Придя домой, Федра все еще продолжала дрожать от возбуждения. Она сразу прошла к себе в спальню и обнаружила там сидящую в кресле Агнес с вышивкой на коленях. Агнес тут же встала и положила нитки и вышивку в корзинку.
— Добрый вечер, мисс.
— Добрый вечер, Агнес, — сказала Федра, бросив сумочку на кровать. — Не нужно было меня ждать.
— Но как же! Я обязательно помогу вам разобрать прическу и расчешу волосы, — заволновалась Агнес. — Сегодня у вас очень сложная прическа и много шпилек. Садитесь, мисс. Позвольте мне помочь вам.
Федра мысленно вернулась к событиям сегодняшнего вечера и к своему недавно придуманному плану. Это должно сработать, подумала она. Толбот, конечно, может быть немного опасен, но в нем определенно есть благородство. И он не должен подвести ее.
— Завтра утром я должна послать записку мистеру Толботу, — сказала Федра, когда Агнес положила расческу на столик. Затем она встала и прошла к стоявшему у окна письменному столу, достала лист бумаги из верхнего ящика и, обмакнув в чернила перо, принялась писать.
Агнес тоже подошла к столу.
— Вы хотите, чтобы я отнесла это ему? — предположила служанка.
— Да. И никому не говори ни слова, — попросила Федра. — Если мама узнает…
Агнес положила руку Федре на плечо.
— Она не узнает, мисс, — мягко проговорила служанка. — Я скорее умру, чем расскажу ей об этом.
Федра кивнула.
— Мистер Толбот живет на Лонг-Акре, — объяснила она, продолжая писать. — Но я не знаю, где именно. Это надо выяснить. Не могла бы ты это сделать?
Агнес тут же согласилась:
— Я сделаю все, что угодно, ради маленькой Присс, миледи. Даже сбегаю к дьяволу в гости.
— Примерно это и требуется, — проговорила Федра, снова макнув перо в чернильницу. — Сначала порасспроси торговцев в винных лавках, затем сходи в лавки, торгующие табаком. Можно еще зайти к мясникам и в оружейные мастерские. Бордели и игорные дома ты посетишь только в том случае, если в других местах не удастся получить никаких сведений.
— Кажется, это мужчина с большими аппетитами. Да? — Агнес ухмыльнулась. — От такого этого и следовало ожидать.
— Я думаю то же самое, — сухо проговорила Федра, аккуратно складывая свое послание.
Агнес взяла письмо.
— Мы должны надеяться, Агнес, что мистер Толбот поведет себя как джентльмен, — сказала Федра наконец. — Боюсь, мне все же придется посвятить его в наши дела. И рассказать ему все о Милли и о Тони.
Услышав это, Агнес побледнела.
— О Господи, мисс! — воскликнула она. — Мистер Хейден-Уэрт будет страшно недоволен. Он точно рассердится.
Федра плотно сжала губы.
— Возможно, Тони Хейден-Уэрту следовало подумать обо всем этом раньше, до того как другие приступили к исправлению его ошибок, — ответила Федра. — Ему следовало очень хорошо подумать перед тем, как укладывать в свою постель несчастную служанку из таверны.
Агнес покачала головой.
— О, вы не знаете Милли, мисс, — со вздохом проговорила служанка. — Она сама хотела этого. И была в себе очень уверена. Именно поэтому она и сбежала в Лондон.
— А Присцилле теперь приходится расплачиваться за все это, — проворчала Федра. — Ее мать исчезла, а ее отец за тридевять земель и ничем нам помочь не может. Так что этот замечательный красивый ребенок остался сиротой.
Агнес всплеснула руками.
— Может быть… — заговорила она, неловко пожимая плечами, — стоило бы рассказать обо всем его сиятельству?
Голова Федры резко дернулась.
— Стефану? — бросила она. — Нет, Агнес, нет. Это неразумно. Не сомневайся, я в этом абсолютно уверена.
Федра, разумеется, не собиралась обсуждать с Агнес свои семейные обстоятельства. Еще недавно Стефан хотел просто-таки задушить Тони за то, что тот впутался сразу в несколько опасных и неприятных дел. Сначала Стефану пришлось разбираться с людьми, шантажировавшими Тони, — они собирались предать огласке его сексуальные связи. Затем выплыла проблема с женой Тони, которая оказалась замешанной в дело с контрабандой. И соответственно Стефану пришлось дать взятку французскому комиссару полиции, чтобы замять дело. На все это пришлось израсходовать огромную сумму денег.
И карьера Тони, занимавшего видное место в палате общин, была снова спасена. Но сам Стефан находился уже на грани нервного срыва после приведения в порядок всех семейных дел.
Федра подняла голову и встретила сердитый взгляд Агнес.
— Нет, — тихо проговорила она. — Нет, Агнес. Это даже не стоит обсуждать. Лорд Нэш не должен ничего об этом знать. Кажется, мы попались в расставленную мистером Толботом ловушку.
Во взгляде Агнес появилась неуверенность.
— Но что мы можем сделать, мисс? И что он может сделать?
Федра склонила голову.
— Он может помочь мне проникнуть в тот дом, Агнес. — Ее голос сделался мягким и грустным. — А если я попаду туда, то обязательно найду Милли.
— О, мисс! — Агнес испуганно поджала губы. — Но ведь это очень опасно.
— И вот что еще, Агнес. — В голосе Федры снова послышалась грусть. — Ты принесешь мне один из лучших вечерних костюмов Тони. Сначала я его померяю, а затем ты отнесешь его к портному, но только не к тому, что всегда обслуживает Тони. Мне также понадобятся перчатки и мужская шляпа. И парик. Попробуешь его отыскать?
— Что-то мне все это не слишком нравится. — Агнес сжала руки перед собой. — Но конечно, мисс, я все сделаю.
Федра старалась не думать об опасности. И она также пыталась игнорировать холодок, который каждый раз пробегал по спине, стоило ей лишь подумать о том, что очень скоро она снова останется наедине с Тристаном Толботом.
Ровно в семь часов в спальню лорда Хокстона тихо проскользнула служанка, раздвинула шторы и подмела высыпавшуюся из камина золу. Следом пришел лакей, он принес завтрак, который каждый день вот уже сорок лет подряд подавался лорду Хокстону: одно яйцо всмятку, чай, ломтик бекона и два тоста.
Разбуженный всем этим хождением вокруг него, Тристан открыл глаза, привстал и мотнул головой, чтобы стряхнуть с себя остатки сна.
Через несколько минут Хокстон был побрит, причесан, переодет в чистую рубашку. Перед ним на столике поставили поднос и вложили в его руку вилку, которой он с раздражением потыкал кусочек бекона и тосты. Тристан поднялся с кресла, прошелся по комнате и, дождавшись, когда слуги выйдут за дверь, стал рассказывать отцу все то немногое, что ему удалось узнать.
— Ты думаешь, что де Венденхайм солгал тебе? — спросил лорд Хокстон, когда Тристан закончил рассказ.
Тристан повернулся к отцу:
— Могу сказать одно — де Венденхайм не во всем был честен.
Лорд Хокстон окинул сына внимательным взглядом.
— Да, конечно, — пробормотал он. — Я уверен, Тристан, что ты неплохо знаешь человеческую натуру.
Это высказывание отца можно было считать высшей похвалой.
— Нэш был вовлечен в скандал, но виновата во всем оказалась жена его сводного брата, — сказал Хокстон. — Пиль помог Нэшу скрыть некоторые факты, чтобы спасти его семью от позора. Сводный брат Нэша сейчас набирает вес в палате общин.
— Да, Энтони Хейден-Уэрт, — проговорил Тристан останавливаясь у кровати. — Мы учились с ним в одно время в Итоне. Так что же случилось с его женой?
Лорд Хокстон вяло улыбнулся.
— Нэш сослал ее в Америку, — сообщил он, отодвигая от себя столик. — Ее отец владеет крупной оружейной фабрикой в Коннектикуте. «Оружейная мануфактура Карлоу».
— Карлоу? — Тристан тихо присвистнул.
— Миссис Хейден-Уэрт и ее отец соблазнились легкими деньгами, полагаю, — сказал Хокстон. — Некий французский дипломат охотно помог им переправить оружие в Грецию.
Тристан снова присвистнул.
— Так вот кто заварил эту кашу!
— Нэш оказался чист как стекло, а его сводный брат был виноват лишь в том, что оставил свою жену без должного присмотра. Нэшу пришлось выложить целое состояние за то, чтобы выпутать родственников из этой истории.
Тристан сложил руки на груди и бросил задумчивый взгляд на отца.
— Значит, и к делу Горского Нэш не имеет отношения?
Хокстон покачал головой:
— Не имеет. Я абсолютно в этом уверен. Следовательно, и леди Федра не имела к этой истории никакого отношения.
— Я подумал вот о чем, сэр… — сказал Тристан. — У меня есть план.
Хокстон на мгновение отодвинул ото рта чашку.
— Продолжай, — сказал он и снова стал пить чай.
Взгляд Тристана опустился вниз и заскользил по ковру с восточным рисунком.
— Мне хотелось бы, сэр, чтобы вы создали такое впечатление, что я официально замещаю вас в министерстве иностранных дел на время вашей болезни.
— Я уверен, Тристан, что ты прекрасно справишься с этой работой и станешь мне отличной заменой. Но я уверен также и в том, что уже никогда не поправлюсь.
— Что же касается работы, то вы знаете, отец, как я к этому отношусь. Я готов стать вашим заместителем. Мне хотелось бы, чтобы люди знали, что я имею доступ ко всем секретным документам и могу контактировать с персоналом. Они должны понять, что вы доверяете мне.
Хокстон окинул Тристана взглядом инквизитора.
— Да, я понял твою мысль, — тихо пробормотал он. — И все это для чего?
— Я начал составлять список, сэр, — сказал Тристан. — Список клиентов, которые посещают заведение мадам Востриковой. И мне был разрешен только ограниченный доступ к документам.
— Я тебе уже говорил, что подобные дела числятся у нас под знаком строгой секретности, — сказал Хокстон. — Я удивлен, что тебе вообще удалось получить хоть какую-то информацию.
— Я часами наблюдал за домом, — признался Тристан. — Опрашивал всех вокруг, подкупал служанок из расположенных в этом районе домов. У меня уже дюжина имен в списке.
Лорд Хокстон не смог скрыть удивления.
— И, как я понимаю, все очень и очень состоятельны, — сказал он. — Да, порок стоит дорого.
— Как ни странно, но не все эти клиенты богаты, — сообщил Тристан, начав ходить по ковру взад-вперед. — Но все они, что называется, влиятельны. Это офицеры из высших эшелонов власти, члены парламента, чиновники из различных министерств.