А Отто, в котором уже истлевали угольки радости, был эпицентром десятитысячелетней глупости. Её воплощением. Всё неправильно. Слишком поздно решил уйти. Слишком рано обрадовался. Слишком быстро купился. Слишком сильно себя переоценил.
Планета_Смерти84: Но подумай ещё раз.
Четыре слова. В них не было угрозы. В них звучало предложение. Потому что после этих четырёх слов была ещё одна строчка – молчаливые, выстроенные в шеренгу символы и цифры. Нет, он не будет этого делать. Ни за что.
Но он всё-таки сделал. Никто не устоял бы. Отто нажал на ссылку.
Он его ненавидел.
Боже, как же он всё-таки его ненавидел.
Глава 64. Тупик
Тупик признавать было не то что неприятно – просто кошмарно. Но что им оставалось? Они действительно делали всё, что могли. Все они, включая Мартина Тамма и Хендрика Пярна. Но невозможно выдумать материал, если его попросту нет. А без материала нельзя работать. Кто-то говорит, они просто плохо искали, они что-то пропустили, что-то не заметили, – и да, такое тоже может быть, и они прекрасно это понимали и поэтому проверяли и перепроверяли всё не по одному разу. Но Абсорбент действительно был неуловим. Не оставив после себя ни одной зацепки, он казался призраком, но дело было не в его талантах сокрытия улик. Мартин считал, что это объяснялось лишь внимательностью и везением. Дело было в до сих пор не найденном мотиве, не обнаруженной связи между жертвами и так и не суженном районе убийств. Они попросту ничего не могли поделать, и в душе Мартин считал, что пора было с этим смириться. Вслух он, конечно, этого не говорил, да и вряд ли так думал Хендрик Пярн, хотя кому, как не ему, яснее всего была их ситуация? У них ни черта нет. Теперь даже нет Арво Саара, так глупо погибшего.
Было воскресенье, и Хендрик отправился повидать сестру, переехавшую в финскую столицу. У Мартина был официальный выходной, единственный за последнее время, и, если бы нашлось хоть что-то, подо что можно было ещё копнуть, Мартин бы с радостью этим занялся, но ничего не нашлось. Поэтому он, последовав примеру Пярна, решил съездить к отцу, который жил недалеко, но к которому он выбирался непростительно редко. Присмотрев электричку до Йыхви на 11:22, Мартин подъехал на Балтийский вокзал без пятнадцати одиннадцать. Прошёлся по рядам Балтийского рынка с яркими цветными овощами, фиксируя их взглядом, но не сознанием. Зашёл в «Селвер» за бутылкой воды. Уже собираясь выходить с рынка, Тамм не удержался и заглянул в фирменный «Калев» – там частенько бывали неплохие скидки, и он решил, а не прихватить ли что-нибудь отцу, да и просто в дорогу. По легенде, из слёз жены Калева, Линды, оплакивающей умершего мужа, образовалось озеро Юлемисте. За свою жизнь Мартин слышал об этом не меньше сотни раз, поэтому при виде магазина мозг автоматически выудил на поверхность подходящую информацию. Может, и подходящую, но совершенно ненужную. Увидев акционные ценники на сладости, мозг тут же переключился на более насущные вещи. В итоге Тамм купил пару небольших упаковок и направился к выходу. Через семь минут он уже заходил в оранжевый состав.
Мартин сел у окна, достал купленные калевские орешки в шоколаде и принялся их грызть. Электричка плавно набирала ход, одна мутная серость за стеклом сменялась другой, орешки подходили к концу. Мартин даже не знал, зачем едет к отцу. Наверное, просто для галочки. Чтобы отвлечься. Последнее время всё слишком давило на него. Абсорбент и всё, что с ним связано. Давило так, как никогда. Мартину почти постоянно хотелось спать и чуть менее постоянно – уволиться. Не хотелось только принимать поражение. Застревать в этом чёртовом тупике.
Тамм посмотрел на часы – Йыхви намечался через пятнадцать минут. К этому времени, наконец-то оставленный наедине со своими мыслями, но при этом вне полиции, Мартин окончательно потерял интерес к своей поездке. Да и вообще ко всему. Он действительно устал, но ни разу за последнее время этого не показал. Они все устали. Особенно Хендрик. Хендрик, который при этом держался лучше всех. По крайней мере, на виду.
Обратно в Таллинн Мартин собирался ехать на 18:47, но в душе уже готов был передумать и поехать на 14:40. Только сыновья вежливость не позволила ему уехать от отца, лишь выпив полчашки чая.
Глава 65. Выбраться из ловушки
Выбраться из ловушки – полдела. Желательно не попасть в неё снова, причём тут же. Теперь Отто понимал это отчётливее некуда. Вся его удаль куда-то испарилась, прихватив с собой гордость за смелость и решительное сопротивление. Отто вытащил ногу из болота, но лишь затем, чтобы пошатнуться и увязнуть в нём всем телом. Следующим логичным шагом было застрять в нём навсегда, задохнуться на пути ко дну. Вся его жизнь вела именно к этому.
Отто закрыл глаза. Пальцами нащупал провод компьютерной мыши и сжал его. Достаточно ли он подходящий для удушения? Он намотал провод на палец, как бы проверяя его на прочность. Внезапная вспышка сверхновой – невидимая пощёчина, удар хлыстом, страх, шок, удивление, невесомость, удар сердца – ослепила его. Отто распахнул глаза и увидел плохо заштукатуренный потолок. Сколько он в этой квартире? Он ни разу не удосужился взглянуть на потолок. От неосознанного оттовского раскачивания кресло взбрыкнуло и опрокинулось назад. Падать на пол, сидя в кресле, вовсе не больно, но безумно страшно, особенно когда ты сидишь с закрытыми глазами и не ждёшь подвоха. Провод мыши всё ещё был у него в руке, только теперь он уже был выдернут из usb-разъёма. Отто не двигался, пытаясь отдышаться. Ему словно плеснули в лицо ледяной воды, хотя это, конечно, было бы несравнимо с тем, что он ощутил за эту резкую, обжигающую секунду. Отто осознал, насколько же он беззащитен. Дело было не в кресле. Дело было во всём.
Отто поднялся сам и поднял кресло. Подсоединил мышь к разъёму. Пошёл на кухню, взял стакан, ополоснул его. Промочил горло. Вернулся к компьютерному столу.
Абсорбент знал, куда целить. Знал, что Отто присущи и зависть, и алчность, и жалкость. Они присущи всем, несомненно, и самому Абсорбенту тоже. Но Отто просто не мог им сопротивляться. Со страницы монитора, куда привела ссылка Абсорбента, которую, конечно же, открывать не стоило, на Отто взирал Огрызок. В тёмно-синем костюме, на фоне которого отлично смотрелась золотая (позолоченная дешёвой позолотой) награда, Огрызок выглядел самодовольным и чуть снисходительным. Мол, так уж и быть. Возьму я вашу награду. Опять. Хотя ставить уже некуда. Отто пробежал глазами статью под фото – очередной лидер продаж на протяжении такого-то времени, лучшая книга по версии того-то и того-то… Надежда современной эстонской литературы. Что?
Нет, стоп. Что? Серьёзно?
Они что-то перепутали. Ах, ну конечно. Они же ещё не читали его роман «Абсорбент». Отто уже не был уверен, что доберётся до конца книги без кучи новых психологических проблем, но добраться он был намерен. Хотя ещё совсем недавно умыл руки. Плюнул на всё. Вроде как спасся из западни.
И вот опять. То, что он ощутил в Хельсинки, увидев постеры переведённой книги Огрызка, финского хита продаж, вернулось в десятикратном размере, наложившись на воспалённое чувство страха, смешанного с виной и отчаянием. И неспособностью поверить, что он действительно так жалок и так отвратителен. Но поверить стоило, потому что так и было. Западня – вот где ему самое место.
У него не было другого выхода. Только шагнуть в неё снова. Зная, что его ждёт, зная, что второго шанса выбраться уже не будет. Но с такими надеждами современной литературы ему этот шанс, пожалуй, и ни к чему. Отто вздохнул. Сотни раз он представлял себе успех новой книги. Хвалебные рецензии. Восторженные отзывы. Совершенно новая жизнь. Когда Отто только-только ступал на эту скользкую дорожку сомнительного соавторства, он знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но уже тогда все эти глянцевые, сверкающие картинки, мелькающие у него в голове и показывающие несомненный успех и заслуженную славу, своей яркостью затмили даже чувство самосохранения. Теперь Отто это понимал. И всё равно.
Всё равно решил вернуться в ловушку. Выбора нет.
И если каким-то образом всё получится, он ещё похвалит себя за смелость. Всегда приятно похвалить себя за смелость принятия решения в ситуации, не предоставляющей выбора.
Одна из трёх лампочек в люстре перегорела. Стало тускло и отвратительно до тошноты. Когда погаснут оставшиеся две, Отто наверняка почувствует во рту вкус болотной тины. Запах он уже чувствует.
Внезапно Отто понял, что даже если на подобных фотографиях с подобными наградами в руках будет он сам, это не изменит ничего. Болота не любят отпускать своих жертв, особенно если они оказались там заслуженно. Отто всю жизнь будет в этой вязкой топи. Он давно уже там. Просто не замечал этого, пока с ним не случился Абсорбент. Он, конечно, и вида не подаст, и будет улыбаться так же самодовольно и слегка снисходительно, о, уж это-то он сумеет. А когда слава схлынет и он заработает по максимуму, он напишет ещё одну книгу. По-настоящему честную. О том, что вообще здесь происходило. Между строк бестселлера. «Абсорбент: история создания. В соавторстве с убийцей». Все претензии полиции он всегда сможет отразить заявлениями о том, что ему было страшно за свою жизнь, что ему угрожали и что он просто не мог остановиться (последнее, пожалуй, лучше не упоминать). Книга станет хитом. Людям всегда интересна изнанка. Изнанка успеха. Особенно такая.
Но даже если успех, слава и деньги снова вернутся к нему, даже если он не погнушается (а он не погнушается) сделать из Абсорбента бесконечную золотую жилу, эффект продержится недолго. Рано или поздно он вспомнит, что всё ещё в ловушке. Всё ещё в болоте. А дальше не наступит ничего. Только пустота. Могущая быть как благословением, так и проклятием. Отто уже шёл ко дну. Он просто знал это.
Монитор перешёл в режим ожидания и погас, скрыв с глаз Отто сияющее сознанием своего успеха и благополучия ненавистное лицо Огрызка. Вторая лампочка в люстре померцала, но не погасла. Удержалась.