Когда Йон Опперманн помылся и сменил одежду, они с Шефером вышли из отделения. Ненадолго задержались на мосту Симонс Бро. Мост, названный в честь предшественника Опперманна, соединял патологоанатомическое отделение с другим корпусом Института судебно-правовой экспертизы.
Шефер облокотился на стеклянный парапет и посмотрел на Опперманна:
— Это огнестрел. Мы, значит, согласны на этот счёт, да? Ликвидация.
Опперманн кивнул.
— Одиночная пуля, похоже на девять миллиметров, — он указал большим пальцем на свою нижнюю челюсть в том месте, куда попала пуля.
— Есть ещё что-то, что ты можешь сейчас сказать?
— Ты же знаешь процедуру, — сдержанно сказал Опперманн. — Кровь покойного отправляется на анализ в Токсикологию. Баллистик смотрит на пулевое отверстие и обследует саму пулю. Образцы из-под ногтей мы также пошлём на анализ, хотя в настоящий момент ничто не указывает на драку с убийцей. На покойном нет шрамов, следов насилия на руках или других признаков самозащиты. — Он пожал плечами. — Поживём — увидим.
«На покойном», — подумал Шефер.
Опперманн как-то заверил его, что никогда не запоминает имён людей, чьё вскрытие проводит. Он делает свою работу, а когда освобождается, вешает свой медицинский халат на крючок вместе с воспоминаниями о молочно-белых высохших роговицах, в которые заглядывал в течение дня.
Он не брал работу домой. Чувствам там было не место. Уже не место.
Временами Шефер ему завидовал.
И тем не менее…
Сам он помнил имена каждой жертвы в каждом деле об убийстве, которое когда-либо расследовал. Лучше всего ему запомнились те, чьи дела не были раскрыты. Те, чей убийца так и не был пойман.
— Ладно, Йон, — он протянул Опперманну руку, — дай знать, если всплывёт что-то новое!
28
Ножницы врезались в бумагу как в масло. Острые лезвия в руках Финна тщательно огибали силуэт. Особое внимание Финн уделил контурам волос и ушей мальчика.
Закончив, он поднял газетную вырезку перед собой и посмотрел в голубые настороженные глаза. На редкие, почти незаметные, веснушки на носу. На уголки рта, приподнятые в осторожной улыбке.
Настроение Финна заметно улучшилось.
Ему вспомнилось, как он впервые увидел мальчика в школе. И первый раз, когда тот в одиночку зашёл в магазин. Финну так нравилось больше: пусть приходят одни, без родителей.
Финн предложил ему взять яблоко из пирамиды, и мальчик потянулся за красным в пятнышках. Необычный выбор. Остальные дети всегда выбирали самое блестящее яблоко и всегда зелёное — но не он.
Финн сразу же понял, что этот паренёк особенный. Другой. Прямо как сам Финн. «Только теперь едва ли кто-то об этом узнает», — подумал он и вернул газету в стопку на столе.
Дверь в комнату для персонала распахнулась, и вошла реснитчатая Аня.
Финн молниеносно согнул вырезку пополам и спрятал.
— Перерыв окончен, Финн.
Она нажала на кнопку кофейного автомата. Тот выплюнул белый пластиковый стаканчик и наполнил его струей растворимого кофе.
— Малик говорит, что посетители жалуются на огурцы. Они слишком мягкие, так что пойди, пересортируй их. Живо, понял?
Финн кивнул.
Он поднялся, убрал газетную вырезку в свой личный шкафчик и запер его.
Аня тяжело плюхнулась на стул и потянулась за свежим выпуском газеты «Б.Т.». Первая полоса заманивала шестистраничной статьей о пропавшем Лукасе Бьерре, обещая скандалы и интриги. Пальцы Ани проворно и целеустремлённо принялись листать.
Потом она замерла.
— Эй, какого чёрта газета порезана? Это ты сделал, Финн?
Финн покачал головой и поспешил в торговый зал.
29
— А где мама?
Лулу удивлённо подняла голову из-за стоявшего перед ней мольберта. Она рисовала глаз, плачущий серо-зелёными акриловыми слезами, которые капали на пол прямо к её ногам в носочках.
— Маме придётся задержаться на работе допоздна, так что ты сегодня едешь ко мне! — сказала Элоиза и взмахнула руками. — Сюрприз!
— Дааа! — Лулу бросилась ей на шею, так что длинные каштановые кудри взлетели в воздух.
Они взяли верхнюю одежду и рюкзак Лулу из гардероба и, держась за руки, вышли на школьный двор. Миновали баскетбольное кольцо и остановились на пешеходном переходе.
— Как ты? — спросила Элоиза и ласково толкнула Лулу бедром. — Хороший был день?
— Угу, — ответила та.
— Чем ты сегодня занималась?
— Ничем.
— Ничем?
— Не-а.
— Совсем-совсем? Ты провела в школе… сколько? восемь часов и совсем ничегошеньки не делала?
Лулу фыркнула.
— Делала, но не расскажу что.
— Изволь, — кивнула Элоиза понимающе. — Это уже совсем другое дело.
Загорелся зелёный свет, и они начали переходить улицу.
— А ты что делала? — спросила Лулу.
— Ничего.
— Неправда!
— Верно, но я тоже не расскажу что, — сказала Элоиза, с важным видом качая головой. Затем улыбнулась.
Лулу захохотала и уставилась на неё светящимися восторгом глазами.
— Что ты хочешь на обед? — спросила Элоиза.
— Макароны под мясным соусом!
— Хорошо, значит, будут макароны. — Она сжала руку Лулу. — Я думаю, что почти всё, что нужно, есть у меня дома, но надо купить фарш и кое-что по мелочи.
— А где?
— В «Фётексе».
— Может, тогда сразу купим мясной соус в банке? Так всегда делает мама!
— Что за банки?
— Такие банки с готовой едой. Ну пожа-алуйста! Так намного вкуснее, чем готовить самому!
— Хорошо, — согласилась Элоиза, — но при одном условии!
— Каком?
— Ты насобираешь пакет конфет, пока я буду искать остальные продукты.
Элоиза исподтишка разглядывала девочку, пока они спускались по улице Грённинген. Эту малышку, которую Элоиза знала ещё с тех времён, когда она была розовым новорождённым кусочком плоти, покрытым младенческим пушком и пятнышками. Теперь она стала такой взрослой — такой красивой. Восьмилетняя безнадёжная оптимистка, пребывающая в наивной уверенности, что мир — славное место.
«Однажды она разочаруется», — подумала Элоиза и почувствовала укол в сердце, от которого ей захотелось сжаться в комок.
Когда они вошли в торговый зал, Элоиза показала ей стойку с развесными конфетами:
— Развлекайся, милая. Я найду твой мясной соус, и мы встретимся у касс, договорились?
Лулу кивнула и направилась было к сладостям, но вновь обернулась к Элоизе:
— А на сколько я могу набрать?
— Что обычно говорит мама?
— Двадцать крон.
— Значит, сегодня тридцать, — подмигнула Элоиза.
Она повесила магазинную корзинку на руку и направилась в сторону прилавка с охлаждёнными продуктами на другом конце магазина, где заметила полки с готовой продукцией. Она взяла банку соуса болоньезе с верхней полки. Кусочек пармезана, пучок петрушки и упаковка свежей пасты «лингвини» составили ей компанию в корзинке.
В тот момент, когда она доставала бутылку шардоне из холодильника, пришло СМС от Мартина.
Поужинаем вместе? В ресторане «Франк» в 8?
Элоиза нажала кнопку вызова, и Мартин сразу же ответил.
— Со мной Лулу. Герде пришлось работать двойную смену, и посидеть с девочкой оказалось некому. Поэтому я забрала Лулу к себе, и мы с ней идём готовить ужин.
— Чудесно, — в голосе Мартина звучала неподдельная радость. — Можно мне заскочить вечером или у вас девичник?
— Конечно, приезжай. Но если Лулу останется ночевать, тебе придётся вернуться домой после ужина.
Она развернулась и поискала глазами Лулу, глядя поверх полок винного отдела. Нашла тёмные кудряшки и полные восторга глаза. Увидев, что та хохочет, Элоиза шагнула в сторону. Теперь проход мимо полок со специями и выпечкой был виден целиком, вплоть до той точки, где находилась Лулу. Девочка собиралась взвешивать свой пакетик с конфетами. Рядом с ней присел на корточки мужчина. Это был тщедушный очкарик с восковой бледной кожей и залысинами на коротких волосах мышиного цвета. Он был полностью поглощён Лулу, совершенно заворожён ей: восторженный, как пёс, чей владелец только что вернулся домой.
От вида такого упоения у Элоизы по спине пробежал холодок.
Она поспешила закончить разговор с Мартином и быстрыми шагами направилась к Лулу и незнакомцу.
Элоиза оказалась перед Лулу как раз в ту секунду, когда мужчина протянул девочке яблоко цвета ликера «Шартрез». Положив ладонь на яблоко, Элоиза резким движением отвела его руку в сторону:
— Нет, спасибо.
Мужчина поднялся и нервно поправил очки в серебристой титановой оправе. Он был одного роста с Элоизой, и хотя они стояли лицом к лицу, его взгляд всё равно был прикован к Лулу.
— Я могу чем-то вам помочь? — Элоиза мрачно посмотрела ему в глаза.
— Я… я просто хотел дать ей яблочко, — сказал мужчина и, взяв яблоко обеими руками, выставил перед собой, как приношение божеству.
— Спасибо, нет, — повторила Элоиза и взяла Лулу за руку. Она подошла к мужчине так близко, что почувствовала его дыхание. — Держитесь от неё подальше, — прошипела она.
Мужчина так и не осмелился встретиться с ней взглядом. Он кивнул со странной покорностью, смущённый и растерянный, и быстро исчез за углом, взяв курс на фруктовый отдел.
— Что случилось? — спросила Лулу, когда они вышли из магазина.
— Ничего. — Элоиза попыталась улыбнуться. — Просто… Не стоит ничего брать у чужих людей. Ты же знаешь это?
— Но мне всегда дают яблоко бесплатно, когда мы ходим в «Фётекс». Мама говорит, что это нормально.
— Он даёт? — Элоиза кивнула в сторону магазина. — Этот дядя?
Лулу утвердительно кивнула. Она вопросительно смотрела на Элоизу широко раскрытыми глазами.
— Хмм… — Элоиза застегнула на Лулу куртку, чтобы она не замёрзла. — Всё равно это не самая лучшая идея…
Она понимала, что переходит границу дозволенного в разговоре с чужими детьми, но ей было всё равно.
— Люди могут казаться добрыми, а на самом деле они совсем не такие. Понимаешь?