[330]. Вниманию всех! Собака Вождя пропала!»
В ходе последующего заседания военного совета — только что поступившие оперативные данные подтверждают: передовые отряды танковых частей неприятеля продвинулись южнее Коттбуса и ворвались в Калау — все мероприятия по обороне столицы координируются с немедленно задействованной операцией «Волчья яма»[331]. Поэтому 4-я танковая армия, временно отложив запланированное контрнаступление южнее Шпремберга, срочно перекрывает шоссе Шпремберг-Зенфтенберг, препятствуя возможному уходу собаки Вождя к неприятелю. С той же целью группа Штайнера превращает стратегический плацдарм намечаемого из района Эберсвальде отвлекающего удара на юг в глубоко эшелонированную зону перехвата. В рамках планомерного развития операции все имеющиеся в распоряжении машины 6-го воздушного флота начинают разведку с воздуха с целью выявления возможных путей бегства собаки Вождя по кличке Принц. Далее, строго в соответствии с планом «Волчья яма», линия фронта переносится за реку Хафель. Из резерва главного командования срочно формируются Поисковые команды собаки Вождя (ПКСВ), которые посредством радиотелефона поддерживают постоянную связь с частично моторизованными, частично отобранными из велосипедных рот Частями перехвата собаки Вождя (ЧПСВ). Корпус Хольсте окапывается. 12-я же армия Венка, напротив, с юго-запада срочно начинает отвлекающий маневр, перерезая пути возможного прохождения собаки Вождя, которая по имеющимся предположениям намерена перебежать именно к западному противнику. Во осуществление плана «Волчья яма» 7-й армии надлежит выйти из соприкосновения с 1-й американской армией и в районе между Эльбой и Мульде выстроить с запада заградительный заслон. На линии Ютербог-Торгау запланированные противотанковые рвы заменяются западнями на собаку Вождя типа «волчья яма». 12-я армия, армейская группа «Блюментритт» и 38-й танковый корпус переходят в непосредственное подчинение Верховного Главнокомандования. Последнее незамедлительно переводится из Цоссена в Ванзее и образует под началом генерала Бургдорфа Оперативный штаб операции «Волчья яма» — ОШОВЯ.
Однако, несмотря на все эти, оперативно произведенные передислокации, помимо самых заурядных фронтовых сообщений, — советские передовые части достигли линии Тройенбритцен — Кенигсвустрехаузен, — никаких иных сведений, проливающих свет на маршрут собаки Вождя, не поступило.
В девятнадцать сорок, во время вечернего совещания, фельдмаршал Кейтель дает телефонограмму начальнику штаба Штайнеру: «Согласно приказу Вождя вам предписывается силами 25-й мотопехотной дивизии закрыть брешь в районе Коттбуса и тем самым предотвратить возможный прорыв собаки».
На это из штаба армейской группы Штайнера поступает ответная телефонограмма: «В соответствии с указанием от семнадцатого четвертого 25-я мотопехотная дивизия выведена из района Баутцена и придана 12-й армии. Силами имеющихся резервов направления возможного прорыва собаки перекрыты.»
Наконец, ранним утром 21-го апреля, неподалеку от ожесточенно атакуемого противником участка фронта на линии Фюрстенвальде — Штраусберг — Бернау замечена и подстрелена черная немецкая овчарка, которая, однако, после доставки ее в штаб-квартиру и тщательного осмотра доктором Мореллем как собака Вождя не идентифицирована.
После этого случая, согласно указанию ОШОВЯ, во все задействованные в районе Большого Берлина части поступают данные об основных измерениях собаки Вождя.
Сформирование основного участка обороны между Люббеном и Барутом подхвачено аналогичным направлением главного удара советских танковых частей. Лесные пожары, распространяющиеся несмотря на моросящий дождь, образуют природные противособачьи заграждения.
22-го апреля неприятельские танковые части, преодолев рубеж Лихтенберг-Нидершенхаузен-Фронау, вторгаются во внешнее оборонительное кольцо столицы Рейха. Двукратные сообщения о поимке собаки в районе Кенигсвустерхаузен оказываются недостоверными, поскольку оба пойманных объекта не могут быть идентифицированы как кобели.
Оставлены Дессау и Биттерфельд. Американские танковые части предпринимают попытки форсировать Эльбу под Виттенбергом.
23-го апреля гауляйтер и комиссар по делам обороны доктор Геббельс распространяет следующее заявление: «Вождь находится в столице Рейха и принял на себя командование всеми вооруженными силами, прибывшими в район решающей битвы. Поисковые команды собаки Вождя и их резервные части подчиняются отныне только указаниям Вождя».
ОШОВЯ докладывает: «Временно занятый противником вокзал Кепеник в результате контратаки отбит. 10-я рота перехвата собаки Вождя (10-я РПСВ) и 21-я поисковая команда собаки Вождя (21-я ПКСВ), осуществляя контроль за Пренцлауэрской аллеей, остановили прорыв противника в этом районе. При этом были захвачены две советских собакоулавливающих установки. Тем самым установлено, что восточный противник об операции „Волчья яма“ осведомлен». Поскольку неприятельские радиостанции и продажная зарубежная пресса снова и снова распространяют заведомо искаженные, провокационные сообщения о пропаже собаки Вождя, ОШОВЯ с 24-го апреля передает указания Вождя, застенографированные доктором Херргезеллем, новым шифром в соответствии с принятым ранее «философским» языковым кодом: «Чем улавливается явность племенного кобеля Принца?»
«Изначальная явность собаки Вождя улавливается дальночувствием».
«Улавливаемая дальночувствием собака Вождя устанавливается как что?»
«Улавливаемая дальночувствием собака Вождя устанавливается как Ничто».
На это следует обращение ко всем: «Улавливаемое дальночувствием Ничто устанавливается как что?»
На это штаб группы Штайнера из командного пункта Либенверда отвечает: «Улавливаемое дальночувствием Ничто в оперативном районе группы Штайнера установлено как Ничто».
На это следует новое обращение Вождя ко всем: «Является ли улавливаемое дальночувствием Ничто предметом и вообще сущим?»
На это поступает незамедлительный ответ из оперативного штаба группы Венка: «Улавливаемое дальночувствием Ничто является дырой. Ничто — это дыра в 12-й армии. Ничто — это черная дыра, только что пробежавшая мимо. Ничто — это черная бегающая дыра в 12-й армии».
Новое обращение Вождя ко всем гласит: «Улавливаемое дальночувствием Ничто бегает. Ничто — это улавливаемая дальночувствием дыра. Оно установимо и подлежит обследованию. Черная, бегающая, улавливаемая дальночувствием дыра обнажает Ничто в его исконной явности».
Вслед за этим дополнительные указания ОШОВЯ: «Первейшим и главным образом надлежит обследовать все виды столкновений между улавливаемым дальночувствием Ничто и 12-й армией на предмет выявления характерных структур подобных столкновений. Отныне и впредь с особой тщательностью обследовать все районы имевших место столкновений в окрестностях Кенигсвустерхаузена на предмет их субстантивного содержания. Эксплуатационная готовность и профилактика контактоопосредующего прибора „Волчья яма-1“ и дополнительной установки „Волчий пеленг“ обеспечат своевременное укрытие улавливаемого дальночувствием Ничто в случае его прибытия. Отсутствие наличия искомого и пока не обретенного будет преодолеваться посредством наступления периода течки у собранных и готовых к подпусканию в порядке эксперимента сук, поскольку улавливаемое дальночувствием Ничто изначально и всегда изъявляло и по сей день должно изъявлять радостную готовность к покрытию».
На экстренное сообщение из района ожесточенных боев по линии Нойбабельсберг-Целендорф-Нойкельн: «Ничто визуально установлено между танками противника и нашим передним краем. Ничто бегает на четырех ногах», — следует ответ Вождя прямым текстом: «Ничто на бегу запечатлеть. Всякая и любая деятельность улавливаемого дальночувствием Ничто должна быть субстантивирована, имея в виду окончательную победу и последующее увековечение оного в мраморе или в ракушечнике».
Лишь 25-го апреля генерал Венк, 12-я армия, отвечает на это уже из района Науэн-Кетцин: «Ничто на бегу запечатлено и субстантивировано. Улавливаемое дальночувствием Ничто на всех участках передовой сеет страх. С нами страх. Страх лишает нас дара речи. Конец связи».
После того, как оперативные донесения боевых соединений Хольсте и Штайнера тоже не обходятся без упоминаний об аналогичном страхе, по прямому указанию Вождя ОШОВЯ 26 апреля адресует всем частям следующую директиву: «Поскольку страх препятствует восприятию Ничто, предписывается с сего часа преодолевать его посредством разговоров и пения. Улавливаемое дальночувствием Ничто и впредь не подлежит отрицанию. Ничто не может повергнуть в страх столицу Рейха во всей ее территориальной целокупности».
Поскольку, однако, оперативные донесения всех боевых соединений и далее обнаруживают готовность к страху, новая шифровка всем частям передает дополнение к указанию Вождя от 26 апреля: «12-я армия обязана создать противовес настроениям тлетворной апатии, распространившимся в столице Рейха. Бытийным проявлениям в Штеглице и на южной окраине Темпельхофского аэродрома надлежит продвинуть поприще самоосуществления в сторону неприятеля. Решающую битву немецкого народа следует вести в духе улавливаемого дальночувствием Ничто».
На экстренное указание генерала Бургдорфа, начальника ОШОВЯ, 6-му воздушному флоту: «Между Гегелем и Сименсштадтом впереди вражеских танковых дозоров замечено бегущее Ничто. Проведите разведку с воздуха», — 6-й воздушный флот через некоторое время прямым текстом отвечает: «Бегущее Ничто установлено визуальным наблюдением между Силезским и Герлицким вокзалами. Ничто не является предметом и вообще сущим, следовательно, не является и собакой».
В ответ на это по указанию Вождя вводится новый код и прямым текстом следует директива 6-му флоту за подписью полковника фон Белоф: «Врабатываясь в Ничто, собака уже вышла за пределы сущего и отныне будет именоваться Трансценденцией!»