«поймал в Новгороде вотчины церковные и роздал детям боярским в поместье, монастырские и церковные»571, и по новгородским писцовым книгам видно, что у новгородских монастырей взято земель много больше, чем упомянуто в летописном рассказе о событиях 1478 года, даже у тех, которых великий князь тогда пожаловал, «земель у них не имал, понеже те убоги, земля у них мало». А.С. Павлов отмечает и в других областях «некоторые явления, напоминающие судьбу церковных и монастырских земель в Новгороде». И эти явления наводят его на вывод, что Иван III сделал попытку общего пересмотра церковного землевладения572, и, по-видимому, с той же точки зрения, какая заявлена была новгородцам, что-де это земли государя великого князя и ими только «освоены».
Против секуляризационных покушений великого князя поднялась церковная иерархия с небывалой энергией, и в. к. Ивану пришлось отступить, как отступил он и перед коренным пересмотром землевладения боярского. Вместо коренной и спешной ломки сложившихся порядков, прав и отношений пошла более медленная и последовательная организационная работа. Однако первоначально оба вопроса были поставлены резче. Царь Иван Грозный упоминает в переписке с Курбским об «уложении» своего деда, которым у бояр взяты многие вотчины как не подлежащие возврату и новой раздаче, а Стоглав ссылается на запреты Ивана III и Василия III отчуждать вотчины в пользу монастырей в ряде городов. Такие указания, каких немало, дают, однако, некоторое представление о том, что при Иване III вопрос о вотчинном землевладении, светском и духовном, и о самом вотчинном праве был поставлен с такой же принципиальной остротой, как вопрос о вотчинном праве великого государя на все свои великие княжения в ответе на челобитье псковских послов или вопрос о безусловности его державной власти в последних переговорах с Великим Новгородом.
Объединение Великороссии совершилось путем разрушения всех местных, самостоятельных политических сил в пользу единой великокняжеской власти. Но силы эти, обреченные историческими условиями на гибель, были носительницами «старины и пошлины», обычно-правовых устоев великорусской жизни. Их падение расшатало устойчивые ее традиции. Творить новый уклад жизни на развалинах старого быта предстояло великокняжеской власти, искавшей не только единства, но и полной свободы в распоряжении силами и средствами страны. Московское единодержавие вело к московскому самодержавию.
Выводы
1. Основные процессы политической эволюции Великороссии в XIII–XV столетиях – дробление территории и власти и работа сил и тенденций, направленных на усиление политического единства, – развивались не последовательно, а параллельно в непрерывном борении и взаимодействии, которыми определялся внутренний строй Владимирского великого княжества в разные исторические моменты.
2. Образование мелких вотчинных княжеств путем дробления наследственных владений разных линий потомства Всеволода III – явление сравнительно позднее, и нарастает оно в прямой зависимости от утраты их владетельными князьями политического влияния в пользу великокняжеской власти, окрепшей в руках московских князей.
3. Удел есть доля князя в общей с братьями вотчине, полученная по духовной отца. Основные черты удельного владения – наследственность уделов, отсутствие права завещательного распоряжения ими, возврат выморочного удела в семейное владение для раздела между братьями, возможность частичного передела для сохранения пропорционального соотношения размеров долей – сближают его с крестьянским долевым землевладением, с которым оно разделяет также черту неустойчивости этой формы владения, т. е. тенденцию к распаду на вполне обособленные вотчины.
4. Термин «удел» получает со второй половины XIV века новое значение – владения, пожалованного великокняжеской властью («в удел и в вотчину»); термин «удельные князья» встречается только в письменности XVI века, притом в значении поместных князей-вотчичей.
5. Отказы уделов и вотчинных княжеств по духовным грамотам появляются только в эпоху разложения и упадка удельного владения как форма укрепления великокняжеских захватов; такое же значение акта, нарушающего удельное право, и свидетельства о его разрушении засильем великокняжеской власти имели и другие формы мнимо-добровольного отчуждения уделов и вотчинных княжений («купли»).
6. Территория Московского государства создана слиянием московской вотчины с Владимирским великим княжеством в единую вотчину московских государей.
7. Объединение Великороссии под государством московских великих князей совершено путем собирания не земли, а власти в развитие и осуществление стародавней традиции о патриархальном великом княжении «в отца место».
8. Сосредоточение всей власти в руках московского государя достигнуто путем фактической ломки и принципиального отрицания силы обычного права в пользу вотчинного самодержавия.
Список сокращений
А.А.Э. – Акты Археологической экспедиции, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археологической экспедицией Академии наук.
А.З.Р. – Акты, относящиеся к истории Западной России, собранные и изданные Археологической комиссией.
А.И. – Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией.
Д.А.И. – Дополнения к Актам историческим, собранные и изданные Археографической комиссией.
Ж.М.Н.П. – Журнал Министерства народного просвещения.
Карамзин, И.Г.Р. – Карамзин Н.М. История государства Российского.
ПСРЛ – Полное собрание русских летописей.
Р.И.Б. – Русская историческая библиотека.
С.Г.Г. и Д. – Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел.
Примечания
1 Княжое право в Древней Руси, с. 131–133.
2 Только при сыновьях Ярослава Святославича еще можно, и то с большими оговорками, называть, по позднейшему, Муром «уделом» Рязанской земли; распространение этого термина на поздние времена у Экземплярского (т. II, с. 609) неправильно по отсутствию какой-либо ближайшей связи между Муромским и Рязанским княжествами.
3 Князь Ингвар отбился от Владимировичей и их союзников половцев с помощью в. к. Юрия Всеволодовича (ПСРЛ, т. VII, с. 126; т. X, с. 82). В последние десятилетия XII в. и в начале XIII между рязанскими князьями идет упорная борьба за волости и за общий строй междукняжеских отношений, смысл которой трудно уловить по отрывочным сообщениям наших летописных сводов. По-видимому, среди рязанских князей были живы в эту пору характерные черниговские традиции княжого «одиначества» (о них см. Княжое право, с. 120–128), которые противодействовали утверждению вотчинного раздела Рязанской земли (вероятно, под влиянием людного состава княжой семьи). Но мы не знаем, как поделились Глебовичи уделами (или по-черниговски – наделами) – по ряду ли отца или по решению старшего брата. Этот брат, Роман Глебович, восстановил против себя братьев (Всеволода и Владимира) тем, что «уимал» у них волости по внушению тестя, князя Святослава Всеволодовича (из семьи враждебных в. к. Всеволоду черниговских Ольговичей). По их жалобе в. к. Всеволод Юрьевич принудил старших Глебовичей, Романа и Игоря, отдать споры о волостях с их младшей братьей на свое решение («на всей воли Всеволожи целоваша крест») и учинил рязанским князьям «поряд», раздав им волости «комуждо по старейшинству», т. е. установил, как им владеть общей отчиной по уделам под старейшинством Романа (1180 г.). Но в 1186 г. началась новая «крамола зла вельми» между старшими Глебовичами (Романом, Игорем, Владимиром) и их младшей братьей (Всеволодом и Святославом); эти младшие князья сидели в Пронске. Старшие братья объясняли свое нападание на брата Всеволода тем, что он их «не слушает». В. к. Всеволод снова смирил рязанских князей; пользовался он их раздорами, чтобы держать их в повиновении, так как рязанские князья то и дело норовили опереться на черниговскую силу против великокняжеского суздальского господства. По-видимому, смерть Всеволода Глебовича «на Пронске» дала повод к новому взрыву рязанской смуты в 1207 г., причем в. к. Всеволоду была весть, «оже рязаньстии князи свещалися суть со Ольговичи на нь». На этот раз особо скомпрометирован перед в. к. Всеволодом пронский отчич Кир-Михаил Всеволодович (зять Всеволода Ольговича Чермного) вместе с дядями (Романом и Святославом; Игоря и Владимира уже нет в живых – на съезде по зову в. к Всеволода их сыновья), а обличают их в сношениях с черниговскими Ольговичами – Глеб и Олег Владимировичи. В. к. Всеволод велел схватить обоих старших князей (Романа и Святослава) с их дружинами и двух Игоревичей (Ингваря и Юрия; а не шестерых, как у Иловайского. Ист. Рязанского княжества, с. 51) и сослать их во Владимир, где они и пробыли лет шесть в заключении; Роман Глебович тут и умер; вероятно, и Святослав, так как о нем позже нет упоминаний. Кир-Михаил, узнав «оже ему стрыеве изимани, а отец ему мертв, а се на нь рать идет», бежал из Пронска в Чернигов. Владимировичи, видно, добивались Пронска (проняне пытались защищаться от в. к. Всеволода с Изяславом Владимировичем, а затем, по Лаврентьевской, Всеволод посадил было в Пронске его брата Олега), но кончилось дело тем, что в. к. Всеволод заставил рязанцев выдать себе всех князей («рязанци вой здумавше послаша остаток князей и со княгынями как. Всеволоду в Володимерь»), а затем выгнал из Пронска Владимировичей (Изяслава), посадил там своего подручника Давида Муромского с посадником своим Ослядюком, а в Рязани сына Ярослава и посадников по городам Рязанской земли. Протест рязанцев подавлен сожжением городов рязанского и белгородского (Ср. Лаврентьевскую летопись, 3-е изд., с. 367–368, 382–383, 409–412, и Летописец Переяславля Суздальского, с. 108). Сын Всеволода Юрий по смерти отца (1212 г.) отпустил из заточения рязанских князей и дружину их, укрепив их крестным целованием (Л. П. С., с. 111); а Владимировичи (Олег, Глеб, Изяслав) еще в 1208 г. соединились с Кир-Михаилом и при помощи половцев принудил муромского князя вернуть Пронск Кир-Михаилу (Там же, с. 109). Среди рязанских князей, вернувшихся в свою отчину, старейшиной стал Глеб Владимирович (Олег умер в 1209 г.), который ступил на путь Святополка Окаянного: ради объединения власти над всей Рязанской землей в своих руках он в 1217 г. изменнически загубил на пиру (при соучастии младшего брата Константина) родного брата Изяслава и пятерых двоюродных (Кир-Михаила Всеволодовича, двух Игоревичей – Романа и Глеба, двух Святославичей – Ростислава и Святослава), но плоды его злодеяния достались случайно спасшемуся Ингварю Игоревичу, который выбил Владимировичей из Рязанской земли с поддержкой в. к. Юрия Всеволодовича (1219 г.).