— Во-во-вот только давай без твоего отца! Он и-и-и сам промышлял…
— Промышлял да не попадался! А не можешь не начинай.
— Доброго дня! — поздоровался Орлов.
— Я пошел чемоданы разгружать. Елене Ивановне скажу, чтобы дома оставалась, — вынул из багажника вещи парень и понес домой.
— Добрый день, Федор Борисович, — сделал элегантный реверанс жена Скворцова. — Просто к сведению, — подошла та ближе. — Поместье это принадлежала моей семье и думаю должно мне и остаться.
— Это вы к чему, Любовь Васильевна? — лукаво улыбнулся Орлов.
— Да так… Если вдруг встанет финансовый вопрос.
— Лю-лю-любочка, иди как в дом, — прикрикнул Скворцов.
Та так же достала чемодан и, одарив мужа испепеляющим взглядом, пошла в дом.
— Терентий Петрович, это куда это вы собрались так скоро? — по-доброму, будто у старого друга спросил Орлов. Вот только Скворцов занервничал еще больше, а когда увидел меня, так и вовсе побледнел. — У вас же вроде как стройка в самом разгаре.
— Ой, да что мне эта стройка. Там и прораб, и бригадир, справятся пади. А отдыхать тоже нужно. Вот вы Федор Борисович сколько в отпуске не были?
— Последний раз… да, наверное, никогда, — усмехнулся мой тесть. — Работа такая.
— Конечно, конечно. Здравствуйте Алексей Павлович, — кивнул Скворцов мне.
— Добрый день, — натянул улыбку я. — Говорят вы меня искали вчера.
— Аааа, это, — задумался Скворцов, видимо придумывает причину. — Так стройка у вас рядом, вот и заглянул. Смотрю ночь, а у вас работа кипит.
— Да у вас тоже.
Тот сглотнул ком.
— Что ж мы стоим, пройдемте в дом, — открыл нам дверь Скворцов, — Нюра! Чаю мигом!
— Так вы ж велели всю посуду собрать, — вышла полноватая женщина с котомками, — я уж все запаковала.
— Нюююраааа, — процедил Скворцов, — чааааююю!
— Ох, вас господ не понять. То одно, то другое… Ну замотали ей богу, — причитала служанка.
— Распоясалась, — цыкнул Скворцов.
— Это ты мягкий потому, что. Мои передо мной на цыпочках бегают, — стукнул Орлов по спине Скворцова. — Пойдем, мы и без чая обойдемся.
— Терентий, ну ты конечно дал, — садясь на кресло сказал Орлов. — Ты как сам с поличным или проверку устроим?
— Так, а что я? Я ничего… Поехали хоть сейчас. У меня все по закону, — затараторил тот.
— Вчера что за поставка к тебе приезжала? — уточнил Орлов.
— Так… Это… Как там его… Кирпичей.
— Правда… Интересно… Так у вас один кирпич видимо потерялся, — задумчиво сказал Орлов. — Да, Лешка. Нашел, так сказать, вашу потеряшку. Вот думаю привезти ее на опознание…
— Федь, ну мы с тобой… Ну ты что ж, думаешь, что я? Ну как так?
— Вот и я думаю, как так? Порядочным ведь человеком был Терентий!
— Да это все Мишка. Давай, говорит, снизишь расходы. И так много денег уходит. У меня ж дочь родилась…
— И ты решил таким образом проблему решить.
— Алексей Павлович, — вдруг тот обратился ко мне, — я вам клянусь, запотился как о родных! Пятиразовое питание! Летний домик им свой отдал! Они как в санатории живут. Ни один не помер! Девочек не пальцем! И свои запретил!
— И все же они у вас не по своей воле… — сказал я.
— Вчера парнишка, который с девкой сбежал, ногу поранил. Выкупил. Выхаживаю теперь.
— Выкупил или заставили выкупить, — усмехнулся я.
— Да обоих заставили… И знаете, что я вам скажу, не такое это и дешёвое удовольствие нынче, — совсем расслабился Скворцов. У него будто груз вранья с плеч упал. Даже заулыбался.
— А ты чего такой довольный то? — нахмурился Орлов. — Пойдем в участок, оформляться будем. А ты зятек езжай с нарядом в летнюю резиденцию Терентия Петровича.
— Федька… — подошел в плотную к Орлову Скворцов, — у меня ж только-только жена родила… Ну как они тут без меня⁈
— И снова, как вовремя вы о семье своей вспоминаете, — закатил глаза я.
— Поехали, на месте разберемся.
Мы вместе сели в служебную машину. Я садился последним и увидел, как из дома выбегает жена Скворцова.
— Федор Борисович, а что с поместьем? — бежала к машине та.
— А это уже су будет решать, — сказал я и сел в машину.
Женщина так и осталась стоять столбом.
Я сидел напротив Скворцова и ждал, когда вернется Орлов. Барон успел три раза покрыться холодным потом. Казалось его облили водой с головы до ног.
— Итак, отряд собирают, — зашел в кабинет для допросов Орлов. — За тобой скоро зайдут и поедете. Только в начале в участок для дачи показаний вези их, а потом уже… ну ты и сам знаешь, — сказал мне тесть. — Что касаемо тебя, Терентий. От трех до шести лишения свободы… Мда… Считай выйдешь, а дочь в школу пойдет. — Скворцов сглотнул. — А если добавить сюда еще финансовые махинации…
— Какие еще финансовые махинации⁈ — встрепенулся Скворцов.
— А ты что, на свои личные рабов покупал? Или все же на выручку? Как проводил работников? Налоги с них платил? Про зарплату я молчу… В общем там еще штрафы такие, — посмотрел Орлов на лист бумаги и присвистнул. — Жен с детьми твоих жалко…
— Лучше уж тогда пожизненное давайте…. Меня ж Любка убьет сразу, как из тюрьмы выйду. Уж лучше в безопасности под стражей, — склонил голову и поник Скворцов.
— Ишь чего! Мы тут не на базаре. Сказано от трех до шести, значит так и будет, — сдерживая улыбку сказал Орлов. — Хотя есть конечно один вариант.
— Какой⁈ — оживился Скворцов.
— Если будешь сотрудничать со следствием и в случае, что не один твой раб не получил увечий, по этому делу фигурировать не будешь. Но поверь Терентий, проверки теперь у тебя будут каждый день. Под личную ответственность тебя возьму.
— Так я мало что знаю.
— А вы нам расскажите, и мы поймем нужная нам эта информация или нет, — довольно улыбнулся я и подался вперед.
— А что надо рассказывать-то? Вон Волков больше знает. Он рабов покупает еще с тех времен, когда можно было. Или Елисеев, они с Радонежским в тандеме работали. Елисеев ему клиентов находил и за это получал проценты. Ковалев, кстати, всех рабов официально оформляет и сам за них всех зарплату получает. А ведь у него гос. заказы! — начал тараторить Скворцов.
— Помедленнее, не успеваю записывать, — притормозил его я, с осознанием того, что Скворцов и есть та самая ниточка, которая приведет нас к цели.
Орлов уже мысленно представлял премию, которую он получит в конце расследования, скорее всего, и звание повысят. В общем все этот месяц мы накрывали одного за другим аристократа. Те, что по мельче и готовы были сотрудничать отделались штрафами, казна области пополнилась знатно, остальные же подверглись допросам ментолов.
Тут еще и с Моксвы привезли новую партию документов. Я, как и обещал отправил свои наработки и копии дел новгородских горе бизнесменов.
Настала пора открывать заветную комнату.
— Оль, в где ключ? — крикнул я.
— Так его Аиша забрала.
— Что? — спустился я с лестницы. — Зачем?
— Сказала приберётся, в знак благодарности, а Абиш сделает ремонт в неотремонтированных комнатах, у него как раз нога прошла.
— Там же! Ек макарек! — ринулся я в комнату.
К слову в летней резиденции мы и нашли брата Аиши. При попытке их побега ему ранили ногу, но Скворцов не обманул, определил парня отдельную комнату, дал лекарств. Мы решили оставить их у себя, пока не оклемаются. Аиша стала намного услужливее, хотя припираемся мы часто. Брат же ее совсем не такой. Хороший парень, скромный.
— Аиша! — крикнул я.
— Да, чего? — услышал я голос из комнаты.
А когда зашел еле сдержался, чтобы не разнести все!
Она убралась!
Всю мою систему!
— Тут же каждый листочек был в своей стопочке… Отдельно с теми, что не разобрался.
— Вы про эти? — подняла она папку. — Я так поняла вы раскладывали по фамилиям… я структурировала. А еще пару документов вы пропустили. Там хоть и клал на счет сам Радонежский, но сноска была от кого были получены средства. Сделала отдельно закладки, чтобы не как у вас на полу все валялось, а аккуратно в папке вшито было.
— Ты, — опешил я, — ты как смогла разобраться-то? Ты же…
— Что я? Дуреха зверолюдка⁈ Это вы хотели сказать?
— Но ты же не могла этому обучаться… Мила даже читать не умеет…
— Потому что она росла в глухой деревне. А я с рождения в знатном доме росла. Вероника Павловна разрешала нам с Абишем присутствовать на занятиях их детей. А после смерти своего мужа, всеми делами заведовала сама. Часто просила меня помочь. Так что в вопросе структурирования и архивирования я спец, — подмигнула та.
— Так, а как ты тогда у тех людей оказалась.
— На рынок нас мать с Абишем отправила, там нас и схватили. Три года назад. А потом снова выкрали, а затем, — опустила она майку с плеча и оголила клеймо, — и повезли на продажу. Вот только мы с Абишем не мощные, как деревенские зверолюди, нас никто покупать то и не хотел. Когда этот, — показала она в сторону стройки Скворцова, — отказался, сказали в бордель сдадут, вот я испугалась и сиганула, а Абиш за мной. Как раз действие того препарата закончилось…
— Какого препарата?
— Каждый раз перед отправкой нам в рот капали мерзкое на вкус вещество, после него мы будто впадали в прострацию. Полное подчинение всем приказам, будто это мои собственные желания. Страшно было до жути.
— Алексей Павлович, — заглянул Абиш, — я тут закончил с одной комнатой, посмотрите.
— Да секунду, — затем я развернулся к Аише, — слушай, тут еще документы привези, глянешь, может найдешь структуру какую?
— Хорошо, — довольно улыбнулась та.
Я же пошел принимать работу.
— А не плохо, молодец! Спасибо, — пожал я лису руку.
— Это вам спасибо… А еще… Хотел… Если конечно вас можно отвлечь… — начал запинаясь Абиш.
— Да не мямли ты, — вошла в комнату Аиша, — он узнал, что вы каменоломню открываете. Хочет попроситься на работу. Мы же без дома остались.