Сухмет выглядел усталым, по-стариковски шаркал ногами, чего Лотар никогда прежде не видел. И все-таки он пытался вежливо улыбаться.
В руках он нес огромную, тяжелую книгу в переплете из темной кожи. Лотар подумал, что таких книг не делают здесь, на Западном континенте, этот фолиант скорее всего с Востока.
— Если я правильно понял моего господина, это уже не секрет.
— Что ты несешь, раб? — рассердился Бугошит. Трудно было понять, говорит ли он о книге в руках восточника либо требует, чтобы ему пояснили последнюю реплику.
— Вот здесь написано о Гонге Вызова, — спокойно сказал Сухмет, подходя к Бугошиту и протягивая ему огромный древний кодекс. — Когда этот магический инструмент выставляют под лучи звезды Зо-Мур, восходящей в ваших широтах на неделю в каждый месяц, он начинает звучать, и зло надолго поселяется в душах людей. Он вызывает и каменных собак из… тут я не понял, из какого измерения, но они, без сомнения, те самые собаки, с которыми мы и пытаемся сейчас бороться. Кстати, он вызывает собак, раздражая их. Они пытаются до него добраться и уничтожить, попутно уничтожают любую преграду, например, стены замков или городов. Изготовление этого Гонга — старый трюк. Даже удивительно, как я забыл про него.
Бугошит заглянул в книгу, которую Сухмет положил прямо на столик перед писцом, отчего тот вздрогнул и подался назад, а Богушит посмотрел на князя и проговорил с раздражением:
— Ничего не понимаю. Кто умеет читать эти загогулины?
Робкий писец, не вставая, развернул книгу к себе, затем кивнул, став на мгновение очень похожим на Сухмета, когда тот кланялся, дергая подбородком вниз.
— Я могу прочитать это, боярин. Здесь сказано, что собаки — рабы этого магического инструмента, и так было от сотворения мира…
— Хватит! — взревел Бугошит. — Мне не нужно читать это дословно. Он правильно говорил? — Боярин кивнул на Сухмета, подошедшего к связанному Лотару. — В общих чертах правильно?
Писец пробежал глазами страницу, потом ещё одну, потом перевернул и дочитал третью до конца. Все терпеливо ждали.
— Ну? — спросил Бугошит.
— Абсолютно правильно, господин, — закончил писец.
Сухмет хмыкнул на весь зал. Бугошит повернулся к князю, потом к Лотару:
— Ты сам-то ничего сказать не хочешь?
— Хочу. Господа судьи, вы ищете не там, где надо. Я не мог вызвать собак, не мог быть замешан в нападении на дом воеводы, у меня не было причины убивать княжича, следовательно, я невиновен. — Лотар перевел дыхание. — А вот причины защитить его были. Он был одним из тех, кто мешал преступникам достигнуть цели. Как и Сошур. Но с воеводой к тому времени, кажется, уже было покончено.
— Заговорщики, преступники… — пробурчал Гергос. — Я слышал от тебя эти слова много раз. Может, мне следовало отнестись к ним с большим вниманием. Тогда бы я знал, куда они собираются нанести следующий удар. Кто ещё мешает преступникам?
— Ты, боярин Бугошит, и князь. Но больше всего сейчас им будет мешать, конечно, Светока, потому что других законных наследников престола не осталось.
— Если им что-то мешает, значит, у них есть какая-то цель? — подал голос князь. — И что же это за цель?
— Разумеется, власть, престол, богатство, возможно, что-то еще, может быть, завоевательные походы на соседей или создание полупиратской гавани, как на Алдуине. В любом случае эти люди впустят сюда зло, которое приходит с черным колдовством и в демонском обличье.
— Ты имеешь в виду Кнебергиша? — спросил Гергос.
— Наоборот. Именно он и был с самого начала вашим надежным союзником, потому-то его и оклеветали, чтобы изгнать из города. Он мог помешать преступным планам, раскрыв вам глаза на происходящее. Ведь он ученый, он знал эти книги, мог их прочитать и, конечно, сделал бы верные предположения.
— Предположениями делу не поможешь, — тяжко вздохнув, произнес Гергос.
Лотар усмехнулся и ответил капитану городской стражи:
— По-моему, это лучше, чем хватать первого, кто попадется на глаза.
— Ну, может, довольно? — попросил Гергос.
— Как только развяжешь мне руки, я все сразу и забуду, — пообещал Лотар.
Гергос вопросительно посмотрел на Бугошита, потом на князя. Тизун кивнул, Гергос с лязгом вытащил кинжал и разрезал путы на руках Лотара.
После этого князь спросил тихим, невыразительным голосом:
— Что же ты предполагаешь делать дальше, чужеземец?
— Первым делом я попрошу Каписа рассказать мне, как он узнал, что Сошур купил какое-то зелье, чтобы приманивать собак или, наоборот, чтобы отравить их. — Лотар с удовольствием потер затекшие запястья. — И пойду по этой цепочке. Возможно, она приведет если не к главе заговора, то к тем, кто его замыслил.
Все повернулись к темному углу, который облюбовал себе лекарь в начале допроса. Там было тихо, и даже Лотар ничего не мог увидеть. Один из стражников взял факел и осветил весь угол. Стул Каписа стоял на месте. Княжеского лекаря не было.
ГЛАВА 17
Комната Каписа показалась голой даже привыкшему к казарме Гергосу. Лотар понял это по выражению его глаз и по оттопыренной нижней губе. Лишь кровать, застеленная очень толстым одеялом, и крохотный столик, где пожилые матроны обычно держат притирания и щетку с вырванными седыми волосами. Но столик возле кровати был пуст, если не считать нескольких ореховых скорлупок.
— Интересно, — пробормотал Гергос, — он что, вообще не жил здесь? Я не вижу даже одежды.
— А меня удивляет, что здесь как-то не очень много медицинских инструментов, — поддакнул капитану мирамцев Сухмет.
Он подошел к кровати и принялся тщательно ощупывать ее.
— Мог бы гобелены или хотя бы пару клинков повесить на стену, — пророкотал Гергос. — Живет, как в трактире.
Лотар покачал головой:
— Пожалуй, он здесь и не жил. Я не чувствую человеческого присутствия. Сухмет кивнул:
— Наверное, готовился дать деру в любой момент, даже барахло свое хранил где-то в другом месте.
— Да, он был готов удрать, — сказал Гергос задумчиво. — Знал бы это раньше, многое сделал бы иначе.
Лотар подошел к окну, раскрыл его и осмотрелся. С одной стороны стена переходила в какие-то башенки, и в сбитом ритме внешней кладки без труда читались ступени лестницы. А вот с другой стороны оказалась широкая глухая стена без окон. За ней могло быть что угодно.
Лотар подошел к той стене комнаты Каписа, которая снаружи была глухой, и стал её внимательно прощупывать. Сухмет, который закончил осматривать кровать, принялся помогать ему.
— Нашел что-нибудь? — спросил его Лотар, хотя уже знал ответ.
— На этой кровати никто не спал недели две.
Лотар оставил Сухмета заниматься стеной и подошел к Гергосу, который, нахмурившись, смотрел невидящими глазами на кровать княжеского лекаря. Внезапно он прошептал:
— А я ничего и не заметил.
Лотар почувствовал симпатию к этому большому и сильному человеку, простодушием напоминавшему Рубоса.
— Ты должен был находиться на стенах. В этой невнимательности нет твоей вины. Гергос вздохнул:
— Все равно мог бы заметить. Ну ладно. — Он посмотрел на Лотара: — Ты чего хотел?
— Хотел спросить, у Каписа были слуги? Или хотя бы один слуга?
Гергос сокрушенно покачал головой:
— С полгода назад он разогнал всех слуг, хотя до этого держал их больше дюжины. Капис долго не знал удержу в тратах, покупал разные вещи, хвастался высоким положением. Потом пошли слухи, что он стал разоряться. Уж не знаю, то ли вложил деньги в неудачную заморскую экспедицию, то ли просто промотал… Но такого, — Гергос обвел рукой пустую комнату, — я не ожидал. Это как-то плохо вяжется с его тягой к роскоши.
— Наоборот, очень хорошо, — отозвался Сухмет. — Он припрятал свое добро, чтобы оно не пострадало, когда лекарь примкнул к заговорщикам.
— Но слух о его разорении идет уже с полгода.
— Значит, ещё полгода назад у кого-то вызрел этот план настолько, что он посвятил в него Каписа, — сказал Лотар.
Гергос нахмурился ещё больше:
— Но разве не сам Капис — глава заговорщиков?
— Не думаю, — ответил Лотар, но пояснить это соображение не успел. Дверь в комнату распахнулась, и вошел Рубос, а за ним двое слуг, которые почти внесли на сильных тренированных руках князя. Бугошита не было, он, очевидно, уже уехал в свой замок.
Князь был бледен, на его высоком белом лбу выступили капли пота, но он старался держаться. По крайней мере, его глаза блестели, и в них читалась решимость не поддаваться боли, пока он не разберется во всем, что сегодня произошло.
Сухмет, стоя у стены, стал торопливо кланяться, хотя сегодня уже видел князя и приветствовал его. Но он просто не мог не поклониться лишний раз властителю торгового Мирама.
Рубос шагнул к Лотару и положил руку ему на плечо.
— Ну, ты как?
— Нормально. — Лотар улыбнулся, вспомнив про боль, которая с утра не давала ему покоя, а теперь стала почему-то более ощутимой от этого знака внимания и дружеской любви. — В общем-то, мы разобрались. Теперь нужно только отыскать кое-что…
Князь тем временем выслушал торопливый доклад Гергоса. Потом посмотрел на Лотара:
— Отсутствие чего бы то ни было не может быть доказательством, Желтоголовый.
Лотар поклонился, собираясь высказать свое соображение, как вдруг Сухмет громко произнес:
— Нашел.
При этом он сделал какое-то неуловимое движение рукой — небольшой, в половину человеческого роста, кусок стены с тихим шорохом повернулся на невидимой оси, и все увидели проем. Недолго думая, Сухмет нырнул в темноту. Лотар шагнул было за ним, но Рубос придержал его:
— Ты безоружен, Желтоголовый, лучше дай я.
За Рубосом пошел Гергос. Он ничего не сказал Лотару, легко оттолкнул его и, согнувшись чуть не втрое, полез в проем.
Проем расширялся, и скоро можно было встать во весь рост. Лотар, которому любые сложные движения доставили сегодня дополнительные муки, с удовольствием выпрямился. Впереди он увидел слабый свет — значит, нужно было идти в ту сторону. Коснувшись рукой стены, он двинулся вперед, ощущая перед собой широкую спину Гергоса. А за ними, тихо бормоча, двое носильщиков