— Из другого мира? — уточнил он, а потом кивнул.
Я снова лишилась дара речи. На этот раз от возмущения.
— Почему ты не сказал, что знаешь?! — потребовала объяснений.
— Не хотел тебя смущать. Все ждал, когда ты сама признаешься.
— Но кто тебе рассказал?
— Твоя младшая сестра. У нас с ней состоялся любопытный разговор после того, как ты сбежала.
Я кивнула. После смерти отца, Дайре забрали охотники. Не удивительно, что Хастад захотел поговорить с ней. И то, что Дайре проболталась, тоже естественно. Она была всего-навсего ребенком. Странно, что муж не выдал мой секрет охотникам и вообще молчал об этом до сих пор.
— Тебя это не смутило? — уточнила я.
— Я удивился, но потом понял, что иначе и быть не могло. Ты абсолютно другая, не такая, как все женщины, каких я когда-либо встречал. В тебе всегда это чувствовалось — иномирность. Я ведь никогда не знал настоящую Еленику и полюбил тебя именно такой. Со всеми твоими странностями и особенностями.
Я вздохнула с облегчением. Оказывается, я зря переживала и мучилась ночами от бессонницы. Так, стоп! Я пять лет изводила себя, думая, что обманываю любимого человека, а он все знал и молчал. Получается, я страдала без причины? Ух, сейчас кому-то влетит!
— Ох, — Хастад встал с кровати, где мы оба сидели. — Кажется, мне пора. Накопилась куча дел и подарок Линэд надо запаковать.
Он торопливо направился к двери.
— Лучше беги, — проворчала я ему в спину. — Потому что Верховная ведьма чертовски зла на тебя.
Я вскочила на ноги и устремилась за мужем, но настигнуть его не успела. В спальню ворвались два маленьких урагана — Линэд и Киран.
— Папа, папа, — кричала дочь, — покатай меня!
Хастад тут же подхватил ее на руки и закружил по комнате. Потом настала очередь сына. Я смотрела на них: веселых, смеющихся, довольных и сама не могла сдержать улыбку.
— Мама, хочу звездный дождь! — потребовала именинница, и я, призвав магию, запустила под потолок золотые искры. Они осыпали нас с ног до головы, тая на коже подобно снегу.
— Ну все, — заявил Хастад. — Пора завтракать, марш в столовую.
Как только дети выбежали из спальни и топот ножек стих вдали, муж обнял меня и спросил:
— Все еще злишься?
— Может, немного.
— И как мне загладить вину?
— Для начала поцелуй меня, а там будет видно…
Конец