Но что же ему теперь делать? С одной стороны, Брейди не мог пойти на попятную и оставить «Лани Каймана» во владении Донована. С другой стороны, в каком-то смысле урон Саманте он уже нанес.
Значит, остается одно: двигаться дальше по намеченному плану.
Глава 12
Саманта всегда знала, что отец винит ее в смерти Беверли Донован. Но он даже не давал себе труда хоть раз задуматься о том, как сильно ранили дочь его гневные речи или, наоборот, полное презрение.
Как-то она случайно подслушала телефонный разговор отца с неизвестным собеседником. С несдерживаемым негодованием он заявил, что Беверли непременно осталась бы жива, если бы так не спешила доставить Саманту на урок танцев в тот страшный, трагический день.
Ему и в голову не приходило, насколько его жена была несчастна в последние годы своего замужества. Однажды Сэм обнаружила дневник, который вела ее мама. На исписанных мелким почерком страницах Беверли снова и снова писала о том, как мечтает, чтобы ее муж любил ее так, как любит его она, не проводил столько времени на работе и проявлял больше внимания к маленькой Саманте, о существовании которой, похоже, вовсе забыл.
Саманта, надо признать, ни разу не замечала каких-либо напряженных моментов в отношениях матери и отца и только сейчас поняла, что в этом полностью была заслуга мамы. Теперь оставалось лишь гадать, ушла бы она со временем от своего мужа или осталась бы с ним во имя детей. Так или иначе, Беверли была невероятно умной женщиной с очень сильным характером, и Сэм всей душой стремилась стать такой же, как ее горячо любимая мама.
Внешность она почти полностью унаследовала от Беверли, но ей хотелось бы так же любить жизнь, как мама, хотелось обладать тем же легким характером и той же лучезарностью, какой она освещала все вокруг. Именно за эти качества ее обожали все люди, когда-либо знавшие Беверли Донован.
От раздумий Саманту отвлекла трель телефона.
Сэм поморщилась. Ей не хотелось ни с кем разговаривать. Сэм жаждала только одного — поскорее увидеться с Брейди. Уже две недели она находилась с ним в разлуке, и это сводило ее с ума.
Брейди сообщил ей, что покинет свой офис на несколько дней, поскольку вынужден вернуться в Сан-Франциско. Очевидно, дела стояли для него на первом месте, и в сердце у девушки теплилась надежда, что она тоже стала частью его бизнеса.
Телефон не умолкал. А может, это звонит Брейди?
Обнаружив, что успела вдеть в ухо только одну золотую сережку в виде хомутика, Саманта торопливо надела вторую, потом подскочила к прикроватному столику, на котором стоял телефон, схватила трубку и возбужденно произнесла:
— Алло?
— Привет, Сэм.
Вспыхнувшая было надежда растаяла, как снежинка на теплой ладони.
— Слушаю тебя, Майлз.
— У меня к тебе такой вопрос, — без предисловий начал Майлз. — Не было ли в течение последней недели или около того случаев, когда кто-либо из постояльцев интересовался у тебя или у персонала социальным статусом и финансовым положением дел нашего курорта?
Она прикусила губу, но ответила недрогнувшим голосом:
— Ну, я такого не припомню, и никто из персонала ни о чем подобном мне не докладывал. А почему ты спрашиваешь?
— Я твердо убежден, что наш главный конкурент может появиться у тебя или заслать в отель своих людей с целью собрать какую-нибудь информацию, чтобы отобрать у нас курорт, — заявил Майлз.
Ужас охватил Саманту, сердце защемило.
….— Нет! Я сделаю все, чтобы этого не допустить!
— Может сложиться такая ситуация, что ты не успеешь предотвратить несчастье, — раздраженно произнес Майлз. — Если заметишь что-нибудь подозрительное в поведении постояльцев или персонала, немедленно звони мне или отцу, — приказал он,
— Да, хорошо. — Сэм немного помолчала, подбирая слова. — Я справлюсь, Майлз, и непременно дам тебе знать, если обнаружу, что кто-то выкачивает из персонала отеля информацию. Но учти, что я скорее пройдусь босиком по горячим углям, чем позвоню папе и признаюсь, что мне нужна его помощь.
— Саманта, будь благоразумна.
Девушка вздохнула и, предупреждая нотации брата, которые должны были последовать за этим советом, быстро проговорила:
— Обещаю проявлять чудеса благоразумия. А сейчас… Понимаешь, ты позвонил… чуть-чуть не вовремя. Сегодня вечером я ужинаю в ресторане. Извини, Майлз, я должна идти. Поговорим как-нибудь в другой раз.
Повесив трубку, Саманта задумалась. Конечно, она была благодарна Майлзу за то, что он позаботился предупредить ее о возможной угрозе. Это указывало на то, что она все еще в деле, но Сэм очень огорчало решение отца отдать Майлзу лакомый кусочек в бизнесе, на который она тайно рассчитывала. А ведь она столько сил вложила в этот отель и уже считала его своим домом.
Стук в дверь вернул ее к мысли о том, что Брейди наконец-то вернулся. Ей не терпелось снова увидеть его и заняться с ним любовью.
Бросив последний взгляд на свое отражение в зеркале, она с удовлетворением кивнула, довольная тем, что увидела. Хоть и не без некоторых сомнений, но она выбрала правильный наряд для встречи с Брейди: белое платье без бретелек и золотые босоножки с тонкими ремешками, изящно обхватывающие точеные лодыжки.
Идя к двери, чтобы впустить гостя, она волновалась, как школьница на выпускном балу.
— Привет! — обратилась она к Брейди.
От того, как заблестели его глаза, когда он осмотрел ее с ног до головы, она тут же забыла о предстоящем ужине в ресторане.
— Ты потрясающе выглядишь, — восхищенно прошептал Брейди, переступая порог.
Едва Сэм успела закрыть за ним дверь, как он схватил ее в охапку и крепко поцеловал в губы. У Сэм подкосились ноги, и она упала бы, если бы не его надежные объятия.
Какой там ужин, какой ресторан! Одно прикосновение его теплых губ могло запросто заставить ее забыть даже собственное имя.
Она уже собралась вскинуть руки ему на плечи, как он прервал поцелуй, но из объятий не выпустил.
Саманта несколько раз быстро моргнула, чтобы сфокусировать на нем зрение, и шаловливо спросила:
— Чем я обязана такому поцелую? Означает ли он, что я все еще желанна для тебя? Или же хочешь показать, какой ты легковозбудимый?
Влажные губы Брейди растянулись в улыбке.
— Ты, конечно же, по-прежнему желанна, Сэм. Но поцелуй означает и кое-что еще. Таким образом я выразил восхищение тем фактом, что своим приглашением поужинать в ресторане мне удалось заставить тебя выглядеть так, как ты того заслуживаешь, и прогнать наконец грусть, засевшую в глубине твоих глаз.
Саманта провела ладонью по темно-синей рубашке, красиво подчеркивающей рельефные мышцы его груди.
— Должна признать, что твоя тактика сработала, Брейди. Но давай оставим обсуждение моей внешности. У меня есть идея получше. Ты вернулся, мы снова вместе, и мне безумно хочется, чтобы ты снял с себя всю эту прекрасную одежду.
Он снова поцеловал ее и быстро прошептал:
— Если бы ты знала, как мне нравится твоя идея! Не понимаю, почему бы нам не претворить ее в жизнь.
Горя от нетерпения вновь почувствовать великолепное тело Брейди, Саманта просунула руки ему за спину и, вцепившись в хрусткую ткань рубашки, вытащила ее из-под брючного ремня, а потом с наслаждением провела пальцами по мускулистой спине, восхищаясь упругостью тугой кожи.
Из груди Брейди вырвался низкий вибрирующий стон, а на лице девушки мгновенно появилась довольная улыбка.
Взглянув на Брейди, Саманта увидела, что его глаза были плотно закрыты. Оценив выражение лица Брейди и поняв, что ему нравятся ее прикосновения, она принялась осыпать горячими поцелуями его шею и подбородок.
Внезапно, словно не в силах больше терпеть ни единой секунды, Брейди с силой прижал Саманту к дверям и поднял подол ее платья.
— Ах ты, шаловливая распутница! — хрипло прорычал он.
Чувствуя, как тело разрывается от желания, Саманта расстегнула на нем рубашку, бесцеремонно сдернула ее с его плеч и, не мешкая, занялась пряжкой на ремне, потом пуговицей на брюках, а затем и «молнией».
Брейди тоже не терял времени даром. Не мешая Саманте, он начал стаскивать с нее крохотные кружевные трусики, а когда те не поддались, просто-напросто разорвал их и тут же проник ладонью в самое укромное местечко, о котором так долго мечтал, находясь в вынужденной разлуке.
Издав короткий вздох, похожий скорее на всхлип, Сэм раздвинула ноги, давая его ладони более удобный доступ, но очень скоро поняла, что долго так продолжаться не может. Коленки у нее дрожали и подкашивались, дышать стало почти невозможно.
— Больше, Брейди! — взмолилась она. — Мне нужно гораздо больше! Пожалуйста! Прямо сейчас, иначе я умру! Умоляю!
Брейди убрал руку и крепко обнял Саманту за талию, приподняв девушку в воздух так, что тело ее оказалось зажатым между дверью и его грудью.
— Обхвати меня ногами, — прошептал он.
И в ту же секунду, когда длинные ноги Саманты скрестились у него на спине, Брейди вошел в нее.
Ощутив его в себе, Сэм плотнее сжала бедра. Двигаться она почти не могла, поскольку Брейди не оставил ей такой возможности, тесно прижимая к себе и поддерживая ладонями за ягодицы. И ей нравилось, что он полностью взял все на себя, так она еще больше чувствовала себя женщиной — хрупкой, беспомощной, зависимой от мужчины и очень желанной этим мужчиной.
Забыв обо всем на свете и полностью отдаваясь на волю Брейди, она все никак не могла насытиться им. Хотелось, чтобы это наслаждение продолжалось как можно дольше, хотелось впитать Брейди в себя целиком и никогда больше не отпускать.
Однако вскоре Сэм почувствовала приближение высшего пика блаженства. Она попыталась сделать нетерпеливое движение бедрами, но Брейди, контролируя ситуацию, не позволил ей торопиться.
— Ты готова, да? — промурлыкал он ей в ухо.
Сэм не смогла произнести даже такое простое слово, как «да», вместо этого она лишь коротко пискнула и мотнула головой. И тогда Брейди настолько ускорил темп, что стало ясно: он тоже был на грани. Губы их слились в жарком поцелуе, языки заплясали в бешеном танце, имитируя неистовое сплетение разгоряченных тел.