Версия вторая: Елену убили с целью ограбления, при этом преступник точно знал, где лежит то, что он ищет, поэтому в квартире после убийства не осталось никакого беспорядка и ни малейших следов лихорадочных поисков. Но что именно взял убийца? Все ее драгоценности находились в квартире Сафронова. Одежда? Возможно, но маловероятно. В шкафах висит достаточно много дорогих вещей, в том числе и шубы, и если преступник брал именно одежду, то почему не взял всю? Беда в том, что невозможно установить, какие предметы пропали из квартиры: спросить не у кого. Сафронов здесь не бывал, Наталья Разгон - тоже, приходится опираться только на показания Ниночки Клевцовой, которая из любопытства регулярно инспектировала содержимое шкафов и шкафчиков Щеткиной и утверждает, что не пропало ничего и все вещи, которые она видела в последний раз, находятся на месте. Но Ниночка - источник ненадежный, потому что, кроме шкафов и шкафчиков с одеждой и косметикой, в квартире существует огромное число других мест, где могло лежать что-то, для Ниночки интереса не представляющее, но зато важное и нужное для убийцы.
Задача все та же: найти всех любовников Щеткиной, поскольку уж они-то бывали в этой квартире множество раз и на протяжении длительного времени Возможно, кто-то из них оставлял что-то на хранение и не забрал, оставил за ненадобностью, забыл? Или думал, что потерял? А может быть, Лена им что-то показывала и при этом упоминала, что это имеет большую ценность? Или Лена ничего не показывала и не говорила, а они сами случайно нашли?
И версия третья, она же первоначальная: Елену убили за то, что она шантажировала Егора Сафронова.
И если история жизни Лены Щеткиной была на сегодняшний день более или менее известной, то сведения о жизни ее мужа пока не собраны, и снова придется ждать.
Правда, после возвращения Чеботаева из Новосибирска сыщиков, работающих по делу, стало трое, и есть надежда, что жизнеописание Егора Витальевича вот-вот ляжет на стол Насти Каменской.
Заниматься анализом информации - это то единственное, что ей нравится, и если уж ей предписано оказывать оперативникам практическую и методическую помощь, то делать она будет именно это О Екатерине Сергеевне Славчиковой Настя почти не вспоминала Они встречались в воскресенье, а во вторник позвонил Владик Стасов.
- Настюха, это ты мне из ненависти так удружила? - ехидно спросил он. - Она на тебя сослалась - Кто, писательница? А что тебе не нравится? - удивилась Настя - Нормальная тетка с нормальной проблемой Ты же можешь ей помочь?
- Да могу, конечно, не вопрос. Но как это выглядит, если я работаю на Танюшкину конкурентку? Меня как верного мужа совесть изгрызла.
- Так ты же не книжки писать ей помогаешь, а с родственником разбираться, - возразила она. - И вообще, Владик, у нашей Татьяны конкурентов нет и быть не может, она все равно лучше всех.
- Это ты не права, - очень серьезно ответил Стасов. - Танюшка, например, считает, что романы Василия Богуславского написаны лучше. Они ей очень нравятся.
Настя рассердилась.
- Слушай, Стасов, не морочь мне голову! Я этого Богуславского не читала и читать не собираюсь, поэтому не втягивай меня в дискуссию о том, кто пишет лучше, а кто хуже. У Тани тиражи падают?
- Да нет, растут. Но…
- Тогда все, обсуждение закрыто. А если наша Танюшка считает, что Богуславский пишет лучше, так пусть гордится тем, что тиражи у нее не падают, стало быть, она достойно выдерживает конкуренцию с прекрасным автором. Вернее, с соавторами Их аж трое, и даже втроем они не могут написать так, чтобы вытеснить ее книги с рынка. Ну что, принимаешь аргумент?
- Умная ты до противного, - вздохнул Владислав, - с тобой даже спорить неинтересно.
Она рассмеялась.
- С женщиной не надо спорить, Владик, женщину нужно холить, лелеять и любить.
Поняв, что жена профессора Славчикова в надежных руках и ею будут добросовестно заниматься, Настя благополучно забыла о Екатерине Сергеевне. И не вспоминала до самой субботы.
В субботу в Настиной маленькой квартирке на Щелковском шоссе состоялся большой совет под руководством Чистякова. Сюда приехали Юра Коротков с невестой Ириной и Коля Селуянов с женой Валечкой На повестке дня стоял один-единственный вопрос: как организовать свадьбу, чтобы никого не обидеть и при этом не провалиться в финансовую пропасть. Проблема же состояла не в отсутствии денег как таковых, а в бесконечных комплексах Юры Короткова, который не желал сидеть на шее у жены-актрисы.
- Я не позволю, чтобы Ирка тратила на свадьбу больше денег, чем я. Если у меня заныкано две штуки баксов, которые я скопил за длительное время путем неимоверных самоограничений, то пусть Ирка даст столько же, и мы будем жениться за четыре тысячи. И не потратим на свадьбу ни копейки сверх этого. Иначе я вообще жениться не буду.
- Здрасте, приехали, - развела руками Ирина. - Я только на последней картине двенадцать тысяч заработала, а еще от прошлых гонораров остатки есть, куда их, солить, что ли? Алексей Михайлович, вы из них всех самый умный, убедите Юрку, он вас послушает.
- Не могу, Ириша, не могу, - улыбался Леша. - Не могу, потому что Юра прав. Пусть только отчасти, но он прав.
- Да в чем он прав?!
- У него есть собственная позиция, и он ее отстаивает. Имеет на это полное право.
- А у меня? Я что, не имею права на позицию? - возмущалась Ира.
- И ты имеешь, солнышко. Ваши позиции правомерны, но непримиримы, поэтому что?
- Что? - послушно повторила вслед за ним Ира.
- Надо искать компромисс, а не требовать, чтобы один из вас полностью разделил и принял мнение другого.
Короткой сидел набычившись, а Настя, Селуянов и Валя тихонько давились от хохота, глядя на Чистякова и Ирочку. Она сидела за столом, сложив перед собой руки и завороженно глядя на вещающего Лешу, а тот, высоченный, с всклокоченными волосами, в очках - типичный безумный профессор из комиксов, - ходил взад-вперед, заложив руки за спину, и читал молодой актрисе лекцию о принципах построения взаимоотношений в коллективе, состоящем из двух человек. Глаза его смеялись, но голос был размеренным и даже слегка суровым.
- Ты имеешь право на любые желания, но не имеешь права требовать, чтобы другие люди исполняли их в полном объеме…
Селуянов ткнул Настю локтем в бок.
- Слушай, как ты с ним живешь? - прошептал он ей на ухо. - Он же тебя угнетает, как дон Леонсио рабыню Изауру Только рабыню угнетали силой, а Лешка - своей правильностью.
Настя прыснула и закрыла рот ладонью. Чистяков неодобрительно посмотрел на нее:
- Каменская, покиньте аудиторию, вы мешаете своим товарищам слушать лекцию.
- Леша, а ты когда в Стэнфорде лекции читал, тоже студентов выгонял за болтовня? - спросила Валентина, сделав невинные глазки.
- Там студенты не болтают, там обучение платное, не интересно - не плати и не ходи на лекции, - пояснил Чистяков. - Но если уж пришел, то слушает внимательно, чтобы за свои денежки получить максимум знаний. Все, теоретическое занятие окончено, переходим к практической части. Кто хочет высказаться в свете изложенной теории?
Высказаться первым захотел Коля Селуянов, которого хлебом не корми - дай посмеяться. Ему удалось пошутить так удачно, что даже мрачный Коротков заулыбался. Отхохотав, собравшиеся перешли на серьезный тон, дружно встав на сторону коллеги: надо уважать его мужское достоинство, и Ирине следует пойти ему навстречу. Ира грустнела на глазах, и тут Коротков, глядя на ее печальное личико, сделал шаг ей навстречу:
- Ладно, если ты так хочешь, то пусть будет не четыре тысячи, а пять. Так и быть.
- А на шесть не сговоримся? - тут же воспряла Ира.
- Ребята, вы не с того начали, - Лешка снова взял бразды правления в свои руки. - Сначала надо составить список приглашенных, потом обсудить его, почистить, сократить, потом прикинуть, сколько будет стоить ресторан для такого количества людей, и только потом обсуждать необходимость и возможность дополнительных расходов Мы сейчас начнем считать, и окажется, что четырех тысяч хватит за глаза, тогда и спорить не о чем. Или окажется, что даже с минимальным количеством приглашенных вам потребуется больше четырех тысяч, тогда придется либо увеличивать смету, либо вообще отказаться от ресторана Сперва решаются принципиальные вопросы, а уже потом финансовые, а не наоборот. Пусть каждый возьмет бумагу и ручку и напишет свои предложения по гостям. Людей, которые окажутся во всех списках, будем считать безусловно приглашенными, а всех остальных обсудим.
В комнате воцарилась тишина, шесть человек склонились над листками бумаги Насте показалось, что тишина эта какая-то неполная, несовершенная, что-то мешало, какой-то назойливый и неуместный звук.
- Ася, - Чистяков поднял голову и прислушался, - по-моему, твой мобильник жужжит. Он у тебя где?
- В сумке.
Настя вскочила и выбежала в прихожую. На мониторе высветился номер, с которого звонят. Номер был незнакомым Кто бы это мог быть?
- Анастасия Павловна?
Голос показался смутно знакомым.
- Это Славчикова Вы меня помните?
- Да, конечно, - рассеянно ответила Настя, сожалея о том, что ответила на звонок. Они важным делом занимаются, Короткова женят, а Катерина сейчас начнет рассказывать, как плохо ей помогает Стасов, и просить, чтобы Настя взялась за дело сама. - Я вас слушаю.
- Анастасия Павловна… у нас… несчастье. Я не знаю, что делать… Глафира Митрофановна…
- Это домработница Богданова? - вспомнила Настя. - И что с ней на этот раз?
- Ее убили.
Настя все еще никак не могла вернуться в статус подполковника милиции с Петровки, сейчас она была обыкновенной женщиной, мужней женой, окруженной друзьями и решающей такой интересный вопрос, как свадьба коллеги. Поэтому следующие ее слова были словами не оперативника, а самой обыкновенной женщины.
- Как убили? Когда?
- Только что.
- Где?
- Здесь.
- Где - здесь?