— Если бы вы пришли ко мне в комнату?
Она оттолкнула его в шутливом протесте:
— Вы не нахал, сэр!
— Но я не мог заставить вас уйти. Вы всегда озадачивали меня — спите вы или нет? Вы спорили с каждым моим высказыванием, лишали меня возможности думать здраво, а сейчас вы все еще намерены бороться со мной?
Кэрол ответила ему поцелуем, сладким и нежным, и впервые с намеком на искусство, которому он уже успел обучить ее.
— Скажите мне правду, Эш. Вы не ответили на мой вопрос…
Он покачал головой, затем прижался губами к пульсирующей жилке на ее виске.
— В другой раз, мой маленький квакер. В другой раз.
Черт с ними, с последствиями!
Как Эш ни старался вызвать в себе раскаяние за то, что рискнул уложить в постель эту женщину, у него ничего не получалось.
Напротив, он хотел большего.
Сколько страданий должен вынести мужчина, прежде чем сможет ощутить вкус счастья?
«Неужели я расплатился за свои грехи?»
И ответ пришел утвердительный. Ибо вместо того чтобы стараться восстановить баланс и прятать очевидность этого неблагоразумного поступка, Эш чувствовал настоящий триумф в обладании ею. И если это будет раскрыто, то есть только одно решение.
Он должен заставить Кэрол выйти за него замуж.
Эта идея шокировала его.
«Но почему не она? Она нравится мне, и мне будет уготована жизнь без тишины и скуки. Она достаточно упряма и все время бросает мне вызов. Мы понимаем друг друга, и атмосфера в доме уже улучшилась, когда в нем появилась эта юная женщина. Черт! Даже моему деду она нравится, и он одобряет ее характер. Не думаю, что будет трудно уговорить ее. Я не мерзавец, и не важно, какие сплетни распускают обо мне».
Но Кэрол говорила что-то о будущем, которое ждет ее в Бостоне, и Эш толком не знал, с чем это связано. Трудно понять неизвестное, но, разумеется, ему не нравилась мысль о сопернике, который ждет ее в Бостоне, чтобы наслаждаться ее поцелуями.
«Я докажу ей, что я лучший из мужчин. А когда заставлю ее привыкнуть к моим поцелуям, все мысли об Америке сами собой отпадут».
Эш нахмурился, почувствовав укол совести. «Я не могу посадить ее в клетку или заставить делать что-то против желания. Если бы я знал больше о моей шапероне, то, по крайней мере, понял бы, как поступить.
Я должен действовать осторожно, позволяя ситуации развиваться без скандалов, не обижая ее и не позволяя ей уехать».
Глава 13
В серый предрассветный час, когда дом еще не проснулся, Эш смотрел на женщину, которая мирно спала в его объятиях. Свет от единственной свечи освещал ее лицо. В эту ночь Кэролайн разрушила все его понятия о ней. И доказала, что очаровательна, не только разгуливая по дому во сне. Находясь в полном сознании в его объятиях, она так же бесподобна. Всякая сдержанность была отброшена прочь, как шелк с ее тела.
Почувствовав его пристальный взгляд, Кэролайн тихо вздохнула, ее ресницы дрогнули, и глаза открылись. В зыбком сиянии свечи они блестели, словно карамель. Она взглянула на него:
— Вы не спите и о чем-то думаете, мистер Блэкуэлл?
— Я стараюсь не думать о вашем очередном отчете моему деду, — с улыбкой отозвался Эш.
— Ох! — На лице Кэрол появилась тревога, и он почувствовал, как она напряглась. — Теперь моя очередь думать.
— Глупости, — мягко возразил Эш, целуя ее нахмуренные брови. — Думай не думай, это ничего не решит.
Кэрол открыла рот, собираясь протестовать, но тут же закрыла его, когда ей в голову пришла мысль о том, что абсурдно проповедовать благоразумие в ее положении. Эш потянулся и погладил нежную щечку, восхищаясь драгоценным даром ее невинности и искренней озабоченностью о последствиях. Кашлянув, он постарался отвлечь ее от паники, спрятанной в глубине ее глаз.
— Кэролайн, это была шутка. Ничего плохого в этом нет.
— Тут я вряд ли соглашусь с вами… — Кэрол подоткнула одеяло вокруг себя, глядя на него робко и неуверенно. — Я не хотела бы, чтобы вас обвинили… из-за моего поведения.
«Ее поведение? Она думает взять всю вину на себя?»
— Разве я говорил об этом? Но если вы имеете в виду дело с моим дедом, уверяю вас, пари и контракты, никак не связаны с тем, что произошло между нами.
Кэрол улыбнулась и покачала головой:
— Пари и контракты имеют к нам прямое отношение, мистер Блэкуэлл, но когда вы прикасаетесь ко мне так, как сейчас, мне достаточно трудно припомнить детали.
— Пускай весь остальной мир останется за воротами, Кэролайн. Слуги ничего не скажут, и поэтому сейчас моя жизнь в ваших руках. Но… — Эш поцеловал каждую мягкую подушечку ее ладони, — я не испытываю страха. Я жил в страхе слишком долгое время, чтобы позволить ему руководить мною сейчас.
Кэрол улыбнулась, в ее глазах читалось недоверие.
— И какие страхи руководили вами до этого момента?
Эш на секунду закрыл глаза, жалея о своем неосторожном признании. «Мне слишком хорошо с вами, моя американка, и я совсем забыл, что должен следить за своими словами». Улыбаясь самой обворожительной улыбкой, он провел пальцами по ее ключицам, чтобы отвлечь Кэрол от этой темы.
— Я очень боялся всяких шапероне.
Кэрол шутливо ударила его по руке.
— Ничего вы не боялись.
«Ах, если бы вы только знали, Кэролайн, какие демоны жили в моей душе!»
— Сейчас мы должны защитить вашу репутацию по всем статьям.
Ее рот открылся в шоке, прежде чем она поняла это и взяла себя в руки.
— Моя репутация? Я не думаю, что кому-то придет в голову… я слишком разумная женщина в глазах ваших друзей, Эш, чтобы заподозрить, будто вы посмотрите на меня дважды.
— Вы наивны, если думаете, что они уже не заключили пари, как скоро мне удастся до конца вас испортить. Мне следует нанять вам шапероне.
— Я не нуждалась в ней прежде и не нуждаюсь сейчас. А потом, еще одна пара глаз не добавит ли риска… разоблачения?
— Для женщины, не искушенной в ухищрениях, вы поразительно точны в деталях. Возможно, вы правы.
— Пожалуй, этой женщине, не искушенной в ухищрениях, стоит вернуться в свою комнату.
Кэрол начала сползать с постели, но Эш нежно схватил ее за руку.
— Подождите.
— Слуги скорей всего уже встали. Я не могу…
Эш снова затащил ее в постель, подмял под себя и зажал нежное лицо в своих ладонях.
— Кэролайн, что бы вы ни думали обо мне, пожалуйста, верьте одному — я сказал, что думал о вашем письме моему деду, но абсолютно не беспокоюсь об этом. Моя первая забота — это вы. Я не хотел бы, чтобы вы пострадали из-за того, что случилось между нами. Я сбит с толку этой… переменой. Не отказывайтесь от меня, Кэролайн.
— Я не уверена, что чувствую, Эш. — Кэрол наконец подняла на него глаза, и он смог прочесть в них неуверенность и смятение. — Нет, я вовсе не собираюсь отказаться от этого… но у меня нет опыта в подобных вещах.
— Я ни за что не откажусь от вас, моя дорогая мисс Таунзенд.
Ее щеки порозовели в ответ на его комплимент, нее смущение заставило тело Эша мгновенно ответить на этот сладкий призыв.
— Я… я не думаю, что смогу выдержать взгляд мистера Годвина, — прошептала она. — Пожалуйста, Эш.
Что-то в голосе Кэрол заставило Эша сделать паузу, он понял, что ее стыд реальный. Она была так далека от тех бессердечных созданий, которых привлекала его постель и которые творили такое, что дыхание останавливалось у него в горле. Кэрол не преувеличивала свой дискомфорт, но искренне признавалась в этом ему как своему защитнику. И мысль не принять это во внимание и удерживать ее в постели растаяла сама собой. Вместо этого Эшу хотелось уничтожить все ее страхи и доказать, что даже сейчас способен защитить ее.
— Молчание Годвина послужит небольшим утешением, — мягко согласился он. — Возможно, я недостаточно внимателен к нему. Но если вы предпочитаете вернуться в свою комнату, я провожу вас туда, чтобы вы могли убедиться, что все осталось в тайне. Согласны?
Кэрол медленно кивнула, беря шаль из его рук:
— Спасибо, Эш.
— Спасибо?
Он растерялся, не зная, что чувствовать по поводу их деликатного перемирия. Он лишил ее невинности и по всем меркам погубил ее своей непозволительной страстью. Это была неизведанная территория даже для опытного охотника, и весь этот вежливый ритуал, включавший собирание одежды и провожание в ее комнату, вызывал у него чувство неловкости. Одна его часть хотела схватить Кэрол и затащить назад в постель, пока она не израсходует себя настолько, что не станет обращать внимание даже на то, что весь Лондон, выйдя на прогулку, будет пялиться на нее.
Но другая его часть понимала безрассудство этого и необходимость держать произошедшее в тайне.
«Я хочу защитить тебя. Но как я могу защитить тебя и позволить тебе уйти после этой ночи?»
Эш завязал пояс халата и тихо повел ее по полутемному коридору, сознавая, что не получит ответа. Около двери он снова поцеловал ее, медленное сладкое прощание, которое словно клеймо жгло его кожу.
— Это не отказ, Кэролайн, — прошептал он, и она задрожала.
— Нет, — вздохнула она. — Не отказ…
Она лежала в своей постели, зарывшись в холодные мягкие простыни, а мысли вихрем кружились в голове. Это была проблема морали, которую было бы проще решить, если бы Кэрол не понимала ее сути. Она уступила своему желанию и тем самым разрушила все надежды на лучшее будущее. Но ее паника относилась не к ней, а к Эшу.
«Я дура. Одна ночь, и я потеряла все. И теперь я могу думать лишь о том, как защитить Эша. Он говорил, будто бы это не имеет никакого отношения к его пари с дедом. Но что бы он ни обещал, я не могу не прислушиваться к своему сердцу».
Или отказать своему телу… Даже сейчас оно требовало прикосновений Эша и изнывало на чужом, одиноком пространстве постели. Кэрол закрыла глаза руками и подумала: какая женщина пожертвовала бы своей невинностью и вместо сожалений испытывала бы восторг и желание?
«Я отказалась от благоразумия. Но не могу отказаться от чести».