стрее». Это вы хотели сказать? Однако вынужден вас огорчить: это слова Герцогини, а не Красной королевы. «Алиса в стране чудес», да? А Красная и Белая королевы были в «Приключениях Алисы в Зазеркалье».
— Уф! Вот ужас-то! От вас, математиков, не ускользнет ни одна оплошность. Но ведь прошло много лет с тех пор, как вы это прочитали.
— Не так уж и много. Год всего…
Блайт метнула в его сторону проницательный взгляд. Усмешка на губах Джаса давно исчезла, а вместо нее появилось все то же холодное чопорное выражение. Но что такого она сказала?
— Кстати, Льюис Кэрролл тоже был вашим коллегой. Когда я узнала, что такой шедевр написал старый черствый математик, я была просто потрясена.
— Чтобы защитить свою профессию, да и Льюиса Кэрролла заодно, должен вам заметить, что ему едва исполнилось тридцать лет, когда он написал свою «Алису», и я, постепенно приближаясь к этому переломному в моей жизни этапу, был просто обязан перечитать замечательное произведение, дабы понять мысли и чувства автора.
Блайт с облегчением вздохнула:
— Теперь я кардинально изменила свое мнение насчет математиков.
Она была приятно удивлена, узнав, что Джасу не тридцать пять, как она предполагала, а гораздо меньше.
— Неужели?
Внезапно его глаза вспыхнули огнем одержимости, и в них появилось нечто большее, чем просто любопытство. Блайт продолжала машинально улыбаться и следить за дорогой. Но сердце ее отплясывало странный веселый танец, от которого чуть-чуть кружилась голова.
— У вас есть чувство юмора, — проронила она.
— В «Алисе» полным полно всяких математических шуток, только их надо искать между строк.
— Правда? Тогда я обязана перечитать книгу. — Блайт надавила на газ, и машина с ревом штурмовала крутой дорожный подъем. Осмелев, Блайт отважилась на замечание: — Никогда не думала, что преподаватель может работать заочно.
Он ответил не сразу:
— Официально я в отпуске. Но параллельно проверяю кое-какие задания и работаю над собственным проектом.
— Учебник или что-то в этом роде?
— Да. О законах высшей математики.
Ах вот что интересует моего соседа больше всего на свете! — с тоской подумала Блайт.
— Итак, где же находится ваша мастерская? — осведомилась Блайт, когда они въехали в Окленд.
Он назвал адрес, и вскоре машина затормозила у нужного дома.
— Спасибо, что подвезли. Когда поедете обратно?
— Пока не знаю. Смотря сколько времени займет продажа цветов. Предлагаю зайти и спросить, как долго будет чиниться ваша машинка.
Мастер внимательно выслушал объяснения Джаса и тоскливо осведомился:
— К какому числу вам нужна машинка?
— Сегодня же!
— Нет-нет. Через пару дней, не раньше, — покачал лысой головой мастер.
— Я думал, это не займет много времени. Может, вы просто посмотрите, в чем дело…
— У меня и так работы невпроворот. Приходите завтра утром. Все равно до обеда у меня не будет времени взглянуть на вашу машинку.
Почувствовав безысходность ситуации, Блайт устремила на мастера строгий взгляд и сказала тоном, не терпящим возражений:
— Машинка необходима доктору Тразерну для его научных трудов. Почему бы вам не посмотреть, что случилось? Может, работы-то окажется минут на пять! Видите ли, мы в Окленде проездом…
— Ну, раз такое дело… — смущенно пробубнил мастер, с уважением поглядывая на предательски краснеющего доктора Тразерна. — Посмотрю я вашу машинку, как только будет время. Подъезжайте после обеда.
Блайт одарила его самой ослепительной в мире улыбкой.
— О, как это мило с вашей стороны! Большое спасибо. — После чего взяла Джаса под руку и потащила к дверям.
— С какой стати вы обозвали меня доктором? — прошипел он, оказавшись на улице.
Блайт невинно похлопала глазами и спросила:
— Разве у вас нет докторской степени?
— Вообще-то есть.
— Значит, я сказала чистую правду. — В ее голове моментально созрел хитроумный план: — Нечего вам тут болтаться без дела. Насколько я понимаю, в Окленде у вас других дел нет?
— Так точно. Если могу быть чем-то полезен, смело используйте меня как рабочую силу.
— Договорились. Я хотела бы нанять помощника, но пока не имела на это средств…
— Считайте меня своей правой рукой на весь день, — пообещал Джас. — Тем более я опять перед вами в долгу.
— Я смотрю, вам просто неймется поскорее со мной расквитаться. Так знайте: в этом нет необходимости!
— В вашем случае — да. — Он как-то странно посмотрел на Блайт. — Но не все же так великодушны.
— Уверена, что большинство женщин именно такие.
— Ну и продолжайте верить в эти сказки!
Джас помогал переносить тяжелые ящики с цветами в горшочках и терпеливо держал их в руках, пока Блайт торговалась с наиболее строптивыми покупателями. Она представляла его как соседа, который «любезно согласился помочь хрупкой девушке». Но, когда один из новых клиентов, хозяин недавно открывшегося цветочного магазина, посчитал их деловыми партнерами и стал обращаться с вопросами исключительно к Джасу, терпению Блайт пришел конец.
— Потолкуйте-ка лучше с мисс Саммерфилд, — по-телячьи глядя в глаза торговцу, посоветовал Джас, заметивший, что Блайт аж притопывает ногой от злости. — Я в этих делах ничего не смыслю… Я ведь просто грузчик. — И сопроводил тираду такой идиотской улыбкой неотесанной деревенщины, что Блайт едва не прыснула со смеху.
Выйдя из магазина, Джас с сочувствием спросил:
— И часто вам приходится иметь дело с такими болванами?
— Со мной рядом редко оказывается помощник, — уточнила Блайт. — А вообще мне приходится работать с разными людьми: одни пытаются за мной приударить, другие, вроде вас, считают слишком юной для серьезного бизнеса.
— О, Блайт, это удар ниже пояса! — засмеялся Джас, поднимая обе руки.
— Да я и не обращаю внимания на такие пустяки, — беззаботно ответила Блайт. — Жизнь и так коротка…
— Восхитительная философия! Ставлю вам пять баллов.
— Спасибо, профессор.
Улыбка исчезла, и на ее месте появилось выражение усталости, которое так пугало Блайт.
— Надеюсь, вы не подумали, что я буду докучать вам строгой моралью?
— Я пошутила, — поспешно заверила Блайт. — Если честно, мне очень даже нравится…
Джас посмотрел на Блайт, но в его взгляде читалось недоверие, а слегка приподнятые уголки рта говорили скорее о сарказме, нежели о прощении.
— Вы не проголодались? — спросила Блайт. — Здесь неподалеку есть чудесное кафе. И парковка рядом.
Кафе встретило их громкой музыкой и обилием черно-белых костюмов: это пришли на ланч клерки из близлежащих офисов. Заказ принесли быстро, они ели, почти не разговаривая, но Блайт заметила, как Джас с интересом наблюдает за соседними столиками, пощелкивая пальцами в такт ритмичной песне.
Наконец служащие закончили трапезу и разошлись по конторам, отчего в заведении сразу стало спокойно и тихо. Приглушенно играла музыка, Блайт заказала себе и Джасу кофе.
— Вам здесь не понравилось? — спросила она.
— Почему не понравилось? — удивился Джас. — Кормят здесь на славу, а атмосфера… очень даже интересная. — Он пристально изучал Блайт. — Я подумал, как вы можете жить в полной изоляции от этого содома, от своих сверстников…
— Ну почему же? Я частенько сюда захаживаю. А вы скучаете по Веллингтону?
— Нет, я не то, что вы.
— Откуда вы знаете, какая я? — с вызовом бросила Блайт.
Джас неожиданно рассмеялся.
— Все написано на вашем милом личике! Все ваши мысли, чувства… Вы без особых усилий притягиваете к себе людей, а они просто не могут найти в себе силы противостоять вашей теплоте, обаянию, щедрости и невинному стремлению подружиться со всем белым светом, распахнуть всему миру свое чистое сердце… Но вы даже не предполагаете, что они могут этим воспользоваться и причинить вам вред. Держу пари, вашим родителям пришлось изрядно попотеть, вбивая вам в голову, когда вы были еще ребенком, что есть так называемые «плохие дяди и тети».
Блайт досадливо поморщилась.
— Допустим… — пробормотала она, слегка недовольная своим портретом, который только что набросал Джас. — Но, может быть, ваш придирчивый взгляд зацепился за что-нибудь еще?
— О да! — с жаром подхватил он. — Еще вы храбрая, сильная и удивительно деятельная личность! — Заметив, как Блайт недовольно выпятила нижнюю губу, он поспешил исправить формулировку: — Пускай будет просто «удивительная». Еще вы, не раздумывая, бросаетесь в любую авантюру, даже рискованную, и все для того, чтобы помочь попавшему в беду. Даже если знаете этого человека лишь несколько минут. — Он сделал паузу. — Даже если он попросит вас не лезть не в свое дело.
— Это, — заметила Блайт, смерив его спокойным взглядом, — будет зависеть от многих сопутствующих обстоятельств.
— Например?
— Ну, я никогда не позволю кому-нибудь на моих глазах выброситься из окна или утопиться, даже если этот кто-то будет посылать меня ко всем чертям.
— А если будет лучше, чтобы вы действительно не вмешивались?
Блайт подумала самую малость, а затем заявила:
— Девяносто процентов выживших самоубийц круто изменили свое мнение о жизни сразу же после «второго» рождения.
— Кто вам сказал?
— Где-то прочитала. Не верю, что вы будете стоять и смотреть, как рядом гибнет человек.
— Именно так, — загадочно обронил Джас и ответил на озадаченный взгляд Блайт коротким смешком. — Не пора ли нам в дорогу?
С этими словами он отодвинул стул и, несмотря на протесты девушки, заплатил за ланч.
Пока Блайт шла к машине, она осознала трагический смысл слов Джаса. Похоже, он сделал ей предупреждение: «Не приближайся ко мне, я причиню тебе боль!»
Забрав из мастерской починенную пишущую машинку, они отправились домой, по дороге заехав к Тео. Тот сказал, что закончит ремонт завтра, поскольку за необходимой деталью послал Шона в Окленд.
— Приезжайте к пяти, все будет готово.
Джас со вздохом залез в машину, и Блайт свернула на дорогу, ведущую в долину.