Собеседник. Выпуск 6
О ДЕЛАХ СВЕРСТНИКОВ, О ДЕЛАХ СТРАНЫ
Юрий Лепский,журналистДЕСАНТ НА БЕЛУЮ ЗЕМЛЮ
МИ-6 круто разворачивается и резко набирает высоту. Далеко внизу остается наш поезд, замерший у станции Приобье. Наш путь — 200 километров по воздуху до поселочка Белый Яр, где живут газовики и строители треста Казымгазпромстрой и где сейчас идет строительство компрессорной станции для газопровода Уренгой — Новопсков. Здесь предстоит работать отряду.
Внутри вертолета сплошной свист от лопастей и турбин. Далеко внизу меж редких елей сверкает белизной и лужами проталин, отражающих яркое солнце, огромное снежное поле. И командир нашего МИ-6 Александр Коробов, семь лет летающий на северных трассах, снисходительно поглядывает на участников первого десанта:
— Что, небось думали — тут цветочки?
Но уже через несколько минут, когда в вертолете, перекрывая режущий свист турбин, грянет песня, тот же Александр Коробов с удивлением выглянет в салон из кабины:
— Вот дают!
А лица ребят радостные и чуть тревожные в предчувствии встречи с Белым Яром, со своей новой судьбой. Сейчас, как и несколько дней назад, их объединяет песня и память о том, какими аплодисментами проводил их Кремлевский Дворец съездов. Первый десант — жаркая искорка XIX съезда ВЛКСМ, долетевшая сюда, на приобский Север.
Как быстро летит время! Два дня назад этот вот десант стоял в составе Всесоюзного ударного отряда в перекрестье прожекторов и транспарантов на Комсомольской площади столицы, площади трех вокзалов. И тогда на этой площади время как бы остановило свой неумолимый бег: оно состояло не из секунд и минут, а из десятилетий, отмеряющих этапы нашего движения вперед.
Как быстро летит время! Кажется, совсем недавно с Комсомольской площади Москва провожала отряд имени XVII съезда комсомола, провожала на БАМ сыновей и дочерей.
У комсомольской площади удивительная судьба — молодость не покидает ее. Она помнит начало многих славных дорог Ленинского Комсомола. 50 лет назад его посланцы из Москвы и Ленинграда, Ростова-на-Дону и Новгорода уезжали отсюда на Дальний Восток. Больше месяца добирались они до Хабаровска, а потом, проплыв по Амуру на колесных пароходах «Колумб» и «Коминтерн», высадились на суровом скалистом берегу и построили свой город — Комсомольск-на-Амуре.
Теперь с площади трех вокзалов за несколько дней домчит до Комсомольска-на-Амуре поезд посланцев XIX съезда ВЛКСМ. Среди них — Людмила Маслова. У нее особое право на место в этом эшелоне. Она окончила техникум и была слесарем-сборщиком в Тамбове. А ее родители раньше работали на первом заводе Комсомольска-на-Амуре. Да и в паспорте Людмилы значится: родилась в городе Комсомольске-на-Амуре. Люда помнит даже свой дальневосточный адрес. Помнит первую учительницу, помнит приезд в город Юности первого космонавта Юрия Гагарина, тогда ей было восемь лет. А еще помнит, что за их домами стояли высокие деревья — целая аллея. И она всегда мечтала увидеть, как они выросли за эти годы. Людмила Маслова возвращалась в свой родной город.
А вот Арсен Гозов уезжал на Север Приобья впервые в жизни. Он каменщик. И еще одна специальность есть у этого парня — укладчик пути. Десятки километров рельсошпальной решетки от Тынды в направлении Ургала — таков путь Гозова. Опыт ударной стройки, ее закалка снова позвали в дорогу. И вот Арсен в составе отряда Кабардино-Балкарии уезжает на строительство системы магистральных газопроводов Север Тюменской области — Центр.
Рядом его товарищ, командир республиканского отряда Арсен Русмамбетов. Вчера еще — автослесарь в Нарткале, секретарь комсомольской организации автотранспортного предприятия.
— Почему я еду в Сибирь? Хочу делать важное дело, хочу проверить себя, хочу, чтобы меня уважали люди.
Люда и Саша Самусевы — молодые супруги. Оба они — москвичи. И решение поехать на строительство газопровода приняли единодушно. Людмила работала штукатуром, Саша был секретарем комитета комсомола одного из строительных трестов столицы. Вместе строили олимпийские объекты, вместе поехали строить газопровод.
Лену Вилкову, тоже москвичку, напутствовала ее мама, Валентина Петровна — научный сотрудник, историк. Двадцать лет назад на казахстанской целине Валентина Петровна сама создавала историю комсомола. Теперь ее дело продолжит дочь — уже на стройках Сибири.
…Наш вертолет приближается к цели. Напряженно вглядываются ребята в бесконечную тайгу за окнами: что там, как там? Волнуются. Между тем, этот десант — уже сработавшийся, дружный коллектив Миннефтегазстроя позаботился о том, чтобы ребята приобрели необходимые специальности и навыки работы в подмосковном городе Раменском. Там участники нынешнего десанта строили 12-этажный дом, осваивали специальности монтажников, штукатуров, плотников. Там они подружились. Теперь у них общая конкретная цель — построить казымскую компрессорную станцию.
А вот у Анатолия Гулика и его товарищей из отряда Украины есть и еще одна задача — бороться за присвоение их бригаде имени Алексея Маресьева. Каждый из ребят помнит, как на проводах отряда в Кремлевском Дворце съездов напутствовал их этот легендарный первостроитель Комсомольска, мужественный летчик, настоящий человек. Еще в поезде Анатолий предложил создать комплексную бригаду. В списке Гулика оказались сразу 18 плотников, бетонщиков, монтажников, сварщиков.
В армии Анатолий служил сапером. Когда написал отцу про свою воинскую специальность, тот поздравил его и напомнил: «Смотри, Толя, сапер один раз ошибается».
Отец тоже был сапером. Воевал и за всю войну ни разу не ошибся. Себя сберег и многих спас от мин. За это и получил орден Красной Звезды и медаль «За отвагу».
Было и у Анатолия испытание. Осенью 1971 года, в городе, где он служил, в здании старой школы случайно обнаружили склад гитлеровских мин для тяжелых минометов. Его и еще двоих солдат вызвали на разминирование. Работали весь день. Холодно — а они в поту. Когда закончили, когда вынесли последнюю мину из подвала, когда погрузили ее на грузовик, когда им перед строем объявили благодарность от имени командования и отпустили в увольнение, — вот тогда он по-настоящему понял отца. Понял и еще одно: ребята, с которыми вместе разминировал склад, — настоящие друзья. Вместе с ними он, как на фронте, рисковал жизнью. Никто из них не ошибся, не сделал неточного движения. Значит, они не ошиблись и друг в друге. С тех пор у него первое требование к людям — надежность. По этому принципу и подбирал он свою комплексную бригаду. Он уверен: Гриша Дубина, Коля Соловецкий и остальные ребята не подведут в трудных условиях строительства газопровода.
Члены бригады Гулика, кажется, продумали все до мелочей. Анатолий знает даже, в каком подъезде, и на каком этаже, и в какой квартире нового пятиэтажного дома будут жить его ребята. Впрочем, квартиры для бойцов отряда — это уже не мелочь. Секретарь комитета комсомола треста Казымгазпромстрой Сергей Потапенко рассказал нам, журналистам, сопровождающим отряд, что строительство дома № 12 для бойцов Всесоюзного ударного отряда стало здесь, в Белом Яре, ударной комсомольской стройкой. Три воскресника, в которых участвовали все строители поселка, провели комсомольцы. И с честью выполнили обязательства. Дом новый, с иголочки, ждал наш десант.
…Далеко позади, закрытая высокими штыками елей, осталась станция Приобье, далеко позади осталась Комсомольская площадь столицы. У каждого из бойцов нашего десанта там, позади, очень многое. У Володи Белозерова — заботливая мама, старые друзья, У Толи Гулика — прежний коллектив на Черкасском заводе, где присвоили ему звание «Мастер — золотые руки». У Юры Королева — там, далеко, остались 7 лет работы на БАМе, бесценный опыт первостройки. Впрочем, почему остались? Все это с ними: опыт, верность в дружбе, крепость характера, мастерство и желание утвердить себя делом.
Юра Королев трогает меня за плечо и сквозь свист вертолетных турбин кричит:
— Может быть, останешься с нами? Оставайся, не то пожалеешь потом!
Я понимаю его. Юра уехал с БАМа, так и не достроив магистраль. И два года казнил себя за это в уютной московской квартире. Во всяком случае, теперь он твердо знает, чего ему не хватало эти два года — личного участия в огромном, нужном для страны деле. И то ли рев вертолета, то ли слова Королева вдруг напомнили мне другой рейс, другой полет. Осенний сумеречный рейс из Комсомольска в Хабаровск.
Тогда я думал о том, откуда вдруг взялось чувство тревоги. Забыл в гостинице бритву? Не то. Может быть, что-нибудь здесь, рядом? На соседнем кресле, закинув голову и по-глухариному вытянув шею, похрапывал пожилой мужчина. Где-то впереди надрывался ребенок. За иллюминатором равнодушно гудел двигатель.
— Ну вот, — говорил я себе, — репортаж продиктован по телефону, сегодня его наберут, завтра он появится в газете. Все в порядке. Будь горд и спи. Но благородной усталости не было, а проклятое ощущение тревоги продолжало мучить. И я нарочно начинал думать про Новый год, про первый снег, про дом и про что-то там еще… Пока вдруг не понял: меня уже нет там. Вот в чем дело.
Там, в кабине ТЭ-600, было жарко от работавших мощных дизелей. И даже ветер, влетевший в открытые по бокам окна, не спасал. За нашим тепловозом тянулись сардельки цистерн и длинный хвост вагонов, груженных лесом. Острая стрела насыпи указывала на Амур, мелькали шпалы, приближался и вырастал первый пролет моста. Леша Босых, наш машинист, оглянулся на инструктора:
— Сколько держать?
— Если знака не будет, — держи тридцать.
Леша кивнул и «дал газу».
Мост принял нас деловым гудом: он уже работал. «Вот, едем», — неуверенно сказал инструктор, и я понял: надо срочно что-то запоминать. Потому что это — первый рабочий рейс по новому мосту через Амур, самому большому мосту Байкало-Амурской магистрали. Потом будут тысячи рейсов, но наш первый и единственный. Я запоминал панораму и цвет реки. Сейчас я помню другое.