Нэш продолжал сидеть на кресле, сложив руки домиком перед собой.
— Хотите, я переведу это, дружище? — сказал он через минуту, так как де Венденхайм продолжал упорно хранить молчание.
— Нет, — последовал ответ. — В этом нет необходимости.
Тристан внимательно наблюдал за де Венденхаймом.
— Что-то вы побледнели, де Венденхайм, — сказал он. — Позвольте и мне взглянуть на записку.
Бросив на Тристана мрачный взгляд, де Венденхайм наконец передал ему листок бумаги. Это был всего-навсего список каких-то имен и фамилий. Некоторых людей из списка Тристан знал лично, некоторые были ему неизвестны. Здесь значились также имена трех «воронов», которые работали на его отца. Он посмотрел на де Венденхайма:
— Вы знаете этих людей?
Де Венденхайм заколебался.
— Все работают на правительство. В этом шаре хранились фамилии тех людей, которых через Вострикову хотели завербовать русские.
— Или, может быть, так Вострикова сообщала своим покровителям, кого ей уже удалось завербовать. — Тристан передал листок лорду Нэшу, который протянул руку ладонью вверх.
— Я не имею к этому никакого касательства, джентльмены, — тихо сказал он. — Я не работаю для его величества, я лишь выполняю некоторые поручения для палаты лордов.
— Как вам будет угодно, — сказал де Венденхайм, беря полоску бумаги.
Нэш поднялся и позвонил в колокольчик.
— Верной, — сказал он, когда в комнату вошел слуга, — будь любезен, собери весь этот мусор с пола и заверни во что-нибудь поаккуратнее для лорда де Венденхайма.
Де Венденхайм быстро спрятал переданную ему полоску бумаги.
— Что ж, мне пора. Позаботьтесь, Нэш, чтобы эти деревянные опилки доставили ко мне в офис.
— Разумеется, старина, — проговорил Нэш странно спокойным голосом и устремил свои блестящие глаза на Тристана. — Толбот, не могли бы вы оказать мне любезность? Задержитесь еще на несколько минут. Мне бы хотелось поговорить с вами.
Де Венденхайм бросил на Тристана сочувственный взгляд и торопливо вышел из комнаты. Те эмоции, которые Нэш подавлял в себе, теперь вышли на поверхность и стали очевидны. Тристан чуть ли не физически ощущал готовую вот-вот прорваться ярость. Но это не пугало его. Ему приходилось сталкиваться с людьми, занимавшими куда более высокое положение в обществе. Что ж, если Нэш пожелает бросить ему перчатку, он примет этот вызов.
Тристан продолжал спокойно сидеть и ждать.
Лорд Нэш молча сверлил сидевшего напротив него человека полным презрения взглядом. Толбот очень хорош собой, зло думал брат Федры, в этом ему не откажешь. И разумеется, он гораздо умнее, чем многие его считают. Хотя в мире существует немало красивых и умных мужчин, но тех из них, кто является при этом незаурядной личностью, можно пересчитать по пальцам. И сейчас Нэшу предстояло решить, к какой категории относится Толбот.
— Полагаю, вы знаете, Толбот, что леди Федра Нортемптон приходится мне сестрой? — тихо спросил он. — Идаже более того, я ее опекун.
— Да, мне все это известно, — сказал Тристан.
— В таком случае объясните мне, сэр, чья это была идея — встретиться с ней тайком. Вы же должны понимать, что это, мягко говоря, опрометчиво.
Цвет лица лорда Нэша имел легкий оливковый оттенок, поэтому даже когда он волновался, нельзя было заметить каких-либо признаков душевного беспокойства.
— Тайком, сэр? — эхом повторил Тристан. — Я не знал, что вам уже известно об этом.
— Мне все известно, — сухо проговорил Нэш. — У меня есть слуги, которым я плачу жалованье. Стоит иметь это в виду.
— Вы говорите о нашей встрече на Брук-стрит? — Толбот облегченно вздохнул, его плечи опустились. — Я не собирался причинять леди Федре какого-либо вреда.
Нэш поднялся с кресла.
— Разумеется, я говорю о встрече на Брук-стрит, — сказал он, пройдя к окну и обратно. — Разве было что-то еще?
Толбот скромно улыбнулся.
— Я не был уверен, — сказал он, тоже поднимаясь. — Я встречался с вашей сестрой еще на вечере у мисс Армстронг, куда мы были приглашены играть в карты.
— Да-да, я осведомлен и об этом, — бросил Нэш. — На этом вечере вы изволили что-то нашептывать моей сестре на ухо и танцевали с ней вальс в довольно фривольной манере. Меня уже проинформировала об этом леди Нэш.
Взгляд Толбота сделался холодным, в нем начинала закипать ярость.
— Леди Федре не позволено даже танцевать вальс? — чуть грубовато спросил он. — Очень жаль. Танцует она превосходно, когда ее побудишь к этому. И осмелюсь заметить, сэр, она слишком много времени проводит не танцуя.
Лорд Нэш снова бросил на Тристана долгий пронзительный взгляд.
— Вы знаете, мистер Толбот, как много времени прошло с тех пор, когда моя сестра в последний раз надевала нарядное платье и позволяла ухаживать за ней?
— Думаю, это было давно.
— Именно так, — сказал лорд Нэш. — И если теперь она сменила стиль поведения, то встает вопрос, по какой причине это произошло.
— Я не знаю, сэр.
На нижней челюсти Нэша задергалась мышца.
— Что ж, честно говоря, я рассчитывал, что вы как-то проясните мне ситуацию. — Он на мгновение задумался, а затем снова продолжил: — Ваша репутация, Толбот, мне хорошо известна, и я не могу сказать, что ваше внимание к моей сестре льстит моему самолюбию.
— Как вы любезны, — холодно проговорил Тристан.
Маркиз проигнорировал замечание своего гостя.
— Но мне известно и другое, — снова заговорил лорд Нэш. — О ваших подвигах на полях сражений я также наслышан. По крайней мере вы мужественный человек. И это уже неплохо. Это говорит о многом.
— Не могли бы вы, сэр, держаться ближе к тому, что относится к делу? — В голосе Тристана слышался лед. — У нас нераскрытое убийство, и во мне все еще теплится надежда, что убийцу удастся поймать.
Толбот держался довольно высокомерно, решил про себя лорд Нэш, и его никак не удавалось загнать в угол и выудить у него хоть какую-нибудь информацию. Нэш вдруг подумал о том, что примерно год назад ему пришлось вести похожий разговор с братом своей жены, но тогда он без труда получил все, что ему было нужно. Толбот же оказался не тем человеком, на которого можно было давить. Под беззаботной внешностью таились глубокие и опасные воды. Стоило лишь вспомнить о его самоубийственной смелости, которую он проявил во время военных действий, как сразу же просыпалось уважение к этому человеку. И настороженность. Уж слишком несочетаемые черты объединялись в одной личности.
Толбот принадлежал к тем людям, которые в какой-то момент стали выступать против романтизации войны в Греции и нелицеприятно говорили о творящихся там бессмысленных жестокостях. И тот образ, который Тристан Толбот сейчас демонстрировал миру, разумеется, не вполне, а может быть, и вовсе не соответствовал его внутренней сути. В его глазах угадывалось нечто такое, что заставляло лорда Нэша допускать возможность существования связи между Толботом и его сестрой. И хотя ему, как старшему брату, такое положение дел представлялось сомнительным, он не намерен был бестактно вмешиваться в эти глубоко личные отношения.
У Нэша было несколько минут, чтобы обдумать свою дальнейшую линию поведения, — вернулся Вернон с веником и маленькой коробочкой и принялся собирать щепки от шара.
Когда слуга вышел из комнаты, лорд Нэш снова обратил свое внимание на гостя.
— Вероятно, мы закончим наш разговор, сэр, — тихо сказал он. — Встречайтесь с де Венденхаймом и ловите убийцу. Только не… — В его голосе послышалось смущение, и Нэш отвернулся.
— Только не… что? — мягко проговорил Толбот.
Нэш быстро сглотнул слюну, и его глаза снова впились в лицо Тристана.
— Только, ради Бога, не причините боль моей сестре, Толбот, — закончил он. — Она уже пережила пренеприятный опыт. Если вы хотите лишь немного позабавиться с привлекательной женщиной, то, прошу вас, найдите для своих целей более подходящий объект. Федра не заслуживает такого с ней обращения.
Толбот не мигая смотрел Нэшу в глаза.
— Я полагаю, сэр, что ваша сестра очень сильная женщина, — сказал он. — Куда сильнее, чем вам кажется.
Нэш нетерпеливо покачал головой.
— Ваш вывод говорит лишь о том, что вы совсем не знаете ее, — сказал он. — За искусственно созданным фасадом силы прячется душа тонкая и хрупкая, как стекло.
Темный взгляд Толбота устремился в дальний угол комнаты. Казалось, он внимательно обдумывал сказанные ему слова.
— Признаюсь вам, Нэш, я не увидел в ней этой второй стороны.
— Этого не видит никто, — сказал Нэш. — Об этом знают только ее близкие. По этой причине я отдам ее в руки только того мужчины, кто сумеет бережно обращаться с ней и будет способен понять, что за сокровище ему достается. Но я не тороплюсь. Я жду, когда она сама будет готова. Вы меня понимаете?
Тристан почувствовал себя не в своей тарелке и к тому же почти несчастным. Он опустил глаза и коротко кивнул:
— Смею надеяться, милорд, что мы достигли с вами понимания.
— И я надеюсь на то же, сэр, — сухо проговорил Нэш. — Если моей сестре вами будет причинена боль, я не стану вникать в подробности, а у вас уже не будет возможности оправдаться.
В лице Толбота не дрогнула ни одна мышца.
— Я не сделаю Федре ничего плохого, сэр. — Его голос прозвучал твердо и уверенно. — Поэтому ваши угрозы бессмысленны. — С этими словами Толбот поднялся, поклонился и направился к двери.
Лежавшая на узкой койке девушка подсунула под голову руки и тяжело вздохнула. Падавший из окна луч солнца осветил ее обнаженную спину, изуродованную красными дли иными рубцами. Вокруг нее суетилась пожилая женщина и смачивала влажной салфеткой вздувшуюся кожу.
Когда становилось особенно больно и мазь жгла кожу, девушка начинала тихо постанывать.
— Тихо, Флора, тихо. А то она услышит и придет сюда, — шептала старуха. — Накинется на тебя как зверь, а тебе уже и без того плохо. Так что лежи тихонечко.
— Я ни в чем не виновата, — снова всхлипнула девушка. — Это просто какой-то негодяй… сумасшедший, Хетти. Я… я не знала, когда это кончится. Это невозможно вынести.