В комнате завис аромат духов. Перри Мейсон попросил Поля Дрейка:
— Закури-ка, Поль. Если найдется, то лучше сигару.
Поль Дрейк кивнул, извлек из кармана сигару, отрезал кончик и прикурил от спички. Перри Мейсон подошел к окну, поднял раму и повернулся к женщине:
— Оденьтесь. Номер моего телефона — Бродвей 39-251. Позвоните, если что-нибудь произойдет. Помните, что мои услуги не будут вам стоить ни цента, они уже оплачены. Помните и о том, что на все вопросы, которые вам станут задавать, неважно о чем, вы даете один и тот же ответ — будете говорить только по указанию вашего адвоката. Усвоили?
Она кивнула.
— Хватит ли у вас мужества, — спросил он, — крепко стоять на ногах, смотреть в лицо всему миру и заявлять, что вы не станете отвечать ни на один вопрос, пока к вам не допустят адвоката?
Она опустила глаза и задумалась.
— А если, — спросила она, — мне заявят, что я себе этим врежу? То есть, если так себя вести, разве это не значит признаваться в своей вине? Не то чтобы я в чем-то была виновата, но вы, кажется, считаете…
— Прошу вас, не спорьте со мной, — сказал он. — Поверьте в меня и делайте, как я прикажу. Согласны?
Она кивнула.
— Хорошо, — произнес он. — Все, Дрейк, идем.
Он повернулся, открыл дверь и уже на пороге дал последние указания:
— Когда уедете отсюда, не оставляйте за собой следа. Отправляйтесь на вокзал, купите билет до какой-нибудь станции. Затем поменяйте носильщиков, садитесь в другое такси, отправляйтесь, куда я вам сказал, и запишитесь в книге постояльцев под тем именем, которое я назвал. Вам понятно?
Она снова кивнула.
— Хорошо, — сказал Мейсон. — Идем, Поль.
Дверь за ними захлопнулась.
В коридоре Поль Дрейк поглядел на Перри Мейсона.
— Ты можешь думать, что еще по эту сторону черты, — произнес он, — но мне кажется, ты ее переступил.
— По-твоему, Поль, я обжегся? — спросил Перри Мейсон.
— Дьявольщина! — взорвался Поль Дрейк. — Ты влез в самое пекло и лезешь все дальше.
— Подождешь — еще и не такое увидишь, — ответил Мейсон. — Вот что мне от тебя нужно. Найди мне актрису лет на двадцать восемь, с такой же примерно фигурой, как у этой женщины, и пусть она будет у меня в конторе как можно скорее. Она получит за работу триста долларов, и я могу обещать, что все будет в рамках закона. Я не хочу, чтобы ты при этом присутствовал и знал, о чем пойдет речь. Мне только нужно, чтобы ты нашел актрису и направил ко мне. И найди такую, которая на все пойдет. Понял? На все.
— Сколько у меня времени? — спросил Поль Дрейк.
— Десять минут, а то и меньше, если управишься. Знаю, что не уложишься, но ты уж поторопись. У тебя же есть список тех, к кому можно обратиться за тем да за этим; остается только просмотреть список, найти подходящую кандидатку и с ней связаться.
— Есть у меня на примете одна девица, — протянул Поль Дрейк, — она, пожалуй, подходит. Одно время она работала в полиции, в группе борьбы с общественными пороками, — ее запускали как приманку, так что она дамочка тертая. Эта на все пойдет.
— Блондинка или брюнетка?
Поль Дрейк расплылся в ухмылке.
— У нее, — сказал он, — примерно те же фигура и цвет лица, что у Бесси Форбс. Поэтому я про нее и вспомнил.
— Ладно, — произнес Мейсон, — не очень-то задирай нос, а то, чего доброго, все испортишь. Это такое дело, что тебе надо пабрать в рот воды, и чем больше, тем лучше. Не забудь, тут распоряжаюсь я. Твоя задача — выполнять мои распоряжения. Ты пока ничего не знаешь.
— Но о многом начинаю догадываться, — вставил Поль Дрейк.
— Догадывайся на здоровье, но мне не говори, держи свои догадки при себе, потому что позже тебе потребуется о них забыть.
— Хорошо, — сказал Дрейк. — Поднимайся к себе, я подошлю эту девицу. Ее звать Мэй Сибли. С ней можешь говорить напрямую.
— Прекрасно, а теперь за дело и — спасибо, Поль.
Глава XIII
Мэй Сибли была привлекательна и с хорошей фигурой. Подойдя вплотную, Перри Мейсон одобрительно ее оглядел.
— Дайте-ка сюда духи, Делла, — сказал он.
Он взял флакон, поднес к носу молодой женщины и осведомился:
— Не станете возражать, если мы ими воспользуемся?
— Еще бы! Я всему найду применение, что вы мне дадите.
— Вот и хорошо, побрызгайтесь, да побольше.
— Куда?
— На одежду, куда угодно.
— Жаль изводить такие хорошие духи.
— Не стесняйтесь, надушитесь как следует.
Делла Стрит улыбнулась женщине.
— Дайте я вам помогу, — предложила она и щедро полила духи ей на одежду.
— Значит, так, — произнес Перри Мейсон. — Вам нужно подойти к одному такси и сказать шоферу, что вы забыли в салоне платочек, когда он отвозил вас к дому 4889 на Милпас-драйв. Вы сможете это запомнить?
— Конечно. Что я делаю дальше?
— Ничего, просто возьмете платочек и мило улыбнетесь водителю.
— И?
— Он отдаст вам платочек и попросит сказать адрес. Объяснит, что адрес нужен, чтобы сообщить в стол находок.
— Понятно. Что мне ответить?
— Назовете вымышленное имя и адрес и уйдете восвояси.
— И только-то?
— И только.
— Какое имя и адрес ему дать?
— Скажите, что вас зовут Агнес Браунли и что живете вы в отеле «Бридмонт» на углу Девятой и Масонской. Номера комнаты не говорите.
— Что мне делать с платочком?
— Когда получите, принесете мне.
— Дело чистое? — спросила она.
— Все в рамках закона, — ответил он, — если вас интересует именно это.
— И я получу за работу триста долларов?
— Триста долларов по окончании дела.
— А когда оно кончится?
— Может быть, этим и кончится, — сказал Мейсон, — но вам придется держать со мной связь, чтобы я мог найти вас в любую минуту. Оставьте свой телефон и позаботьтесь о том, чтобы я мог тотчас же с вами связаться, когда понадобится.
— Как я найду водителя?
— Ровно через четверть часа, — объяснил Перри Мейсон, — такси остановится на углу Девятой и Масонской и шофер выйдет позвонить в контору — узнать, нет ли вызовов. Вам нужно такси в шашечку с парковым номером 86-С. Позвоните в управление таксомоторной компании, скажите, что кое-что забыли в машине, и попросите сообщить, где найти водителя, как только тот доложится в диспетчерскую по телефону. Оставьте им номер телефона, чтобы вам смогли перезвонить. Они позвонят через четверть часа — он успеет доложиться — и сообщат, что он на углу Девятой и Масонской. Вы скажете, что находитесь рядом, и поэтому сами заберете забытое. Сделайте вид, что узнали его, и будьте с ним полюбезнее.
— Ясно, — сказала она. — Еще что-нибудь?
— Да, — ответил Мейсон, — вам следует говорить по-особому.
— Как по-особому?
— Быстро и высоким голосом.
— Так? — спросила она и пискляво протараторила: — Прошу прощения, но, по-моему, я оставила у вас в такси платочек.
— Нет, — ответил он, — слишком высоко и недостаточно быстро. Нужно взять чуть-чуть ниже и больше растягивать окончания. Слишком уж вы их съедаете. Слегка подчеркните голосом окончания слов.
Мэй Сибли не сводила с него глаз, слегка склонив голову набок, как прислушивающаяся птица. Она зажмурилась.
— Так? — снова спросила она. — Прошу прощения, но не оставила ли я у вас в такси платочек?
— Уже лучше, — произнес он, — хотя не совсем то. Вот, послушайте: «Прошу прощения, но не оставила ли я у вас в такси платочек?»
— По-моему, поняла, — сказала она. — Вся хитрость в том, чтобы разом выпалить предложение, но последнее слово протянуть, сделав ударение на окончании.
— Может, и так, — согласился он. — Попробуйте еще раз, посмотрим, что выйдет.
Она наградила его ослепительной улыбкой:
— Прошу прощения, но, по-моему, я оставила у вас в такси платочек.
— Получилось, — сказал Мейсон. — Не один к одному, но сойдет. А теперь поторапливайтесь, времени у вас мало. Делла, у вас там в шкафу висит черное меховое пальто. Пусть наденет. Ну же, ну! Наденьте пальто, лапушка, хватайте такси и гоните к отелю «Бридмонт». В агентство позвоните прямо оттуда. Водитель доложится минут через десять, вы только-только успеете позвонить и получить ответ, так что нужно спешить.
Он проводил ее до дверей и приказал Делле Стрит:
— Свяжитесь с Полем Дрейком, передайте, пусть сейчас же приходит.
Делла кивнула и стала набирать номер. Перри Мейсон с застывшим лицом, уставившись в одну точку, принялся мерить шагами кабинет.
— Он сейчас будет, — сообщила Делла Стрит. — Скажите, шеф, что вас так беспокоит?
Перри Мейсон отрицательно покачал головой:
— Не могу, Делла, еще не время. Я и сам толком не знаю, что меня беспокоит.
— Но что такое случилось?
— Много чего, — ответил он, — а самое плохое, что концы с концами не сходятся.
— И что вас тревожит?
— Не могу понять, — ответил он, — почему этот пес начал выть и почему кончил. Иногда мне начинает казаться, будто я понимаю, почему он выл, но тогда я не могу взять в толк, почему перестал. А иногда я считаю, что все в этой истории ни в какие ворота не лезет.
— Такого, чтобы все полностью сходилось, никогда не бывает, — заметила она, посмотрев на него с тревогой и участием. — Не успели разделаться с одним крупным делом, как очертя голову бросились в новое.
— Знаю, знаю, — ответил он, — трудновато, конечно, но мне вполне по силам. И не это меня тревожит, а то, почему факты не складываются в стройную картину. Не нужно себя обманывать, что-де верное объяснение найдено и только факты почему-то никак не стыкуются. Факты — те же части головоломки: если правильно их подобрать, они сложатся в законченную картину.
— Что именно не складывается в этом деле? — спросила она.
— Все, — ответил он, и в эту минуту в дверь приемной постучали.
— Верно, Поль Дрейк, — сказал Мейсон, подошел к двери и впустил долговязого сыщика.
— Входи, Поль, — пригласил он. — Мне нужно, чтобы ты разузнал о человеке, с которым уехала Тельма Бентон, — о парне в «шевроле» типа «купе» с номером 6М-9245.