17 апреля 1944 г. Центральная школа произвела очередной выпуск вожатых караульной службы (полуторамесячный сбор). Курсы были укомплектованы из военнослужащих частей Московского гарнизона. Выпущено 41 человек с оценками «отлично» и «хорошо».
Закончилась война, победоносно прошагали наши четвероногие помощники по брусчатке Красной площади на Параде Победы. Казалось бы, все, остановись, отдохни, но новые приказы, и вот уже 20 декабря 1945 г. отряд специалистов караульной службы, подготовленный Центральной школой, отправляется в войска МВО. Подготовлено: вожатых-сержантов — 14 человек, вожатых-рядовых — 90 человек. А с ними их помощники — 104 собаки караульной службы.
К сожалению, отзывов и характеристик на работу собак караульной службы в архиве нет, но есть одно донесение начальника связи Волховского фронта генерал-лейтенанта войск связи Довынина на имя начальника 2-го Управления ГУС КА генерал-майора Т. П. Каргонолова, отражающее важность и значимость службы.
«Доношу: служебные собаки 35-го истребительного отряда (командир Черных — автор) по своему специальному предназначению, то есть по уничтожению танков противника, не применялись.
Отряд служебных собак был переключен на несение охраны фронтовых складов и на транспортировку различных грузов. По отзывам начальников соответствующих складов, служба охраны складов собаками проходила в полку удовлетворительно.
Вывод: Служебные собаки, применяемые для охраны складов… себя оправдали» (№ 1084 от 01.03.1945 г.).
И еще. Как-то разговаривая со своим отцом — ветераном Великой Отечественной войны, подполковником в отставке Швабским Леонидом Моисеевичем о значении собак (я тогда служил в Центральной школе по подготовке специалистов караульной службы) зная, что он был начальником большого склада 2-го Белорусского фронта, а в дальнейшем возглавлял крупный склад на станции Дона (Польша) и в Белоруссии на станции Прибор Гомелевской области, я поинтересовался, как у них применялись караульные собаки.
Ответ мне был дан положительный. Склады, как правило, охранялись ротой охраны, и вот при них были 12–15 собак, которые заступали в караул ежедневно, это была настолько надежная охрана, что он не мог припомнить случая проникновения на территорию склада посторонних лиц. Периметр, по которому несли службу караульные собаки, был непреодолим, собаки подчинялись только вожатым.
Пройдя боевой путь от стен Брестской крепости и дойдя до Берлина, отец сохранил чувство благодарности к четвероногим помощникам. Позже он побывал в Центральной школе и был удивлен увиденным и услышанным о военных собаках, но слова благодарности из уст ветерана прозвучали…
Если говорить об использовании караульных собак в годы Великой Отечественной войны по отношению к другим службам, подготовленным Центральной школой, то оно незначительно, всего около 300 голов. Но не надо забывать, что оставшиеся и работающие окружные школы также готовили караульных собак и их вожатых для нужд округа. К сожалению, мы пока не располагаем материалами окружных школ, это предстоит выполнить другим исследователям, и будут названы специалисты-собаководы школ и их питомцы.
Сейчас можно часто услышать разговор, что, дескать, во время технического прогресса, когда появилось много технических средств наблюдения, собаки для караульной службы потеряли значение. Так ли это, когда армия перешла на одногодичную службу солдата?
Да, действительно, технические средства наблюдения достигли многого. Но только в умелом сочетании технических средств охраны и караульных собак видится решение проблемы повышения надежности охраны различных объектов и позволит даже значительно сократить людской состав охраны. Вот вам и качественный подход, о котором любят говорить некоторые начальники.
И еще. Цифры. Как показывает практика, вероятность обнаружения нарушителя у часового ночью — 40%, у техники — 95%, а у караульной собаки — 95–100%. Эти цифры говорят сами за себя.
В иностранных армиях, несмотря на большое количество технических средств, собаки в применении выдерживают конкуренцию с самыми мощными приборами. В Англии часовой обходит объект по периметру с собакой. При обнаружении следа дает сигнал резервной группе, а сам начинает преследование нарушителя.
Подводя итоги применения собак караульной службы, хотелось бы подчеркнуть: пусть вожатые собак караульной службы и их помощники-собаки не ходили в атаку на танки, не составляли донесений, не вывозили раненых, не отыскивали мины, но их скромный труд по охране военных объектов, сохранению военных ценностей и грузов, — это славная лепта в дело победы над врагом, лепта в дело военного собаководства, которую трудно переоценить.
Глава 21Ездовая служба
Назначение
Ездовые собаки являются одним из транспортных средств, используемых в армии и народном хозяйстве для эвакуации тяжелораненых и подвоза боевых грузов в батальоне и полку, а также для транспортировки людей, почты и других грузов в северных и северо-восточных районах нашей страны. Правильность этого положения со всей убедительностью подтвердил боевой опыт Великой Отечественной войны. Правда, и это надо отметить, в начальный ее период из-за отсутствия надлежащих знаний и боевого опыта использования ездовых собак последнее применялось недостаточно эффективно, а иногда — совершенно неправильно в действующей армии. Были отдельные примеры, когда ездовые упряжки совершенно бездействовали, вызывая недовольство и неверное представление о значимости ездовых собак (15-я, 33-я, 50-я и другие армии).
Но с получением боевого опыта практики применения ездовых собак это несоответствие было устранено. Анализируя опыт Великой Отечественной войны, специалисты военного собаководства пришли к выводу, что наиболее рациональное использование собак для выполнения работ, изложенных в ст. 582 «Наставления по дрессировке и применению военных собак» (1950), следующее:
«Ездовые собаки применяются для:
1) эвакуации тяжелораненых с поля боя до батальонных и полковых медицинских пунктов (БМП и ПМП);
2) перевозки боеприпасов, медикаментов, инженерного имущества, продовольствия, горючего, оружия и трофейного имущества в звене „полк — батальон — рота“;
3) перевозки грузов в составе лыжных подразделений и частей, в том числе и главным образом в период их действия по тылам противника;
4) в отдельных случаях для размотки и смотки кабеля в звене „корпус — дивизия“, а также во взводе связи стрелкового батальона;
5) перевозки грузов, почты, людей и прочего на Крайнем Севере;
6) обслуживания полярных экспедиций и отдельных путешественников».
В качестве транспорта для ездовых собак используются специальные тележки, нарты, лодки-волокуши, приспособленные для перевозки грузов, людей, а также эвакуации тяжелораненых.
Прежде чем перейти к более подробному изложению материалов применения ездовых собак в армии, их боевому и тактическому использованию, коротко ознакомимся с историей их возникновения в армии и народном хозяйстве.
История возникновения
В истории очень давно известно применение собак в качестве ездовых. Как отмечалось ранее, собака является одним из первых животных, прирученных и одомашненных человеком. Сначала их использовали стихийно, для охраны жилья и охоты. На основе детального палеонтологического анализа ученые пришли к выводу, что собака была первым животным, использованным человеком как транспортное средство. Уже из этого можно сделать вывод, что четвероногие помощники стали одними из первых упряжных животных, а сама ездовая служба — одной из древнейших служб, в которой собаки получили самое широкое применение. В те далекие от нас времена собака использовалась вначале в санной, а затем — в колесной упряжке. При этом, как известно, и санный, и колесный транспорт претерпел очень большие изменения.
Из имеющихся и дошедших до нас документов видно, что собака как упряжное животное стала использоваться раньше лошади, за 3000 лет до н. э. в санной упряжке и за 2500 лет до н. э. в телеге, и поэтому мы с полным правом можем считать ее одним из древнейших упряжных животных. Как известно из истории, центром возникновения, дальнейшего совершенствования и распространения ездового собаководства, его родиной, является наша страна, а точнее ее северо-восточные районы — Якутия, Камчатка, Чукотка и другие, где жизнь и развитие человечества были бы немыслимы без участия ездовой собаки.
Примечательно, что ездовое собаководство Северной Америки оказалось во многом не только моложе, но и застывшим на более древних, примитивных стадиях. Более того, собаководство Аляски было не в состоянии поддерживаться на том уровне, до которого в свое время оно было развито нашими соотечественниками после открытия этой части земного шара.
Историей показано, а делами доказано, что в езде на собаках русские и другие народности нашего Севера являются самыми искусными, а наши ездовые собаки — самыми лучшими в мире. Об этом говорят многие примеры мастерства наших каюров и выносливости отечественных пород ездовых собак.
Не случайно один из известных полярных путешественников Рауль Амундсен, говоря о ездовых собаках, писал, что везде русские и чукчи в своем мастерстве управления собаками на голову выше всех тех, кого ему приходилось видеть. Сегодня мы можем сказать, что не только в езде на собаках, но и в вопросах совершенствования их дрессировки и применения в боевых условиях.
Парадоксально, но, несмотря на длительное время использования собак для ездовой службы и очевидность отсутствия вреда в этом для животных, отдельные заграничные «общества охраны» неоднократно поднимали вопрос о запрещении применения собак для этих целей. В результате в 1935 г. на интернациональном Конгрессе защиты животных в Брюсселе было принято решение, запрещающее использование собак для ездовой службы. Это решение было принято и основано на голословном утверждении о неприспособленности собак, в силу особенностей телосложения, к данной работе. Ничем не обоснованное, без доказательного материала решение, противоречащее теоретическим данным и практическому опыту, было отвергнуто и не принято во внимание, поскольку не выдерживало никакой критики. Использование же собак для езды не только не прекратилось, но и приняло более широкие размеры.
Чтобы показать несостоятельность и бессмыслицу решения брюссельского конгресса, достаточно привести следующую аналогию между двумя упряжными животными — лошадью и собакой. Говоря об обоснованности телосложения собаки и лошади как двух упряжных, тяговых животных, следует отметить, что собака, как и лошадь, приспособлена к ездовой работе. Об этом говорят следующие данные: дыхательная поверхность легких, их объем от общего объема тела составляет у лошади — 6%, у собаки — 5%; относительный вес сердца от веса всего тела равны у скаковой лошади — 1,04%, у рысака — 0,65% и у собак — 1,6%. Не меньше у собаки и тяговое усилие. Так, если у лошади нормальное тяговое усилие составляет 13–15% живого веса, при сильной нагрузке доходит до 30–45%, то у собаки оно равняется соответственно 10–20%, а при тяжелой работе может достигать — 25–30%.
Что мы называем тяговым усилием? Это сила, которую проявляет собака для перевозки нарты, лодки-волокуши или колесной тележки, как с грузом, так и без него. Практический опыт показывает, кроме того, что правильная эксплуатация ездовой собаки приносит ей бодрость, здоровье и длительную работоспособность.
Вот как красноречиво написал об этом Э. И. Шерешевский:
«…я не знаю лучшего средства вновь вернуть большой собаке отнятую от нее работу, чем ежедневную, регулярную упряжную работу. Ни одна большая собака не останется так долго бодрой, радостной и здоровой, как правильно содержимая упряжная собака. Она самая счастливая из всех».
Практика показала, что это так, и имеется немало случаев работы собак в упряжке до 10–12 и более лет, в то время как предельный срок службы собак по другим видам едва достигает 8–10 лет.
До сих пор мы разбирали историю возникновения ездовых собак вообще, касаясь их применения в народном хозяйстве. Однако для нашей книги этого недостаточно, нам необходимо знать — как, когда и где, в какой армии впервые появились ездовые собаки. Долгое время было модным утверждение в литературе, перекочевавшее и на сайты Интернета, что одними из первых армий в мире, в которых перед самым началом Первой мировой войны были введены на вооружение ездовые собаки, стали бельгийская и голландская. Несколько позже, как утверждается на просторах всемирной паутины, ездовых собак вводят германская, норвежская, шведская, финская, русская, австрийская, французская, итальянская и другие армии.
Но правильно ли такое утверждение? Как могло получиться, что наша Родина, являясь центром возникновения и совершенствования ездового собаководства, одной из последних стала использовать их в армии? Исторические данные полностью опровергают версию о приоритете применения ездовых собак бельгийской и голландской армиями.
Исторические научные данные показывают, что одной из первых армий, использовавших ездовых собак в своих походах в Западной Сибири, являлась русская армия, причем было это в начале XVI в., или на 400 лет раньше чем на Западе. Правда, в тот период не было специальных подразделений ездового собаководства, и для этих целей использовались упряжки местного населения, наряду с оленьими, на которых продвигались вперед воеводы и простые ратники. Таково настоящее положение с приоритетом появления ездовых собак в армии.
Выше уже указывалось, для каких целей могут применяться собаки в армии. Здесь следует оговориться, что если на Западе собаки использовались главным образом для транспортирования пулеметов, боеприпасов и других военных грузов, причем в минимальных масштабах, то в нашей армии, как показал опыт Великой Отечественной и других войн, животных использовали для выполнения самых разнообразных работ в массовом масштабе. Здесь хотелось бы отметить, что впервые в более широком масштабе собаки в армии и, прежде всего, для ездово-санитарной службы были применены в Красной армии во время войны с Финляндией в 1939–1940 гг., о чем уже писалось.
Особенно большой размах применение ездовых собак получило во время Великой Отечественной войны, об этом информация будет представлена ниже. Таким образом, родиной применения собак в армии для вывоза раненых с поля боя мы можем с полной уверенностью считать нашу страну, а первыми частями, практически осуществившими это, — подразделения Центральной школы военного собаководства.
В войне с белофиннами ездовые собаки были использованы, как об этом уже писалось, для вывоза раненых, подвоза боеприпасов, продуктов в дивизионных и полковых районах. Уже тогда было установлено, что данный вид транспорта имеет ряд преимуществ, которые в годы Великой Отечественной войны позволили ему завоевать к себе полное доверие и авторитет среди общевойсковых командиров, санитарных работников и личного состава частей, которым были приданы собаки ездово-санитарной службы.
Одним из таких преимуществ, отмеченных выпущенной в 1946 г. авторами книги «Ездовое собаководство» (Э. И. Шерешевский, П. А. Петряев, В. Г. Голубев), является быстрота транспортировки тяжелораненых с поля боя.
В книге сказано:
«Было установлено, что время, затрачиваемое на вывоз раненых на упряжках ездовых собак в полковом и батальонных районах, составляло от 10 мин. до 1 ч., в зависимости от вида боя, условий местности, качества снежного покрова и количества груза, тогда как конный транспорт в этих же условиях на эту же работу затрачивал от 40 мин. до 3-х и более часов, причем нес большие потери в лошадях».
Из этого следует, что санитарно-нартовые упряжки как один из видов санитарного транспорта, применяемого для вывоза раненых и подвоза всевозможных грузов и продуктов в ротных, батальонных и полковых районах, оказался наиболее удобным в зимних условиях. Что же касается скорости, то она оказалась выше по сравнению со скоростью конного транспорта в три-четыре раза.
В качестве краткого итога по данному вопросу можно записать, что очагом возникновения и совершенствования ездового собаководства, его центром, где оно получило свое дальнейшее развитие, является наша страна. Наш народ по праву считается в этой области самым опытным, а ездовые собаки — лучшими в мире. Имея, таким образом, богатейший опыт использования ездовых собак на Севере и базируясь на нем, русская армия первой в мире за много сотен лет применила ездовых собак для военных дел.
Являясь носительницей всего прогрессивного, Красная армия умножила боевые традиции своего народа, русской армии в этом специальном вопросе. Опыт последующих боевых действий и применение в них ездовых собак подтвердил необходимость их наличия в армии, особенно в военное время, а также наше преимущество в этом деле.
В декабре 1942 г. начальник Главного военно-санитарного управления Красной армии, генерал-майор (в дальнейшем генерал-полковник) Е. И. Смирнов, писал:
«Не подлежит никакому сомнению, что наша военная медицина достигла больших успехов в лечебно-эвакуационном обслуживании Красной армии. Но мы должны знать и о дефектах в нашей работе… Чем лучше мы будем знать наши дефекты, тем скорее мы изживем их, добьемся еще больших успехов.
… Я призываю вас к тому, чтобы организация лечения раненых позволила не только еще лучше питать действующую армию резервами, но и быстро и умело справиться с последствиями этой исключительно кровопролитной войны».
Ездовая служба оказала большую помощь медицинской службе в решении стоящих проблем.
После окончания Гражданской войны и военной интервенции интенсивность военно-медицинского обеспечения резко снижается в связи с необходимостью срочного решения задач мирного строительства. В это время налаживается работа по обобщению полученного опыта лечебно-эвакуационного обеспечения войск. Основные ее требования содержались в общевойсковых уставах, в июле 1929 г. приказом РВС СССР и НКЗ № 161 было введено в действие «Руководство по санитарной эвакуации в РККА». В нем в качестве обязательного принципа вводится поэтапное лечение раненых и больных, в основу которого были положены своевременность, непрерывность, последовательность и преемственность оказываемой им лечебной помощи, организации их эвакуации по принципу «на себя» и другое. По мере налаживания экономической и военной мощи страны вносились существенные коррективы и в обеспечение войск Красной армии.
В мае 1932 г. была завершена переработка медицинских разделов всех уставов и наставлений военного времени. В ноябре 1933 г. приказом РВС СССР № 178 руководство 1929 г. заменяется «Уставом военно-санитарной службы РККА (войсковой район)». В нем принцип этапного лечения впервые дополняется весьма существенным требованием — эвакуации по назначению. С учетом серьезных оргштатных изменений в 1938 г. был разработан проект «Устава полевой санитарной службы РККА». Свою проверку на жизненность медицинская служба Красной армии прошла в ходе боевых действий у озера Хасан (1938), на реке Халхин-Гол (1939) и в Советско-финской войне 1939–1940 гг. Наиболее масштабной была последняя, ибо представляла собой фронтовую наступательную операцию в особо трудных условиях зимы.
Вынос тяжелораненых с поля боя производился непрерывно и под огнем противника. Сроки доставки на БМП до 58% их общего числа не превышал один час с момента ранения, 24% — 2–3 часов и 18% — более трех часов. Итоги деятельности медицинской службы в Советско-финской войне были детально изучены и обсуждены в июне 1940 г. Учебным медицинским советом при начальнике СУ РККА. В итоге подготавливается проект «Устава санитарной службы» (1940). С изменениями он был положен в основу проекта «Наставления по санитарной службе Красной армии» (1941). В целом силы и средства медицинской службы претерпевают ряд изменений. Вводятся в штаты дополнительные силы, структуры и средства. К сожалению, многие нововведения довести до конца к началу Великой Отечественной войны не удалось, и медицинская служба вступила в нее в стадии незавершенной реорганизации.
И еще коротко об одной службе — военно-санитарной. Читатель не должен ее путать с ездово-санитарной службой. В чем же разница? Первая предназначена для поиска раненых на поле боя, доставки к ним перевязочных средств, передачи сообщения вожатому или в медицинский пункт о раненом. Вторая — для эвакуации с поля боя раненого и доставки его в медицинское учреждение.
Надо отметить, что родоначальником появления военно-санитарной собаки был германский художник Я. Бунгартц, именно он подготовил первых собак в годы Первой мировой войны. Во Вторую мировую войну военно-санитарные собаки применялись крайне редко. Вот как описывает свою встречу с такими собаками в журнале «Наука и жизнь» академик Б. В. Петровский, бывший в годы войны фронтовым хирургом:
«Во время боев под Франкфуртом и Кюстрином я был свидетелем подвига санитарной собаки. На этом участке бои шли очень трудные, было много убитых и тяжелораненых. К нам в траншею пришел проводник с собакой в упряжке с лыжами-носилками. Проводник дал направление собаке в опасную зону, куда не могли пробраться наши санитары из-за плотного огня фашистов. Мы следили за собакой в перископ. Она по-пластунски подползала к телам, обнюхивала их и, не задерживаясь у трупов, пробиралась дальше. Наконец она припала к человеку с окровавленной головой и стала лизать его лицо от подбородка к носу. Раненый пришел в себя, видимо, испугался большой собаки, сделал какое-то движение, но собака подставила ему свой бок, привлекая внимание к сумке с красным крестом. Раненый расстегнул сумку, достал фляжку, выпил и снова потерял сознание, но собака не покидала его до тех пор, пока он с величайшим трудом не перевалил свое тело в носилки. Тогда она повезла его к нам, опять же ползком, ныряя в рытвины, прячась от огня. Эту картину я никогда не забуду!»
Виды тактического применения
Исходя из назначения ездовых собак, вытекают и виды их тактического применения.
В период Великой Отечественной войны подразделения ездовых собак делились на следующие два вида:
1) подразделения ездово-санитарных упряжек — основная масса;
2) подразделения ездово-связных — незначительная часть.
Боевой опыт применения ездовых собак в период Великой Отечественной войны показал, что они с успехом могут быть использованы в различное время года и суток, в самой разнообразной местности, климатических и метеорологических условиях, на зимнем (нартах, лодках-волокушах) и летнем транспорте (санитарно-колесных установках), а также, и это важно, в различных видах боя (наступлении, обороне). Для выполнения конкретных работ привлекались упоминаемые выше два вида подразделений ездовых собак.
Начнем с подразделений ездово-санитарных упряжек. Они являлись основным видом транспорта в батальонных и ротных участках (переднем крае) и применялись:
1. Для эвакуации тяжелораненых с их личным оружием:
1) со взводных и ротных районов (поля боя) до батальонных и полковых медицинских пунктов (БМП и ПМП);
2) со взводных и ротных районов (поля боя) до постов санитарного транспорта (ПСТ);
3) с санитарных гнезд (СГ), или траншей до постов санитарного транспорта (ПСТ), или батальонных и полковых медицинских пунктов (БМП и ПМП).
Расстояние маршрутов пробега упряжек с тяжелоранеными до указанных пунктов колебалось от 0,5 до 5 км, чаще всего 0,5–2 км.
1. Для подвоза на передний край боеприпасов, оружия, продовольствия, медикаментов и других грузов.
3. Для сопровождения лыжных подразделений, групп, отрядов и частей, действующих в тылу противника.
Таково основное назначение и профиль работы подразделений санитарно-нартовых упряжек.
Второй вид подразделений, а именно ездово-связной, применялся в основном:
1) для наводки и снятия проволочной связи от КП стрелкового корпуса до КП дивизии, а иногда и полка;
2) для транспортировки имущества связи и других грузов в подразделениях связи (см. Гл. 19, «Служба собак связи»).
Кроме того, возможно применение ездовых собак для транспортировки инженерного имущества, взрывчатых веществ, средств взрывания при сопровождении групп обеспечения в наступательном бою, а также для перевозки обезвреженных мин подразделениями минно-розыскных собак, действующих в боевых порядках наступающих войск. Такое использование собак имело место в ряде ОИБМ (61,64 и других).
И, наконец, есть еще одна возможность использования ездовых собак в качестве одного из подвижных средств связи — в арктических условиях ведения боевых действий. Таким образом, перед указанными подразделениями открывается широкое поле деятельности. О том, как лучше использовать эти возможности, давайте расскажем ниже.
Начнем с организационно-штатной структуры частей и подразделений ездовых собак. В качестве основной организационно-штатной единицы ездовых собак следует считать отдельные отряды собак санитарно-нартовых упряжек (ООССНУ) двухротного состава или батальоны ездовых собак трехротного состава, как отдельные, так и входящие в состав отдельных полков специальных служб, являвшихся самыми крупными боевыми единицами военного собаководства военного времени.
В свою очередь, каждая рота состояла из трех взводов, а последние — из трех отделений. Всего во взводе должно быть не менее 27 упряжек, а не 18–21, как это имело место ранее, при освобожденных командирах отделений от упряжки. Последнее вытекает из должностных обязанностей командира отделения, который, имея упряжку и работая на ней, не сможет организовать постоянный контроль над работой отдельных вожатых, выбрать маршрут движения вожатых упряжек, организовать правильное содержание и кормление собак, вести количественный и качественный учет работы отделения, а также при выходе из строя одного из вожатых заменить его до прибытия пополнения. Личный состав отряда, кроме отделения обслуживания, должен быть пригодным к строевой службе в армии.
Упряжка должна состоять из четырех собак. Кроме того, необходимо наличие ремонтного взвода, отделения обслуживания, соответствующего гужевого и автотранспорта. Такой должна быть организационно-штатная структура подразделений и частей ездовых собак. Мы не вдаемся в детали этого вопроса, хотя он имеет важное значение, так как к нему мы еще вернемся по ходу освещения опыта боевого применения в ходе войны.
Давайте рассмотрим другой важный вопрос, а именно: организационное подчинение подразделений ездовых собак, так как от его решения зависело многое в ходе боевых действий.
В результате боевого применения ездовых собак в годы Великой Отечественной войны отдельные отряды собак санитарно-нартовых упряжек или отдельные батальоны были подчинены начальникам санитарных управлений фронтов или начальникам санитарных отделов армий.
Опыт Великой Отечественной войны учит, что подчинение подразделений ездовых собак (ООССНУ) и батальонов начальникам санитарных отделов армий более целесообразно, так как это дает возможность более производительно использовать упряжки, с одной стороны, и приблизить руководство подразделениями, с другой. Подчинение отрядов начальникам санитарных управлений фронтов менее целесообразно, так как вынужденная переброска отряда из одной армии в другую или дробление его по армиям отрицательно сказывается на работе подразделений, теряющих много времени, сил и средств на переходы, переприкрепления на все виды довольствия и т. д. Подтверждением правильности вышеизложенного является боевая работа 1-го ордена Рижского полка специальных служб 10-й гвардейской армии и 2-го Келецкого полка специальных служб 3-й гвардейской армии. На их деятельности мы подробнее остановимся ниже.
Роты отряда или батальона распоряжением начальника санитарного отдела армии придавались в распоряжение начальников санитарных служб корпусов, которые, в свою очередь, взводы придавали в дивизии, откуда отделения распределялись по полкам. Дальнейшее дробление отделений при всех случаях должно быть исключено, так как в результате дробления наличие в полку двух-трех упряжек приводило к тому, что они были не в состоянии обеспечить вывоз тяжелораненых до БМП, не говоря о ПМП, а понеся боевые потери, такая группа становилась совершенно небоеспособной. Примером тому служит попытка начальником санитарного управления 5-й армии дробления 51-го ООССНУ по полкам, предотвращенная затем начальником санитарного управления 3 Белорусского фронта генерал-лейтенантом медицинской службы Гурвич.
Таким образом, самой меньшей боевой единицей подразделений ездовых собак является отделение, которое, находясь в распоряжении начальника санитарной службы полка, самостоятельно решает поставленные перед ними задачи. Приведенное организационное подчинение, несмотря на кажущуюся многоступенчатость, идущую сверху вниз, является наиболее удобным и целесообразным, позволяющим использовать упряжки там, где в них возникает наибольшая потребность.
Теперь о количестве упряжек в армии. Опыт Великой Отечественной войны показал, что для того, чтобы максимально обеспечить части соединения, действующие в первом эшелоне, необходимо иметь такое количество упряжек, которое было бы достаточно для двух третей всех пехотных соединений, входящих в состав армии. Конкретно это означает наличие не менее одного отряда или батальона в действующей армии. В связи с многоступенчатостью подчинения и дробления подразделений отряда определим, исходя из опыта боевых действий, место командиров подразделений и их роль в руководстве своими подразделениями.
Дробление отряда, вплоть до отделений, усложняло руководство подразделениями, организацию учета работы и отчетность, своевременное пополнение подразделений личным составом, собаками и санитарным транспортом, а также контроль за работой со стороны командиров подразделений. Поэтому очень важно, чтобы каждый из них находился как можно ближе к месту работы своих подразделений и руководил их работой.
Исходя из этих требований, в ряде частей ездовых собак в период Великой Отечественной войны было установлено следующее местонахождение командиров подразделений:
— командир отделения находился всегда вместе со своим отделением;
— командир взвода на одном из полковых медицинских пунктов, в наступлении и дивизионном медицинском пункте (МСБ), в обороне;
— командир роты на одном из дивизионных пунктов (МСБ), в наступлении и при наличии санитарной службы корпуса, в обороне;
— командир отряда, батальона или заместитель при оперативной группе санитарного отдела армии, в наступлении и при санитарном отделе армии, в обороне.
В целях организации более оперативной связи, представления отчетности и своевременного пополнения боевых потерь у каждого командира, начиная с командира взвода, должен быть связной, в обязанности которого входит своевременная доставка сведений о работе подразделений, боевых потерях, периодической печати (газет, журналов, брошюр), писем, а также защита своего командира и оказание ему помощи в случае ранения или другого какого-либо несчастного случая.
Приведем несколько примеров, подтверждающих наш текст.
В архиве Музея истории военного собаководства имеется справка, данная 3-му отряду нартовых упряжек о том, что за период работы в 39-й армии Калининского фронта с 9 марта по 7 апреля 1942 г. проделана следующая работа:
1. Вывезено с поля боя бойцов, командиров и политработников с личным оружием в санбат на расстоянии 12–15 км — 472 человека.
Справка: в это время войска 39-й армии вели бои в полуокружении северо-западнее рубежа обороны Вязьмы — Холм-Жирковской. Находясь под угрозой полного окружения северо-западнее Вязьмы, армия вела упорные бои с противником, сковывая его значительные силы. К сожалению, 39-я армия не смогла пробиться к главным силам фронта. Соединившись с партизанами, они до конца весны вели борьбу в тылу врага.
2. Доставка продуктов питания к полю боя на расстоянии 25–30 км — 43 т.
3. Доставка боеприпасов на расстоянии 25–30 км к полю боя — 64 т.
4. Размотка и смотка кабеля 60 км, развоз различной корреспонденции — 281 рейс, что составляет 4829 км.
Проделанную работу 3-м отрядом нартовых упряжек командование 39-й армии считает отличной.
Начальник штаба 39-й армии полковник (Мирошниченко)
Военком штаба 39-й армии ст. батальонный комиссар (Майоров) 7 апреля 1942 г.
Или вот еще один пример.
54-й отдельный отряд собак санитарно-нартовых упряжек 59-й армии, командир отряда капитан Мирзоян, в составе 6 взводов и 1 отделения начал свою работу с 14 января 1944 г. Взводы отряда были распределены по отделениям при стрелковых полках. Отделения действовали самостоятельно, под общим руководством командиров взводов. С 14 января по 26 марта 1944 г. взводами отряда вывезено с поля боя и доставлено на ПМП и БМП — 10 700 человек.
Ниже приводим результаты работы отряда:
1-я рота: 1-й взвод (377-я сд) — вывезено 1273 человек;
2-й взвод (256-я сд) — вывезено 125 человек;
2-й взвод (310-я сд) — вывезено 2047 человек;
3-й взвод (239-я сд) — вывезено 1850 человек;
Итого за роту: вывезено 5295 человек.
2-я рота: 1-й взвод (378-я сд) — вывезено 1939 человек;
2-й взвод (191-я сд) — вывезено 945 человек;
2-й взвод (286-я сд) — вывезено 1133 человек;
3-й взвод (225-я сд) — вывезено 849 человек;
3-й взвод (198-я сд) — вывезено 347 человек;
Отделение (58-я бригада) — вывезено 192 человек.
Итого за роту: вывезено 5405 человек.
Всего по отряду: вывезено 10 700 человек.
В этот период отряд имел в наличии 150 человек, 362 собаки и 102 лодки-волокуши. Во время проведения операции было убито 72 собаки, 28 ранено; кроме того, разбито 30 лодок-волокуш и 24 комплекта нартовой упряжи.
За мужественную и добросовестную работу 73 человека представлено к правительственным наградам.
В это время 59-я армия перешла в наступление, совместно с 54-й армией окружила чудовскую группировку противника. Заняв оборону на восточном берегу Чудского озера, армия удерживала его до лета 1944 г. 15 февраля 1944 г. полевое управление 59-й армии было передано в состав Ленинградского фронта и выведено в резерв, ее войска переданы в состав 8-й и 67-й армий.
Вот два боевых отзыва о работе взвода и отделения ездово-санитарных собак.
«О работе 3-го взвода 2-й роты (командир роты — лейтенант И. В. Соколов) санитарных собак 44-го отдельного отряда ездово-нартовых упряжек в 35-й Гвардейской Краснознаменной Лозовской стрелковой дивизии»:
«За время пребывания в 35-й гвардейской Краснознаменной Лозовской стрелковой дивизии взвод санитарных собак под командованием старшего сержанта Н. Ф. Шутова проделал громадную работу по вывозу раненых с поля боя и подвоза боеприпасов на передовую линию.
С началом боевых действий с 13 августа 1943 г. по настоящее время санитарные собаки работали по вывозу раненых с поля боя, своевременно доставляя раненых воинов в полевые медицинские пункты, тем самым спасая многие человеческие жизни, показали себя как необходимые и полноценные помощники частям и подразделениям Красной армии в деле своевременного вывоза бойцов и офицеров, а также в деле своевременного и необходимого в трудных условиях боя подвоза боеприпасов. Личный состав подразделения лейтенанта Соколова работал исключительно слаженно и добросовестно, многие из них представлены к правительственной награде.
Такие товарищи, как командир взвода т. Шутов, командиры отделений: Николаенко, Д. Е. Косарев, красноармейцы: Н. Ю. Окунь, П. А. Столяров, М. П. Скляров, Ф. К. Грицун и Волосенко, в трудных условиях боя при формировании р. Днепр и р. Северский Донец полностью справились с возложенной на них задачей.
27 октября 1943 г.
Генерал-майор медицинской службы Сорокин»
35-я Гвардейская Краснознаменная Лозовская стрелковая дивизия в сентябре 1943 г. форсировала Днепр, участвовала в Николаевской операции.
«О работе вожатых собак ездово-санитарной службы отделения ефрейтора И. А. Афанасьева (2-й ОПДСС), приданного 1008-му сп 266-й сд»:
«За время нахождения отделения при санчасти 1008-го сп личный состав отделения и собаки использовались по назначению — эвакуации раненых с передовых позиций нашего подразделения. За весь период нахождения в полку отделением эвакуировано раненых с поля боя в период наступления и обороны в количестве 840 человек, одновременно, и были использованы на переброске груза — боеприпасов. На передовую было перевезено всего 4750 кг грузов. Личный состав отделения исключительно добросовестно относился к своим обязанностям, зачастую рискуя жизнью, но задание выполнялось в срок. Особенно отличились в работе: рядовой Самокатов, который вывез 456 человек, рядовой Попов — 184 человека, Кузнецов — 123 человека, ефрейтор Афанасьев лично вывез 77 человек.
Тактические условия применения
Опыт боевого применения показал, что основной тактической единицей ездово-санитарных собак является отделение, которое, находясь в стрелковом полку, самостоятельно решает поставленные перед ним задачи. Дробить отделение по нескольким полкам нецелесообразно и, кроме того, еще и вредно, так как его распыление в две-три упряжки на полк не обеспечит своевременную эвакуацию тяжелораненых с поля боя.
Для более эффективного использования подразделений ездово-санитарных упряжек практикой боевой работы установлено, что последние организационно должны придаваться войскам следующим образом.
Отдельные отряды санитарно-нартовых упряжек двухротного состава придавались в распоряжение начальника санитарного отдела армии, который распределяет отряд поротно в корпуса, действующие в первых эшелонах на главном направлении.
Распоряжением начальника санитарной службы корпуса взвода ездовых собак придавались в дивизию, а затем отделения — по полкам. Так, например, 17-й отдельный отряд нартовых упряжек собак КУКСа ЦВТШД КА в составе 54-й армии Ленинградского фронта 28 февраля 1942 г. поступил в распоряжение командира 4-го гвардейского стрелкового корпуса с основной задачей — вывоз тяжелораненых с поля боя до БМП и ПМП.
Приказом по корпусу № 109 от 07.03.1942 г. отряд разбит и его подразделения приданы:
1-й взвод 1-й роты — санроте 5-го гвардейского стрелкового полка;
2-й взвод 1-й роты — санроте 13-го гвардейского стрелкового полка;
1-й взвод 2-й роты — санроте 32-й отдельной стрелковой бригады;
2-й взвод 2-й роты — санроте 33-й отдельной стрелковой бригады.
В каждом взводе было по 20 упряжек собак. В бригадах взвода были разбиты по отделениям и приданы санвзводам батальонов.
В итоге работы отряда — вывоз тяжелораненых с их оружием, с поля боя — 2250 человек. Кроме этого, взводами подвозили продовольствие и другое имущество на передовые позиции, завезено — 3800 кг.
Среднее расстояние одного рейса перевозки раненого составляло 12–15 км по труднопроходимой местности. Надо отметить, отряд потерял за это время: убитыми — 7 человек, что составляет 20% ко всему составу отряда.
Потери собак: убитыми, ранеными и павшими — 150 голов, что составляет 47% ко всему составу собак.
Сравнительно большие потери людей и собак объясняются главным образом тем, что курсантам и собакам приходилось все время работать в зоне огня противника. Курсанты школы проявили исключительное упорство в выполнении задачи по вывозу тяжелораненых с поля боя, невзирая на трудности и опасности от огня противника.
(Архив Музея истории военного собаководства, справка «Об итогах работы 17-го ООНУС КУКСа ЦВТШД КА» в составе 54-й армии Ленинградского фронта.)
В феврале 1942 г. 4-й гвардейский стрелковый корпус из резерва Ставки ВГК был передан на усиление 54-й армии, которая безуспешно прорывала оборону войск противника по рубежу Посадников Остров — Погостье. Корпус введен в бой 16 марта 1942 г., благодаря усилиям корпуса 54-я армия сумела продвинуться до реки Тигода, где корпус, однако, был остановлен подошедшими резервами противника. В дальнейшем корпус продолжал боевые действия в «погостьинском мешке», а затем часть войск была выведена в преддверие Синявинской операции, получив ряд новых соединений.
Таким образом, стрелковый полк, как правило, получая отделение, состоящее из 6–7 упряжек или взвода, состоящего из около 20 упряжек, которые в основном и обеспечивали вывоз с поля боя тяжелораненых с их личным оружием до ПСТ, БМП и ПМП.
Одним из организационных недостатков отделения является его малочисленность (6–7 упряжек) при неосвобожденном командире отделения. Это вело к тому, что, находясь в батальоне, две упряжки не могли обеспечить своевременного вывоза тяжелораненых с поля боя, а при боевых потерях в собаках и вожатых становились совершенно небоеспособными. Командир отделения, имеющий свою упряжку и участвующий в одном из батальонов в качестве вожатого, фактически отделением не руководил.
Уже в ходе Великой Отечественной войны была выявлена необходимость в увеличении штата взвода до 27 упряжек с освобожденными командирами отделений. Кажущаяся нецелесообразность иметь в отделении освобожденного от упряжки командира отделения является такой лишь на первый взгляд, так как командир отделения обязан организовать работу отделения, выбрать маршруты, организовать правильное содержание и сбережение собак, учет работы, а при выходе из строя одного из вожатых заменить последнего до прибытия пополнения.
Вот отзыв о работе отделения нартовых собак младшего сержанта Леонова, работавшего в 848-м сп 267-й сд (55-й ООССНУ):
«За период боев на Изюминском направлении с 14.08.1943 по 22.08.1943 г. отделение нартовых упряжек младшего сержанта Леонова вывезло с поля боя до передового медпункта и ПМП более 350 раненых бойцов и командиров. Особенно отличились в боях павшие смертью храбрых красноармейцы Иваньшин, Дирявый и Зеленин, тяжело раненный Алин, которые на своих нартовых собаках вывезли с поля боя более 200 раненых бойцов и командиров.
Командир отделения Леонов вывез с поля боя 33 человека раненых красноармейцев. Бараковский вывез 27 раненых с их оружием.
Вожатые собак под командой командира отделения младшего сержанта Леонова самоотверженно работали под огнем противника. Сотни раненых бойцов и командиров с благодарностью вспоминают четвероногих друзей и их вожатых, спасших им жизнь.
Начальник санслужбы 267-й сд военврач 3-го ранга Зарцалов
Командир 848-го сп майор Липачев»
Как написано выше, основной тактической единицей подразделений ездово-санитарной службы является отделение, которое, находясь в стрелковом полку, самостоятельно решает поставленные перед ним задачи.
Вот характерный пример работы отделения ездово-санитарной службы:
«Боевая характеристика.
Дана командиру 1-го отделения, 3-го взвода, 1-й роты, 51-го ООССНУ младшему сержанту И. Ф. Гладкому в том, что его отделение работало по эвакуации раненых в 79-й ГСП 26-й ГСД, отделение эвакуировало тяжелораненых с поля боя до БМП с их личным оружием. Личный состав отделения с поставленной задачей командования справился. Личный состав отделения дисциплинированный и проявил хорошую организованность. За время работы с 16.10.1944 по 31.10.1944 г. эвакуировано тяжело раненных бойцов и офицеров с их личным оружием — 721 человек)».
Выше был приведен пример только одного отделения, архив Музея хранит сотни таких документов.
Ранее уже отмечалось, что Центральная школа связи собаководства и голубеводства (данное название у школы было в 1934–1938 гг.) в период 1936–1938 гг. провела ряд испытаний и пробегов с ездовыми упряжками с задачей определения качества, силы и выносливости разнопородных и беспородных собак, что дало возможность подготовить и обеспечить работу курсантских нартовых батальонов школы в финской кампании в 15-й армии и на Карельском участке фронта.
Несмотря на полученный боевой опыт и исключительно положительные результаты работы, после окончания финской кампании доклады в Сануправление и Оргштатное управление Красной армии о введении на вооружение санитарно-транспортных подразделений собаководства эти предложения остались открытыми и в частях Красной армии мы не имели ни одной нартовой упряжки.
С началом Великой Отечественной войны снова были подняты вопросы о введении на вооружение ездовых собак, но Оргштатное управление ГШ отказало, что заставило школу в ноябре 1941 г. без санкции Генштаба и Главсануправление Красной армии в Туринске мобилизовать собак и готовить де-факто три учебных батальона курсантов с 960 упряжками как нештатные подразделения школы и отправить их на Северо-Западный, Калининский, Ленинградский и Волховский фронты.
Лишь после отправки этих отрядов на фронт 8–20 января 1942 г. директивой Генштаба № орг./151165–67, школе удалось доказать и утвердить разработанные штаты № 014/122 по линии ГУС КА и оформить отправленные отряды нартовых упряжек.
Таким образом, с мая 1942 г. в Красной армии (за исключением армии Лелюшенко и Карельского фронта) ездовые собаки были снова сняты с вооружения.
Считая снятие с вооружения нартовых упряжек неправильным, Центральная школа продолжает готовить нештатные подразделения и проводит в июне 1942 г. в 30-й армии боевые испытания деревянных тележек конструкции школы и тележек на металлических колесах конструкции Санитарного института. Военные испытания тележек с деревянными колесами (авторы Мусатов и Тарасов) и с металлическими колесами конструкции Санинститута окончательно разрешили вопрос об использовании санитарно-транспортных собак в течение круглого года.
Настойчивые требования фронтов и полученный боевой опыт дал возможность Главному санитарному управлению Красной армии в декабре 1942 г. вторично ввести штатные подразделения — отдельные взводы ездово-санитарных собак (штат № 04/565) в количестве 70 взводов с общим поголовьем собак 6740 голов, которые Центральной школой были подготовлены в срок.
В мае 1943 г. эти взводы по докладу руководства Центральной школы были переформированы в отдельные отряды нартовых упряжек по штату № 027/312, директива № орг./6/134599 от 26 мая 1943 г., чем были окончательно узаконены части военного собаководства санитарно-транспортной службы Красной армии.
С лета 1943 г. подразделения санитарно-нартовых упряжек начали свою работу и продолжали ее беспрерывно, в течение всего периода Великой Отечественной войны.
Здесь хотелось бы несколько остановиться на тех трудностях, которые мешали как можно скорее и детальнее определить, как правильнее, в каких тактических условиях, какими подразделениями можно эффективно использовать санитарно-нартовые упряжки. Трудность заключалась в том, что многие общевойсковые командиры и начальники мало или совершенно были не знакомы со специфическими особенностями применения и боевого использования военно-служебных собак, недооценивая их роль и значение.
Это же, в свою очередь, приводило к слабому и неэффективному использованию военно-служебных собак или просто к их игнорированию как средств, приданных для более успешного обеспечения выполнения поставленной перед войсками задачи.
Боевой опыт применения собак в наших лучших армиях, умение, настойчивость и инициатива, проявленные со стороны командиров и начальников многих армий и соединений в применении собак в войсках, большая вера в необходимость этого вида специальной службы, проявленная со стороны коллектива школы и командиров специальных подразделений, находящихся на различных фронтах, поддержанные Генеральным штабом и Главными управлениями (ГВСУ КА, ГУС КА) Красной армии ликвидировали данную трудность.
Этим, в сочетании с успешной работой подразделений на фронте, было обеспечено широкое внедрение собак в армии по различным видам специальных служб и, прежде всего, собак санитарно-нартовых упряжек. Это далее решило и выполнение другой задачи, а именно: определение тактических условий применения ездовых собак в армии.
Вот боевой отзыв начальника санотдела 34-й армии Северо-Западного фронта полковника медицинской службы Кактыша: «О работе 18-го отдельного отряда собак нартовых упряжек по эвакуации раненых с поля боя 34-й армии Северо-Западного фронта»:
«18-й отдельный отряд собак нартовых упряжек (командир — лейтенант Шварцев) к работе по эвакуации раненых в частях 34-й армии приступил со второй половины мая 1943 г. Взводы отряда приданы в соединения армии и использовались для работы на участках от ротного поста санитарного транспорта до БМП и от БМП до ПМП, в зависимости от условий местности. Отряд показал отличные боевые результаты своей деятельности, целиком и полностью оправдал назначение нартовых упряжек РККА.
За время работы в 34-й армии отрядом было эвакуировано:
С поля боя до БМП — 4771 человек;
от БМП до ПМП — 2039 человек;
от ПМП до МСБ — 1349 человек.
Всего эвакуировано — 8159 человек.
Кроме того, отрядом подвезено на передний край обороны различного груза (боеприпасы, продовольствие, медикаменты) — 53 т.
Относительно небольшие цифры перевезенных раненых объясняются малоактивными действиями войск армии, находящейся в состоянии активной обороны.
Отряд участвовал в эвакуации раненых с поля боя в дни активных действий армии в период 18–23 августа и, несмотря на трудные условия эвакуации, на лесисто-болотистую местность, плохие труднопроходимые дороги, где не было возможности вывозить раненых конным транспортом, — отрядом выполнялись полностью все задания командования по перевозке раненых на упряжках в срок.
Поэтому нартовые упряжки являются хорошим видом транспорта и заслуженно пользуются большим вниманием со стороны сан службы войсковых соединений.
Войска 34 армии вели в это время наступательные бои с целью разгрома старорусской группировки противника и овладения г. Старая Русса. Наступление проходило в тяжелых природных условиях, в тумане и дожде, что ограничивало применение авиации. Армия находилась под Старой Руссой вплоть до ноября 1943 г., держала оборону и предпринимала попытки штурма города, так 17–20 августа 1943 г. провела массированное наступление, которое, опять же, было отбито. 20 ноября 1943 г. войска армии были переданы 1-й Ударной армии. Полевое управление было выведено в резерв Ставки ВГК.
Благодаря малой уязвимости от огня противника, быстроте движения и хорошей проходимости в любое время года и суток ездовые собаки показали себя исключительно эффективным, незаменимым средством санитарного транспорта по эвакуации тяжелораненых непосредственно с поля боя. На 1 июня 1944 г. на ездово-санитарных упряжках непосредственно с поля боя только отрядами (без учета работы 70 отдельных взводов) было вывезено тяжелораненых — 311 948 человек и 3843 т различных грузов. За образцовое выполнение заданий 1283 вожатых-санитара были награждены правительственными наградами.
Выше уже отмечалось, что ЦВТШД КА, ряд санитарных начальников к началу войны уже имели определенный опыт в использовании собак ездово-санитарной службы в боевых условиях по эвакуации тяжелораненых и перевозке различных военных грузов. Как только началась война, в действующую армию были направлены сотни подразделений ездово-санитарной службы, начиная от мелких отдельных взводов до крупных армейских отрядов, состоявших из двух и более рот. Так, 21 января 1942 г. сформированы 3-й, 4-й, 5-й, 6-й, 7-й и 8-й отдельные отряды нартовых упряжек и составлены боевые расчеты под командованием офицеров Донского, Покровского, Первушина, Тараскина, Гаврилова и Орехова. Развернувшиеся боевые действия по всей линии фронта потребовали от Центральной школы, которая производила формирование и отправку ездово-санитарных подразделений, проделать большую организаторскую работу по укомплектованию этих подразделений собаками, спецснаряжением, установками и подготовленным личным составом, то есть вожатыми-санитарами.
Большую помощь в доставке собак для армии оказало население нашей страны и, в первую очередь, члены клубов служебного собаководства Осоавиахима. Вот примеры о количестве заготовленных собак для нужд формируемых боевых частей собаководства за 1943 г. Заготовлено: Свердловская область — 1932; Ульяновская и Куйбышевская области — 1200; Московская область — 1246; Красноярский край — 1415; Омская область — 910; Чебоксарский район — 278; Тульская область — 210; Ярославская область — 154. Всего в 1943 г. было заготовлено — 7940 собак, из них: немецких овчарок — 1339; метисов — 713; лаек — 1770; гончих — 100; беспородных — 3898.
При заготовке собак, отбираемых для ездово-санитарных упряжек, прежде всего обращалось внимание на их физическое состояние, величину, возраст, длинношерстность, плотный подшерсток, крепкие конечности. Для службы применялись немецкие, кавказские, среднерусские, южнорусские овчарки, лайки всех разновидностей, гончие, метисы и беспородные собаки, обладающие указанными выше качествами. На южных участках фронта в работу включали для этой цели и другие породы собак, такие как легавые, сеттеры, доги, борзые и их метисы, которые хотя и имели слабый шерстный покров, но были достаточно мощные и выносливые для данных районов. Только при подготовке и формировании в 1942 г. 19 отдельных отрядов нартовых упряжек было заготовлено 2000 ездовых собак для нужд отрядов. Так простые люди реагировали на нужды армии. «Все для фронта, все для победы!» — это был не просто лозунг, а руководство к действию.
И еще об одном. Богатый опыт применения подразделений ездово-санитарной службы был накоплен во 2-м ОПДСС. При формировании полка в штате было заложено 3 санитарные роты, что составляло 9 взводов по 18 санитарных упряжек в каждом. Всего в полку — 162 санитарные упряжки. В связи с изменениями штатов полка в июне 1943 г. количество взводов было сокращено, а общее количество упряжек доведено до 126.
Санитарная рота для выполнения задачи придавалась начсанкорам, распоряжением которого взводы придавались начсандивам, согласно требованиям боевой обстановки и поставленных задач перед дивизией, отделения — в стрелковые полки. Стрелковый полк имел шесть санитарных упряжек — работали по две в батальоне, вывозя раненых из ротного района.
Стрелковая дивизия имела 18 упряжек (взвод) и в корпусе — 54 упряжки (рота). При действии стрелкового корпуса, в направлении главного удара начсанкорп иногда придавал до двух рот ездово-санитарных упряжек, что увеличивало количество упряжек в два раза. Командиру взвода, приданного полку, при старой структуре приходилось руководить своими отделениями во всей дивизии (в трех полках). Однако наличие шести упряжек в полку мало удовлетворяло санитарных начальников, которые требовали большего количества упряжек, исходя из тактического применения ездово-санитарных упряжек.
1. Опыт использования санитарных упряжек во 2-м ОПДСС дал возможность выявить целый ряд преимуществ этого нового вида санитарного транспорта, так широко применявшегося в стрелковых частях на всех фронтах Великой Отечественной войны. К этим преимуществам относятся следующие:
1. Облегчается труд санитаров-носильщиков. Если санитар проползает 100 м под огнем противника, вынося раненого за 10–15 мин., то санитарная упряжка это расстояние проделывает за 30 сек.
2. Уменьшается расход санитаров-носильщиков и их потери.
3. Благодаря быстроте движения, незначительным габаритам достигается скрытность своевременной эвакуации раненых из-под огня противника и ускоряются сроки оказания квалифицированной врачебной помощи.
4. При эвакуации с поля боя на колесно-носилочных, лыжно-носилочных установках и волокушах, перевозимых собаками, уменьшаются случаи травматизма раненых по сравнению с выносом санитарами-носильщиками.
5. Благодаря незначительному весу, независимости от дорог санитарные упряжки имеют большую проходимость по снегу и грязи, чем конский транспорт. Зимой санитарные упряжки являются незаменимым санитарным транспортом.
6. Эвакуация с поля боя на санитарных упряжках показана для всех категорий раненых.
2. Основное подразделение, на которое возлагается эвакуация раненых в стрелковом полку, — отделение вожатых собак ездово-санитарной службы. Отделение придается в распоряжение начальника санитарной службы полка, который дает боевое задание командиру отделения. Командир взвода санитарной службы согласует вопросы по использованию и содержанию упряжек, а также занимается поверкой работы и подготовкой личного состава санитарного отделения. Командир отделения, входящий в боевой расчет (имеет упряжку), по заданию начсанслужбы полка выделяет вожатых санитаров с упряжкой в батальон. При необходимости он также работает по эвакуации раненых, как и весь состав отделения. Командир отделения ответственен за боевую готовность отделения, сохранность установок и живой техники. Он же ведет учет работы отделения.
3. Как в оборонительных, так и в наступательных боях санитарные упряжки полка использовались для вывоза раненых из ротного района до ПСТ или до БМП. Как правило, использование санитарных упряжек до ПМП не рекомен дуется, хотя были исключения. Дистанция работы санитарных упряжек определялась:
1) на расстоянии 0,5 км до ПСТ и БМП при сближенных дистанциях во время обороны и при занятии исходного положения для наступления, а также при захвате плацдармов во время форсирования водных преград.
2) на расстоянии 2–4 км до БМП, передовой группы ПМП и до ПМП при растянутых коммуникациях в период наступления и в обороне при невозможности развертывания санучреждений вблизи боевых порядков из-за условий местности или огня противника.
4. В наступательных боях вожатые-санитары следуют вплотную за подразделениями стрелковых батальонов и выполняют задания санитарного начальника, руководящего оказанием первой помощи и эвакуацией раненых в батальоне. Как правило, в период наступления санитарные упряжки концентрируются на сборном пункте (пунктах) на участках стрелковых рот. Вызов санитарной упряжки в боевые порядки производится санинструктором роты установленным для этого сигналом или по приказанию командира санитарного взвода. Место нахождения сборных пунктов определяет санитарный начальник, руководящий эвакуацией раненых из подразделений батальона. Если санитарные упряжки переподчинены ротам, то их работой, указанием места сосредоточения руководит санинструктор роты. Необходимо отметить, что крайне невыгодно в наступательном бою посылать санитарные упряжки на расстояния свыше 4 км, так как при продвижении частей вперед теряется большое количество времени на пробег, что вызывает ненужный расход санитарных упряжек. Потребность количества санитарных упряжек для эвакуации раненых в наступательном бою на участке стрелкового батальона, при условии 40% потерь ранеными, определяется в три-четыре упряжки на сутки боя.
5. В оборонительных боях санитарные упряжки используются для вывоза раненых непосредственно из траншей. В исключительных случаях допускается использование санитарных упряжек для эвакуации раненых в нейтральные полосы, эта работа производится в ночное время по ранее разведанному пути. Место нахождения санитарной упряжки в обороне определяет санитарный начальник, руководящий эвакуацией раненых в батальоне или роте санинспектор, при условии, если упряжки приданы роте.
6. Почти двухгодичный опыт боевого применения санитарных упряжек полка установил, что санитарные упряжки из 3–4 собак при одном вожатом-санитаре летом могут сделать в течение суток, как в наступательном, так и в оборонительном бою, 12–18 оборотов на расстоянии 2–4 км при скорости движения в среднем 4–6 км/ч при условии плотной земляной поверхности на среднепересеченной местности. При преследовании противника, в случаях отставания БМП или постов санитарного транспорта, а также в случаях быстрого продвижения боевых порядков вперед, количество оборотов может уменьшиться до 7–8 в сутки. В результате такой мобильности раненые своевременно вывозились из-под огня и получали квалифицированную медицинскую помощь раньше, чем раненые, выносимые санитарами-носильщиками. Санитарные подразделения полка были приданы стрелковым дивизиям, входящим в состав 32-го и 34-го гвардейских стрелковых корпусов. Всего работало на тот период от 120 до 140 упряжек полка.
7. Существуют особые условия, в которых санитарные упряжки полка использовались:
1) для эвакуации раненых до ПМП на исходном положении для наступления;
2) для вывоза раненых из боевых порядков стрелковой роты или стрелкового батальона, ведущего разведку боем;
3) в обороне в условиях совершенно открытой местности на дистанции свыше 4 км, вывозя раненых на БМП и ПМП, что имело место во время Никопольской операции;
4) в лесистой местности по тропам при невозможности движения другого вида транспорта;
5) при формировании рек и захваченных плацдармов благодаря скрытности и быстроте до места переправы и от нее (Буго-Висленская операция);
6) зимой при рыхлом глубоком снежном покрове, а также при слабом насте с использованием лыжно-носилочных установок, нарт и лодок-волокуш;
7) в уличных боях за населенные пункты от штурмующих групп и гнезд раненых до ПСТ или БМП (г. Глогау на Одере).
Конечно, имеется масса характерных примеров работы вожатых-санитаров за два года. В операциях по захвату плацдармов на берегу реки Северский Донец у села Привольное, в районе Белой Горы и села Щурово, где вожатые-санитары сопровождали десанты и вывозили раненых из боевых порядков к переправам, а иногда и сами переправляли их на лодках через реку. Всего за время нахождения 3-й гвардейской армии в обороне на реке Северский Донец с 18 апреля по конец августа 1943 г. вожатыми-санитарами вывезено из боевых порядков на БМП или ПМП 9932 раненых с их оружием и подвезено 367,4 т боеприпасов, продовольствия и другого имущества. В дальнейшем санитарные подразделения отличились в наступательных операциях в Донбассе и Запорожье (с 01.09. — 31.12.1943), при ликвидации Никопольского плацдарма противника, в районе Луцка и т. д.
Вот характерные отзывы о работе ездово-санитарных подразделений 2-го ОПДСС:
«Эвакуация раненых при помощи санитарных упряжек осуществляется быстро и безболезненно для раненых. Каждая санитарная упряжка заменяет минимум трех-четырех санитаров, хорошо замаскирована и поэтому малоуловима при огне противника. Особенно во время наступательных боев наших войск упряжки ездово-санитарных собак оказывают большую помощь санитарной службе полков.
Начальник санитарного отдела 3-й гвардейской армии гвардии военврач I ранга Шматиков»
«За время работы взвод ездово-санитарных собак, выполняя задачи по эвакуации раненых с линии боя в зимних условиях, показал целесообразность применения данного вида транспорта, преимущество которого заключается в удобстве транспортировки, быстроте эвакуации, особенно тяжелораненых — избавляет их от повторных травм. Применительно к условиям боевых действий взвод ездово-санитарных собак является самым удобным видом транспорта для вывоза раненых с поля боя. Поэтому возникает вопрос о необходимости использования этого вида транспорта в летний период военных действий.
Дивизионный врач 3-й гвардейской армии военврач II ранга Ковалев»
За годы Великой Отечественной войны было подготовлено и направлено в действующую армию 100 различных подразделений ездово-санитарной службы:
— отдельных нартовых взводов — 67;
— отдельных рот нартовых упряжек — 6;
— отдельных отрядов нартовых упряжек — 27.
Ими вывезено с поля боя более 700 раненых с личным оружием.
ЦВТШД КА за годы войны подготовлено и направлено в действующую армию 5233 человека, из них: офицеров — 267, сержантов — 1025, вожатых — 3936. Собак — 15 265. Кроме этого, ездово-санитарные упряжки готовились и некоторыми окружными школами.
Боевые действия вожатого упряжки
В зависимости от условий работы, вида боя, характера местности, времени суток, наличия санитаров-носильщиков вожатые санитарно-нартовых упряжек могут выполнять поставленные перед ними задачи самостоятельно или совместно с санитарными носильщиками и санитарными инструкторами рот. При самостоятельной работе вожатый, получив сведения или видя сам место нахождения раненого, подъезжает, в зависимости от местности и времени суток и огня противника, к последнему, оказывает первую помощь и эвакуирует его до поста ПСТ и БМП.
Для этого необходимо, чтобы каждый вожатый-собаковод был, кроме того, еще и санитаром, могущим оказать раненому первую медицинскую помощь на поле боя. Для этой цели во многих отрядах весь личный состав проходил курс обучения в объеме знаний санитара-носильщика.
При совместной работе вожатых с санитарами-носильщиками последние оказывают раненым первую медицинскую помощь, доставляют их в укрытие (санитарное гнездо или траншею), откуда уже раненый на собаках доставляется до ПСТ или БМП.
Вот пример тактического применения ездово-санитарных упряжек из доклада командира 56-го ООСНУ капитана инженерной службы Михайловского начальника Сануправления Брянского фронта от 12.08.1943 г.:
«Во время Волховской операции основная работа санупряжек сводилась к вывозу носилочных раненых с поля боя до БМП. Работа производилась „накоротке“ не свыше 2–3 км, главным образом на 1 км. Вывоз производился в любое время суток, подчас с нейтральной зоны из-под немецкой проволоки. Движение упряжек производилось скрытно по оврагам и хлебам, а на открытой местности — броском.
Подъезд к раненому на открытой местности совершался на больших аллюрах. Перевозка раненого по открытой местности велась бегом до ближайшего укрытия — ржи или кустарника, а затем собаки следовали за вожатым, пользуясь выгодным рельефом местности.
В отдельных случаях низкорослые вожатые управляли собаками „от себя“, пуская упряжку вперед и амортизируя задние концы носилок руками по тряской дороге. По наблюдениям за ротой, например, вожатого Седашина, такой способ значительно облегчает раненому движение по пересеченной местности.
Упряжки во время операции, как правило, находились на БМП и оттуда беспрестанно курсировали на поле боя и обратно. В период затишья упряжки оставались на БМП, а на ротные участки высылалась дежурная упряжка. Средняя скорость доставки раненого упряжками превышала в три-четыре раза скорость движения носильщиков при выносе ими раненых с поля боя. Так, два носильщика при переноске тяжелораненого на 1 км под обстрелом противника тратили до 1 ч. времени, тогда, как такое же расстояние упряжками перекрывалось за 15 мин. При пробегах на 3 км упряжка затрачивала не более 50 мин., несмотря на пересеченную местность и тяжелый грунт.
В период напряженной работы обратный пробег совершался „налегке“, причем, как правило, вожатый следовал пешком, допуская посадку на тележку лишь под горку.
Малоприметность, верткость и мобильность упряжек в условиях пересеченной местности (в отдельных случаях) обеспечивает вывоз носилочных раненых на 100%. По отзывам раненых, этот вид транспорта значительно спокойнее и удобнее конно-перевозного».
Летом в составе Орловского фронта 61-я армия участвовала в Орловской стратегической операции (12 июля — 18 августа), в ходе которой во взаимодействии с 11-й гвардейской и 4-й танковой армиями разгромила волховскую группировку противника и освободила город Волхов (28 июля). С 15 августа 1943 г. 61-я армия была выведена в резерв Ставки ВГК.
Одним из необходимых условий, облегчающих сносное состояние травмированного, является его транспортировка непосредственно с поля боя без перекладывания, на одних носилках вплоть до дивизионного медицинского пункта (ДМП), а также выбора вожатым «спокойного» маршрута движения. Лучше всего это делалось при работе на зимнем транспорте, особенно на лодках-волокушах при неглубоком снеге.
Очень важна была работа самого вожатого с упряжкой собак, его местонахождение при ней. Это зависело от условий местности, времени суток, состояния почвы, веса перевозимого груза, ну и, конечно, от боевой обстановки и огненного воздействия противника.
Вожатый находился впереди упряжки в том случае, если:
— крутой подъем или другое, когда необходима помощь упряжке, — тянуть за лямку, помогать собакам;
— в случае уставания собак, когда их необходимо было возбудить, вызвать у них стремление догнать вожатого;
— при подходе к раненому перебежками для его вывоза. Упряжка может оставаться в положении «лежать» в укрытии, а оттуда по команде вожатого следовать к нему;
— выполняется работа на незнакомой местности или марше и постоянно во время ночной работы.
Вожатый находится сзади или сбоку упряжки в том случае, если:
— производится работа по вывозу раненого или доставке груза по необстреливаемой местности, в целях наблюдения за раненым или грузом, а также управления работой собак;
— производится спуск путем торможения упряжки;
— упряжка находится в колонне на марше.
Раненый укладывается на установку головой вперед, при этом он привязывается к установке. Зимой применяются спальные мешки или теплые одеяла.
Управление собаками производится при помощи специальных команд: движение — «Вперед!», остановка — «Стоп!», подзыв — «Ко мне!» (свист, жест рукой), укладка — «Лежать!» и т. д. Только повседневное ласковое обращение с собаками со стороны вожатого ведет к выработке у собак послушания и доверия, четкого выполнения команд.
Отмечено, что лучшим временем для работы санитарно-нартовых упряжек является ночь, а зимой — при температуре не ниже 15°C. Однако, как было отмечено выше, работа ездовых собак может проводиться и проводилась в любое время года суток, дня и ночи, при любой погоде.
Вот характерные примеры применения упряжек ездово-санитарных собак в ходе боевых действий. Как было отмечено выше, лучшим временем эвакуации раненых во время боевых действий является ночное. Командиры санитарно-нартовых подразделений заблаговременно проводили рекогносцировку местности вместе с командирами отделений, которым ставилась боевая задача. На пути движения упряжек все местные предметы, которые могли бы служить ориентиром, обозначались кусками бинтов, белыми тряпками. Если видимых ориентиров не было, ставились вехи. Как правило, первые рейсы упряжек проводились в сопровождении командиров отделений.
Ночное применение упряжек собак практиковалось повсеместно, на всех фронтах, где применялась санитарно-нартовая служба. Так, на Карельском и Волховском фронтах ночная эвакуация применялась во время боевых действий, как в обороне, так и в наступлении, а также во время рейдов по тылам противника, по 40–60 км за ночь.
Приводим справку «Об итогах работы 20-го отдельного отряда нартовых упряжек собак в составе 54-й армии Ленинградского фронта» (командир отряда Ф. А. Васильев):
«20 отдельный отряд нартовых упряжек действовал в составе 2-го отдельного полка лыжников в период с 1 марта по 1 апреля 1942 г.».
2-й отдельный лыжный полк (командир — майор А. Ф. Щеглов) сформирован в Ленинграде из добровольцев, по преимуществу ленинградских комсомольцев. На 1 марта 1942 г. вел бои в 2 км северо-восточнее деревни Кондуя. Расформирован в апреле 1942 г.
«Нартовые упряжки были использованы главным образом по перевозке боеприпасов и продуктов питания для батальонов, отправляемых в тыл противника, а также вывозке раненых с поля боя. В выполнении боевого задания участвовало 120 человек личного состава и 83 нартовые упряжки. За период работы сделано следующее:
1. Перевезено продуктов питания и боеприпасов на передний край — 22,5 т.;
2. Вывезено раненых с поля боя — 120 человек.
Во время боевых действий на разведке у шоссейной дороги, ведущей в направлении Дубовик — Липовик, 28.03.1942 г., благодаря своевременной доставке боеприпасов и вооружения (минометов и пулеметов) сводный лыжный отряд смог удержать занятые позиции.
Начальник связи 7-й отдельной армии генерал-майор войск связи Лагодюк»
При форсировании водных преград, а также при захвате плацдармов для вывоза раненых санитарно-ездовые упряжки собак использовались постоянно.
Так, например, заместитель командира 2-го ОПДСС подполковник В. Г. Голубев вспоминает:
«Во время зимней операции 1945 г., как и в период обеспечения Висло-Одерской операции, санитарным отделениям, приданным стрелковым полкам, пришлось столкнуться с эвакуацией раненых во время форсирования водных преград — рек, а также с вывозом раненых с захваченных плацдармов.
Особый интерес представляют действия санитарных отделений роты, где командиром был старший лейтенант Кныш, при захвате плацдарма 58-й стрелковой дивизией в районе Виняр, на западном берегу реки Висла».
Из архива Музея истории военного собаководства, бюллетень № 016 от марта 1946 г., 2-й ОПДСС:
«В ночь на 31 июля 1944 г. 58-й стрелковой дивизии после многих попыток удалось форсировать реку Вислу в районе Щитники всеми тремя полками и удержать захваченный плацдарм на западном берегу. Глубина плацдарма доходила от 300 до 700 м, а ширина по фронту — около 1,5 км. Местность открытая, имеющая заросли кустарника, местами болотистая.
Западный берег, как в местах высадки наших частей, так и подходы к реке на восточном берегу, отлично просматривался противником, который обстреливал артиллерийско-минометным огнем даже одиночных людей.
Переправа производилась только ночью. Единственным укрытием на западном берегу была дамба, проходящая в 50–80 м от берега. В этой дамбе были организованы гнезда для раненых, откуда раненые поступали из боевых порядков, переправлялись через реку на ПМП.
В связи с большими потерями санитаров-носильщиков начальником сандива было решено перебросить на левый берег санитарные упряжки. В ночь на 02.08.1944 г. на плацдарм в районе действий 335-го стрелкового полка были переброшены упряжки, а затем, на другой день, на участки 170-го и 270-го стрелковых полков — четыре упряжки и, наконец, 4 и 5 августа на плацдарм было переброшено еще четыре упряжки.
Вожатые санупряжек работали на плацдарме в исключительно тяжелых условиях, под непрерывным огнем всех видов оружия противника.
Вывоз раненых производился к гнездам раненых на расстояние 300–800 м от боевых порядков. С наступлением темноты раненые доставлялись на лодках на правый берег, откуда оставшиеся упряжки, 5 штук, находящиеся в укрытиях, забирали раненых и перевозили на ПМП за 1 км от места переправы.
Всего за 10 дней работы вывезено 313 тяжелораненых. Среди вожатых упряжек было убито 3 человека, ранено 3 человека, разбито носилочных установок 4, убито 19 собак».
В целях обеспечения полной боевой готовности санитарно-нартовых подразделений во время длительных маршей и рейдов командование полков и дивизий, как правило, предоставляло в их распоряжение автотранспорт для переброски личного состава, собак и установок.
Так, например, во время марша наших стрелковых частей с танками к городу Прага, для его спасения, все ездово-санитарные упряжки были посажены на автомашины и доставлены к юго-западу от Праги, где вывозили раненых в период ликвидации окруженных группировок противника. Как вспоминают ветераны-собаководы: «на каждую 3,5-тонную машину грузилось восемь упряжек с установками».
Как показала практика и применение ездово-санитарных упряжек собак, они, работая некоторое время на одном-двух направлениях, с расстоянием, не превышающим 20–25 км, отлично запоминают путь. Отмечены случаи, когда при работе в ночное время собаки находили дорогу к пункту медицинской помощи без вожатого, кроме того, во время боев, даже при выбытии из строя вожатого, собаки, отлично помня дорогу, по которой им пришлось уже несколько раз возить раненых или груз, приходили на пункты без вожатых.
Различные условия могут облегчать или затруднять боевую работу упряжек, но ни в коем случае не прекращать ее. Ясно, что для этого исключительно большое значение имеют тренировка собак и личного состава, выработка у последнего высоких морально-боевых и морально-политических качеств, а также большой физической выносливости.
Начальник санитарной службы 39-й гвардейской стрелковой дивизии в своем отзыве о работе вожатых 55-го ООССНУ (командир отряда майор М. А. Жариков) пишет:
«Шел горячий бой: в нейтральной полосе лежал тяжело раненный офицер. Враг усиленно обстреливал, и попытки санитаров и бойцов эвакуировать советского офицера не увенчались успехом.
Подъезжает с санпункта полка собаковод т. Рыбаков, на санках его лежали два ящика с минами и термос с борщом. Комбат молча показал ему на раненого офицера, который лежал в 30 м от противника. Рыбаков молча лег на санки и дал команду собакам „Вперед!“ и через 15 мин. раненый офицер был в БМП».
Другой пример.
Героически вел себя в бою 13 апреля 1945 г. вожатый упряжки А. Козлов. В районе г. Губен шел жестокий бой за владение высотой 106,8. В одном из подразделений отказал станковый пулемет. А в этот момент цепи гитлеровской пехоты двинулись в контратаку. Положение мог спасти только мощный пулеметный огонь, а для этого пулемет надо было быстро доставить в подразделение под огнем противника.
Вожатый Козлов получил приказ срочно перебросить на позицию пулемет с комплектом боеприпасов. Задание он выполнил и тем обеспечил успех боя. Контратака противника захлебнулась. В этом бою погибли две собаки Козлова, была разбита санитарная тележка. Козлов спрятал в укрытие оставшихся собак и продолжал сражаться как автоматчик. В общей сложности вожатый А. Козлов вывез с поля боя свыше 1000 тяжелораненых и доставил более 20 т различных грузов.
Восемь раз А. Козлов удостаивался правительственными наградами.
Вот что писала дивизионная газета «В бой за Родину» от 21 августа 1944 г. о вожатых ездово-санитарной службы:
«Мне хочется рассказать о двух мужественных санитарах, которые ни на минуту не покидают поле боя, своевременно оказывают раненым медицинскую помощь, быстро выносят их в безопасное место и спешно эвакуируют в тыл.
Один из них, комсомолец рядовой Ерашов Федор Тимофеевич, дважды награжденный медалями „За отвагу“, второй — Рукавичников Михаил Васильевич.
Эти скромные воины получают десятки благодарностей от тех, кому спасли жизнь. Не раз мне приходилось видеть такую картину, когда боец или сержант, а иногда и офицер, возвращаясь из госпиталя в свое подразделение, в первую очередь ищут санитаров-вожатых Ерашова и Рукавичникова и крепко обнимают их как родных братьев.
Гвардии старший лейтенант Буряй, парторг стрелкового полка»
Для грамотного и уверенного применения собак ездово-санитарной службы, для выполнения поставленных задач в боевой обстановке вожатый упряжки должен знать и учитывать некоторые специфические условия ездово-санитарной службы.
Во-первых, тяговое усилие — так называется сила, которую проявляет собака (упряжка) для перевозки нарты, лодки-волокуши или колесно-носилочной установки. Тяговое усилие — один из важнейших показателей работоспособности собаки. Чем больше тяговое усилие способна проявить собака, тем она сильнее.
Величина нормального и максимального тягового усилия собаки зависит от ее живого веса, роста, степени упитанности и натренированности.
Одним из важнейших показателей тягового усилия является живой вес и рост собаки. Установлено, что более крупные собаки обладают, как правило, большим тяговым усилием по сравнению с мелкой собакой. Размер нормального тягового усилия у собаки достигает 10–20% ее живого веса.
Во-вторых, основными показателями рабочих качеств ездовых собак являются работоспособность и выносливость, а также усилие, скорость движения, производительность, как каждой собаки в отдельности, так и упряжки в целом.
О тяговом усилии мы уже писали выше, добавим, что тяговое усилие собаки измеряется специальными приборами — динамометрами (силомерами), кроме того, существуют специальные формулы. При определении тяговых усилий необходимо помнить, что в упряжке, состоящей из нескольких собак, работоспособность каждой из них снижается на 7–8%. При этом чем лучше будут подобраны собаки по скорости движения, темпераменту и работоспособности, тем будут меньше потери тягового усилия.
Скорость движения упряжки, ее дневные переходы являются одним из элементов, составляющих нормативы работы. Производительность упряжки зависит от скорости ее движения. Известно, что основным аллюром собак в упряжке является рысь. Средняя скорость собак в упряжке при вывозе тяжелораненого колеблется от 5 до 7 км/ч и более.
В начале работы, как правило, скорость собак в упряжке значительно выше, чем в конце. Очень важно знать скорость и манеру движения каждой собаки, из которых мы хотим укомплектовать упряжку. Производительность собак в упряжке выражается в килограммометрах. Известно, что работу выражают произведением силы на пройденный путь. Следовательно, если умножить тяговое усилие в килограммах на путь в метрах, будет получена работа собак в упряжке.
Выносливость собаки является ее важнейшим рабочим качеством. Под выносливостью следует понимать рабочее качество собаки, состоящее в способности меньше уставать на работе, а после нее в относительно короткое время восстанавливать свои силы. Для определения выносливости собак пока еще нет соответствующей единицы измерения и достаточно объективных методов ее исчисления. Для определения выносливости приходится пользоваться субъективными данными (состояние дыхания, частота пульса, приход собак в нормальное состояние). Такова, вкратце, характеристика отдельных элементов, определяющих работоспособность собак и нормативы их работы.
Выносливость вожатых, их самостоятельность, хитрость, знание приемов стрельбы со стороны противника, направленный выбор маршрута движения, быстрая ориентировка на местности — необходимые качества, которыми должны обладать вожатые подразделений санитарно-нартовых упряжек. Конечно, эти качества должны быть присущи всем вожатым военного собаководства, но для этой службы это особенно важно.
Примером подлинной товарищеской выручки может послужить следующий эпизод:
Шесть упряжек 41-го отряда нартовых упряжек (командир отряда — капитан Богданов) 18 марта 1942 г. получили задачу сопроводить лыжный отряд, который направлялся в глубокий тыл финнов. Возвращаясь обратно и имея на нартах четырех раненых, они были обнаружены финскими разведчиками, которые стали их преследовать. Чтобы спасти раненых, сержант Барашков приказал вожатым Дмитриеву, Данилову и Кузенко отвлечь финнов на себя. В этом бою Кузенко был ранен в плечо, Дмитриев взвалил его на спину и потащил, однако и сам получил ранение. На помощь им обоим пришел вожатый Данилов.
Так, помогая друг другу и помня нерушимую традицию «Сам погибай, а товарища выручай», все они благополучно добрались до своих войск.
(Архив Музея истории военного собаководства.)
В боях при форсировании р. Великая батальоном 251-го гвардейского сп 14.07.1944 г. вожатые сержант Руднев и рядовые Елин и Липин вывезли за день 57 тяжелораненых и три раза вместе с пехотой участвовали в отражении контратак противника (1-й отдельный полк спецслужб). Враг 10 раз переходил в контратаку. Наши пулеметные точки израсходовали все патроны, выкипела в пулеметах вода, создалось критическое положение, чреватое тяжелыми последствиями. Но именно в это время на выручку своим боевым товарищам подоспел вожатый Торойкин с тележкой, нагруженной пулеметными лентами и бидонами с водой. Пулеметные расчеты, отбив очередную контратаку врага, обняв, горячо благодарили вожатого Торойкина за выручку (из отзыва начсандива 47-й гвардейской сд о работе 55-го отдельного отряда нартовых упряжек).
(Архив Музея истории военного собаководства.)
В архивных документах Музея истории военного собаководства, на стендах музея имеются десятки примеров отваги и мужества личного состава подразделений ездово-санитарной службы, с которыми желающие могут ознакомиться при посещении.
Вот что пишет в своем отчете командир 55-го ООССНУ майор М. А. Жариков «О работе при Санитарном управлении 3-го Украинского фронта отряда с 10 июля 1943 г. по 10 мая 1945 г.» по вопросу пополнения отряда:
«Пополнение отряда людьми производилось по заявкам из запасных полков армий, из состава нестроевых и старших возрастов, всего в количестве 190 человек, которые проходили краткое обучение по специальности».
А командир 51-го ООССНУ капитан И. С. Полтавец в своей справке-докладе «О работе в армиях 3-го Белорусского фронта за период с 1 января 1944 г. по 1 января 1945 г.» делает выводы из практики своего отряда:
«Учитывая работу санитаров-вожатых на переднем крае, тем более имея большую физическую нагрузку, личный состав должен быть годным к строевой службе, а поэтому недопустим неправильный взгляд на то, что вожатый нартовых упряжек может быть не годным к строевой службе».
Действия вожатых нартовых упряжек не ограничивались только вывозкой раненых. Нередко они с оружием в руках сражались с врагом:
«При форсировании реки Нейса взвод старшины Б. Анисимова в ночь с 15 на 16 апреля 1945 г. на десяти упряжках эвакуировал с поля боя 310 тяжелораненых. При выполнении этого задания особенно отличились рядовой И. Левченко и его сослуживец рядовой Я. Козлов. В боевых порядках нашей пехоты ворвались они в траншеи противника, где оказывали доврачебную помощь раненым и доставляли их на посты санитарного транспорта. Вожатый Козлов на своей упряжке, сам раненый, продолжал добросовестно выполнять свои обязанности».
Из воспоминаний командира 6-й роты 2-го ОПДСС капитана А. А. Бабикова:
«Рота выполняла боевую работу в составе 253-й Калинковичской стрелковой дивизии.
27.04.1945 г. враг перерезал автостраду Бреслау — Берлин, дивизия оказалась отрезанной от основных сил армии и тылов. Сложилась сложная обстановка. Поступало много раненых. Вожатые ездово-санитарных собак, не зная ни сна, ни отдыха, работали круглосуточно, спасая жизнь раненым. Вожатый ездово-санитарных собак рядовой Шпилевой Борис Александрович все это время находился в боевых порядках пехоты, оказывая своевременную помощь и ведя огонь из личного оружия, уничтожая врага.
28.04.1945 г. противнику удалось немного потеснить наши части. Поставив собак в укрытие, рядовой Б. А. Шпилевой вел бой с противником, но был тяжело ранен в ногу и остался за боевыми порядками противника, замаскировавшись среди трупов немецких солдат. Через три часа наши части перешли в атаку и стали теснить противника. Рядовой Б. А. Шпилевой стал вести огонь в спину противника. У смельчака разбило приклад автомата и ранило в ногу. Тогда он взял автомат у убитого немца и из трофейного оружия стал уничтожать врага. Когда отступление противника, напуганного огнем и криком „Ура!“ с фронта и тыла, превратилось в паническое бегство, Шпилевой, тяжело раненный брал у убитых немецких солдат гранаты и ими же уничтожал врага. Противник вскоре был отброшен, частично уничтожен и в основном взят в плен. В этой операции, длившейся всего около четырех часов, рядовой Шпилевой уничтожил 32 и взял в плен 27 немецких солдат и офицеров. Собаки, отведенные ранее в укрытие, остались живы.
Интересно было наблюдать живописную картину: впереди в колонне по трое идут 27 немцев. Сзади, на упряжке, дважды раненный, едет рядовой Шпилевой, конвоируя своих пленных. Отважный воин награжден орденами Красного Знамени, Отечественной войны II степени, Славы III степени».
Ввиду того что боевая работа подразделений ездовых собак всегда проводилась в батальонном и ротном районах, то есть на поле боя под непосредственным огневым воздействием со стороны противника, отряды несли значительные потери как в личном составе, так и в собаках.
Однако эти потери были совершенно незначительны по сравнению с боевыми потерями, которые несли санитары-носильщики, и результатами самой работы.
Так, за 1 год (1944) по 2-му ОПДСС на каждую выбывшую из строя упряжку приходилось 500 вывезенных тяжелораненых и 8580 кг груза, на одного убитого вожатого-санитара — 3782 эвакуированных тяжелораненых и 65 404 кг груза, а на одного раненого вожатого-санитара — 1513 тяжелораненых и 26 162 кг груза.
В 50-м ООССНУ на одного вышедшего из строя вожатого-санитара приходилось свыше 400 вывезенных тяжелораненых.
Особенности собак
Прежде всего, собаки санитарно-нартовой службы, используемые в армии, дали возможность понять, что лучшими по конституции были собаки, обладающие крепким костяком и хорошо развитой мускулатурой, с хорошим аппаратом движения, ростом не менее 55 см, физически здоровые.
Как установлено, «тяжеловозы» с большим ростом, грубой, рыхлой конституцией не обладают необходимой подвижностью, хотя и тянут сильнее. Кроме того, как показала практика, они быстро устают во время работы летом. Такие собаки требуют усиленного питания и экономически невыгодны. Легкие борзообразные собаки обладают большей скоростью движения, чем средняя ездовая собака, однако очень быстрое движение установки, перевозимой такими собаками, влияет на состояние раненого и утомляет вожатого. Вместе с тем летом и при движении по глубокому снегу такие собаки быстро устают.
Практика использования ездово-санитарных собак в армии показала, что собаки северных пород гораздо легче акклиматизируются на юге и работают там так же хорошо, как и на севере. Тем не менее собаки, выращенные на юге и имеющие слабый шерстяной покров, на северных участках фронта работать практически не могли, за исключением немецких овчарок и гончих, а также легкого типа кавказских и среднеазиатских овчарок.
Возраст отбираемых собак для ездово-санитарных упряжек колеблется от одного года до шести лет. Собаки моложе одного года и старше шести лет, как правило, использовались в силу необходимости, и только в тех случаях, когда они отвечали всем требованиям, предъявляемым к ездовым собакам. Окрас собаки, отбиравшейся для работы, не имел значения, однако в условиях боевых действий в зимнее время на собак с темным окрасом приходилось надевать белые маскировочные попоны во избежание обнаружения противником.
Летом в боевой обстановке по тем же причинам были невыгодны собаки с белым окрасом. Надо отметить, и это подчеркивали ветераны собаководства, во время войны не обращалось внимания на однотипность породных качеств и окраса у собак, отбираемых для ездово-санитарной службы.
При подготовке военных собак, дрессировке собак, подобранных в упряжку, их обучали, кроме специальных приемов, приемам быстро по команде и без нее ложиться в тот момент, когда лег вожатый после переброски, оставаться в течение 15–20 мин. в этом положении на месте, если вожатый скомандовал «Лежать!», отбежал или отполз в сторону, подходить к вожатому по команде подзыва или какому-либо другому сигналу.
Очень важно было тренировать собак и приучить их безразлично относиться к взрывам и зрительным эффектам боя. На фронте лай собак недопустим, а воющие собаки — это неприятные последствия. За всем этим должен следить вожатый и своими действиями предупреждать это.
Содержались ездово-санитарные собаки на фронте, вспоминают ветераны-собаководы, вместе с вожатыми или недалеко от них. Если вблизи имелись постройки или блиндажи, собак размещали в них на привязи, отдельно одну от другой или целиком упряжкой. Шлейку с собаки не снимали, на цепь сажали только тех собак, которые грызли упряжь. В тех местах, где таких условий не было, вожатые вырывали индивидуальные или групповые норы. В зимнее время они утеплялись внутри соломой или ветками ельника.
При наступлении или непосредственно вблизи от противника собака находилась всегда с вожатыми, которые обычно отдыхали на установке. Последняя, как правило, находилась в прямой щели с выходом в обе стороны. Здесь располагались все собаки упряжек. Если позволяла обстановка, производилась чистка собак, а летом их купали. Находясь рядом с вожатым, собака своим теплом обогревала их.
Собаки лучше и быстрее человека обыскивали местность и завалы, умели отличать клиническую смерть от биологической. Их быстрота и скрытность движения во много раз превосходили действия санитаров и подносчиков боеприпасов. Одна собачья упряжка заменяла 5–6 см, а скорость доставки раненого оказалась в 10 раз выше. Более того, транспортировка была менее болезненной. Раненый лежал вытянувшись, в удобной для него позе. При этом исключалась опасность дополнительных потерь среди санитаров.
Ветеран-собаковод, вожатый ездово-санитарной упряжки, Д. М. Торохов вспоминает:
«Только со временем я понял — собаки совершенно уникальные существа. Как было не поразиться их умению отличить еще живых, но не подающих признаков жизни бойцов от умерших и дать об этом знать вожатому! Однажды у похоронной команды, которая выходила после боя, я перехватил одного солдата: „Погодите, ребята, он живой, собачки мои это чувствуют — лапами шевелят, гавкают!“ И оказался прав!».
На одном из сайтов Интернета мне встретился рассказ ветерана войны, тюменца Сергея Соловьева, в котором он повествует, как во время боев нередко становился свидетелем подвига четвероногих санитаров:
«Из-за плотного огня мы, санитары, не могли пробраться к тяжело раненным однополчанам. Раненым нужна была срочная медицинская помощь, многие из них истекали кровью. Между жизнью и смертью оставались считанные минуты… На помощь приходили собаки. Они по-пластунски подползали к раненому и подставляли ему бок с медицинской сумкой. Терпеливо ждали, когда он перевяжет рану. Только потом отправлялись к другому. Они безошибочно могли отличить живого человека от погибшего, ведь многие раненые находились в бессознательном состоянии. Такому бойцу четвероногий санитар лизал лицо до тех пор, пока он не придет в сознание. В Заполярье зимы суровые, не раз от лютых морозов раненых спасали собаки — они грели их своим дыханием. Вы мне можете не верить, но собаки плакали над умершими…»
Конечно, в этом рассказе есть и приукрашенные места, но в целом так оно и было.
Интересны наблюдения Ильи Эренбурга, корреспондента газеты «Красная звезда», опубликованные в очерке «Каштанка» (1942):
«Есть собаки по природе своей приветливые, общительные, они незаменимые помощники санитара.
Было это возле Сухиничей. Шотландская овчарка Боб в белом халатике ползла по поляне. Короткая пауза между атакой и контратакой. Раненые попрятались в ямах или в воронках.
Боб отыскал шестнадцать раненых. Найдя человека среди снега, Боб ложился рядом и громко, взволнованно дышал: „Я здесь“. Боб ждет, не возьмет ли раненый перевязку: на спине у собаки походная аптечка. И Бобу не терпится: „Скорей бы взять в зубы брендель“ (кусок кожи, подвешенный к ошейнику, — знак того, что собака нашла раненого), — и поползли к санитару: „Иди сюда!“ Боб нашел семнадцатого — лейтенанта Яковлева. Когда собака поползла за санитаром, начался обстрел из минометов. Осколок оторвал у Боба сустав передней лапы. Он все же дополз до хозяина, не выпуская изо рта брензеля, поторопил: „Скорей за мной!“».
Говоря о породах собак, следует указать, что лучшими ездовыми собаками после ездовых севера и востока, то есть лаек, являются немецкие овчарки, гончие, эрдельтерьеры, а также метисы вышеозначенных пород, обладающие большим ростом и силой.
Во время Великой Отечественной войны более 75% всех собак этой службы были метисы и беспородные «дворовые» собаки, которые также оказались пригодными для этих целей, но менее выносливыми и подвижными, требующими значительно большего времени для дрессировки.
Надо отметить, что из 6200 собак, заготовленных ЦВТШД КА в 1942 г. в Москве и Туринске, 3887 собак ушло в санитарно-ездовую службу. А в период с 22.06.1941 г. по 31.12.1943 г. для сформированных для фронта ЦВТШД КА ездово-санитарных частей и подразделений заготовлено 11 673 собаки, из них по породам: немецких овчарок — 1674, метисов — 1481, гончих — 48, лаек — 3144, беспородных — 5088, доберман-пинчеров — 28, эрдельтерьеров — 197, прочих — 13.
В ходе боевых действий собаки погибали, командирам частей приходилось самостоятельно решать вопрос пополнения выбывших собак — заготовку новых.
Вот пример решения вопроса заготовки собак из доклада командира 50-го ООСНУ капитана Садовича начальнику ЦВТШД КА:
«Изымать собак у местного населения (Польша) категорически запрещалось, добровольно никто не сдавал, многие прятали собак в квартирах и подвалах. Командование отряда договорилось о заготовке собак через Польское правительство национального освобождения (г. Люблин), которое дало официальное разрешение на право заготовки собак. Несмотря на это, заготовка собак проходила в крайне трудных и сложных условиях. За два месяца заготовки отряд пополнился собаками в количестве 300 голов».
Укомплектование собаками отдельных взводов, рот и отрядов производилось, как правило, Центральной военно-технической школой дрессировщиков Красной армии за счет заготовок, осуществлявшихся во всех районах нашей страны. В дальнейшем боевые потери частей и подразделений ездово-санитарной службы восполнялись за счет местных заготовок самими подразделениями в районах боевых действий.
Заготовка собак у местного населения на всей территории СССР и за его пределами в зоне военных действий производилась с ведома и по разрешению органов местной власти, по специальным удостоверениям, выдаваемым последними. Для заготовки назначались специальные заготовительные команды, обеспечиваемые соответствующими документами, а при работе в отдельных районах для доставки собак в отряды и транспортом по приказанию начальника Санитарного управления фронта или санитарного отдела армии. Заготовка собак велась также самими подразделениями в ходе боевой работы.
Дрессировка заготовленных собак производилась как на базе отряда, так и в самих подразделениях в ходе боевой работы. В последнем случае при выходе собаки из строя упряжка пополнялась новой собакой, которая, будучи запряженной в коренную пару вместе с подготовленными собаками, очень быстро приучалась к работе. Лишь в исключительных случаях, и то только на базе отряда, допускалось укомплектование всей упряжки вновь заготовленными собаками с последующей их дрессировкой в течение одной-двух недель, а если надо, то и за более короткий срок.
Пополнение боевых потерь в собаках действующих подразделений в случае надобности производилось по заявкам командиров рот из отряда. Полученными собаками доукомплектовывали упряжки, понесшие боевые потери.
Легко раненных, имеющих большую ценность собак, как правило, отправляли в отряд для стационарного лечения, после чего вновь использовали по прямому назначению.
Чтобы представить объем работы, связанной с заготовкой собак и пополнением частей и подразделений ездово-санитарной службы, приведем следующие данные. Так, в конце войны на фронтах находилось 18 400 ездовых собак или 53,3% всего количества военных собак, находившихся в то время на фронте.
Если учесть, что за весь период боевых действий боевые потери в собаках составляли 75–80% от штатного поголовья, станет совершенно очевидным то количество собак, которое необходимо было заготовить в ходе Великой Отечественной войны, и та работа, которую необходимо было провести для этого.
Количество собак в упряжке зависит от видов упряжек ездовых собак, условий работы (рельеф местности, грунт, снежный покров, время года, транспорт и прочее) и условий боевого применения. Так, в цуговом исполнении упряжка состояла от 7 до 21 собак, а в веерной — от 5 до 9. В летних упряжках, применяемых в Красной армии, количество собак колебалось от 2 до 6, но, как правило, составляло 3–4 собаки. Веерная запряжка собак на фронте не нашла широкого распространения и применялась лишь в отдельных случаях.
Опыт боевого применения ездовых собак в Великой Отечественной войне подтверждает необходимость иметь в упряжке не менее 4 собак в средней полосе и 6–7 собак в арктических условиях. Наличие 3 собак в упряжке в большинстве случаев было недостаточным для обеспечения нормальной работы, особенно в летних условиях, а также весной и осенью, когда условия использования животных становились наиболее трудными.
Основная работа подразделений ездово-санитарных упряжек заключалась в эвакуации раненых непосредственно с поля боя или из гнезд раненых до БМП и частично до ПМП в различных видах боя, а также подвоза различных военных грузов в батальоны и роты. Вес груза на упряжку в 3–4 собаки составлял 120–150 кг.
Расстояние на участке стрелкового полка, как правило, составляло от 0,5 до 5 км. Однако когда требовала обстановка, что особенно часто встречалось на Карельском фронте, ездово-санитарные упряжки сопровождали лыжные отряды на 100 км и более в тыл врага.
Так, например, 41-й отдельный отряд нартовых упряжек, командир — капитан Богданов, за зимний период 1942–1943 гг. проделал следующую работу:
1) эвакуировано раненых — 1200 человек;
2) перевезено разного груза — 588 т;
3) количество выходов с разведкой в тыл врага — 260.
Вся указанная работа велась в тех местах, где невозможно пройти другим видам транспорта, как то: по болотам, горам и лесам. Там, где даже невозможно пройти оленям, собачьи упряжки проходили и работу выполняли с честью.
«В одной операции с разведкой в тыл противника были направлены упряжки оленей и несколько упряжек собак. Путь разведки был по лесам, снегам и горам и на расстояние 40 км. Ввиду наличия большого снега оленьи упряжки посреди пути встали, но наши упряжки шли дальше. Как только наша разведка столкнулась с противником, то сразу нужно было подбросить к полю боя боеприпасы, а с поля боя эвакуировать раненых. На эту задачу были посланы собачьи упряжки, которые справились с порученной задачей блестяще».
Многие отзывы о работе ездово-санитарных подразделений констатируют, что на длительных маршрутах-рейдах необходимо увеличение количества собак в упряжке до шести, так как 3–4 собаки несут большие перегрузки, устают, а для рейдов свыше 50 км груз выгодней везти на лыжных установках, так как лодки-волокуши тяжелы для маршрута.
Кроме того, ездово-санитарные упряжки использовались как на центральных участках фронта, так и на юге, где применялись на более короткое расстояние, а именно в пределах 8–12 км.
Практическое применение подразделений ездово-санитарной службы дает возможность сделать выводы, что небольшие упряжки (3–4 собаки), запряженные в лодки-волокуши, лыжно-носильные и колесно-носильные установки, пригодны для работы на коротких дистанциях, не более 20 км в один конец, без продолжительного отдыха на любой местности с грузом в 40 кг на собаку. Как правило, после перехода в 60–70 км для собак необходим отдых продолжительностью шесть — восемь часов. Во время работы с грузом собаке через каждые 10 км зимой и через 3–4 км летом следует давать 15-мин. остановки для отдыха.
И еще об одном. Ветераны-собаководы в своих воспоминаниях подчеркивают, что переходы по твердой, каменной почве, а зимой — по насту вызывают у собак стирание эпидермиса лап. Поэтому вожатые должны ежедневно осматривать лапы собак, в случае потертостей давать собакам отдых или заменять таких собак резервными. Кроме того, уменьшать количество рейсов, если позволяет обстановка. В подобных условиях на ноги собак надевают чулки, к ношению которых их заранее приучают.
Большое значение имеет правильный подбор собак в упряжку. Они должны быть одинаковыми в росте, подвижности и других признаках, важно, как принято говорить, чтобы собаки были подобраны по ногам. По характеру (типу поведения) для ездово-санитарной службы, как показала практика работы с собаками, пригодны животные уравновешенного типа (сангвиники), однако в работе могут использоваться и флегматики. Собаки возбудимые (холерики) и заторможенные (меланхолики) совершенно непригодны для ездово-санитарной службы. Это подтверждено практикой их боевого использования. Подмечено, что чересчур возбудимые собаки быстрее устают в работе, требуют усиленного питания и часто получают травмы в виде растяжения мышц передних ног (в области плеча). Вблизи от противника, на переднем крае собаки с таким поведением небезопасны в работе, так как на различные звуковые и зрительные эффекты боя реагируют лаем и визгом. Кроме того, у возбудимых собак труднее воспитать выдержку в положении «лежать», чем у собаки сангвинического типа.
Обладающие повышенной возбудимостью собаки очень часто отвлекаются на малейший посторонний раздражитель. Вожатым, работающим с такими собаками, приходилось и придется все время наблюдать за ними и за условиями их работы, чтобы немедленно прекращать нежелательные действия.
С преобладанием пассивно-оборонительной реакции собаки меланхолического типа, то есть трусливые, во время боевых действий прятались в первое попавшееся укрытие, не выполняли команды, убегали от вожатого. Таких собак из упряжки нужно немедленно убирать.
Во время войны упряжки ездово-санитарных собак состояли в основном из кобелей, которые быстро приучались друг к другу. Драки между ними случались только из-за корма в периоды осложнения в снабжении мясом или по нерадивости тех вожатых, которые не наблюдали за поведением собак. Кастратов, за единичным исключением, в числе ездовых собак, использовавшихся в армии, не было. Во избежание будущих драк приучение собак друг к другу вожатые производили во время обучения их службе и содержания на месте. Если какая-либо собака проявляла агрессивные намерения по отношению к другой, вожатые командой запрещали это, в иных случаях, подкрепляя ударами хлыста, прекращали попытку к драке или саму драку.
В бюллетене № 1 1943 г. генерал-майор Г. П. Медведев писал:
«Широкий опыт боевого использования собак ездово-санитарной службы дает возможность:
1. Одной упряжкой в три-четыре собаки полностью заменить трех-четырех санитаров.
2. Благодаря быстроте передвижения (8–12 км/ч) сократить в три-четыре раза сроки эвакуации раненых с поля боя после ранения при доставке на БМП.
Упряжки всегда проходят и работают там, где может пройти человек. Средняя норма нагрузки на упряжку в четыре собаки — 120 кг. Суточная норма пробега — 70–80 км зимой и 50–60 км летом.
… опыт боевого использования собак ездово-санитарной службы на фронтах Отечественной войны дает возможность:
1. В сп 6 нартовыми упряжками полностью заменить санитаров полка.
2. В отдельных случаях заменить подносчиков боеприпасов и освободившихся людей использовать как активную боевую силу».
Правильное и здоровое питание ездово-санитарных собак имело большое значение для их работоспособности. К сожалению, это понимали не все командиры и начальники, организуя питание собак зачастую по остаточному принципу.
Приведу текст доклада о работе 19-го и 41-го ОАОНУ на Карельском фронте:
«Благодаря размещению упряжек непосредственно при ПМП и БМП по две-три упряжки питание собак было удовлетворительным. Для питания, помимо продуктов, положенных по норме приказа № 55 НКО, использовались остатки пищи на ротных и батальонных кухнях и пищевые отходы.
Обеспечение продуктами по норме для нартовых собак согласно приказу НКО № 55 1941 г. было организовано в большинстве случаев плохо.
По норме положено на каждую собаку в сутки:
1. Мясо (конина) — 400 г.
2. Хлеб ржаной — 300 г.
3. Крупа овсянка — 400 г или отруби — 500 г.
Конина очень часто отсутствовала, а замена другими продуктами не предусмотрена нормой. Крупы овсянки также часто не было на складах, а отруби собаки не ели. Таким образом, в большинстве случаев собаки по норме получали только 800 г в сутки.
По линии ветеринарной службы только в редких случаях оказывалось содействие в обеспечении собак конским мясом…
По линии продслужбы в середине зимы были даны указания о замене овсянки бракованными продуктами с продскладов, главным образом испорченными концентратами и крупами. Разрешена была также замена мяса рыбой.
Благодаря размещению нартовых упряжек непосредственно в войсковых частях и проведенным мероприятиям по улучшению снабжения ездовых собак продуктами питания, упитанность собак к концу зимнего сезона стала хорошей».
Все военные собаки, числящиеся в подразделениях, независимо от того, к какой службе они относились, стояли на довольствии и получали питание согласно нормам: 600 г крупы, 20 г соли, мясо. Так как нагрузки на собак были велики, то командование подразделением или части особое внимание обращало на кормление собак мясом. В дело шло мясо убитых и павших от незаразных болезней лошадей.
В среднем каждая собака ездово-санитарной упряжки получала от 1,5 до 2 кг конины, что вполне восполняло затраченную ими энергию.
Особенно придирчиво относились к тому, как кормят ездово-санитарных собак в стрелковых частях и подразделениях. При перебое с кормом имели место случаи, когда командиры частей своим приказом зачисляли собак на красноармейский котел. В перерывах между боевыми действиями и в случаях, когда ездово-санитарные упряжки собирались вместе, приготовлением пищи для животных занимались сами вожатые.
В военное время, втянутые в перевозку грузов, получив суровую закалку фронта, ездово-санитарные собаки сравнительно легко переносили временные перебои в питании. Было отмечено, что собаки, получавшие в питании мясо, легче переносили недоедание, чем собаки, питавшиеся кашей.
На заключительном этапе войны наблюдалось незначительное похудание ездово-санитарных собак. Это обуславливалось тем, что упряжкам приходилось своим ходом сопровождать наступающие войска, беспрерывно двигаться с ними. Такое же похудение наблюдалось во время сырой погоды и работы собаки в распутицу. Но после двух-трех дней отдыха животные вновь приходили в норму.
Как показала практика использования собак на южных направлениях советско-германского фронта, были случаи тепловых ударов у ездово-санитарных собак. Вожатые постоянно носили при себе воду и поили животных, устраивали упряжки собак для отдыха в тени.
Центральная школа не стояла в стороне от проблем военного собаководства. Ученые и специалисты собаководства всячески стремились облегчить военную жизнь и содержание собак, разрабатывались различные способы и методы, снижающие напряжение и усталость военных собак в ходе боевых действий.
Сотрудник научного отдела, доцент Л. В. Крушинский предложил использовать для поднятия активности и бодрости, снижения утомляемости, улучшения настроения, увеличения способности концентрации внимания, понижения аппетита и потребности во сне амфетамин — бензедрин.
Бензедрин (бензол-эфедрин) — коммерческое название препарата рацемата амфетамина. Производится в США с 1928 г. в качестве средства для ингаляции, а также в качестве стимулятора центральной нервной системы. Фармакологически является аналогом гормона адреналина. Широко использовался во время Второй мировой войны США и Великобританией, Германией и Японией. Современная наука утверждает, что высокие дозы могут вызвать судороги, стереотипные движения или психоз.
Проведенные в Центральной школе в 1943 г. испытания показали положительные результаты действия бензедрина. В архиве музея сохранился интересный документ тех лет, показывающий, как пытались решить эти проблемы:
«Мы, нижеподписавшиеся: помощник начальника ЦВТШД Красной армии по учебно-строевой части, полковник Покровский и доцент Московского ордена Ленина Государственного университета Крушинский, составили акт о следующем:
20 января с. г. нами на 4 упряжках нартовых собак 18-го отряда было испробовано действие вещества устраняющего утомляемость (бензедрин).
Условия испытания: на собаках, прошедших утром с грузом, 8 км везли человека и 8 км дрова — 16 км. Нагрузка — человек; трасса — лесная дорога; погода — ясный день.
Результат испытания:
1-я нарта (4 собаки), одна из собак упряжки начала упираться; к конечному пункту пробега все собаки упряжки пришли с признаками заметного утомления. Дано по 15 мг бензедрина. Обратно к месту расположения отряда собаки шли бодро без всякого понуждения и дергания.
2-я нарта (3 собаки), две собаки из этой нарты, подходя к конечному пункту пробега, проявили резкие признаки утомления, почти отказывались везти. Дано по 15 мг бензедрина. После второго километра обратного пути собаки начали ровно тянуть и на быстром аллюре довезли нарту до места расположения отряда.
2-я и 4-я нарта: по 2 собаки из каждой нарты плохо тянули к концу пути. Им дано по 15 мг бензедрина. Обратный путь тянули хорошо, ничем не уступая своим хорошо тянувшим партнерам.
Ниже приводим отзыв на применение бензедрина в 18-м отдельном отряде нартовых упряжек:
«Отзыв.
При следовании на фронт походным порядком отдельной войсковой части был испытан на людях и собаках бензедрин, применявшийся под руководством доцента тов. Крушинского.
Бензедрин дает положительное действие при утомлении организма, восстанавливая работоспособность как людей, так и собак. Применение бензедрина в значительной степени способствовало успешности совершения переходов.
16 февраля 1943 г. Действующая армия».
Справка: 18-й отдельный отряд нартовых упряжек. Командир — Коновалов. Штат № 014/122.
Офицеров — 15;
Сержантов — 33;
Вожатых — 123.
Всего — 171 человек, собак — 372.
Основание: директива № орг. 5/151167 от 08.01.1942 г.
Примечание: Нам неизвестна дальнейшая судьба проведенного опыта, но, приводя как пример копию акта, хотелось еще раз подчеркнуть — научная мысль в ЦВТШД КА не стояла на месте, постоянно проводились какие-то опыты, изыскания и исследования.
Вместе с тем надо отметить, что, несмотря на положительные результаты применения бензедрина, широкого внедрения на практике он не получил. Видимо, не последнюю роль сыграло и то, что препарат имеет и ряд побочных сторон в его использовании. По окончании действия препарата за повышением активности всегда следует депрессия и утомление, при прекращении приема проявляются подавленные препаратом потребности в еде и во сне. А длительное применение способно привести к истощению, как психическому, часто проявляющемуся в виде психоза, так и физическому, в виде слабости, сильного похудения. Кроме того, возможны нарушение работы почек, печени, снижение иммунитета, ухудшение зрения, а при злоупотреблении может отказать и сердце.
О прекрасном отношении вожатых к своим четвероногим питомцам говорить не приходится; вместе с тем командование отрядов, взводов и отделений держало постоянно руку на пульсе в этом важнейшем вопросе. Доказательством вышесказанному является памятка вожатому, разработанная в одном из отрядов ездово-санитарной службы (публикуется в полном объеме):
«1. Никогда не наказывай собаку без причины.
2. Наказывай так, чтобы собака поняла, за что ее наказывают.
3. Не вымещай на собаках своего плохого настроения, со всеми собаками обращайся одинаково ровно и спокойно.
4. Во время тренировки и подготовки собак будь терпелив.
5. Легче выучить новую собаку, чем исправить напуганную и забитую.
6. Хорошо изучи своих собак, их поведение и характер. В одном случае помогает ласка, в другом — наказание, а в третьем — и то и другое.
7. Ежедневно тренируй собак.
8. Во время работы корми собак досыта, один раз в сутки на ночь, по окончании работы. Если работа очень тяжелая, собаке можно дать во время перерыва немного еды.
9. Следи, чтобы все собаки работали хорошо. Ленивые изнуряют прилежных.
10. Не делай частых отдыхов. Частые отдыхи портят собак, они начинают лениться, становятся вялыми, „залеживаются“. Через 2 ч. — передышка 10–15 мин. Через 4 ч. — отдых 1 ч.»
Проходимость упряжек
Касаясь этого вопроса, хочется отметить: доказано на сотнях примеров из истории применения собак и в экспедициях, и во время войны, что этот вид транспорта наиболее проходимый и удобный, а на фронте, кроме того, и малоуязвимый от огня противника. Зачастую ездовые собаки являлись единственным видом транспорта, обеспечивающим успех экспедиции, боевую работу при транспортировке тяжелораненых с поля боя и доставке грузов на передний край. Не будем загружать текст книги примерами из экспедиций на Южный или Северный полюса, Рауля Амундсена, капитана Скотта и многих других исследователей. Можно констатировать только одно: всех их объединяет то, что свои экспедиции они проводили при помощи ездовых собак, и от того, как к ним относились, строился успех или неудача экспедиции.
Остановимся только на примерах и отношениях в годы Великой Отечественной войны. Надо отметить, что в это время ездовая собака спустилась с Крайнего Севера на юг и Кавказ, а также далеко на Запад.
Советские воины, умножая традиции своих предков, доказали, что «русские стоят выше всех» не только в езде на собаках, но и в использовании их на войне. Ни одна из иностранных армий — ни германская, ни английская, ни американская — не имели столько ездовых собак, как наша, не имели таких результатов, какие имели мы.
Возвращаясь к проходимости ездово-санитарных упряжек, сошлемся на ряд боевых примеров и отзывов, говорящих об их преимуществах по сравнению с другими видами транспорта. Вот что писал один из санитарных работников Карельского фронта мурманского направления майор Иванов, где действовал 19-й ООССНУ (командир отряда — майор С. К. Гаврилов):
«В собаках и их работе имеется очень большая потребность, так как местность здесь не позволяет движения другого транспорта, кроме собак, правда применяются и отряды оленей, но они могут работать только до передовой, и то не всегда (боясь шума, стрельбы), и к тому же они показывали себя в работе гораздо хуже собак, хотя и столько же возят. Падеж среди оленей больше, чем среди собак».
А вот отзыв о работе 53-го ООССНУ (командир отряда — капитан Радомский) начальника санотдела 1-й ударной армии полковника медицинской службы Прокофьева:
«Несмотря на лесисто-болотистую местность Северо-Западного фронта, отряд сумел за короткий период при отсутствии крупных боевых операций добиться значительных успехов. За два месяца отряд эвакуировал с передовой свыше 1000 раненых бойцов и офицеров с их личным оружием и перевез грузов на передовую, боеприпасов и продовольствия свыше 50 т. Ценность проделанной ими работы заключается еще в том, что все эти перевозки производились на участках, которые недоступны обычным видам транспорта».
Уже эти два примера, а их мы можем привести десятки, подтверждают сказанное нами выше, поэтому нет надобности иллюстрировать это дополнительными примерами.
Опыт боевой работы отрядов, рот и взводов собак ездово-санитарных (санитарно-нартовых) упряжек показал, что лучшим транспортом в боевых условиях зимой являются лодки-волокуши, летом — колесно-носилочные установки (санитарные тележки).
В частях и подразделениях собак санитарно-нартовых упряжек применялись следующие виды специальных установок для перевозки раненых и грузов в летнее и зимнее время:
— трехкопыльные или четырехкопыльные нарты-сани;
— лыжная установка Гришина — Голубева;
— лодка-волокуша;
— колесно-носилочная установка;
— колесная установка для наведения телефонной линии.
Нарты делались по типу северных нарт, в основном легкого типа, но в качестве полозьев использовались лыжи.
Лыжная установка Гришина — Голубева состояла из станка и пары лыж. Станок, как правило, изготовлялся из велосипедных труб: разборный и неразборный. Лыжи крепились зажимами. Вес установки — 13–15 кг.
Лодка-волокуша изготавливалась из 10–12 8-мм березовых или дубовых досок. Доски накладывались на 7–8 мм одна на другую сверху вниз. Каркас лодки — 10–12 шпангоутов. Киль лодки изготовлялся цельным, загнутым с обеих сторон доски шириной 15 см и толщиной 2,5–3 см. Вдоль бортов, с наружной стороны, планка 2 см. Между первой (верхней) доской и каждым шпангоутом щель для прохода сыромятного ремня в виде петли. Размер лодки-волокуши: длина — 2,4–2,5 м; ширина — 50–55 см; глубина — 22–25 см; носовая и кормовая ширина — 14–15 см. В носовой и кормовой части киля ввинчено по одному кольцу для привязи потяга.
Колесно-носилочная установка включает в себя: передок, задок и обычные стандартные носилки. Передок имеет два деревянных сплошных колеса. Внутри — шарикоподшипник. Колеса вращаются на осях, закрепленных в изогнутой вилке. Все колеса обиваются 8–10 мм резиной от автопокрышек. Носилки крепятся болтами, как к передку, так и к задку. Вес установки в сборе до 30 кг. Средний пробег установки 800–900 км.
Колесная установка для наведения телефонных линий — это:
— рама (из полосового железа);
— 3 деревянных колеса на шарикоподшипниках;
— станок;
— 2 разъемных подшипника, приваренных наглухо к раме;
— нижний блок, закрепленный на валу для катушки.
Общий вес (без катушки) — 34–36 кг. Можно перевозить груз до 140 кг шестью собаками, запряженными тройками.
Бывали случаи, когда при смене климатических условий перехода с лета на зиму нужных установок не оказывалось (лодок-волокуш или нартов). И тогда вожатые-умельцы из подручных средств своими силами мастерили лодки-волокуши, нарты.
Так, 12-й и 13-й отдельные взводы ездово-санитарной службы во время временного затишья на переднем крае своими силами организовали мастерскую и начали изготовление лодок-волокуш. Строительного материала почти не было. После изготовления нескольких видов лодок-волокуш были отобраны наиболее удачные, и по ним сделано требуемое количество для взводов.
Уже участвуя в Ясско-Кишиневской операции (август — сентябрь 1944 г.) взводы имели изготовленные ими колесно-носилочные установки на шарикоподшипниках. Это дало возможность справиться с поставленной задачей: эвакуировано с поля боя 729 человек. К маю 1944 г. две кузницы отдельных взводов сумели обеспечить необходимым количеством летних установок все взводы силами своих вожатых.
Изготовление санитарных тележек было налажено и в других подразделениях. Так, 51-й ООССНУ, командир отряда капитан Полтавец, на 60% обеспечил себя тележками собственной конструкции. Это дало возможность отряду сосредоточить свои возможности в частях 5-й и 39-й армий в период проведения операций (13.01–20.02.1945) по следующей схеме:
5-я армия (2-я рота): 1-й взвод, 144-я сд — 17 упряжек; 2-й взвод, 371-я сд — 17 упряжек; 3-й взвод, 277-я сд — 16 упряжек.
39-я армия (1-й взвод 1-й роты) — придан 91-й гвардейской сд, но в связи с ее окружением и таянием снега был отведен в отряд. Вместе с тем отрядом за этот период вывезено 5392 раненых, работало 60–83 упряжки.
Сведения о количестве эвакуированных тяжелораненых 12-м и 13-м отдельными взводами собак ездово-санитарной службы по операциям.
Взводы организационно подчинялись 2-му ОПДСС и были направлены в 78-ю сд, которая вела активные боевые действия.
Опыт, полученный в боевой обстановке при использовании санитарных тележек, анализировался, в результате чего вносились конструктивные изменения и рационализаторские предложения. Вот как описывают в выпускаемом бюллетене 2-го ОПДСС «О санитарных тележках» данную проблему:
«Эта служба работала не только в зимних условиях по снегу на волокушах и нартах, но и не хуже работала летом на тележках. Это подтверждает тот факт, что только на сентябрь месяц вывезено с поля боя раненых бойцов и командиров 3936 человек. Не говоря о большой, упорной, смелой отваге наших ездовиков, большую работу в этом деле проделали наши тележники Хухрянский, Черкасов, Шебанов, Акимов, их упорным трудом выпущено 176 тележек на шариковых подшипниках, которые в подавляющем большинстве оказались выносливыми и облегченными. А ведь они выпускались на постоянном месте стоянки, не в оборудованных мастерских, на ходу при продвижении на запад и в примитивной походной кузнице».
А вот отзыв о так называемых московских тележках:
«При недостатке на первый случай своих полковых тележек „московские тележки“ оказывали большую помощь, но только недолго. Они оказались не такими прочными как полковые. За период трех месяцев работы из 30 тележек вышли из строя 21. Слабым местом у них являются: рамы (решетки) задних колес и подшипники, последние в колесах не закрыты от пыли, а раз так, то в них забивается пыль, и подшипники перестают вращаться, после чего под усилием движения втулки (нижняя обойма подшипника) срываются, и вращение колеса продолжается на оси, в силу чего увеличивается тяжесть тележки, быстро срабатывается ось. Рамы задних колес, при своей непрочной сварке, от дрожания отходят, и тележка на время выходит из строя. Близко расположены к колесу вилки, во время распутицы набиваются грязью между вилкой и колесами, в результате колеса перестают вращаться».
Наряду с положительными сторонами, санитарно-нартовые упряжки не лишены недостатков, с которыми приходится считаться в боевых условиях. К ним относятся:
— прежде всего, трудности в ремонте санитарного транспорта на переднем крае;
— в пополнении выбывающих из строя собак;
— в обслуживании собак на переднем крае;
— а также малой, по сравнению с моторизованным транспортом, скоростью, что приводило при быстром продвижении войск вперед к отставанию санитарно-нартовых упряжек от частей, которым они были приданы;
— и, наконец, демаскировка упряжек из-за лая собак.
Все эти недостатки при правильной организации работы устранимы и ни в коей мере не снимали эффективности использования ездовых собак.
Работа в условиях Севера
К началу Великой Отечественной войны Красная армия уже имела опыт по применению санитарно-нартовых упряжек в условиях боевых действий, который затем был умножен и широко использован нашими специальными подразделениями, действующими в зимних условиях. Это положительная сторона дела.
Но современная война не является сезонной кампанией, так же как не может быть скоротечной, хотя ее хотели сделать таковой незадачливые немецкие «стратеги». Война, в которой участвовало большинство государств земного шара, на полях которой сражались вооруженные первоклассной техникой многочисленные армии, оказалась продолжительной.
И вот если мы были готовы в этой войне к применению санитарно-нартовых упряжек и широкому их пользованию в зимних условиях, мы не были готовы к тому, чтобы сделать то же самое в летних условиях. Причем продолжалось это вплоть до лета 1943 г., несмотря на то, что спрос со стороны общевойсковых командиров и особенно санитарных работников был исключительно велик. Жизнь настоятельно требовала принятия самых срочных мер по использованию упряжек собак в летних условиях.
Вот, например, что писали об этом общевойсковые командиры и начальники санитарной службы фронтов, армий и соединений. Так, военный совет Карельского фронта в письме на имя заместителя народного комиссара обороны армейскому комиссару Щаденко от 13 июля 1942 г. докладывал:
«Приданный 19-й отдельный армейский отряд собак нартовых упряжек Карельскому фронту за время своей работы с марта по июнь 1942 г. в труднейших метеорологических условиях Заполярья проделал огромную работу, а именно: эвакуировано 1175 человек тяжело раненных бойцов и командиров с батальонных медпунктов до санбатов, из коих 400 человек вывезено под пулеметным, минометным и артиллерийским огнем противника непосредственно с поля боя».
Начиная с 1942 г. войска Карельского фронта проводили частые наступления и оборонительные операции, окончательно сорвав планы противника на севере. К середине 1942 г. на базе нескольких оперативных групп фронта были созданы 19-я, 26-я, 32-я общевойсковые армии. Карельский фронт имел самую большую протяженность среди всех фронтов — до 1600 км в 1943 г. Карельский фронт единственный из всех фронтов имел особо сложные северные природно-климатические особенности. Карельский фронт для подвоза грузов использовал такие виды транспорта, как оленьи и собачьи упряжки. Карельский фронт — это единственный фронт, на одном из участков которого (в районе Мурманска) немецко-фашистские войска не смогли нарушить государственную границу СССР.
В системе санитарной службы Карельского фронта в зимний период 1942–1943 гг. работали два отряда нартовых упряжек: 19-й и 41-й ОАОНУ, командиры отрядов майор Коновалов и капитан Богданов.
19-й ОАОНУ прибыл в распоряжение штаба Карельского фронта в январе 1942 г. и использовался на подвозе боеприпасов и других грузов. Часть нартовых упряжек, подвозивших грузы, использовались на обратном пути для эвакуации раненых. С августа 1942 г. отряд был перенацелен для работы в войсках по санитарной эвакуации.
41-й ОАОНУ прибыл в распоряжение штаба Карельского фронта в декабре 1942 г. непосредственно после формирования из Ульяновска с 30–40% личного состава, недостаточно подготовленных по специальности вожатых нартовых упряжек. Собаки были крайне разнообразные по всем показателям, вплоть до упитанности. Вследствие плохого снабжения продуктами питания собак в пути из Ульяновска ко времени прибытия на фронт часть животных оказались резко истощенными. Имелись случаи падежа, в пути погибло 18 собак. В дальнейшем этот некомплект был устранен силами отряда на месте. Подготовка личного состава и тренировка упряжек производилась уже в войсках, в процессе работы. Укомплектованность отрядов: 19-й ОАОНУ — 310 собак и 91 упряжка; 41-й ОАОНУ — 372 собаки и 120 упряжек.
19-й ОАОНУ был придан поротно 14-й и 19-й армиям (1-я рота — 19-й армии, 2-я рота — 14-й армии). 41-й ОАОНУ тоже поротно был придан 26-й и 32-й армиям (1-я рота — 32-й армии, 2-я рота — 26-й армии). Одно отделение хозвзвода (шесть упряжек) было придано для работы в 32-й отдельной лыжной бригаде.
Следует отметить, что прибытие нартовых упряжек в частях было встречено с некоторым недоверием со стороны командования и санитарных начальников. Некоторые из них даже считали невозможным вообще какое-либо использование собак, кроме сторожевой службы.
Практика работы собак опровергла некоторое недоверие к ним, показала значительную их ценность при использовании для эвакуации раненых из ротного участка на БМП и ПМП. В течение всего зимнего времени нартовые собаки во всех частях использовались для эвакуации раненых до БМП, особенно во время снежных заносов при затруднениях для движения конского транспорта и на участках бездорожья. Обратными рейсами нартовые упряжки, как правило, привозили в роты боеприпасы, продукты питания, литературу и другие грузы.
Особенно разнообразно были использованы собаки в 19-й и 26-й армиях. Ряд боевых разведок и выходов в тыл противника сопровождались нартовыми упряжками, иногда на значительное расстояние — до 90 км.
Во всех частях, в основном для работы, использовались лодочки-волокуши как наиболее удобный транспорт по бездорожью, и только в 32-й армии применялись лыжно-носилочные установки, оборудованные собственными силами подразделений нартовых упряжек.
По мнению большинства командиров взводов нартовых упряжек, использование лыжно-носилочных установок возможно только по дорогам. По бездорожью и особенно в лесистой и пересеченной местности наиболее выгодно и целесообразно использовать лодки-волокуши. По мнению командиров, применявших лыжно-носилочные установки, последние являлись лучшим средством для эвакуации раненых в любых условиях, особенно на Карельском фронте, где при частых оттепелях образуется наст и скольжение нарт значительно легче, чем лодок-волокуш. Кроме того, последние недостаточно устойчивы при быстром движении.
В 14-й, 26-й и 32-й армиях нартовые упряжки состояли из трех собак, и только в 19-й армии — из четырех собак каждая.
Опыт применения нартовых упряжек показал, что для эвакуации на короткие дистанции (2–4 км) в упряжке достаточно трех собак. Но при работе на длительных расстояниях необходимо увеличение количества собак в упряжке до четырех-пяти с учетом породы собак, а также их натренированности и сработанности в упряжке. Упряжки из трех собак составлялись с расчетом максимальной нагрузки в 25–30 кг на собаку средней величины.
Скорость движения упряжек вне дороги составляла 4–5 км/ч. Но на короткие дистанции по ровной местности при вывозе раненых из ротного участка скорость была значительно больше, что имело большое значение в отношении сохранения раненых от повторных ранений. Последнее обстоятельство является важным преимуществом эвакуации нартовыми упряжками по сравнению с медленным выносом санитарами-носильщиками. Работа нартовых упряжек по эвакуации раненых в южной группе (32-я и 26-я армии) закончилась в конце апреля. В 19-й и 14-й армиях нартовые упряжки работали до 15 мая, так как до этого времени там еще удерживался снежный покров.
Таким образом, рабочий сезон для нартовых упряжек на Карельском фронте был:
1) в 32-й и 26-й армиях — с декабря 1942 г. по апрель 1943 г., т. е. около 5 месяцев;
2) в 14-й и 19-й армиях — с ноября 1942 г. до мая 1943 г., т. е. около 6–7 месяцев.
Из приведенных данных видно, что показатели работы подразделений нартовых упряжек очень разнообразны по своему характеру и объему. Разнообразие показателей зависело от неодновременного начала работы и различной постановки учета работы в подразделениях нартовых упряжек. Фактически 19-м отрядом проделана значительно большая работа, чем указано в таблице, тем не менее целый ряд работ не учтен. Так, например, обслуживание мелких разведок переднего края противника не учитывалось вовсе, а также перевозка различного груза в ротах.
Опыт применения нартовых упряжек в условиях зимы показал, что в условиях Карельского фронта они являются ценнейшим средством санитарной эвакуации до ПМП и часто до МСБ.
Имеющиеся снежные заносы на дорогах часто исключали возможность использования конно-санитарного транспорта. В этих случаях нартовые собачьи упряжки становились единственным средством эвакуации до ПМП. Так, по докладу начальника 19-го отряда и старших врачей полков в случае больших снежных заносов даже оленьи упряжки, имевшиеся в 14-й армии, не всегда могли быть использованы для эвакуации вследствие быстрого утомления оленей при движении по глубокому снегу.
Вот что пишет Военный совет Карельского фронта о работе 19-го ООНУС (командир отряда — майор С. К. Гаврилов):
«Приданный 19-й отдельный армейский отряд собак нартовых упряжек Карельскому фронту за время своей работы с марта по июнь 1942 г. в труднейших метеорологических условиях Заполярья проделал огромную работу, а именно: эвакуировано 1175 человек, тяжело раненных бойцов и командиров с батальонных пунктов до санбатов, из коих 400 человек вывезено под пулеметным, минометным и артиллерийским огнем противника непосредственно с поля боя.
Помимо этого, в условиях снежных заносов, бездорожья и весенней распутицы нартовые упряжки выполняли основной вид транспорта в батальонах и полках, по доставке боепитания на передовые линии фронта и подвозке продуктов питания, таким образом, ездовая служба себя целиком оправдала, ее необходимо организовать не только в зимних условиях, но и в летних.
Командующий войсками Карельского фронта генерал-лейтенант Фролов Член Военного совета Карельского фронта бригадный комиссар Куприянов Начальник штаба Карельского фронта генерал-майор Сквирский 13 июля 1942 г. № 00712»
Вот что пишет в своем отзыве начальник Санитарного управления Карельского фронта генерал-майор медицинской службы Клюсс о работе 19-го и 41-го ООССНУ:
«Следует отметить, что прибытие нартовых упряжек в частях было встречено с некоторым недоверием со стороны командования и санитарных начальников. Некоторые считали невозможным вообще какое-либо использование собак, кроме сторожевой службы».
Такое мнение было в начале, то есть до работы нартовых упряжек, людей, которые, не зная способов использования ездовых собак, могли лишь потом на боевом опыте убедиться в их пользе и необходимости. Эта сторона дела была доказана самими подразделениями отрядов. Об этом генерал-майор медицинской службы Клюсс далее пишет:
«Несмотря на непродолжительность работы нартовых упряжек, за прошедшую зиму в частях 14-й армии сложилось совершенно определенное мнение о необходимости и большой ценности этого вида сантранспорта в условиях Крайнего Севера как на коротких, так и на длинных дистанциях. Снежные заносы на дорогах часто исключают возможность использования конно-санитарного транспорта. В этих случаях нартовые собачьи упряжки становятся единственным средством эвакуации до ПМП».
И далее он же отмечает, что опыт работы нартовых упряжек показал их преимущество и перед оленями, которые при больших снежных заносах не могли быть использованы, так как быстро уставали и не двигались.
В качестве заключения генерал Клюсс пишет:
«Там, где не было пути лошадям и автомашинам из-за огня противника, собаки быстро проскальзывали и доставляли раненых на ближайший медицинский пункт. Десятки тысяч жизней тяжело раненных бойцов и офицеров были спасены только благодаря собачьим упряжкам, так как быстрота и своевременность доставки раненого решали вопрос его жизни. На медпунктах часто можно было наблюдать трогательные картины, когда доставленный раненый благодарил вожатого и, превозмогая боль, тянулся к собакам, гладя и обнимая их лохматые головы».
Боевой опыт применения упряжек
Боевой работой собак санитарно-нартовых упряжек в период Великой Отечественной войны была доказана не только целесообразность применения этого вида транспорта, наряду с мотором и конем в армии, но и то, что в условиях переднего края он является незаменимым по сравнению с ними.
Вот пример положительного отзыва, направленного начальником штаба 30-й армии генерал-майором артиллерии Г. И. Хетагуровым на имя начальника Центральной военно-технической школы дрессировщиков Красной армии генерал-майора войск связи Г. П. Медведеву (№ 185 от 26.04.1942 г.):
«Военный совет армии считает целесообразным переподготовку 11-го отдельного отряда собак нартовых упряжек на месте, в действующей армии, для чего Военный совет просит отпустить еще дополнительно 50 колясок, так как, наряду с подготовкой, считает целесообразным в летних условиях использовать коляски для вывоза тяжелораненых. Первые опыты показали, что, так же как и нартовые упряжки, коляски, вполне себя оправдывают, поэтому прошу срочно снарядить 50 колясок» (№ 5420, 05.05.1942 г.).
В феврале — марте 1942 г. Центральная школа вернулась на прежнее место дислокации. Но еще в январе из Туринска, а в феврале из Ново-Гиреево на фронт отправляются один за другим подготовленные школой отряды ездово-санитарной и связной служб под командованием Жарикова, Донского, Покровского, Первушина, Тараскина, Гаврилова, Васильева и Коновалова.
Вскоре с различных фронтов стали приходить самые ободряющие отзывы о работе питомцев школы. Так, 18-й отряд (командир капитан Коновалов) с марта по июнь 1942 г. вывез 1175 раненых, из них 400 — под огнем противника. 16-й отряд (командир — майор Тараскин) с 17 марта по 15 июня 1942 г. вывез 1729 раненых и подвез на передовую до 20 т груза. 13-й отряд (командир — лейтенант Донской) с 9 марта по 7 июня 1942 г. вывез 472 раненых и подвез 107 т груза, размотал 60 км телефонного кабеля и доставил 281 донесение. Работа отряда оценена вышестоящим командованием как отличная. 17-й отряд (командир — майор Гаврилов) с 14 марта по 2 июня 1942 г. вывез 2258 раненых и доставил 3800 кг разных грузов. 12-й отряд (командир — Черных) вывез с поля боя под огнем противника 2982 раненых.
Хорошая работа отдельных отрядов нартовых упряжек складывалась из хорошо налаженной работы отдельных вожатых и командиров. Вот несколько примеров такой работы. В 17-м отряде прекрасно работали вожатые упряжек — Иконников, Андриенко, Соколов, Кунин, Дыбин и Косенко. В 12-м отряде образцы отличной работы показывали Герасимов, Иванов, Артемов, Русаков и Сорокин. В 13-м отряде — Харитонов, Воронин, Гудков и Востряков. В 11-м отряде — Смирнов, Волков.
Так, например, за один только день, 16 марта 1942 г., вожатый Смирнов (11-й отряд) на четверке собак подвез 175 кг боеприпасов на почти недоступный для других видов транспорта участок. Его товарищи Волков и Яшин в этот же день подвезли первый — 145 кг, а второй — 130 кг груза. И все это под губительным шквальным огнем противника, в пургу, в сильный мороз.
Или другой пример. Вожатый 12-го отряда Герасимов увидел, как к раненому комиссару полка пополз санитар, но по пути тот был ранен. Находясь в 250 м от комиссара, Герасимов пополз к нему со своей упряжкой. Эвакуировав сначала комиссара полка, затем он успешно вывез и санитара. За один только день, 13 марта 1942 г., Герасимов вывез с поля боя 18 человек, из них 9 тяжелораненых. Вскоре грудь первых питомцев школы украшали правительственные награды за героизм и мужество. Так, в 16-м отряде было награждено 13 человек, в 17-м — 27 и т. д.
Высокую оценку работы отдельных отрядов нартовых упряжек давали и руководители, к кому были прикомандированы эти подразделения. Вот что писал в школу командарм 3-й гвардейской армии, Герой Советского Союза генерал-лейтенант Д. Д. Лелюшенко:
«Присланный мне отряд нартовых упряжек полностью выполнил и выполняет поставленные перед ним задачи. Он отлично справился с подвозом боеприпасов на передовую линию и вывозом тяжелораненых. Нартовые упряжки являются в зимних условиях хорошим и нужным средством обеспечения боя, в нужный момент используются как минометные и пулеметные упряжки. Нартовые упряжки являются в армейских условиях крайне необходимыми».
Вот несколько отзывов медперсонала 130-й сд от 19.04.1942 г.:
«Взвод ездовых собак работал в 130-й сд по линии эвакуации раненых с поля боя в течение месяца. За это время им вывезены из-под огня 609 раненых бойцов и командиров.
Раненые вывозились из труднодоступных мест.
Как среди собак, так и среди собаководов имеются раненые. Ранения получены в момент подборки и вывозки раненых. Необходимо отметить четкую работу и хорошее руководство младшего лейтенанта тов. Литвиненко.
Нач. сандив 130-й, военврач 1 ранга Крутик»
«Работа санитарных собак в 371-м сп под командованием старшего сержанта Молодцева должна получить высокую оценку.
За время боев в районе Павлово — Ожиеды на восьми собачьих упряжках с линии огня вывезено 472 раненых.
Опыт вывоза раненых с поля боя на собаках следует считать целиком себя оправдавшим. Все собаководы полка во главе со своим командиром за свою работу представлены к награждению.
Ст. врач 371-го сп военврач III ранга Гостев»
«10 бойцов и 30 собак (10 упряжек), прикрепленных к санчасти 664 сп, во время боевых действий полка и отдельных его подразделений проявил дисциплинированность и полное пренебрежение к смерти, вывозя под огнем противника раненых бойцов. Этот вид санитарного транспорта в зимних условиях с глубоким снегом себя оправдал целиком и полностью и заслуживает дальнейшего распространения.
Нач. медслужбы 664-го сп военврач II ранга Михайлов»
Подготовленные, сформированные и отправленные школой более 100 подразделений собак санитарно-нартовых упряжек в действующую армию на всем протяжении войны, во всех видах боя оказали большую помощь санитарной службе Красной армии в спасении жизни ее воинов.
Вот один из документов той поры:
«Управление связи РККА. Директива Генштаба от 24.07.1944 г. № орг. /6/311060:
К 30 сентября 1944 г. сформировать восемь отрядов собак санитарных нартовых упряжек №№ 44, 45,46,47,48, 58, 59 и 60 по штату № 027/312 численностью по 152 человек военнослужащих и 402 собаки в каждом.
Формирование отрядов, укомплектование их офицерским составом, обеспечение собаками, упряжью и специальной материальной частью возложить на начальника Центральной военно-технической школы дрессировщиков Красной армии.
Укомплектование отрядов рядовым и сержантским составом произвести из ресурсов округа за счет негодных к строевой службе.
Формирование отрядов закончить к 01.11.1944 г.
Донесение о ходе формирования отрядов представлять в Генеральный штаб по мере готовности отрядов.
Приложение: штат№ 027/312.
Зам. начальника Генштаба генерал-лейтенант Карпоносов
Начальник оргучетного Управления генерал-лейтенант Четвериков»
В годы Великой Отечественной войны Центральной школой было подготовлено и направлено в действующую армию 4600 упряжек (36 отдельных отрядов). 79 отдельных нартовых отрядов, и в каждом отряде доходило до 480 собак с личным составом, т. е. 4 собаки на человека. Кроме того, 72 отдельных взвода собак ездовой службы.
Уже 15 декабря 1942 г. в соответствии с директивой Генерального штаба Красной армии Центральная школа сформировала 16 отдельных нартовых взводов по штату № 04/565 и 3–6 января 1943 г. отправила в части действующей армии:
— на Волховский фронт — 15-й, 16-й, 17-й ОНВС;
— на Калининский фронт — 18-й, 19-й, 20-й и 21-й ОНВС;
— в 11-ю армию — 22-й и 23-й ОНВС;
— в 1-ю ударную армию — 24-й ОНВС;
— в 20-ю армию — 25-й и 26-й ОНВС;
— в 30-ю армию — 27-й и 28-й ОНВС;
— в 31-ю армию — 29-й ОНВС;
— в 33-ю армию — 30-й ОНВС.
В 1942 г. подготовлено и отправлено на фронт: по ездово-санитарной службе — 1834 человек, в том числе офицеров — 123, сержантов — 363, вожатых — 1343, собак — 4333.
15 февраля 1943 г. в соответствии с директивой Генерального штаба Красной армии Центральная школа сформировала 23 отдельных нартовых взвода ездово-санитарной службы по штату № 04/564 и отправила 10 марта 1943 г. в действующую армию:
— на Волховский фронт — 40-й, 41-й, 42-й, 43-й, 44-й, 45-й ОВНУ;
— на Северо-Западный — 46-й, 47-й, 48-й, 49-й, 50-й ОВНУ;
— на Калининский фронт — 51-й, 52-й, 53-й, 54-й, 55-й ОВНУ;
— на Западный фронт — 56-й, 57-й, 58-й, 59-й, 60-й ОВНУ;
— в 7-ю армию — 61-й и 62-й ОВНУ.
В 1943 г. подготовлено и отправлено на фронт: по ездово-санитарной службе — 1921 человек, в том числе офицеров — 81, сержантов — 401, вожатых — 1439, собак — 6989.
По имеющимся официальным данным Главного военно-медицинского управления Красной армии, за весь период Великой Отечественной войны всеми частями и подразделениями собак санитарно-нартовых упряжек эвакуировано с поля боя под непосредственным огневым воздействием со стороны противника свыше 700 000 тяжелораненых с их личным оружием. Хотя автор встречал в архивных документах и другое число — 1,5 млн человек. Но в разговоре с Григорием Пантелеймоновичем Медведевым автор книги услышал число 700 000 (по донесениям, имеющимся в школе). Конечно, этот подсчет далеко не полный, да и специально такой учет в школе не велся, а число появилось после войны.
Справка: состав дивизии Красной армии в 1941 г. составлял от 9700 до 17 000 человек, таким образом, ездово-санитарные собаки за годы войны вывезли с поля боя порядка 41–72 дивизии полного состава.
Кроме того, подвезено на передний край более 5000 т боеприпасов, продуктов питания и других грузов. Таким образом, на одну из 4600 действующих упряжек в среднем приходится около 326 вывезенных тяжелораненых с поля боя и свыше 950 кг различных грузов.
Вот один из многочисленных примеров работы отрядов собак санитарно-нартовых упряжек только за август месяц 1943 г. на примере 55-го ООССНУ:
1-я армия — перевезено раненых 2235 человек, в том числе 2235 лежачих. Работало 36 тележек, сделано примерно 4470 км пути. Среднее количество раненых на 1 тележку — 71,6, средняя длина рейса — 2 км.
6-я армия — перевезено раненых 3028 человек, в том числе 3028 лежачих. Работало 40 тележек, сделано примерно 6416 км пути. Среднее количество раненых на 1 тележку — 71,6 человек, средняя длина рейса — 2 км.
Итого за отряд: перевезено в августе — 5443 человек, все лежачие. Работало 76 тележек, сделано примерно 10 876 км пути.
Кроме того, перевезено грузов:
В 1-й армии — 12 т боеприпасов, 7,4 т прочих грузов. Итого — 19,4 т.
В 6-й армии — 0,6 т прочих грузов.
Всего за отряд — 20 т грузов.
В своем письме начальник Главного военно-санитарного управления Красной армии генерал-полковник медицинской службы Е. Ц. Смирнов на имя начальника Центральной военно-технической школы дрессировщиков Красной армии генерал-майора Г. П. Медведева писал (приводится в сокращении):
«Считаю своим долгом отметить Вашу большую личную заслугу и заслуги всей школы в деле применения нартовых собак для эвакуации раненых с поля боя. Школа показала возможность и эффективность применения этого вида санитарного транспорта как в зимнее, так и в летнее время. За истекший период Великой Отечественной войны на собаках было вывезено 500 000 тяжело раненных офицеров и бойцов, и теперь этот вид транспорта получил общее признание.
Заслуга школы заключается также в подготовке кадров для всех сформированных и формируемых отрядов собак санитарно-нартовых упряжек и в обеспечении их собаками и материальной частью, причем санитарные тележки были изготовлены силами школы».
Из донесения командира 34-го ОБСМ майора П. А. Заводчикова:
«Учитывая ограниченное применение собак-истребителей танков зимой, добился перевода одной роты на упряжную службу. Практическое применение упряжек началось в 67-й армии в операциях при прорыве блокады города Ленинграда.
Первые дни упряжки использовались для подвоза к переднему краю инженерных грузов: мин, взрывчатых веществ, стальных стрелковых щитов и прочего. Участвовало 30 упряжек и 99 собак. Перевоз грузов проводился на расстоянии 8–10 км.
Так, 7-й гвардейский отдельный батальон минеров за 6 часов работы с 30 упряжками перебросил 8 т мин и взрывчатых веществ, сумел закрепиться на важном в тактическом отношении пункте, который был вскоре атакован немцами, подорвавшимися на установленных заграждениях.
Всего за время операции по прорыву блокады Ленинграда отрядом перевезено 72 208 кг груза. Обратным путем вывозили раненых после получения разрешения начальника инженерных войск 67-й армии. В вывозе раненых участвовало 25 упряжек и 75 собак.
С 11.01.1943 по 12.02.1943 гг. всего вывезено раненых около 800 человек, в том числе с оружием — 306 человек. Потери отряда составили: убито — 5 человек, ранено — 3 человека, собак убито — 12 голов.
Ввиду намечавшейся 55-й армией операции рота упряжных собак отряда с 12 по 27.02.1943 г. была оперативно переподчинена начальнику сануправления 55-й армии.
За время операции в районе Красный Бор вывезено с поля боя 755 раненых, в том числе 191 человек с оружием. Кроме того, в 42-й армии работало две упряжки с 6 по 31 января 1943 г. и вывезено 77 раненых, доставлено 954 кг груза.
Всего за время с 01.01. по 01.04.1943 г. упряжками собак отряда вывезено раненых: по 55-й армии — 1884 человека, в том числе с оружием — 598 человек, перевезено грузов — 80 162 кг.
За успехи в боевой работе с 01.01.1943 г. правительственными наградами награждено 22 человека, нагрудным знаком „Отличник санитарной службы“ — 16 человек.
Командир 34-го ОБСМ майор Заводчиков»
50-й отряд санитарно-нартовых упряжек (командир — капитан Сокович) был создан в 13-й армии к моменту начала сражения на Курской дуге (в составе Центрального фронта).
Благодаря своевременному отпуску ЦВТШД КА колесных установок и срочной их доставки в 13-ю армию стало возможным быстро смонтировать тележку, в результате чего отряд в самый разгар боев приступил к вывозу тяжелораненых с поля боя. Итоги работы отряда стали быстро заметны. Так, только за месяц боевых наступательных операций отрядом было вывезено с поля боя тяжело раненных бойцов и командиров — 3580 человек, а также много оружия, дополнительно собранного на поле боя. На ротные участки было подвезено значительное количество боеприпасов.
Следует отметить, что в первые же дни санитарные упряжки ездовых собак явились основным видом вывозки раненых с поля боя на ротные и батальонные медпункты. При такой интенсивности эксплуатации многие тележки вышли из строя. Так, 36 тележек во время боевых действий сломались; слабым местом в основном оказались колеса. Силами отряда удалось отремонтировать 14 тележек и вновь запустить в работу.
В дальнейшем 50-й ООСНУ участвовал во всех боевых действиях 13-й армии — боевые действия за Днепр, освобождение Правобережной Украины, Польши (захват Сандомирского плацдарма), Берлинская и Пражская операции.
По докладу командира отряда капитана Саковича, отряд на 1 января 1945 г. вывез 23 807 тяжелораненых, 31 030 ед. оружия, 967 пулеметов, 184,5 т боеприпасов и 46 т продовольствия. Не обошлось без потерь. Так, на каждого выбывшего из строя вожатого приходится 100 человек вывезенных раненых.
Потери собак: Курская дуга — 5,1%, река Припять — 4,5%, плацдарм на реке Висла — 2,1%.
Из доклада начальнику ЦВТШД КА генерал-майору войск связи Г. П. Медведеву от командира 47-го отдельного отряда собак санитарно-нартовых упряжек капитана Орехова от мая 1945 г.:
«47-м отдельным отрядом собак санитарно-нартовых упряжек за период боевых действий с 14 января 1945 г. по 9 мая 1945 г. проделана следующая работа:
1. В период прорыва обороны противника на реке Висла в тяжелых условиях… вывезено 486 человек…
2. Два взвода, приданные стрелковым подразделениям, ликвидировавшим познаньскую группировку противника,… вывезли с поля боя 604 тяжелораненых.
3. В период боев по расширению плацдарма на западном берегу реки Одер вывезено и оказана первая медицинская помощь 1104 раненым, кроме того, переправлено на лодках реки Одер 322 человека. В боях на реке Шпрее, ликвидации группировок юго-восточнее Берлина, выходе на реку Эльба вывезено раненых — 3281 человек.
4 … отрядом за период боев с 14.01.1945 по 09.05.1945 г. вывезено с поля боя с оказанием первой помощи 5475 человек. Потери собак составили 353 головы. Потери упряжек в период боевых операций систематически и бесперебойно пополнялись из резерва отряда заготовленными собаками на территории Польши и Германии…
Лучшие вожатые отряда:
1. Ефрейтор-вожатый Н. С. Кузнецов — вывез 180 человек:
2. Вожатый-рядовой В. В. Сторожев — вывез 169 человек;
3. Вожатый-рядовой П. И. Несифоров — вывез 160 человек;
4. Вожатый-рядовой Е. М. Фадеев — вывез 155 человек.
За период боевых действий 97% личного состава отряда представлены или получили правительственные награды».
Медицинские работники отмечают
Командование и санитарные работники в основном с пониманием относились к приданным им транспортным средствам, беспокоились о собаках и личном составе, умело и правильно используя их во время работы. Таким примером может послужить 11-я гвардейская армия, где со стороны всех медицинских работников и лично начальника санитарной службы армии полковника медицинской службы В. И. Потапова проявлялась отеческая забота о ездово-санитарной службе, что отмечалось во всех документах архива, подписанных командирами приданных частей нартовых упряжек.
В это время (июнь — август 1944) 11-я гвардейская армия участвовала в составе 3-го Белорусского фронта в Минской (19 июня — 4 июля 1944) и Вильнюсской (5–20 июля) операциях. Войска армии во взаимодействии с другими войсками освободили Оржу (27 июня), Борисов (1 июля), Молодечно (5 июля), Алитус (15 июля) и другие населенные пункты Белоруссии и Литвы, успешно форсировав реку Неман. Вместе с войсками армии участвовали подразделения и части военного собаководства.
Иначе дело обстояло в других армиях. Так, в 5-й армии, где два взвода, имеющие 32 нартовые упряжки, в целях наличия их в каждой дивизии были раскреплены по 6 дивизиям. Дивизии, в свою очередь, раскрепили упряжки по полкам. Таким образом, в полку было по 2–3 упряжки, которых было недостаточно для этой работы.
Однако раздробленность нартовых упряжек отрицательно сказалась на самой работе. Во-первых, потому, что на протяжении всех летних операций 5-й армии работало 50% упряжек, остальные находились во втором эшелоне или были брошены (159-я сд); во-вторых — командир роты, командиры взводов, даже командиры отделений не были в состоянии контролировать и направлять работу упряжек, своевременно устранять недостатки в работе.
Вследствие этого отдельные санитарные работники допускали нарушения в использовании вожатых. Так, например, командир санитарного взвода и старший врач 850-го сп 277-й сд лейтенант медицинской службы Волобуев и старший лейтенант медицинской службы Берптейнис использовали вожатых как связных для личных целей. Старший врач 29-го сп 371-й сд Пролоров использовал вожатых для копания траншей, оставив имущество и собак совершенно без надзора.
Несмотря на просьбу командира отряда ездово-санитарных упряжек по части слияния упряжек повзводно, а также докладов командира роты по данному вопросу, этого сделано не было. Санитарный отдел 5-й армии данным вопросом занимался недостаточно, и в этом кроется основная причина недооценки работы упряжек в летний период.
Вместе с тем приведенный пример относится больше к разряду исключения, так как в большинстве случаев медицинские работники понимали то положительное значение, которое дает применение санитарно-нартовых упряжек. Одним из таких моментов является значительное уменьшение травмирования раненых при вывозе их с поля боя. Вот что по этому поводу пишут санитарные работники:
— «Нартовая упряжка представляет такой вид транспорта, когда раненые меньше всего травмируются по дороге. Раненые очень благодарят нас за нартовые упряжки, говоря, что собаки везут быстро и не трясут» (из доклада старшего врача 1244-го сп, подпись неразборчива).
— «В основном эвакуация раненых шла с передовой до ПМП. Из опросов эвакуированных раненых необходимо отметить, что эвакуация на нартовых упряжках собак вполне себя оправдала и заняла одно из первых мест транспортирования, менее всего травмирующего раненых» (из отзыва начальника санслужбы 337-госп военврача 3 ранга Трофимова).
— «Взвод нартовых упряжек в 33-й отдельной стрелковой бригаде был основным средством быстрой эвакуации раненых с поля боя в тыл и медико-санитарный пункт. Благодаря энергичной работе взвода многие раненые получили своевременную медицинскую помощь и были спасены от смерти» (из отзыва о работе за подписью начальника штаба 33-го ОСБР майора Жданова).
Можно было и дальше приводить еще очень много отзывов о работе подразделений ездово-санитарной службы, но даже приведенные выше примеры показывают их роль и значение для спасения раненых. Хотелось бы подчеркнуть во всех документах, как в отчетах командиров частей собак санитарно-нартовой службы, так и в отзывах руководителей разного ранга, проходит красной нитью положение, говорящее о целесообразности и эффективности применения ездовых собак в армии и особенно во время боевых действий. В них изложены положительные качества этого вида транспорта, дающие основания полагать, что дальнейшее использование собак санитарно-нартовых упряжек в армии для вывоза тяжелораненых, подвоза боеприпасов, продовольствия и других грузов, возможно, и найдет широкое применение.
Всю военную медицину периода 1941–1945 гг. можно разделить условно по периодам Великой Отечественной войны.
Первый период войны (июнь 1941 — ноябрь 1942) — оборонительно-наступательный. В силу сложившегося комплекса неблагоприятных условий в оперативной, тыловой и медицинской обстановке об этапном лечении в то время не могло быть и речи. Санитарные потери в этот период достигали более 6 млн человек, Многих тяжелораненых вынести с оставшегося за противником поля боя не удалось. Имевшиеся на первых порах в крайне ограниченном количестве и действовавшие по штатам мирного времени медицинские учреждения оказались переполненными. Опыт наступательных действий Красной армии под Москвой зимой 1942 г. отчетливо показал, что претворение в жизнь принципа поэтапного лечения раненых и больных с их эвакуацией возможен только при достаточном количестве полевых лечебных учреждений и при наличии исправного эвакотранспорта. Создаются принципиально новые лечебные учреждения полевого типа, утверждаются новые документы, среди них «Положение о военно-санитарных поездах» и другие.
Второй этап войны (ноябрь 1942 — декабрь 1943) характеризуется обилием, наряду с оборонительными, крупных наступательных операций, проводимых усилиями групп фронтов и обеспечивающих в конечном итоге коренной перелом в ходе всей войны.
Все усилия руководства медицинской службы в этот период были направлены на преодоление имевшихся в предшествующем периоде недостатков, обеспечение на практике внедрения принципа этапного лечения с эвакуацией по назначению. Произведены изменения штатных структур в медицинских учреждениях. Так, становятся штатными и сводятся в отряды взводы собачьих нартовых (колесных) упряжек или ездово-санитарных собак. Производится ряд изменений в других видах транспорта.
Третий период войны (1944–1945) — начало и завершение изгнания фашистских войск с территории своей и ряда европейских стран, а также окончательный разгром врага.
Медицинская служба продолжала совершенствовать систему лечебно-эвакуационного обеспечения. Все усилия были направлены на улучшение работы и управление медицинскими силами и средствами. В этот период лишь в 1944 г. в строй возвращаются из лечебных учреждений в действующую армию 50% проходивших там лечение раненых. Несмотря на наличие в системе лечебно-эвакуационного обеспечения войск целого ряда недостатков, основным из которых была многоэтапность, она себя полностью оправдала и позволила возвратить в строй 72,3% раненых, 90,6% больных, а всего до 17 млн человек.
В годы Великой Отечественной войны был накоплен громадный опыт медицинской службы, который был передан последующим поколениям. В самых тяжелых, в самых невероятных условиях медицинские работники — санитары, носильщики, санинструкторы, фельдшеры, медсестры и врачи — оказывали помощь раненым на переднем крае, рядом с ними шли вожатые собак ездово-санитарной службы. Не считаясь с собственным здоровьем, а зачастую и с жизнью, они спасали раненых, и в этом им помогали их боевые друзья — собаки.
Вот что писал ветеран войны, академик, секретарь отделения лесоводства и агролесомелиорации ВАСХНИЛ В. Н. Виноградов в своих воспоминаниях о встрече и работе с ездово-санитарными собаками во время войны:
«А в санроте у нас собаки служили. Так их и санитары-ездовые называли так: „служивые“. Особенно запомнился один санитар, молоденький совсем паренек, а при нем четыре собаки. Две здоровые, лохматые на овчарку смахивали. И две, по-моему, лайки. Запрягали их в волокушу — зимой на двух лыжинах, а летом на колесах. Скольких людей под огнем наш бесстрашный ездовой с поля боя вывез! Знаете, наша литература, по-моему, в долгу перед солдатами, которые воевали вместе с собаками. Это был совершенно удивительный, ни на что не похожий вид службы в действующей армии. Когда с „боевым оружием“ и поговорить можно, и поплакать, и подумать вместе. Боец наш песенку время от времени какую-то мурлыкал про этих самых санитарных собак и про тех, которые „мины ищут, танки подрывают“. Именно ему и его четвероногой своре я обязан своей жизнью. Буквально за две недели до окончания войны в бою на окраине города Виттенберга, километрах в шестидесяти от Берлина, меня тяжело ранило в голову. Ничего не вижу, лицо заливает, но чувствую — суетятся вокруг. Кое-как меня перебинтовали. Торопились, боялись — не довезут. До санроты километра четыре, а фашисты сплошным огнем шоссе простреливают — единственный путь.
Сознания я, правда, не терял: молодой был, крепкий. Помню, как положили меня на тележку, привязали покрепче и санитар сказал собакам: „Ну, служивые, вперед“. И припустили мы по шоссе… Фашист сильнее палит, а у меня одна мысль: только бы собачек не ранило, потому что санитару одному меня не дотащить. Да нас с ним непременно убили бы тогда. Но пули над головами собак свистят, а мы двигаемся вперед. Так до санитарной роты и докатили».
Ездово-связные упряжки
В главе о собаках связи уже писалось, что, кроме ездово-санитарных упряжек, которые составляли основную массу, небольшая часть приходилась на подразделения ездово-связных упряжек. Они применялись в основном:
1) для наводки и снятия проволочной связи от КП стрелкового корпуса до КП дивизии, а иногда и полков;
2) для транспортировки имущества связи и других грузов в подразделениях связи.
Впервые упряжки ездовых собак были применены в 1943 г. для наведения и снятия телефонно-телеграфных линий. Ездово-связные упряжки во много раз облегчали работу связистов, так как вся материальная часть везется на установке и бойцы занимаются только подвеской или маскировкой линии, кроме того, сокращается численность задействованных людей. Помимо этого, как показала практика, намного сокращается время прокладки кабеля. Так, в архиве есть документ, в котором говорится, что в районе Саномира упряжка младшего сержанта Федорова размотала 3,2 км семимильного однопроводного кабеля под огнем противника за 25 мин.
Кроме того, ездово-связные упряжки лучше, так как имеют менее значительные габариты, чем другие виды транспорта, хорошо маскируются на местности, что позволяет им работать вблизи от противника.
Подразделений ездово-связной службы было в военном собаководстве мало. В марте 1943 г. на базе нескольких отдельных отрядов собак специальных служб при 3-й гвардейской армии Юго-Западного фронта формируется 2-й отдельный полк дрессировщиков специальных служб. В его составе — 2-й батальон под командованием капитана Курбатова, весной и летом действовавший с войсками 34-го гвардейского стрелкового корпуса 3-й гвардейской армии. Батальон включал в себя и роту собак службы связи, которая состояла из двух взводов собак службы связи (о них мы уже писали) и одного взвода собак ездово-связной службы. В этом взводе было 42 собаки, и он был придан корпусному батальону связи (133-му гвардейскому ОБС), в нем собаки использовались для прокладки и снятия кабельных линий связи (бухты устанавливались на специальной установке в упряжке). Только за 10 дней мая взводом было уложено 260 км кабеля и упряжками перевезено 3200 кг различного груза.
Интересен, на наш взгляд, опыт работы ездовых собак связи 56-го ООССНУ в период с 1 по 19 марта 1944 г., обобщенный и опубликованный в Бюллетене № 2 ЦВТШД КА (1944) в статье старшего лейтенанта С. Шварцева «В наступательных боях». Вот ее содержание:
«В шестовом взводе упряжки применялись для размотки медного провода, установленного на раме, укрепленной в лодке-волокуше, имея одну запасную катушку. Вес не превышал 60–65 кг. При развозе шестов на лыжную установку грузится 35 шестов. Порядок работы следующий:
Первая команда — три человека: № 1 отмеряет расстояние по указанному направлению; № 2 устанавливает в снег шесты, № 3 — вожатый упряжки.
Вторая команда — два человека. Следует она слева от установленных шестов, разматывает кабель: № 1 идет за упряжкой, № 2 следит за размоткой, № 3 — вожатый упряжки.
Третья команда — четыре чел. № 1 и № 2 натягивают провод, № 3 и № 4 укрепляют шесты трамбовкой снега.
Четвертая команда — два человека, окончательно отрабатывает качество линии. Скорость наводки линии до 4 км/ч.
Особенно хорошо показали себя нартовые упряжки при наводке линии связи по линии наблюдательных пунктов на коротких дистанциях 1,5–3 км, в непосредственной близости от переднего края. Три километра кабеля с катушки разматывались за 30 мин. каждым из трех человек. В маскхалатах на просматриваемой противником местности расчет команд, маскируясь и применяясь к местности, быстро и без потерь прокладывает линии.
Применение нартовых собак связи:
— позволяет сократить состав рабочих команд и число номеров;
— увеличить скорость постройки линии;
— дает возможность наводить линии там, где не пройдет ни один вид транспорта (слабо замерзшие болота, целина с перелеском, глубокий покров снега).
Это обеспечивало устойчивость линии связи и исключало механические повреждения линии транспортом.
Применение нартовых собак в подразделениях связи, особенно зимой, оправдало себя полностью. Необходимо шире использовать их в летних условиях».
Некоторые выводы по боевому применению
Анализ опыта боевого применения ездовых собак в Великой Отечественной войне позволяет нам сделать некоторые выводы по этому вопросу:
1. Ездовые собаки являются одним из наиболее эффективных и удобных видов транспорта и прежде всего санитарного на переднем крае, скорость которого в сравнении с конным транспортом оказалась выше в три — четыре раза, а со скоростью санитаров-носильщиков еще больше. Так, если время, затрачиваемое на вывоз раненых на упряжках ездовых собак в полковом и батальонном районах, составило от 10 мин. до 1 ч., то конный транспорт в этих же условиях и на эту работу затрачивал от 40 мин. до 3 ч. и более, неся при этом значительно большие потери. Установлено, что для выноса раненого под огнем противника санитарами-носильщиками на расстоянии 100 м необходимо затратить не менее 10–15 мин., в то время как упряжка покрывала это расстояние в 1–2 мин., а иногда и менее 1 мин. — 30–40 сек. (данные по 2-му ОПДСС).
2. Благодаря быстроте движения и незначительным габаритам упряжки последние, по сравнению с санитарами-носильщиками, несут значительно меньшие боевые потери от огня противника. Так, за один год по 2-му ОПСС на каждую выбывшую из строя упряжку приходилось 500 вывезенных раненых и 8580 кг груза, а на одного убитого вожатого-санитара — 3782 эвакуированных раненых и 63 404 кг груза, на одного раненого вожатого-санитара — 1513 вывезенных раненых и 26 152 кг грузов.
3. Уменьшение травмирования тяжелораненых, в связи с чем эвакуация с поля боя на упряжках допускается для раненых всех категорий.
4. Независимость от наличия дорог, времени года и суток, климатических и метеорологических условий, в связи с чем санитарные упряжки имеют наибольшую проходимость по снегу и грязи на любой местности, а зимой являются незаменимыми.
5. Простота в обслуживании, не требуется длительной подготовки личного состава и дрессировки собак.
6. Хорошо натренированные собаки обладают большой выносливостью и могут совершать в течение суток как в наступательном, так и в оборонительном бою на среднепересеченной местности от 10 до 25 рейсов при расстоянии 2–4 км и скорости 5–7 км/ч. А это значит, что только одно отделение способно в течение одних суток вывезти с поля боя 60–120 раненых. Дневные переходы в нормальных условиях достигали летом 40–50 км, зимой — 50–60 км.
7. Самоотверженной работой вожатых-санитаров и умелым использованием ездовых собак в бою подразделения ездового собаководства в течение короткого времени завоевали авторитет и любовь со стороны общевойсковых и санитарных командиров и начальников.
Ветераны-собаководы вспоминают
Работая над материалом книги, я не один раз убеждался в том, что наши предшественники, ветераны военного собаководства, оставили нам огромное наследие по вопросам служебного собаководства. Особенно впечатляют воспоминания ветеранов — участников Великой Отечественной войны, практический опыт которых востребован в современных условиях. Приведу некоторые из них:
1.16 июня 1942 г. начальник ЦВТШД КА полковник Г. П. Медведев писал:
«Опыт применения в большом количестве на Карельском, Ленинградском, Волховском, Западном и Брянском фронтах в различных частях и соединениях военных собак санитарно-ездовой службы и по подвозу боеприпасов… показал хорошие результаты и целиком себя оправдал там, где командование правильно их использовало».
И далее он же:
«Имеющиеся боевые отзывы с фронтов, командования полков, дивизий и начальников родов войск с требованиями о направлении к ним большого количества подразделений собаководства еще раз заставляют пересмотреть вопрос об использовании подразделений собаководства в Отечественной войне в больших масштабах».
2. Ветеран военного собаководства, командир отряда нартовых упряжек, командир учебного батальона школы, полковник в отставке С. К. Гаврилов вспоминал:
«Впервые в истории наших вооруженных сил подразделения нартовых упряжек собак для вывоза тяжело раненных воинов с поля боя стали применяться во время войны с белофиннами. На карельском и Кандалакшском направлениях в боях участвовали отдельные отряды санитарных упряжек собак, подготовленные в Центральной школе военного собаководства Красной армии. Ими командовали полковник Б. Мищенко, майор А. Голубев, а действиями сводного курсантского отряда руководил С. Гаврилов. За короткое время в условиях суровой зимы 1940 г. были вывезены и доставлены на медицинские пункты тысячи раненых и обмороженных бойцов и командиров. Благодаря такой оперативности врачам удалось сохранить жизни многим воинам.
… на обратном пути, уже к передовым позициям, на этих упряжках подвозились боеприпасы, продовольствие и другие важные грузы».
Далее С. К. Гаврилов вспоминает:
«Опыт использования нартовых упряжек, полученный в войне с белофиннами, был преумножен в годы Великой Отечественной войны. На фронтах действовало около 15 000 упряжек. Зимой на нартах, летом на специальных тележках они вывозили с полей сражений тысячи и тысячи раненых и контуженых воинов вместе с их оружием.
В течение зимы 1942 г. в боях за Ленинград 16-й отдельный отряд нартовых упряжек (командир — капитан Ф. С. Акишин) вывез 1729 человек и доставил 20 т боеприпасов и продовольствия».
3. Ветеран военного собаководства, вожатый 11-го отряда собак санитарно-нартовых упряжек рядовой Торохов Дмитрий Михайлович вспоминал:
«Понюхав пороху, я понял, что в нашем деле собака. Не полюбить их было нельзя, не уважать — просто невозможно. Воевали как солдаты, иной день преодолевая по 50 км. Ночью в лесу нарубишь лапник, укроешься, а собака — на меня. Пушистые, теплые, родные. За всю войну хорошо, если два месяца наберется, что пришлось в хате ночевать. Бобик всегда рядом. Он и друг, и брат — родная душа: с ним и поговорить можно было, и поплакать».
4. Ветеран собаководства, командир 3-й роты 2-го ОПДСС старший лейтенант М. И. Балабанов вспоминал:
«Находясь в обороне на Сандомирском плацдарме, рота готовилась к наступательным операциям в условиях горно-лесистой местности. Личным составом уделялось большое внимание подготовке… Проведенная учеба не прошла даром.
В наступательных боях в горах с большими лесными массивами наши санитары со своими упряжками показали высокие образцы в выполнении боевой работы по спасению жизней тяжело раненных бойцов и офицеров. В период наступательных боев с 12 января по 5 марта 1945 г. на упряжках эвакуировано 1640 тяжелораненых, половине из которых была оказана первая помощь на поле боя».
За мужество и героизм
Уже сообщалось, что собаки ездово-санитарной службы вынесли на себе с поля боя более 700 000 тяжело раненных бойцов и командиров. Как вспоминают ветераны-собаководы, сделать это было далеко не просто, при этом вожатый проявлял мужество и отвагу, порой рисковал своей жизнью. Не случайно уже в 1941 г., чтобы стимулировать, поощрить далеко не безопасную работу младшего звена медицинской службы на поле боя, НКО издал приказ о порядке представления к правительственным наградам отличившихся.
Впервые труд медицинского состава на поле боя официально приравняли к совершению ратного подвига. За определенное число раненых с их винтовками или ручными пулеметами санитары и носильщики могли быть представлены к наградам, медалям «За боевые заслуги» или «За отвагу», орденами Красной Звезды, Красного Знамени и ордена Ленина. И все-таки наивно было полагать, что эта награда решила бы проблему спасения тяжелораненых на поле боя.
Ниже публикуем этот приказ:
23 августа 1941 г. г. Москва
О порядке представления к правительственной награде военных санитаров и носильщиков за хорошую работу.
Для поощрения боевой работы военных санитаров и носильщиков ввести следующие представления о награждении:
1) за вынос с поля боя 15 раненых с их винтовками или ручными пулеметами представлять к правительственной награде медали „За боевые заслуги“ или „За отвагу“ каждого санитара и носильщика;
2) за вынос с поля боя 25 раненых с их винтовками или ручными пулеметами представлять к правительственной награде ордену Красная Звезда каждого санитара и носильщика;
3) за вынос с поля боя 40 раненых с их винтовками или ручными пулеметами представлять к правительственной награде ордену Красного Знамени каждого санитара и носильщика;
4) за вынос с поля боя 60 раненых с их винтовками или ручными пулеметами представлять к правительственной награде ордену Ленина каждого санитара и носильщика.
Командирам и комиссарам дивизий представлять в Наркомат обороны военных санитаров и носильщиков к представленным наградам в соответствии с этим приказом.
Приказ ввести в действие по телеграфу.
Примеров героизма и мужества, проявленных личным составом ездово-санитарной службы, много, мы о них уже говорили выше. Многие из героев награждены правительственными наградами СССР.
Приведем примеры: из доклада командира 51-го отдельного отряда собак санитарно-нартовых упряжек капитана И. С. Полтавца по состоянию на 1 января 1945 г.
Всего награждено 282 человека, нагрудным знаком «Отличник санитарной службы» — 16 человек. По штату в отряде 150 человек, т. е. почти у каждого 2 награды.
Награждено:
1. Орденом Красного Знамени — четыре;
2. Орденом Отечественной войны I степени — 7;
3. Орденом Отечественной войны II степени — 8;
4. Орденом Красной Звезды — 58;
5. Орденом Славы II степени — 4;
6. Орденом Славы III степени — 44;
7. Медалью «За отвагу» — 136;
8. Медалью «За боевые заслуги» — 21.
Среди награжденных кавалеров: четырьмя орденами — 4 человека, тремя орденами — 20 человек двумя орденами — 46 человек.
Среди кавалеров четырех орденов — вожатый Данилов Василий Сидорович, награжденный тремя орденами Красной Звезды и медалью «За отвагу»; вожатый Рузнев Мурат, награжденный орденом Красной Звезды, двумя орденами Славы II и III степени и медалью «За отвагу».
Среди кавалеров трех орденов — ефрейтор Кравченко Гавриил Кузьмич, награжденный орденом Красной Звезды и орденом Славы II и III степени; красноармеец Булин Сергей Андреевич, награжденный орденом Красной Звезды и орденом Славы II и III степени; командир отделения Свяжин Михаил Григорьевич, награжденный орденами Красной Звезды, Славы III степени и медалью «За отвагу»; воспитанник отряда Прудников Алексей Семенович, награжденный орденом Славы III степени, медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги» и другие.
В 50-м ООСНУ (командир капитан Сакович) правительственными наградами награждено: орденами — 71, медалями — 83, нагрудными знаками «Отличник санитарной службы» — 92.
Положение о нагрудном знаке «Отличник санитарной службы» (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 04.11.1942 г. Объявлен в приказе НКО 1942 г. № 351).
1. Нагрудный знак «Отличник санитарной службы» является наградой для особо выдающихся санитаров, санинструкторов и младших медицинских сестер Красной армии.
2. Знаком «Отличник санитарной службы» награждаются особо выдающиеся лица рядового и младшего начальствующего состава санитарной службы Красной армии, систематически показывающие высокие образцы:
— отличного наложения повязки на рану в боевой обстановке;
— правильного в нужных случаях наложения жгута в боевой обстановке;
— правильного наложения шин при огнестрельных переломах в боевой обстановке;
— быстрого и бережного выноса раненого с поля боя;
— отличного содержания помещения для раненых;
— отличного ухода за ранеными;
— отличного содержания и бережного отношения к медико-санитарному имуществу.
3. Список лиц, награжденных нагрудным знаком «Отличник санитарной службы», объявляется приказом по санитарному управлению фронта (армии).
За отличное выполнение боевых заданий командования и проявленные, при этом мужество и отвагу, в 55-м ООССНУ (командир — майор Жариков) на 10 мая 1945 г. награждено правительственными наградами 139 человек, из них 26 — дважды, 8 — трижды, 6 — четырежды и 2 — пять раз, что составляет по отряду к фактическому наличию по штату 108%, а к работающим на передовой — 145%.
Получено правительственных наград: орден Отечественной войны II степени — четыре чел., орден Славы III степени — 2 человека, орден «Красная Звезда» — 56 человек, медаль «За отвагу» — 48 человек, медаль «За боевые заслуги» — 29 человек.
За высокие показатели в деле вывоза раненых с поля боя и за своевременное оказание помощи раненым в отряде награждено 70 человек (вожатых) нагрудным знаком «Отличник санитарной службы». Так как отряд трудился более 7 месяцев при 8-й гвардейской армии, то личный состав отряда, работавший при полках, приказами командиров полков за отличное выполнение боевых заданий командования награжден нагрудным знаком «Гвардия», с присвоением гордого звания «Гвардеец» — 72 человека.
Закончилась Великая Отечественная война, в которой впервые в истории войн был применен новый род техники: эвакуация с поля боя тяжело раненных воинов ездово-санитарными собаками.
За годы войны было сформировано, переформировано и отправлено на фронт более ста частей и подразделений ездового собаководства, составивших от общего количества действовавших частей и подразделений военного собаководства в личном составе — 27,4%, в собаках — 53,3%.
Все эти подразделения проделали большую работу, оказав неоценимую помощь санитарной службе Красной армии в спасении жизни наших воинов.
Так, по имеющимся неофициальным данным Главного военно-медицинского управления Красной армии, за весь военный период Великой Отечественной войны всеми подразделениями ездовых собак эвакуировано с поля боя под огневым воздействием со стороны противника свыше 700 000 (по другим данным, 1 млн) раненых с их личным оружием и подвезено на передний край более 5000 т боеприпасов, продуктов питания и других грузов.
Таким образом, на одну из 4600 действовавших на фронте упряжек в среднем приходится около 250–300 вывезенных тяжелораненых и свыше 900 кг различных грузов.
Понятно, что показатели отдельных частей и вожатых-санитаров были далеко не одинаковыми. Так, например, батальоном 1-го ОПСС было эвакуировано 83 493 человек, батальоном 2-го ОПСС — 64 613 человек, 51-го ООССНУ — 37 554 человека, 55-го ООССНУ — 23 678 человек и т. д.
Показывая на примере боевого опыта применение собак санитарно-нартовых упряжек в ходе боевых действий, необходимо подчеркнуть, что за всем этим стоит мастерство и выучка вожатого военной собаки. Именно они работали с животными, вывозили тяжелораненых. Вот некоторые показатели лучших из лучших вожатых-санитаров: Нехорошев — 1043 человек и 39 204 кг; А. Я. Козлов — 818 человек и 15 695 кг; И. С. Лемченко — 770 чел. и 22 765 кг; Д. А. Одинцов — 693 человека и 32 420 кг; Н. А. Хотмлев — 682 человека и 29 000 кг; И. П. Рындя — 672 человека и 9130 кг (2-й ОПДСС); Г. К. Кравченко — 654 человека; И. Л. Суворов — 636 человек; М. Н. Баженов — 566 человек (51-й ООССНУ); П. А. Штукатуров — 590 человек; С. А. Някесев — 473 человека (55-й ООССНУ); Д. М. Торохов — 1580 человек; Е. Хотулев — 675 человек и 18 000 кг (2-й ОПДСС) и многие другие.
Ездово-санитарные собаки вошли в историю Великой Отечественной войны как одна из ее славных страниц борьбы за сохранение жизни и здоровья воина. Благодаря быстроте передвижения, независимо от пути сообщения и местности, скрытности подхода к боевым порядкам, были спасены тысячи жизней воинов Красной армии.
«Во 2-м ОПДСС была упряжка ездово-санитарных собак по кличкам: Желтый № 1456, Вовик № 1457, Борька № 1458 и Товик № 1648.
Эта упряжка в январе 1942 г. была направлена из Туринской школы младшего комсостава на Волховский фронт с вожатым сержантом Поданевым. Участвуя в боях на р. Волхов, сержант Поданев вывез на своей упряжке около 300 раненых.
Летом 1942 г. упряжка с Волховского фронта прибыла в Москву в Центральную школу. Осенью 1942 г. упряжка с вожатым-санитаром рядовым Кондратенко вновь выехала на фронт в состав 39-го отдельного отряда специальных служб. Работая в частях 3-й гвардейской армии, рядовой Кондратенко за зиму 1942–1943 гг. вывез на упряжке 83 раненых. С начала формирования полка по сие время упряжка с ефрейтором Кондратенко вывезла еще 278 раненых.
Итого за службу в армии эти четыре четвероногих помощника бойца вывезли с поля боя 391 раненого. Их первый вожатый сержант Ф. Ф. Поданев награжден орденом Красного Знамени, медалями „За отвагу“ и „За боевые заслуги“. Он образцово содержал свою живую технику и законно гордился своими помощниками».
В Центральной школе после войны была упряжка собак-ветеранов породы тюменских охотничьих лаек по кличкам Товарищ, Жучок и Моряк. Они прошли путь от Дона до Праги вместе с вожатым младшим сержантом Полянским (2-й ОПДСС), имеющим 6 правительственных наград, он вывез 726 раненых, из них 72 офицера, и подвез в боевые порядки 29 т различных грузов. Жучок был дважды ранен.
Давно отгремели бои Великой Отечественной войны. Но память о бессмертном подвиге хвостатых воинов жива. Она проявляется в тех памятниках, которые открываются в наших городах, в музейных экспозициях о славном военном прошлом, в средствах массовой информации и т. д.
Ездово-санитарная служба вошла в историю Великой Отечественной войны как средство борьбы за жизнь и здоровье воинов нашей славной Красной армии. Полученный опыт надо изучать и преумножать в нашей современной обстановке, он востребован и сегодня.