Он замахнулся, готовый дать сдачи… и замер. Его щека почти мгновенно покраснела, правый глаз заслезился. Крису явно было больно, однако он опустил руку и ушел, быстро смешавшись с толпой. Несколько человек остановились, чтобы посмотреть на Эллу, и она ответила им вызывающим взглядом.
К тому времени когда она вернулась в общежитие, гнев спал, и она почувствовала слабость. Элла решила сходить на кухню — если там никого нет, можно будет что-то приготовить.
В кухне возились двое, Скарлетт и Эл, поэтому она направилась к своему шкафчику, взяла хлеб и джем, чтобы отнести к себе в комнату.
Скарлетт, подруга Эллы по первому курсу, весело поздоровалась с ней. Эла она почти не знала, но это был полный урод — целую неделю отпускал тупые шутки насчет ее семьи, о которой трезвонили в газетах.
Когда она закрывала шкафчик, он спросил:
— Элла, ты заходила в мою комнату? — Она повернулась к нему, ожидая продолжения. — Кажется, ты оставила у меня в кровати свою лошадиную голову.
— Почти смешно, Эл.
Парень повернулся к Скарлетт и сказал:
— Она улыбнулась — я еще целый день в безопасности.
Скарлетт смутилась и шикнула на него.
Эл Браун раздражал Эллу, но он хотя бы все делал открыто. Она презирала Скарлетт и всех остальных за то, что они устроили малоубедительную демонстрацию тактичности и сочувствия, но Элла знала, что о ней постоянно судачат. Она слышала, как они шепчутся у нее под дверью или внезапно замолкают, когда она заходит в кухню.
Вернувшись в комнату, Элла приготовила сандвичи и стала думать, что же ей такого сделать, чтобы вернуть прежнюю жизнь. Придется уйти из колледжа, это факт, и надо свыкнуться с мыслью, что она больше никогда не станет прежней.
Необходимо взять ситуацию под собственный контроль. Слишком простой выход — уговорить себя, что полиция занимается поиском убийц. Результат — постоянное чувство вины. И истощающий ее гнев, неустанно бурлящий в душе.
Элла нашла в ящике стола клочок бумаги и набрала записанный на нем номер. Ответили так быстро, что на мгновение она растерялась, потому что не успела решить, зачем звонит.
— Привет, Вики. Это Элла Хатто. Вы сказали, что я могу позвонить.
Повисла пауза. После их последней встречи Вики Уэлч, наверное, имела дело с сотней преступлений, и ей потребовалась секунда-другая, чтобы вспомнить Эллу.
Когда же женщина-детектив заговорила, было похоже, что она торопится, словно боится, что собеседница повесит трубку.
— Элла, как ваши дела? Что я могу для вас сделать?
— Я просто хотела узнать, есть ли какие подвижки…
— Мы все еще рассматриваем несколько версий, но должна сказать честно: у нас пока нет ничего конкретного.
Прежде чем осторожно продолжить, Уэлч сделала еще одну паузу.
— Кстати, Элла, вы совсем не помогаете себе — или нам.
— Что вы имеете в виду?
— Следы к убийцам вашей семьи должны находиться где-то рядом с бизнесом вашего отца. Теперь я знаю, что кое-какая его деятельность в прошлом была в определенной степени… скажем так, многоцветной. Так вот, мы не намерены в ней копаться. Мы не хотим порочить имя вашего отца, нам просто нужны свидетельства, которые смогут указать на его убийцу.
— Мне ничего не известно.
Она рада бы помочь, да не может. Ей не хочется предавать Саймона. И она боится, что, несмотря на обещания Вики Уэлч, имя ее отца будет так или иначе опорочено — на сей раз конкретными разоблачениями, а не только косвенными намеками.
— Может, вы хотя бы поговорите об этом с дядей? Спросите, почему он не настроен на сотрудничество?
— Вы не понимаете, я…
— Не принимайте решение прямо сейчас. Обдумайте все, и мы поговорим позже.
— Ладно.
— Мы на вашей стороне, вы же знаете.
— Знаю. Спасибо.
Положив трубку, Элла еще раз прокрутила в уме весь неудавшийся разговор. Она не помогает себе, она препятствует поиску убийц… Будь папа сейчас рядом, он посоветовал бы ей не попадаться на их удочку, а слушать Саймона.
А еще он, наверное, сказал бы, что пора позвонить Лукасу.
Элла представила себе, как отец говорит с ней тем самым тоном, который он берег для изречения фундаментальных истин по поводу того, как следует жить: всегда проси повышения, всегда договаривайся о скидке, никогда не оставляй стакан без присмотра, покупай недвижимость, доверяй Лукасу, не верь полиции…
Она никогда не предаст Саймона, не позволит полиции разрушить построенный отцом бизнес — разумеется, не ради справедливости, которую ей подадут, как милостыню, если когда-нибудь все же найдут убийц. По крайней мере если их отыщет Лукас, он не будет колебаться по поводу наказания, которое они заслужили.
Элла сняла с полки «Песнь о Нибелунгах». Закладка все еще на том самом месте, до которого она успела дочитать, когда Лукас принес ей страшную новость. До встречи с ним она никогда не видела настоящего пистолета, никогда не видела мертвеца, никогда не сталкивалась с тем, как убивают людей. Весь его мир был для нее совершенно чуждым; если воспользоваться предложением Лукаса о помощи, ей придется стать частью этого мира. И все-таки она готова заключить сделку, если это поможет достичь цели.
Не раздумывая более, она набрала номер. Довольно долго никто не отвечал. Затем гудки прекратились, и последовала тишина. Элла ожидала сигнала автоответчика, пока не поняла, что Лукас снял трубку, просто он ничего не говорит.
Так типично для него, подумала она, невольно улыбнувшись.
— Это Элла.
— У тебя возникли проблемы?
— Нет-нет.
— Хорошо.
Пауза. Она почти чувствовала, как Лукас напрягся, придумывая, что сказать вместо вопроса о причине ее звонка.
— Ну как у тебя дела?
— Нормально. Учусь.
— Здорово.
— Вообще-то не очень. Я думала, что смогу возвратиться к нормальной жизни, но не получается. По крайней мере так будет до тех пор, пока не поймают убийц. Хотя маловероятно, что это произойдет в ближайшее время.
— Зачем ты мне позвонила?
Его интонация предполагала, что он знает, но хочет удостовериться.
— Я хочу, чтобы вы помогли мне найти их. Я заплачу вам.
— Нет. Никакой платы. Я вышел в отставку.
Еще одна из его пауз.
— Вы ведь поможете мне их найти? Надеюсь…
— Больше ничего не говори, — перебил он. — Где ты находишься?
— В Рэдстон-Холле, в кампусе. Комната Д-76.
— Буду у тебя, как только смогу. — Еще одна пауза. — Я рад, что ты позвонила. Пока.
— Пока.
Положив трубку, Элла улыбнулась. Во что же превратилась ее жизнь, если разговор с Лукасом успокоил и умиротворил — впервые за несколько месяцев!
Большую часть того времени, пока она была с ним, Лукас казался воплощением ее проблем. Но при всех его недостатках он оставался ее спасителем, верным и надежным. А теперь станет еще и оружием, которым Элла отомстит за свою семью.
Часть 3
Глава 11
Из такси Лукас почти не видел кампуса, только разбросанные там и тут здания современной архитектуры, едва заметные за пеленой дождя. И все равно вид университетского городка вызвал у него всплеск чувств. Прежде Лукас никогда не бывал в университетах, и единственное, о чем он сожалел, вспоминая о своей молодости, это о несостоявшейся возможности получить образование.
Лукас преодолел двадцать ярдов от такси до арки, которая вела в Рэдстон-Холл — строение, окружающее четырехугольный двор с цветочными клумбами и скамьями для пикника, пустыми и мокрыми. На стене висела схема здания, и он остановился, чтобы изучить ее.
Из больших дверей вышли две девушки, прошли мимо и остановились:
— Вы заблудились? Вам помочь?
Лукас улыбнулся:
— Спасибо. Я ищу Д-76.
— По лестнице наверх, третий этаж.
Он поблагодарил студенток и преодолел еще один короткий холодный шквал дождя. Поднялся по лестнице, вслушиваясь в мешанину из музыки и голосов, — манящие признаки плотно огороженного мира, который Лукас всегда обходил стороной. Он сам чувствовал себя призраком, с завистью поглядывающим в сторону будущего, которого ему никогда не узнать.
Дверь Эллы была закрытой, на стук никто не ответил. Лукас прошелся по коридору до заваленной мусором кухни, где в мягком кресле сидел какой-то парень.
Несколько секунд парень выжидающе смотрел на открывшуюся дверь, однако, увидев Лукаса, тут же потерял интерес.
— Привет, я ищу Эллу Хатто.
— Спасибо за сообщение.
Наглый тон застал Лукаса врасплох, вывел из себя, потому что в таком месте, как это общежитие, он не собирался ни о ком думать плохо.
Лукас стоял всего в нескольких футах от парня, чувствуя неприятный запах. Похоже на пищевые отходы; непонятно, как вообще здесь можно сидеть и не замечать этого.
Он снова спросил — достаточно вежливо:
— Вы не знаете, где она? Где мне ее найти?
— Наверное, где-то разыгрывает из себя несчастную сучку.
— Извините?..
— Извинил.
Лукас все еще не мог взять в толк, почему этот парень ведет себя так грубо и самоуверенно. Или он просто полный идиот? Этот дуралей ломал весь сложившийся образ университетского мира.
— Вы бы поостереглись грубить людям, которых не знаете.
— Я что, просил совета? Или мне положено испугаться? Ты что, из ее друганов-наркодилеров? Или как? Так я скажу: это меня совсем не впечатляет. Почему бы тебе не свалить на хрен и не оставить меня в покое?
Нехорошо. Именно из-за подобных мерзавцев он и живет, отдалившись от мира. Очень нелегко стать тем, кем хочешь, когда на свете такое множество столь неприятных людей.
Лукас ударил парня по лицу — не настолько сильно, чтобы реально что-нибудь сломать, но достаточно, чтобы выбить из кресла.
Судя по выпученным глазам нахала, удар явился для него полнейшей неожиданностью: до парня явно не доходило, что он такого наделал, чтобы схлопотать по морде.
Юнец неловко отскочил к стене, схватившись за лицо.
— Что это такое, на хрен, было?..