– Может, не будем прятаться? – ласково поинтересовался Скорбияр.
– Мне положено, – невозмутимо заявила я, вспомнив слова Кары. – Нам вообще не это… ну, не годится видеться до свадьбы!
Попыталась отвоевать одеяло, однако с тем же успехом можно было отбирать у голодного Шарика бутерброд.
– Кем положено? – изогнул бровь Радистав. – Кто тебе такую гадость сказал-то?
– Родственница твоя, – буркнула я и попыталась сесть.
Тут же две руки подхватили меня и помогли принять сидячее положение. Хм, если они так все будут делать, то могут возникнуть определенные проблемы. Хотя… с другой стороны, это может быть очень приятно.
Радистав недоуменно посмотрел на Скорбияра. Тот невинно улыбнулся:
– Нормально надо было сестру воспитывать.
Радистав только фыркнул.
Ситуация, конечно, сложилась что надо. Только вот это «надо» – явно не для меня. Я в упор не представляла, что делать и куда бежать. Ясно, что эти орлы зашли в комнату и увидели меня в обмороке. А теперь горят желанием задать массу вопросов. Однако… не очень-то удобно вообще отвечать на любые вопросы, когда к тебе с двух сторон прижимаются двое роскошных мужиков.
Ситуация так же недвусмысленна, как намерения Шарика поесть после нескольких дней диеты. Слова Кары мужчины почти опровергли, следовательно, никакими традициями тут не отмашешься. Что ж, не очень хорошо, надо срочно что-то решать.
– Ну и? – задала я вопрос. – Что будем делать дальше?
Скорбияр посмотрел на меня честными глазами, а рука Радистава неожиданно огладила мое бедро.
– А что положено делать супругам в постели? – уточнил последний.
От его прикосновения по телу прошло приятное тепло. Только вот ничего сладко не сжалось, как положено вообще-то в таких делах. Настрой у меня был совсем не романтический, поэтому приходилось сдерживаться и не хамить, чтобы ненароком чего нехорошего не случилось.
Я осторожно убрала его руку и положила ее на одеяло.
– Во-первых, мы не супруги, – сообщила на полном серьезе. – Во-вторых, неплохо бы не врываться ко мне в комнату, в-третьих…
– Мы не врывались, – хмыкнул Скорбияр, склонившись к моему лицу и почти касаясь губами щеки. – Мы даже постучали.
– Но нам не ответили, – подхватил Радистав, прижимаясь ко мне и медленно стягивая ткань платья с плеча, чтобы тут же поцеловать его.
Проснулась я поздно. Кажется, меня пытались разбудить, но после бессонной ночи мой организм устроил забастовку. Поэтому даже если у кого-то имелось желание разбудить меня, то резко пропало под моим указанием отстать. Если быть точной, то слова были куда крепче и убедительнее, однако я не была уверена, что нарвийцы знают тонкости нецензурного великого и могучего.
Я перевернулась на спину и довольно потянулась. Чертовски приятное утро. Елизар и Валерьян с ума сойдут от любопытства: чем же я занималась со Скорбияром и Радиставом? А вот не скажу! Сами пророчества выдали, сами пусть и мучаются. Нечего им знать, что всю ночь мы рассматривали древние нарвийские фолианты.
– Виктория Алексеевна, – прозвучал почти над ухом голос Шарика, – не изволите ли сжевать лимон заморский?
Я приоткрыла левый глаз и посмотрела на ехидную морду шарканя. Фолианты были шикарные, мечта архивариуса.
– С какого фига мы умничаем? – поинтересовалась любезным тоном.
– Лицо у вас уж больно довольное, – с готовностью сообщил он. – Я уж не говорю про голос, севший от стонов страстных.
Я только фыркнула. Пошляк. Хотя красивые книги, конечно, и не такую страсть могут вызвать. На губах расползлась и впрямь крайне довольная и сытая улыбка. Однако тут до меня все же дошло:
– Слушай. А ты где был все это время?
– Под кро… – начал змей, но тут же закашлялся и поправился: – За дверью.
Я прищурилась:
– Ну-ка, ну-ка, подробнее.
Шарик шустро шмякнулся с кровати и деловито пополз к сундуку, на котором стоял поднос с фруктами, лепешками и медом.
– Ничего подробного нет! – громко заявил он. – Давай завтракать! А то меня вчера так и не покормили!
В последних словах прозвучала такая искренняя обида, что я не выдержала и расхохоталась. Пришлось все же встать и выполнить требование шарканя. Впрочем, мне самой тоже не мешало бы подкрепиться.
Едва я разделалась с едой и уже собралась отправиться в купальню, как неожиданно почувствовала зов Елизара. Пошатнувшись, вовремя ухватилась рукой за стену.
«Доброе утро, – весело прозвучал его голос. – Как ощущения?»
Тут что, все вчера себе бесплатное кино устроили, что ли?
Сознание немного плыло, однако все же удалось ухватить нить и сосредоточиться на разговоре.
«Нормально. А что такое? Здесь такое страшно порицается?»
«Ты про интим до свадьбы?»
Повисла тишина. Какой интим? Я уловила исходившее от Елизара удивление, даже приправленное некой растерянностью.
Это неслабо напрягло. Чувствуя, как к горлу подбирается паника, я тихо спросила:
«Елизар, что случилось?»
Снова тишина. Вздох.
«Вика… Они что, ничего не сказали?»
Мне поплохело. Не зря держалась за стену.
«Нет. А что должны были сказать?»
«Ночь, проведенная женщиной с мужчинами без свидетелей, и есть ритуал. Вы уже женаты».
Глава 22Туа-Атла-Ка
Отвратительно. Всех убью, едва окажутся рядом.
Связь с Елизаром давно оборвалась, а я не могла прийти в себя. Получалось все в лучших традициях недолюбовного романа: она не в курсе, а ее уже давным-давно.
– Что такое? – тихо спросил Шарик, заблаговременно заползший за сундук. – Надо кого-то убить?
– Моя ты прелес-с-сть, – прошипела я и глубоко вздохнула.
Потом плюхнулась на тот же сундук и задумалась.
Нет, бред какой-то. Пусть тут даже другие законы, но пожениться таким образом можно разве что в кино под лозунгом: «Приходи на сеновал».
Взяв яблоко с подноса, рассеянно покрутила его в руках. Конечно, молчать не стану, но все же неплохо бы потом отомстить Елизару за испытание девичьих нервов.
– Вика-а-а, прием, – подал голос Шарик. – Рассказывай.
Я пожала плечами и грызанула яблоко:
– Елизар сказал, что после совместной ночи я как бы уже жена.
Шарик присвистнул. Живо выполз и подозрительно посмотрел на меня. Убедившись, что паниковать и впадать в истерику я не собираюсь, задумчиво почесал кончиком хвоста голову:
– Что будем делать?
Сначала хотела ответить, что ждать благоверных, но тут же передумала. Не принцесса в башне, самой надо что-то решать. Потому встала и подошла к двери, постучав три раза, – ведь именно это советовала Кара, когда мне что-то понадобится.
Ждать долго не пришлось. Встревоженная Кара влетела минут через десять, не больше. Судя по выражению лица, она неслась со всех ног.
– Вика, что-то случилось? – спросила девушка, быстро осматривая комнату и тут же хмурясь. – А где твои мужчины?
Я хмыкнула:
– Самой интересно. Можешь проводить меня в купальню? Если они все же вернутся, хотелось бы, чтобы не убежали с криками ужаса.
Кара открыла было рот, чтобы сказать что-то резкое, однако тут же захлопнула его и сжала кулаки:
– Ну, братец, попадешься ты мне!
О, кажется, его ожидают сестринские разборки. Мелочь, а приятно. Настроение неожиданно поднялось. Следование правилу о решении проблем по мере их поступления всегда приносит свои плоды.
– Только не покалечь, – меланхолично попросила я. – А то мало ли, вдруг он мне еще в хозяйстве пригодится.
О том, что ночью Радистав был весьма и весьма хорош, говорить не стала. Вроде как не особо прилично. Впрочем, со Скорбияром их сравнивать нельзя – слишком разные.
Маленькие эйи встретили меня с такой радостью, словно увидели старую подругу. Пришлось поочередно всех приласкать и легонечко пощекотать. Бледно-зеленый вообще ни в какую не хотел от меня отходить. Поэтому купаться приходилось осторожно, все время следя, чтобы на него ничего не попало.
Кара помогала мне, но была крайне молчалива. Создавалось впечатление, что сложившаяся ситуация ее раздражала и озадачивала одновременно.
– Слушай, а брачный ритуал у вас вообще во сколько этапов проходит? – невинно поинтересовалась я, легонько подбивая розового эйю под круглый бочок.
– В два, – ответила Кара, сосредоточенно намыливая мочалку, и тут же подняла на меня глаза: – А что, тебе не сказали?
Я несильно ударила рукой по воде, обрызгав собеседницу. Та взвизгнула и отпрянула, правда, недалеко – ровно на три шага.
– Вика! – В ее голосе прозвучала обида.
– Мне тут вообще мало что говорят, – заметила я. – Вплоть до действий. Вот даже ты мне вчера сказала одно, но мужчины решили по-другому.
– Ослы, а не мужчины, – неожиданно недовольно буркнула она. Причем вышло настолько искренне, что я прыснула от смеха.
Кара вытерла тыльной стороной ладони воду, попавшую на лицо.
– Я сама не понимаю, что произошло, – пожаловалась она. – Никогда бы не подумала, что Радистав может так поступить! Да и Скорбияр…
Я подплыла, наслаждаясь теплой водой, и осторожно отобрала у нее мочалку:
– Рассказывай. Как все должно выглядеть у нормальных людей.
– Ну… – Кара принялась смешивать в плоской тарелочке какие-то целебные травы. – У нас физическая близость до свадебного ритуала не порицается. Но именно перед свадьбой будущие супруги проводят ночь вместе и передают друг другу часть своей ауры. Короче, меняются. После этого, ну… – Она запнулась. – Дня через три-четыре проводят пир, жрец надевает на руки брачные браслеты и объявляет ритуал завершенным. Но вот…